Кровавая жара: Предыстория

Лето выдалось в этом году чрезмерно жарким. Туманный Альбион страдал от антициклона, который пришел сюда, похоже, с пропиской. Температура была невероятно высокой, в некоторых местах таял асфальт, трескались стены домов, люди спасались в тени, но облегчения это не приносило. Даже ветерок и тот был обжигающим. Машин было мало, прохожих еще меньше, все сидели по домам, гоняя кондиционеры на полную. По новостям показывали массовые пожары в России, сопровождающиеся небывалым смогом в ряде городов и регионов, приведшие к экономическому и экологическому ущербу. По своему размаху, продолжительности и степени последствия жары не имели аналогов за более чем вековую историю наблюдений погоды. Глава Росгидромента Александр Фролов, основываясь на данных озёрных отложений, заявил, что такого жаркого лета в России не было со времён Рюрика, то есть за последние более чем 1000 лет. Помимо России, аномалия жары стояла повсюду. Еще по телевизору рекомендовали реже находиться на открытой местности, сидеть дома и заниматься своими делами.

А вот мне не сиделось дома - работа звала. Кто же знал, что моему начальству взбредёт в голову вызвать меня на работу в такую жару. Поступил звонок на мобильный. Сообщили, что приезжает американская делегация посольства США, целью визита которой было ознакомление, а также обсуждение вопросов развития взаимовыгодного сотрудничества в социально-экономической сфере. И, как представитель нашей компании, я должен был срочно быть там.

Минут двадцать у меня ушло на то, чтобы добраться до подземки. Но и тут мне не удалось спастись от этой проклятой жары. Метро, несмотря на наличие кондиционеров, не справлялось с поступлением горячего воздуха. Учитывая температуру под землей, на поверхность выходить совершенно не хотелось. Нужный поезд я ждал недолго.
Состав покачивало из стороны в сторону, вписываясь в кривые, посвистывали рельсы, свет изредка помаргивал. Люди сидели на сиденьях, кто-то обмахивался газетой, а кто-то просто заглатывал очередную порцию воды из бутылки. Народу было немного и эта малость радовало. Представив, что бы было в душном, переполненном вагоне, меня передёрнуло. Я как раз смотрел на бледного, как простыня, мужчину в деловом костюме, с безобразно развязанным галстуком, который он, очевидно ослабил в приступе удушья, и болтавшимся теперь бесформенной веревкой у него на груди. На пропитанной потом белоснежной рубашке не было верхних пуговиц, и лишь торчащие нитки свидетельствовали о бывшем их присутствии. Левый рукав был засучен, а кисть руки перебинтована. Было видно, что этому бедолаге досталось от жары. И досталось хорошо! Сидевшая рядом с ним пожилая дама, старательно обмахивающая себя веером, упорно делала вид, что никого и ничего не замечает. Вуаль на ее шляпке была закинута на верх, дама тихо шептала: - Как жарко! Внезапно мужчина в костюме наклонился, и его вырвало. Я уже и так знал, что к этому приведет. Но вместо того, чтобы извиниться перед присутствующими, он сверзился с кресла, и упал аккурат в свою же лужу. По его телу прошла конвульсия, у меня открылся рот, но я так ничего и не смог сказать. В голове вихрем пронеслись мысли: «Надо позвать доктора, надо ему помочь! Ему очень плохо». Но вместо этого я продолжал смотреть на дергающееся тело, изо рта которого уже пошла пена. Пожилая дама подскочила и завопила на весь вагон о помощи! Присутствующие обозначили движение, кто-то кинулся к кнопке экстренного вызова, кто-то к лежавшему на полу мужчине.
- Расступитесь, ему нужен воздух. – Очевидно, среди прочих нашелся врач, или тот, кто умеет оказать первую помощь. – Есть у кого нашатырный спирт?

Тишина в ответ.

- Что, не у кого нету нашатырного спирта? – Более настойчиво спросил мужчина, вопросительно повернув голову к окружившей его толпе.

И снова молчание.

- Ладно. – Сказал мужчина, наклонившись ещё ближе к лежачему.
- Раз, два, три… – По крайней мере, искусственное дыхание этот человек делать умеет. Значит либо медик, либо когда-то проходил курсы оказания экстренной помощи. Сам нажимает, сам вдыхает. Другие, видимо брезгуют.
Прошло минуты две и «врач» (как я мысленно его окрестил), вытирая пот, сел рядом с распростертым телом на пол.

- Умер, умер… – Пробормотал он.

- Умер? Нечего себе! А от чего? – Пронеслось по толпе. Состав тем временем вкатывался на остановку. Появилась освещенная платформа. На ней было тоже немноголюдно. А вот и медики! Действительно по платформе в спецодежде бежали двое молодых людей, размахивая красными чемоданчиками.

– Сюда уже труповозку надо. – Услышал я чей-то голос, на который тут же шикнули.
Состав, наконец, остановился, и часть людей начали выходить на остановку. Вдруг один из них, пожилой мужчина в голубой тельняшке и спортивных шортах, медленно упал возле дверей, начав биться в конвульсиях.

- Бог ты мой, шестой раз за сегодня такое вижу! – С ужасом в интонации сказал кто-то из пассажиров.

В тот же момент, лежащий на полу покойник шевельнулся. Я заметил это движение краем глаза, но подумал, что мне показалось. Как будто мираж. Знаете, в пустыне такое бывает, от сильной жары. Остальные вообще не обратили на это внимание. Снова движение, на этот раз вполне отчетливое. Меня бросило в холод, а по спине потек какой-то липкий пот. Кто-то вскрикнул, и со всех сторон посыпались вопросы:

- Что с ним? Он же мёртв? Посмертные конвульсии?

И тут лежачее тело стало медленно подыматься.

Вот от такого я уже готов был в штаны наложить! Что это за фигня?! Как такое может быть? Или «врач» ошибся в своём диагнозе?

Труп встал в полный рост. Его стеклянные глаза были налиты кровью, рот широко раскрыт, и, помедлив долю секунды, он накинулся на ту самую пожилую даму, схватив ее за плечи, и с силой ударил о поручень. Послышался неприятный хруст. У дамы изо рта пошла кровь. Осознав, наконец, что происходит, толпа начала в панике ломиться из вагона, пошло не так.
«Уважаемые пассажиры, по техническим причинам дальнейшее движение поездного состава отменяется. Двери в данный момент открыться не могут. Просим занять свои места и подождать ремонтную бригаду, которая уже вызвана. Спасибо за понимание и примите наши извинения»

К концу монолога в вагоне началась настоящая паника.