Лабиринт без Минотавра

                                                    Отрывок
   ПРЕДИСЛОВИЕ:

   Внимание, уважаемые читатели. Прежде чем вы приступите к чтению моего рассказа, я хотел бы вас сразу предупредить — это не новогодняя сказка. В моём рассказе присутствует описание довольно реалистических сцен. Заранее за них, перед вами извиняюсь, но удалить их из рассказа не могу — потеряется интрига и сюжетная линия рассказа. Так, что идеалистов, моралистов верящих в то, что детей приносит аист, прошу мой рассказ не читать.
   И ещё — события о котором идёт повествование в моём рассказе, так же, как все клички и фамилии героев рассказа вымышленные. К реально живущим людям мой рассказ не имеет никакого отношения. Не старайтесь ничего примерять на себя — это фантазия автора и только. Приятного прочтения.

Зачитал до дыр ты Гессе,
принял дозу седуксена.
в ожиданьи поэтессы —
нет её — кругом измена.
Небо на окне, с решёткой
Санитар кричит, смеётся
он с утра ужрался водкой;
Теперь добрый — не дерётся.
Небо в цвете адеквати,
ты гоняешь снова «беса»
скачет по твоей кровати
падла будто на «бугатти».
Восхищён твоей он рифмой
цвета лета королевой,
на своей палате цифрой.
он танцуешь с хитроболом.
Ты сегодня не в ударе,
«голоса», лечи в дурдоме,
твоей мерзкой, пьяной харе
все довольны, тебя кроме.
Так нельзя, ведь с хитроболом
зажигает поэтесса.
Стекломоя бы с рассолом,
а суют, лишь только Гессе.
Где твоя же королева
Вы на дурочке — с ней пара —
Распускались в гроздьях гнева
Чувства вашего пожара.
А вообще-то, здесь всем шара!

     ГЛАВА ПЕРВАЯ

     — Давайте знакомиться — меня зовут доктор Бармендаль. А вас? Молчите? Э, да Вы совсем плохи батенька. Вы понимаете, что Вы больны? — сказавший эти слова, дежурный врач психиатр, приёмного отделения психиатрической больницы им. Кащенко, ожидая какой эффект произведут его слова с любопытством посмотрел поверх очков на своего собеседника, закутанного в смирительную рубашку, плешивого мужичонку лет пятидесяти, доставленного бригадой скорой помощи, поздним вечером к ним в отделение,
   — По какому праву меня привезли в дурдом! Я свободная творческая личность. Я требую адвоката! Свободу универсальным строителям, олицетворяющим собой самые прогрессивные творческие течения в литературе! Да здравствуют свободные сообщества и коммерческие проекты в искусстве! — не обратив никакого внимания на слова врача, стал сумбурно выкрикивать слова пациент, тщетно пытаясь выпутаться из смирительного кокона. Но, не тут-то было; смирительная рубашка одетая на его распухшее от пьянство тело, мастерами своего дела, для верности ещё и опутанная сыромятными ремнями держалась крепко. Вряд ли бы и сам Дэвид Копперфильд, фокусник с мировым именем, попав в руки питерских эскулапов мог бы им что-то противопоставить. Самое разумное, что можно было сделать пациенту в этой ситуации смириться со своей участью и ждать удобного момента, чтобы прикинувшись выздоравливающим, при первой возможности, накинуться на врача и откусить тому нос.
   Пациент некоторое время ещё повошкался и убедившись, что путы ему не по зубам, стал успокаиваться, медленно приходя к осознанию своего положения и к той мысли, что автор высказал выше.
   — Ну, вот и хорошо, батенька, вот и ладненько, я думаю, что мы теперь можем с Вами мирно побеседовать? — убедившись, что пациент надёжно зафиксирован, начал ворковать врач, стараясь подобрать ключик к временно, (как он думал) помутневшему сознанию пациента. — Как Вы себя батенька чувствует, ничего не болит? Нет? Странно, Вы ведь вывалились с криком «Спасайтесь кто может — Алики идут!!» с десятого этажа. Правда Вам несказанно повезло, что дворник запил и не убрал сугроб в который вы благополучно приземлились. И всё же десятый этаж… Не ужели так ничего и не болит? И кто такие Алики, от которых нам всем надо спасаться? Не просветите, если конечно это не государственная тайна?
В последних словах врача явно сквозило ирония, но пациент не понял её и услышав имя побудившее его броситься вниз, задёргался, пустил слюну, но ответил на удивление спокойно и на полном серьёзе:
   — Сволочь он редкая. Украинский автор, Алик Данилкин, пишет что он хюйдожник баталист-маринист, народный мастер, заслуженный деятель культуру, ивалид советской армии, но гадом буду — врёт, как сивый мерин, скорее всего приспешник бандероских укроповских националистов, засланный на литсайтах казачёк и русофоб княжеских кровей.- кончив низвергать свой словесный понос пациент замолк, но потом видимо, что-то в его отравленных алкоголем мозгах перемкнуло, он глубоко вздохнул и забившись в судорогах заорал. — Отпусти меня, коновал!! Добром прошу — дай мне до него добраться!! Я ему живо вырву его лживый язык!! Порежу тварь на ремешки!!
   — Санитары, санитары!! — испугавшись не на шутку пациента, закричал врач, и окончательно теряя самообладание, приказал вбежавшим в его кабинет трём ражим, откормленным на казённых харчах, мордоворотам. — Вколите этому дегенерату лошадиную дозу люминала и галоперидола. Пусть немного успокоиться.
   — Будь спок, док, ща сделаем всё по высшему разряду, —  вгоняя шприц с желтоватой жидкостью в голую задницу буяну сказал один из них. — Не впервой. Его, как — до состояния овоща колоть или вы с ним хотите ещё побеседовать?
   — Как вам удобнее — особой цены он социуму не представляет, а там, как получится.
   — Хорошо, док, он сейчас успокоится, если конечно после такой лошадиной дозы, не откинет копыта, (шучу) и Вы с ним сможете продолжить беседу.
   — Спасибо. И всё же вы от кабинета далеко не отходите. Мало ли чего.
   — Да не переживайте Вы так, док. Можете пойти по своим делам. Он отсюда никуда не денется. Проспится за это время и сможете с ним беседовать дальше. Кстати, что он за фрукт?
   — Ничего особого — по всей видимости полунищий спивающийся от страха на волне украинофобии полуинтеллигент.
   — А почему полу?
   — А где ты здесь видел истых интеллигентов? Не знал что тебя это заинтересует сейчас попробую ответить, как можно подробнее, хотя придётся для этого влезть в энциклопедию. Итак: «Полуинтеллигент есть человек весьма типичный для нашего времени. Он не имеет законченного образования, но наслушался и начитался достаточно, чтобы  импонировать другим «умственною словесностью». В сущности, он не знает и неимеет ничего, но отнюдь не знает, где кончается его знание и умение. Он неимеет своих мыслей, но застращивает себя и других чужими, штампованными формулами; а когда он пытается высказать что-нибудь самостоятельное, то сразу обнаруживает свое убожество. Сложность и утонченность мира, как Предмета, совершенно недоступна ему: для него все просто, все доступно, все решается с плеча и с апломбом. Главный орган его — это чувственноевосприятие, обработанное плоским рассудком. Духа он не ведает; над религиейпосмеивается; в совесть не верит; честность есть для него «понятие относительное». Зато он верит в технику, в силу лжи и интриги, в позволенность порока.» — Тебе понятно?? — кончив читать, спросил у санитара врач.
   — Понятно. Ваша правда док. Редкий гад, — кивнул санитар выходя со своей братвой из кабинета.
   Врач подошёл к окну, открыл форточку и достав с кармана пиджака от Armani Collezioni пачку сигарет неторопливо выбрал самую сухую и подкурив её от зажигалки ZIPPO Zipper с серебристым корпусом, декорированным гравировкой в виде зиппера (молнии), стал прохаживаться по кабинету размышляя над вывертами судьбы.
   Он сразу узнал в пациенте, валявшемся на полу в обоссаных штанах, своего старого знакомца прораба, который лет десять назад строил ему, с бригадой шабашников молдаван, небольшую дачку в Царском селе. Они тогда кинули его неопытного в стройке врача на довольно крупную сумму денег. Прораб, вышел сухим из воды, переведя все стрелки на молдаван.
   Теперь пришло его время рассчитываться по долгам. Прощать никого Бармендаль не собирался. Это было не в его правилах. Это были те единственные ценности в которые он верил. После того, как умер его учитель профессор Преображенский, он бросил врачебную практику и посвятил всё своё время изобретению бальзама долголетия. Благодаря своему таланту он смог его изобрести и стал практически бессмертным. От нечего делать он устроился в Кащенко, открыл частный пансионат, в котором и проводил свои эксперименты по выведению новых видов живых существ...