Кантемиров знал, что детей в Германии с малых лет учат добиваться всего самим, бесплатно ничего никому не достаётся. В стране не принято, чтобы взрослые дети жили с родителями, поэтому большинство немцев после окончания школы или колледжа начинают жить и зарабатывать на жизнь сами. Может быть, поэтому в немецких школах не распространено списывание, о чём неоднократно говорила Симона – немецкие школьники никогда не списывают друг у друга. Маленьких граждан ФРГ с ранних лет приучают к чистоплотности: чистота во всём, начиная с личной гигиены и заканчивая местом проживания. И любой немецкий ребенок знает, как правильно вести себя в обществе.

Когда отец с сыном разобрали игрушки из сумки и выстроили всех в ряд (как в армии), раздался вызов переговорного устройства (der Gegensprechanlag). Приехал Андрей Сейферт. Первым делом – мужское рукопожатие, вторым делом – показ выстроенных в ряд игрушек, и только потом – чашка кофе за столом.

Herr Seifert сегодня за рулём, и потом, какой же немец будет пить водку в разгар рабочего времени? От предложенного супа земляк тоже отказался. Какой же немец ест суп в первой половине дня? Всему своё время…

Андрей, разглядывая просторную кухню, восхитился приобретенной за немалую сумму квартирой, о которой он пока может только мечтать. Хотя, каждый въехавший в Германию переселенец стал обладателем немецкого паспорта, был обеспечен жильем и получил так называемый  «социал» (пособие), положенное для всех граждан Германии, стоящих на бирже труда. Но, сумма пособий отличалась в разных землях. К примеру, в Берлине выдавали по 400 марок на главу семьи, еще по 360 – на остальных ближайших родственников.

Дополнительно государство оплачивает квартплату, медобслуживание, проезд в общественном транспорте и предоставляется скидка на посещение культурных мероприятий. Можно также подать запрос на обновление мебели в квартире или, например, протезирование зубов. Пособие позволяет жить вполне достойно, даже не выходя на работу, особенно если семья многодетная. Чем и пользуются турецкие и арабские переселенцы. Да и некоторые русские тоже…

Семья Сейфертов, состоящая из шести человек (муж, жена, два сына и бабушка с дедушкой), оказалась в числе первых этнических немцев, прибывших из бывших республик СССР, и попали по распределению в восточную часть страны.

Это в Западной Германии вопрос возвращения немцев на историческую родину был всегда на первом месте, там даже старались политически обосновать и обеспечить переезд российских немцев. Здесь же, в бывшей ГДР, данную тему замалчивали, так как социалистическое руководство страны не хотело открыто признаваться в том, что коммунисты в СССР депортировали поволжских немцев за Урал.

Далеко не у всех новых граждан ФРГ адаптация прошла гладко. Германия только объединилась, у огромной страны хватало своих финансовых и социальных проблем, которые нужно было решать немедленно. Переезжая в Германию, не у всех русских переселенцев получилось «жить как немцы среди немцев». Миграционный вопрос и новые традиции еще больше отделили русских немцев от европейского общества. Некоторые этнические немцы вдруг осознали, что в СССР им доставалось за то, что они немцы, а в ФРГ они вдруг стали русскими. Некоторые семьи вернулись назад, но большинство остались…

Сейферты выдержали, дедушка с бабушкой, получавшие в России шахтёрские пенсии, удивились огромным выплатам местным пенсионерам-шахтёрам и начали помогать взрослым детям и внукам решать бытовые вопросы. И благодаря бабушке (die Großmutter или Oma) все члены семьи владели родным языком, что существенно помогло приспособиться к жизни в новом обществе.

Друг детства и лихой юности внимательно выслушал деловое предложение товарища, подумал несколько секунд и заявил:

– Знаешь, Тимур, я откажусь. И о твоих подвигах в Дрездене я уже наслышан.

– С чего это вдруг? – удивился Студент. С каких пор русские немцы стали отказываться от рисковой, но выгодной работы?

Сефа посмотрел на собеседника, вздохнул и ответил:

– Германия стала нашей  Родиной, и я не хочу нарушать законы своей страны.

– Андрюха, ты сейчас ответил как настоящий немец, – ухмыльнулся земляк.

– А я им всегда был, – спокойно сообщил Андрей Сейферт и спросил: – Помнишь моего младшего брата?

– Саньку? Конечно, помню. Он в первый класс пошёл, когда мы в седьмой перешли.

– Alexander Seifert сейчас служит в Бундесвере.

– Вот это ни хрена себе! – Кантемиров удивился ещё больше. – Подожди, зёма. А если завтра война?

– Тимур, типун тебе на язык! Какая нах война? Мы же сейчас партнёры. – Андрей через стол протянул пустую чашку за добавкой.

– Пока Россия не в НАТО, – задумчиво сообщил земляк из шахтёрского посёлка «Имени 30-летия ВЛКСМ», подливая другу детства из кофейника (саксонский фарфор!).

– Ну, допустим, если завтра война, сам-то что здесь делать будешь? – законопослушный гражданин ФРГ хитро улыбнулся.

Прапорщик запаса ответил сразу:

– Уйду в партизаны и начну пускать под откос поезда между Лейпцигом и Дрезденом.

Сефа заржал первым, за ним Студент. На шум прибежал Артёмка с игрушечным паровозиком в руках от детской железной дороги производства ГДР и с удивлением уставился на двух смеющихся взрослых дядек. Совсем, как дети…

Сегодня, даже после мудрого утра, внутренний голос молодого человека не подсказал ничего о грядущих переменах после общения с бывшим сотрудником спецслужбы ГДР. В этот раз армейская чуйка советского прапорщика не сработала.

Сидя в удобном кресле самолёта Аэрофлота, выполняющего ночной рейс Берлин – Санкт-Петербург, гражданин Российской Федерации со звонкой фамилией Кантемиров не знал, каким будет его следующий шаг. Он вообще не был уверен, что предпримет какие-либо конкретные действия в ближайшие дни. Сейчас ему просто хотелось перевести дух и поговорить с друзьями…