Часть первая.  Беседины

1

Элла Григорьевна Беседина была счастливой женщиной. Ну еще бы: собой недурна, хорошо образована, состояла в браке с любящим ее мужем, который к тому же занимал солидное положение в области. Именно поэтому Виктор Леонидович предоставил своей жене такую обеспеченную жизнь, о которой могла мечтать каждая женщина.

 Элла Григорьевна работала заведующей библиотекой при Облисполкоме, ее рабочий день длился с десяти утра до трех дня, после чего она посещала магазины, салоны, парикмахерские, ателье и тому подобные заведения, неограниченно пользуясь при этом персональной машиной мужа, который предоставлял ей ее в полное распоряжение с трех до семи вечера.

После этого Элла Григорьевна возвращалась домой и готовила ужин, поджидая мужа, который, правда, частенько задерживался по долгу службы. Есть в одиночестве Элла не любила, поэтому она либо смотрела телевизор, либо болтала с подружками по телефону, пока Виктор Леонидович не возвращался с работы. Если он задерживался, то никогда не приходил домой с пустыми руками: цветы, или коробка шоколадных конфет, или духи, или бутылка шампанского были оправдательным аргументом, и Элла переставала дуть губки, принимая очередной подарок из рук мужа.

Виктор Леонидович был старше жены почти на восемнадцать лет и взял ее в жены совсем молоденькой, когда Элле исполнилось двадцать два года. До этого он был женат на своей однокурснице Елене Сабуровой, с которой они встречались все пять лет института. Прожив вместе пятнадцать лет, они развелись, так как у них не было детей. Елена страшно мечтала о ребенке и неоднократно просила мужа пройти соответствующее медицинское обследование, которое неоднократно прошла она сама. Врачи уверяли молодую женщину, что с ней все в порядке, но Виктор Леонидович от обследования категорически отказывался и говорил:

- Ну что ж, раз нет детей – значит не судьба, значит так тому и быть.

Но Елена с его доводами не соглашалась и в конце концов настояла на разводе. Виктор Леонидович искренне жалел о том, что распалась благополучная с его точки зрения семья, но удерживать Елену не стал, он видел, каково было ее желание иметь ребенка. После развода Елена тут же уехала из города, и больше о ее судьбе он ничего не знал.

Позднее на горизонте появилась Элла. Она работала в библиотеке, куда Виктор Леонидович частенько захаживал и в обеденный перерыв, и иногда после работы. Там ему было отведено персональное место, где было удобно писать доклады, речи для публичных выступлений или статьи в газеты. Элла всегда была приветлива, улыбалась при встрече и любила говорить с ним о новых книгах и журналах, поступающих в их фонд, но никогда не кокетничала и не пыталась флиртовать. Она держала дистанцию, необходимую в их взаимоотношениях. Виктор Леонидович уважал ее за это.

Он понимал, что с точки зрения любой незамужней женщины он представлял прекрасную партию для брака. Солидное положение, внушительная внешность и холостой образ жизни делали его идеальной фигурой в этом смысле. Он уже неоднократно замечал повышенное внимание к себе со стороны окружавших его незамужних дам, но со своей стороны он не давал им ни малейшего повода или шанса, чтобы хоть на йоту приблизиться к нему с отношениями иными, чем служебные.

И все же одиночество тяготило его. Он к нему не привык. Елена снилась ему по ночам, а позднее вдруг стала сниться Эллочка. Странное чувство овладевало им после этих снов. Он даже сам не заметил, как стал думать о девушке, оставаясь один в квартире после напряженного трудового дня и пытаясь чуть-чуть расслабиться.

- Черте что, - упрекал себя Виктор Леонидович, - этого мне только не хватало. Девчонка ведь совсем, в дочери годится. Надо выкинуть эту блажь из головы.

Но это не помогало. Мысли настойчиво возвращались к Элле. Она была девушкой очень миловидной. Красавицей ее не назовешь, но и мимо пройти трудно. Она обращала на себя внимание прежде всего изящной фигурой и легкой пружинистой походкой. Всегда в строгом костюме с неизменной белоснежной блузкой, на каблучках она выглядела очень элегантно. Волосы у Эллы пушистые и кудрявые. Иногда она собирала их в пучок на затылке, но зачастую оставляла распущенными, и они золотисто-каштановыми волнами ниспадали ей на плечи. Выражение лица у девушки всегда было слегка удивленным, серо-зеленые глаза смотрели на собеседника немного изучающе, а на остреньком, но миловидном носике были едва заметны совсем детские и очень трогательные веснушки.

В первый раз они очутились вместе, когда Виктор Леонидович подвез ее на служебной машине домой. В этот вечер лил проливной дождь, и Элла стояла на остановке вся промокшая под маленьким розовым зонтиком, тщетно ожидая автобуса. Виктор Леонидович, проезжая мимо, увидел ее и попросил шофера остановиться. Элла тут же согласилась, чтобы ее подвезли и без тени смущения села в машину, предварительно тщательно стряхнув снаружи свой зонт.

- Ну и погода сегодня! Это ж надо, такой дождина. Хотя я люблю дождь, а вы, Виктор Леонидович? – спросила Элла, удобно устроившись на заднем сидении.

Он немного растерялся. Ему, солидному и высокому начальнику, не следовало бы болтать о пустяках с библиотекаршей Эллой в присутствии своего шофера, с которым он никогда не вступал в панибратские отношения. Поэтому он ответил как можно солиднее:

- Нет, Элла Григорьевна, я дождь не люблю, особенно такой сильный, как этот. Я предпочитаю сухую солнечную погоду.

Элла, уловив его официальный сдержанный тон, поняла, что разговаривать вот так запросто с Виктором Леонидовичем ей не следует, и всю оставшуюся дорогу она молчала, отвечая только на вопросы шофера, где ее лучше всего высадить.

После этой встречи отношения между ними слегка изменились. Элла все так же улыбалась при виде его, но при этом молчала и ждала, когда он спросит ее о чем-нибудь, никогда не заговаривала первой. Виктор Леонидович тоже был строг и официален, но потом очень жалел об этом. Но он боялся переступить черту, в глубине души он понимал, что такие вот прохладные отношения лучше, они ни к чему не обязывают и оставляют всех на своих местах. Но с другой стороны он жалел о том, что Элла совсем отдалилась от него. Это было единственное существо, от которого к нему шло ощутимое человеческое тепло, сейчас этого тепла он не чувствовал и зачастую даже страдал.

На серьезный шаг в своей одинокой жизни Виктор Леонидович решился неожиданно и смело, да так, как даже сам от себя не ожидал. Летом Элла взяла отпуск и уехала в Подмосковье к родителям. Он знал об этом из ее разговора с коллегой, который он случайно подслушал, находясь в читальном зале. Спустя неделю после ее отъезда, он тоже взял отпуск и выкупил в профсоюзе туристическую путевку на теплоход до Москвы. Роскошный четырехпалубный корабль, каюта класса «Люкс» с балконом и знакомый капитан – все располагало к приятному отдыху, но он уже знал, что за три дня, которые они будут стоять в Москве, он разыщет Эллу и сделает ей предложение. 

* * *

Элла загорала на высоком песчаном мысу у реки и читала какой-то запутанный детектив. Она обожала это место отдыха, уединенное и такое красивое, что порой захватывало дух. Еще совсем юной девушкой она прибегала сюда, чтобы полюбоваться на чудесный речной простор. Она спускалась вниз, к самой реке и представляла, что она – Ассоль, ей казалось, что ее бриг с алыми парусами счастья приплывет именно сюда, и тогда все сразу же изменится в ее жизни, так как в ней появится он, принц, который нежно шепнет ей: «Я люблю тебя...».

Вот и сейчас она была здесь, пребывая в состоянии полного блаженства, но сердце ее забилось немного тревожно, когда на берег стремглав прибежал соседский мальчик и сказал, что ее просят идти домой.

- К тебе там приехали, какой-то дяденька. Просили тебя найти. Они с твоими родителями чай пьют, а меня за тобой послали.

Элла неохотно поднялась, натянула шорты и направилась к дому, недоумевая, кто бы это мог быть. Хотя в душе у нее слегка рождалась, но тут же отмирала лихорадящая душу догадка.

Войдя в большой и прохладный дом, Элла увидела Виктора. Он сидел за столом в белых полотняных брюках и голубой футболке, на фоне которой глаза его казались совершенно синими и бездонными.

- Здравствуйте, Виктор Леонидович. Что-нибудь случилось? – спросила девушка, слегка заикаясь и косясь на родителей.

- Нет, ничего не случилось. Я проездом, то есть, не совсем. Я приехал в Москву и вот, решил навестить вас. Здравствуйте, Элла.

Родители Эллы решили не мешать их разговору, они уже поняли, что приезжий гость лицо солидное, официальное. Они поспешили оставить их одних и вышли во двор, усевшись в беседке, густо заросшей диким виноградом. Отец Эллы, Григорий Павлович Острожин, был человеком военным и в настоящее время в чине полковника работал в местном военкомате начальником политотдела. Его жена, Софья Яковлевна, будучи женой военного, никогда не работала. Им пришлось много поездить по стране, пока наконец они не осели в Подмосковье, откуда Софья была родом. К тому времени Элла закончила школу и поступила на библиотечный факультет Московского института культуры, после окончания которого отцу удалось помочь дочери с распределением. Его друг, генерал Вахрушин, нашел для Эллы место в библиотеке Облисполкома, где она сейчас и работала. Для этого, правда, ей пришлось покинуть родительский дом, но она надеялась, что рано или поздно вернется в Москву и будет жить поблизости от родителей.

Виктор Леонидович остался с Эллой наедине. Он понимал, что настала та минута, решающая в его жизни, когда он должен сказать очень важные слова, от которых зависит его дальнейшая жизнь. Он собрался с силами и произнес:

- Элла, вы меня простите. Я знаю, что это все выглядит несолидно, и я бы даже сказал, глупо. Но я приехал за вами. Люблю я вас, наверное. Выходите за меня замуж. У меня есть все, чтобы сделать вас счастливой, и если вы хоть чуть-чуть ко мне неравнодушны, не отказывайтесь. Я мужчина серьезный, и такая девушка как вы… - Виктор Леонидович помедлил, - такая девушка, как вы мне и нужна.

- Какая, Виктор Леонидович? – Элла смотрела на Виктора веселыми и счастливыми глазами, и он понял, что она почти согласна.

А Элла в эту минуту радостно подумала о том, что детская мечта ее не обманула. (продолжение следует)

Часть вторая. Стивенсы 

1

Яркий солнечный свет мягко просачивался сквозь шторы и приятно освещал комнату. Было утро, первое теплое утро, за эту дождливую весну. Вообще погода на юге Англии отличается своей переменчивостью. Никогда не знаешь, чего ожидать. Солнечное утро могло легко смениться на дождливый день и вечер, и наоборот. Но сегодня чувствовалось, что наступило долгожданное тепло.

Дебора открыла глаза и сладко потянулась. Пора было вставать, а так не хотелось покидать теплую уютную постель. И только мысль о солнечном дне заставила ее резко отбросить одеяло и встать. Она подошла к окну, раздвинула шторы и выглянула в сад. День действительно был чудесным, в саду чирикали ранние птички, благоухали нарциссы, которых у них в саду росло неимоверное множество, и совсем уже почти начал распускаться большой куст сирени, похожий на пышное дерево.

- Великолепно! – сказала молодая женщина и, накинув халат, пошла в ванную.

Ванная комната была большая, выложенная голубоватым кафелем, и в ней все сверкало от зеркал и никеля. Дебора придирчиво посмотрела на себя в зеркало.

- Ну что ж, совсем даже неплохо. Но надо сходить в парикмахерскую, - сказала она самой себе и стала принимать душ.

Дебора Стивенс была беременна, они с мужем ждали сына, это уже было известно, и Роберт, муж Деборы, даже придумал для мальчика имя – Ричард. Дебора любила покупать для будущего сынишки необходимые принадлежности. Она посещала специальную школу для молодых мам, где ей советовали что и в каком количестве нужно закупить, учили пеленать, купать и кормить ребенка. Но самое главное следили за моральным состоянием и настроением будущих мам. Дебора была в отличной форме и переносила свою беременность хорошо, она была счастлива и полна ожиданий радости материнства.

Роберт Стивенс обожал свою жену. Они встретились на Рождественском вечере, организованном для сотрудников их крупной фирмы. Он был менеджером проекта компьютерной компании «Текник-Нетворк», а Дебора работала в финансовом департаменте той же компании, но до этого вечера они никогда не встречались.

Дебора Хендерсон не отличалась особой красотой. Природа одарила ее весьма скупо. Бесцветное лицо, прямые и не очень густые волосы неопределенного цвета, серые глаза. Ее внешность трудно было описать, в ней не было ничего примечательного кроме одного. Дебора была обладательницей красивых стройных ног. Ими она всегда гордилась и считала, что они вполне компенсируют невыразительность ее внешности.

На рождественский вечер она пришла в облегающем серебристом платье с открытой спиной и в черных с серебряной отделкой туфлях на высоких каблуках, что сразу же делало ее стройной и изящной. Умело наложенная косметика придавала немало привлекательности ее лицу. Поэтому, когда Роберт увидел Дебору, она показалась ему очень красивой, и он стал наблюдать за девушкой. К середине вечера он понял, что она пришла одна, так как все время была в кругу подруг и совсем не танцевала. Он решился пригласить ее.

После этого вечера они уже не расставались. Дебора была счастлива, что познакомилась с Робертом, и он стал ее возлюбленным. До этого ей с женихами не везло. У нее было несколько кавалеров, но отношения с ними складывались неудачно. Наверное потому, что ни один из них не любил ее по-настоящему. А ей так хотелось любви! И вдруг Роберт. Импозантный мужчина, старше ее на шесть лет. В момент их знакомства ему уже стукнуло тридцать, но о мужчине такого возраста Дебора и мечтала. Предыдущие ее партнеры были, как правило, моложе ее или того же возраста, и она устала учить их уму разуму и быть им за старшую сестру.

Вот Роберт – это другое дело. Солидный, процветающий, знающий себе цену и самое главное – любящий ее, Дебору, такой, какая она есть, со всеми ее прелестями и недостатками.

Роберт сделал своей невесте предложение летом, когда они вместе отдыхали на Канарах. Великолепные пляжи, солнце, море – все располагало к тому, чтобы быть счастливыми. И Роберт решился. Ответа ему пришлось ждать совсем недолго. В тот же вечер в ресторане «Магнолия» Дебора сказала «да».

И вот сейчас, спустя три года после их помолвки, они уже имели прекрасную семью, были абсолютно счастливой парой и ждали своего первенца.

В то весеннее солнечное утро Дебора чувствовала себя на высоте блаженства. Ей хотелось петь, смеяться, танцевать! Такое у нее было замечательное настроение. Роберт уже ушел на работу, и она позавтракала, оделась и, предварительно созвонившись со своей парикмахершей, отправилась к ней, чтобы привести голову в порядок. Волосы изрядно отросли и потеряли блеск.

Дебора вывела машину из гаража и неторопливо покатила в центральную часть города. Путь был недолгим, где-то около получаса езды до центра от их дома в красивом цветущем пригороде. Да и машин на дороге было совсем немного. Но что-то вдруг отвлекло ее внимание, какой-то нарастающий шум сзади. Она глянула в боковое зеркало и увидела несущийся на большой скорости мотоцикл, который обгонял и объезжал идущий по дороге транспорт. Когда она опять глянула вперед, то заметила приближающийся по встречной полосе огромный грузовик. Ей вдруг показалось, что между ее машиной и грузовиком совсем не останется места для несущегося сзади мотоциклиста.

«Успеет ли он сбавить скорость», - только лишь подумала Дебора, как страшный удар сзади толкнул ее вперед. Она услышала жуткий скрежет железа, это ее машина влетела в борт грузовика и прошлась вдоль него. В тот же момент Дебора ударилась грудью о руль, лбом о ветровое стекло и потеряла сознание.

* * *

Роберт Стивенс проводил совещание у себя в офисе, когда его неожиданно пригласили к телефону.

- Это срочно, мистер Стивенс. Звонят из больницы, - сказала ему секретарь, и он, немного волнуясь, взял трубку.

Известие буквально ошеломило его. Ему позвонили из центрального госпиталя, куда была доставлена его жена в тяжелом состоянии после автодорожной катастрофы. К моменту, когда он прибыл в больницу, Дебора уже была на операционном столе.

У нее оказался очень сильный ушиб головы, что повлекло за собой сотрясение мозга, да еще и незначительная трещина, хорошо хоть не в височной части. К тому же смещение шейных позвонков, а также произошел выкидыш.  Врачи были в большой растерянности, так как Дебору Стивенс нужно было спасать и трудно было определить, какая травма наиболее опасна в данной ситуации.

- Мистер Стивенс, ваша жена очень сильно пострадала. Надежд у нас мало, но они есть. Мы постараемся сделать все, чтобы сохранить жизнь вашей жене.

- А ребенку? – спросил убитый горем Роберт.

- Об этом не может быть и речи. Ребенка уже нет, увы. Он погиб в аварии в утробе матери, но ваша жена жива. У нее очень сильный организм и здоровое сердце. Если не произойдет кровоизлияния в мозг, она останется жить. Остается только надеяться на лучшее.

- А какова вероятность кровоизлияния? Это очень серьезно? – спросил Роберт немеющим языком, чувствуя, что спрашивает что-то не то.

- Понимаете, этого никто сказать не может. Надо ждать. У нас прекрасные возможности не допустить этого, но этот процесс все же непредсказуем. Все зависит от силы удара, а мы не знаем, каким сильным он был на самом деле. Наберитесь мужества. Мы постараемся сберечь вашу жену, и все, что сможем, сделаем, уверяю вас.

Роберт остался один. Он приехал в пустой дом и совершенно растерялся. Ему стало страшно. Казалось, что смерть притаилась где-то, ждет, вот-вот выйдет из своего укрытия и разрушит его жизнь до основания.

- Тогда забирай и меня, ничтожная старуха! – выкрикнул он в отчаянии и зарыдал.

Потом подошел к бару, достал бутылку виски и налил себе изрядную порцию. Ему удалось немного унять дрожь, но страх не отступил. Роберту было совершенно не под силу смириться с мыслью, что он может потерять Дебору, женщину, которую он бесконечно любил, боготворил, свою жену, которая была смыслом всей его жизни.

До нее он любил всего лишь один раз, да и то в ранней юности. Красивая молодая девушка из богатой семьи училась с ним на одном курсе. У нее было очень необычное имя – Анита. Мать ее была испанкой, и Анита переняла у нее горячий южный темперамент, а так же и крутой нрав. Характер у девушки был очень суров, она отличалась настойчивостью, излишней требовательностью и заявила Роберту однажды, что ни за что не выйдет за него замуж, пока он не обзаведется собственным домом, виллой в Испании и не накопит достаточно средств, чтобы у них была возможность путешествовать.

Роберту в то время такие условия оказались не под силу. Чтобы как-то удержать Аниту, он все же приобрел свой собственный дом, куда и пригласил ее переехать вместе с ним. Но чопорная Анита посчитала его предложение излишне вульгарным, а дом никак не соответствовал ее запросам: всего две спальни, маленькая кухня, и совсем нет места для ее огромного аквариума на двести литров, без которого она жить просто не могла. Она с детства разводила с отцом тропических рыбок и настаивала на том, чтобы теперь этим занимался Роберт.

Учитывая повышенные запросы своей возлюбленной, Роберт впал в уныние. Он понимал, что ни его только что приобретенный дом, ни старенький захудалый Крайслер, который он купил по сходной цене, будучи еще студентом, никак не могут удовлетворить запросы Аниты, привыкшей жить если и не в роскоши, то по довольно завышенным меркам. Средний уровень существования ее не устраивал, и поэтому тема любви постепенно сменилась у них темой вечного недовольства. В конце концов Анита покинула Роберта, заявив ему, что они не пара.

Роберт сильно переживал свой неуспех. Ему казалось, что он любил Аниту, а поэтому потеряв, решил, что это потеря невосполнимая.

И правда, ему не удавалось увлечься серьезно ни одной женщиной почти десять лет. Он страдал и мучился от того, что знакомые женщины его по большому счету не интересовали, а к незнакомкам он просто испытывал неприязнь. Так продолжалось до тех пор, пока он не встретил Дебору Хендерсон, девушку без запросов и претензий, хотя на тот момент ему уже было, чем гордиться.

Он имел прекрасный дом в дорогом и престижном месте в графстве Хэмпшир на юге Англии, куда он переехал ради своей карьеры. У него имелся солидный счет в банке и большие возможности удовлетворить запросы даже той же Аниты, о которой он уже и не вспоминал. А Дебора от него многого не требовала, она любила его за то, что он оказался замечательным мужем, достойным мужчиной и верным, надежным другом для нее на всю жизнь.

И вот теперь все рушилось. Уже ушла в небытие их мечта о сыне, которого они так ждали, да и жизнь Деборы висела на волоске. Как же это нестерпимо больно и невыносимо ждать. Почему никто не может помочь? Ну хотя бы сказать, что она останется жива. Тогда можно преодолеть все, мучиться, переживать за нее, но можно ждать хоть сколько угодно, зная, что этому кошмару рано или поздно придет конец. А так? Не зная, что тебя ждет впереди, ты должен сидеть и ждать. Чего? А того, что она не умрет, не уйдет из его жизни. Но этого ему пока никто не гарантировал.

Утро застало Роберта сидящим в кресле в тяжелом забытьи. Нет, он не спал, он не мог заснуть, он просто отключился, выпив полбутылки виски и выкурив три крепких гаванских сигары. Ему было плохо, когда он разомкнул тяжелые веки. И в первую очередь от того, что нужно было звонить в госпиталь. Что же его ждет? Какой ответ?

Дрожащей рукой он набрал номер регистратуры и спросил о состоянии Деборы Стивенс.

- Доброе утро, мистер Стивенс. Рада вам сообщить, что состояние вашей жены стабильное. Необходимая операция прошла успешно. Она пока без сознания, но волноваться не о чем, - сообщил ему приятный женский голос, и у него отлегло на душе.

«Господи, спаси ее», – подумал Роберт и ответил: - Благодарю вас. Позвоните мне пожалуйста сразу же, когда я понадоблюсь доктору или смогу навестить жену.

Ему пообещали, и Роберт положил трубку. Он почувствовал, как горячие слезы сами собой текут у него по щекам, и он понял, что это слезы радости, радости от того, что Дебора жива, что теплится еще надежда, и что страшная ночь позади, а впереди… А что впереди? Этого он не знал.

Но Роберт Стивенс был все же сильным человеком. Он вдруг воспрял духом и решил больше не поддаваться панике. Его Дебора выживет, она справится. А если бы ей суждено было умереть, то это случилось бы сразу там, на дороге, где погиб несчастный неосторожный мотоциклист. Роберт привел себя в порядок и нашел в себе силы отправиться на работу...