В зале послышался гул. Доносились насмешки, выкрикивая слова издевательских выражений, академики покручивали пальцем у виска.

— Да он не в своём уме. Это безумец! Как он это сделает!?

— Не вставая со своих мест, кричали академики и профессора.

Семенов молчал. Он смотрел на своих коллег и слушал как эти люди, с которыми столько лет работал, его унижали. В этом зале академии наук присутствовали профессора, которые получили путёвки в жизнь благодаря человеку, которого они только что смешали с грязью. Да, именно здесь присутствовали его ученики. Те люди, с которыми работал и во всем им доверял. Которые в своё время с лёгкостью защищали кандидатские и получали должности в университете.

Семенов встал со своего кресла и направился к выходу. Через минуту по широкой лестнице он спускался к гардеробной академии. Опираясь на свою трость, Семенов медленно и тяжело преодолевал ступеньку за ступенькой, ведь в этом году ему исполнится восемьдесят пять лет.

В аспирантуре родного университета Семёнов начал заниматься серьёзной исследовательской работой. В основу его работ входила квантовая физика, квантовая механика.

Изучая те физические явления, которые невозможно решить и даже понять с точки зрения классической физики, он показывал ошеломляющие результаты поведения элементарных частиц. Он продолжал развивать гипотезу Планка о квантах (волновая и квантовая оптика), взаимодействие света с веществом, квантовая запутанность.

Он наслаждался жизнью, отдавая себя полностью любимой работе, своему делу, ради которого он жил и творил. Наука, это мир, который он постигал, продвигаясь маленькими шажками изучая и понимая законы, которые создала сама природа. Он мечтал заглянуть за ту грань, где начиналось другое мироздание, где физические законы работают по-другому, совсем иначе, не так как мы привыкли их понимать. Этот загадочный микромир влечёт и притягивает к себе. Чем больше мы изучаем микрочастицы, то из чего состоит сам атом, это протоны, нейтроны и ещё меньшие частицы кварки, то больше появляется загадок.

— Денис Петрович, — кто-то окрикнул Семёнова.

Преодолев последнюю ступеньку лестницы, Семёнов обернулся. Рядом с ним стояла молоденькая симпатичная девушка. Она смотрела на него большими черными глазами, на её лице светилась улыбка.

«Вот только журналистов мне не хватало»,— подумал Семёнов и тут же направился к стойке гардероба.

— Подождите, пожалуйста, Денис Петрович! — Повторила вслед девушка.

Семенов остановился.

— Вы меня не узнаете? Ну как же, мы с вами летели в одном самолёте из Стокгольма, это было неделю назад. Вы ещё рассказывали мне забавную историю, которая произошла с вами в аэропорту. Моя фамилия Корел, Мария Корел, я журналист.

Семенов ещё раз окинул взглядом молодую особу.

— Да, как будто припоминаю, действительно мы с вами разговаривали в самолёте, и что из этого? Я много с кем разговаривают в пути.

— Да, да конечно это так. Но, знаете, мне бы очень хотелось задать вам несколько вопросов.

— Семёнов изменился в лице. Не дав девушке договорить до конца, он твёрдым голосом пробасил:

— Хватит на сегодня вопросов, я устал от всего и хочу домой.

— Тут по лестнице спустился академик Милованов. Он тяжело дышал. От своего избыточного веса ему приходилось страдать повышенным артериальным давлением. Это его мучало уже несколько лет, с тех пор как у Милованова был обнаружен диабет.

— Здравствуйте Машенька! Вы как всегда выглядите на все сто.

— Да ладно вам Павел Аркадьевич, вы как всегда преувеличиваете. Хотя мне пора, извините, но я должна уйти.

— Уйти? Очень жаль. — Сказал Милованов.

— Да, — улыбнулась Маша. — До свидания Павел Аркадьевич.

— Всего хорошего Машенька, — ответил Милованов.

 Она повернулась к Семёнову и хотела что-то ему сказать, но передумала, сказав просто до свидания, Маша направилась прямо к выходу.

— Вот возраст, отдышаться не могу. Кончилось то время, когда мы с тобой по коридорам бегали, а Денис Петрович?

— Да Павел Аркадьевич, — ответил Семёнов. — С этим не поспоришь. Кстати, а кто такая эта симпатичная девушка Мария Корел?

— Машка!? — Посмотрев вслед девушке, сказал Милосердов.

— Да это наш прессекретарь. Ох и шустрая девчонка хочу сказать, прямо молодец. Отделом она заведует совсем недавно, но порядок какой. А что?

— Да нет, ничего. Наверное, сейчас она пошла писать статью, о моём выступлении.

— Да ладно тебе, не обижайся. А что по-твоему я должен был сказать на учёном совете? Что, поддержать тебя? Ведь ты свои работы нигде не публиковал, а вынес сразу на обсуждение.

— Да не публиковал, — ответил Семенов. — Ну, ведь ты прекрасно понимаешь, что я не мог этого сделать. Не мог.

— Ну да ладно Бог с ними с этими публикациями, ты мне скажи вот что дорогой друг, что же у тебя действительно получилось?

— У меня? Да Паша, у меня все получилось.

— Да-а-а!

Милованов изменился в лице. Он смотрел на Семенова, не отрывая глаз.

— Неужели! Подожди, ты не шутить?

— Нет, Паша, я не шучу.

— Тогда что, ты действительно можешь отправить сознание человека… — Не договорив до конца фразу, Милованов с раскрытым ртом посмотрел на собеседника.

— Да именно, — коротко ответил Семёнов.

От таких слов академик никак не мог прийти в себя. Ведь этой безумной теорией они когда-то занимались вместе. Ещё не имея научных званий и высоких должностей, молодые аспиранты когда-то мечтали о далёких путешествиях в космическом пространстве. О невероятных экспедициях к другим планетам, другим звёздным системам. Ведь там, в чёрной бездне вселенной существуют миры, где также как и на Земле могут жить и развиваться живые организмы, а может и разумные существа похожие на человека. Ведь в этой теории не существует расстояний и времени. Милованов стоял и ещё долго смотрел вслед уходящему человеку, который начал новую эпоху в науке. Может быть с этого момента заканчивается примитивное существование человечества, и начинается что-то новое. Хочется думать, что мы только на самом старте к единому разуму вселенной. И именно здесь на этом старте, не свернуть с пути и не ошибиться, разбегаясь всё быстрее и быстрее.