...Полина под разными предлогами непростительно долго задержалась в Топилино. А причина была простой: она надеялась, что Костя к ней вернётся, она ждала его каждый день и каждую ночь. И, сидя в старом плетёном кресле посреди увядающего сада, всё смотрела и смотрела на украшенные нежным осенним румянцем яблоки,  тяжело  падающие на землю.

- Полюшка, иди-ка сюда! – однажды позвала её тётя Зина. – Посмотри, какой богатый улов сегодня у моего Фёдора – и раки, и щучки с карасями!

 Полина поднялась по чисто вымытым ступенькам на соседскую веранду и заглянула в эмалированный таз. Там тяжело шевелились и неуклюже переваливались, задевая друг друга клешнями,   землисто-зелёные раки. Их выпученные крохотные глазки, привыкшие  к тёмной прибрежной воде, недоумённо таращились на белый свет.
 - Поможешь рыбу чистить? – спросила соседка.
 - Нет, меня мама никогда не заставляла её чистить, мне всегда было жалко этих щук и карасей, -  ответила Полина, глядя на мерно шевелящихся и не ведающих своей участи раков.
 «Вот сейчас они живые, а скоро их поместят в кастрюлю с горячей водой, они будут медленно согреваться, не понимая, что происходит, потом начнут потихоньку краснеть и умирать от боли. Какая тонкая грань между жизнью и смертью!» - подумала она, почувствовав, как где-то под ложечкой противно разрастается тошнота.
 - Смотри,  какой крупный  сомик! – воскликнула за её спиной соседка.
 Полина медленно обернулась. Полные руки и ситцевый фартук добродушной тёти Зины, держащей перед собой обезглавленного крупного сома, были покрыты рыбьей кровью и чешуёй.

Тошнота комом подкатилась к горлу, и Полина стремглав выскочила на улицу, склонилась над грядкой с бордовыми георгинами.
 - Говорила же я тебе: поменьше ешь все эти чипсы-мипсы да разные магазинные полуфабрикаты, - выговаривала соседка, обтирая её лицо влажным полотенцем. – Так и отравиться недолго!
 Но когда на следующий день рвота повторилась, соседка притихла, а потом спросила тревожно-утвердительно:
 - Милая, похоже, ты ждёшь ребёночка?