Амурский полоз-3

Глава 1

     Люди часто  не любят тайгу. Когда то давным  давно, знакомство с ней было намного опасней. Таких первопроходцев, как Владимир  Атласов, манили неизведанные земли.  Они плыли по рекам, шли пешком, забирались далеко на север. Атласов, после матросов Дежнева, первым по суше достиг Камчатки. Сегодня,  съехав  на вездеходе с шоссе в густые заросли,  Але  показалось,  она попала в сказку. В ней всё было необычно, но реально. Проехав немного по лесной дороге, водитель Саша остановился и жестом приказал выходить из кабины. Не заглушая мотор, прокричал:

   - Все в кузов. Сейчас болота пойдут, в них часто окна встречаются. Море  до конца не ушло, затягивается, а вода солёная. Если окно попадётся, вездеход  нырнет. У меня шансов нет, а ты Аля, садись на кабину, будешь траки смотреть, если сильно вылезут, молотком постучишь. Но сначала по кабине, остановлюсь. Сергей, Лёша, давайте в кузов! Вы мужики, даст бог, выплывите. Поехали!

Больше трёх часов тряслись по кочкам. Из под гусениц  летели брызги, попадая Але в лицо. Облизывая солёные губы, она счастливо улыбалась. Наконец, вездеход, заглушив мотор,  остановился на сухом берегу.  Почти сразу раздался дикий рёв кабана и по поляне рядом с болотом, понеслись, мелькая в траве, маленькие с тёмными полосками попки, на которых качались, закручиваясь от страха хвостики. Саша отсмеявшись, сказал:

   -Столько лет по Амурской тайге езжу, а   детские ясли с маленькими кабанчиками вижу впервые.

   -Почему?

   -Потому Аля. Когда их столько много, значит, несколько семей объединились и приняли в семью кабанчиков-сирот. А их грозная няня, прошлогодний подсвинок. Они здесь не первый раз, вся земля изрыта. Червей ищут, личинок, могут и мышью закусить. Скоро зима, жалко малышей.  Смотрите! Это у них купальня,  грязевые ванны принимают.

Рядом с болотом в большой яме, ещё колыхалась грязная вода, а вокруг неё всё  утоптали маленькие ножки.  

   -Хватит любоваться. Поехали! До деревни Кабалы не близко. Там ночевать будем.

   -Аля, а дорога есть?

   -Нарисована Саша, да вряд ли найдём. Тридцать лет карте. Поехали, будем по сопкам ориентироваться.

Выехали на заросший старый автозимник. Убирая с пути упавшие от старости, или он урагана деревья, наконец,  поздно вечером подъехали к деревне. С заходом солнца резко похолодало, по тайге расселились тёмные тени. Вдруг Саша резко затормозил, и, выскочив из кабины, подбежал к сидевшей на обочине молоденькой девчонке с полными слёз глазами. Одетая в летнее платье, она  прижимала к груди завёрнутого в лёгкое одеяльце ребёнка. Аля подойдя, села на траву рядом с ней.

   -Что случилось? Расскажи, мы тебе поможем. Меня Алей зовут.

Заливаясь горькими слезами, девочка, умоляя, говорила как в бреду:

   -Позовите свекровь. Я повинюсь, никогда щепотью креститься не буду. Это я нечаянно! Нечаянно!

   -Саша, у тебя женщин уговаривать талант. Иди.

Но вернулся он с молодым мужчиной. На упрёки Али, тот, сжав, могучие кулаки ответил:

   -Вздумали мне указывать? У староверов свои законы.

Девочка- мама, глотая слёзы, не сводя глаз с мужа, горячо заговорила:

   - Когда ехать с собой  уговаривал, сам сказал, страшные  ваши обычаи. Но боятся, не надо, защитишь нас с сыном. Ребёнок  будет в любви расти. Куда вы меня ночью в тайгу выгнали? Знаешь, что я сирота  детдомовская. Никто искать не будет.  Да и не дойти нам с сыночком до людей. Не сегодня, завтра снег пойдёт, замёрзнем в тайге, или звери разорвут. Звал, говорил, что  рыбы в речках полным полно, дичи боровой. Соболя промышлять можно. Богатство наживём. В Хабаровске ты совсем другой был, здесь поменялся, злобой исходишь. А сынок наш, ангелочек маленький, чем грешен?

Старовер, уводя глаза в сторону, еле ворочая языком, ответил:

   - Марфу за себя возьму. Она  шьёт, по хозяйству успевает. А ты, мать отравить хотела.

   -Отравить! Да неизвестно, кто  мыло на припечек положил. Борщ ключом закипел, я крышку сняла, кастрюлю от жара отодвинула, а крышку на место, чтобы  борщ томился.  Мыло к горячему и прилипло. Отец твой первый со двора пришёл. Один он в вашем доме меня  любил. Суп налил, говорит:

   -Дунечка! Давай что-нибудь другое поедим, что-то борща не хочется.

Смотрю, полная кастрюля пены, и запах мыла по всей избе. Мать твоя меня с первого дня ненавидит. Я сразу вашу веру  приняла, но и это не помогло. Может  мыло она сама подложила?  Я дура, тебе доверилась, сыночка родила. Жить бы да радоваться, а вы нас с сыном  на погибель выгнали.

Аля слушала, как унижается Дуня. Не было сил смотреть в ясные, голубые, как вода в летний день  глаза девушки, и она, резко вмешалась:

   -Всё! Не унижайся! Не проси его ни о чём. С нами поедешь.

Запрыгнув в кузов вездехода, нашла в рюкзаке тёплую кофту из шерсти верблюда, и приказала: