Шлем с рогами, взлетев из трав, покачнулся и замер; бегали глазки, с челюсти висли длинные слюни. Вдруг ящер вздрогнул: в бок впились палочки. В стороне тотчас завопили гвардейцы. Монстр затрусил к ним, почва дрожала. Взвизгнули стрелы лука Аминки — палочки выросли на шипастом хвосте. Монстр, топнув, чуть покружился и, громко рявкнув, двинулся к принцу. Пиками и усердными воплями Токи с Чи́му вмешались. Он припустил к ним. Ящер таскался между двух партий. Макс, отшвырнув свой лук, вынул кольт: этак было надёжнее. В травах вырос предатель с наглым лицом. Он поднял лук и пустил стрелу в прорезь левого глаза в шлеме гиганта. Рёв был ужасен. Поналетели мега-стрекозы; сам стрелок скрылся. Выли гвардейцы, тщетно швыряя пики да стрелы. Гипнотизирован видом мчащейся ярости, Макс пришёл в себя, когда монстр был рядом. Прянув в осоку, что в диких танцах резала руки, путала ноги, Макс припустил бегом: рог готов был пронзить его. Ящер грозно хрипел сближаясь. Прыгнув, Макс спасся. Глыба мышц стала и, развернувшись, возобновила гон. Порскнув в хаос деревьев, Макс полез на плаун вблизи… и, едва достиг веток, грохот потряс ствол. Он глянул вниз. Монстр пятился. Сев в развилку, Макс обхватил ствол. Юный плаун продолжал расти, разветвляясь и ширясь. Макс взыграл духом. Трах!! Верх сломался и обвалился с шумом и треском. Когда трёхрог отступал, Макс, взяв пистолет, прицелился, но швырнул его вновь за пазуху, чтоб вцепиться в ствол. Тррах-тарах!!! Ствол кончал расти, быстро морщился… От шестого удара дерево сыпалась, а восьмой удар обломил отмиравшие многие ветки, так что под Максом был только сук. Трахх!!!! Рог пронизал ствол. Трещина подлетела чуть не до места, где «Лучезарный» жалко спасался. Монстр извлекал рог, и плаун трясся, как в лихорадке. Макс влез повыше. Зверь же попятился для последнего штурма. Макс лихорадочно изучал путь срыва, что неизбежен. Рядом висели мега-стрекозы. Ящер понёсся… И, встав на сук, Макс прыгнул. ТРАХХ!!! Плаун рухнул, вскинув вал брызг… Макс спасся. Он вис на шее чудища с крыльями, прижимаясь щекою к глазу из многих тысяч фасеток, где отражался. Тварь понеслась прочь. Следом сквозь чащу рвался трёхрог… впоследствии по реке он плыл, не сводя с авиатора свой единственный глаз… течение, подхватив его, понесло вдаль…