ОПЕРАЦИЯ «МАРС-2000»

Пролог.

 Архивный документ СВР РФ № 057-1984. «Совершенно секретно».

Расшифровка донесения Меркурия в Центр от 19.10.96 г.

На 4 декабря 1996 года назначен запуск автоматической межпланетной станции «Mars Pathfinder», которая в июле 1997 г. должна совершить посадку на красной планете.

Помимо марсохода «Sojourner» на борту станции помещён секретный зонд под кодовым названием «Bat», который будет запущен с орбиты Марса в районе плато Цидония для фотографирования гипотетических марсианских пирамид и «человеческого лика». Эти объекты условно названы МЦ-1, МЦ-2, МЦ-3, МЦ-4 и МЦ-0. В Пентагоне считают, что если марсианские сооружения действительно существуют, то они и содержащиеся в них артефакты могут представлять большую ценность для американского народа.

Напоминаю, что аналогичная задача поставлена перед автоматической межпланетной станцией «Mars Global Surveyor», которая будет запущена в космос 7 ноября 1996 г. На орбиту вокруг четвёртой планеты она должна выйти в сентябре 1997 года, где будет составлять первую подробную карту Марса.

Любая информация о миссии разведывательного зонда «Bat» строго засекречена и доступна лишь немногим военным и гражданским лицам США.

Архивный документ СВР РФ № 061-5245. «Совершенно секретно».

Расшифровка донесения Меркурия в Центр от 12.07.97 г.

Неделю назад марсианский зонд «Bat» передал цветные трёхмерные снимки, подтверждающие наличие в районе МЦ предположительных объектов, обозначенных, как МЦ-0, МЦ-1, МЦ-2, МЦ-3, МЦ-4.

Удалось сделать копии шести фотографий, которые будут отправлены позже. На пяти снимках каждый объект изображён в отдельности. На шестом снимке общий вид района МЦ с высоты 13500 метров. Между объектам МЦ-0 и остальными объектами хорошо виден тёмный круг, на который также следует обратить внимание.

Архивный документ СВР РФ № 061-6343. «Совершенно секретно».

Расшифровка донесения Меркурия в Центр от 17.09.97 г.

Вчера стало достоверно известно, что военный отдел НАСА по секретному заданию Пентагона начал подготовку программы «Martian phantom», которая предполагает отправку неофициальной экспедиции на Марс. Цель пилотируемого полёта – обследование известных объектов в районе МЦ. Старт корабля ориентировочно назначен на вторую половину 1999 года. Дополнительные сведения по данному вопросу пока не доступны.

Глава первая.

Дым от медленно тлеющей сигареты вывел генерала из оцепенения. Тяжело вздохнув, он отвёл взгляд от огромной картины с изображением одинокого маяка, стоящего на скалистом берегу бушующего океана, стряхнул пепел с кителя и рассеянно отправил недокуренную сигарету в живописную гору окурков – стеклянная пепельница представляла собой печальное зрелище.

- Да-а, шалят нервишки, шалят, – тихо пробормотал генерал, приглаживая ладонью пышные седые волосы.

Всегда моложавый, гладко выбритый и подтянутый, при первой встрече он поражал посетителей пронзительным взглядом голубых глаз. Но сегодня генерал выглядел уставшим и озабоченным, было очевидно, что он ведёт напряжённый внутренний диалог с (несуществующим) собеседником:

– «Впрочем, что сейчас переживать. Вот когда всё будет готово к началу операции, тогда и начнём беспокоиться».

Его взгляд скользил по кабинету, буквально на секунду задерживаясь то на любимом пейзаже, то на кожаном диване, то на стеклянном столике с приличной стопкой утренних газет. И, наконец, остановился на старинных напольных часах, тускло поблескивавших в углу медью тяжёлого маятника. Они показывали без пяти девять утра. Значит, машина с выбранными кандидатами вот-вот должна подъехать.

В ожидании этого момента генерал уже полтора часа сидел в своём кабинете и нервно тарабанил пальцами по лакированной поверхности рабочего стола из морёного дуба, куря одну сигарету за другой. Но теперь он встал с кресла, подошёл к ближайшему окну и посмотрел сквозь открытые жалюзи на улицу.

Бледно-серое зимнее небо постепенно приобретало синеву ясного морозного утра. Выпавший ночью снег искрился в первых лучах восходящего солнца.

Генерал обвёл взглядом близлежащие здания, потом контрольно-пропускной пункт с воротами и высокую металлическую ограду, которая охватывала по периметру всю территорию закрытого объекта. Наконец он посмотрел на единственную улицу, хорошо просматривавшуюся из окна третьего этажа, и застыл в томительном ожидании.

Через несколько секунд на ней появился чёрный «Porsche» с тонированными стёклами. Скрывшись на короткое время за оградой, машина проехала в открытые ворота КПП и направилась к центральному зданию штаб-квартиры СВР.

Спустя пару минут запищал сигнал селектора, генерал вышел из оцепенения, сделал глубокий вдох, как будто готовился к погружению, и направился к столу.

– Слушаю, – громко сказал он хриплым голосом.

– Товарищ генерал, к вам прибыли полковник Суров с тремя лётчиками-испытателями, – чётко доложил дежурный офицер.

– Хорошо, майор. Проводите их ко мне и проследите, чтобы в ближайшие полтора часа нас никто не беспокоил.

- Есть! – донёсся из динамика быстрый ответ.

Генерал отключил селектор и снова сел в мягкое кресло. Раздался короткий стук в дверь, и вся четвёрка вошла в его кабинет, остановившись в нескольких метрах от стола.

Полковник Суров сделал шаг вперёд и доложил:

– Товарищ генерал, по вашему приказу капитан Соколов, старший лейтенант Зорин и лейтенант Шевченко доставлены в отдел.

– Что ж, отлично, полковник. Можете быть свободны. Я вас вызову, когда вы мне понадобитесь. Отдыхайте.

Офицер с благодарностью улыбнулся, и на секунду его хмурое суровое лицо разгладилось. Он (по старинке)щёлкнул каблуками, отдал честь и направился к выходу.

Как только дверь за ним закрылась, генерал ещё раз окинул проницательным взглядом лётчиков, изучающе посмотрев в глаза каждому из них. Секунду он размышлял, потом удовлетворённо кивнул головой, и медленно произнёс:

– Насколько мне известно из личных дел, вас зовут Павел, Леонид и Юрий. Будем знакомы, – он протянул разведчикам руку. – Меня зовут Дмитрий Николаевич Асташин. Я являюсь начальником управления НТР службы внешней разведки и лично руковожу одним из его отделов. Попросту говоря, мы занимаемся шпионажем в области новейших космических технологий, а также интересуемся последними космическими исследованиями в других странах. Особенно в США.

Надеюсь, полковник Суров немного ввёл вас в курс дела?..

– Да, конечно, – сразу ответил Павел Соколов, – но нам хотелось бы конкретики – зачем вы нас вызвали? По какому поводу?

Генерал Асташин слегка усмехнулся, но ответил вполне серьёзно:

– В нашем деле главное – терпение, так что всему своё время. А пока садитесь поближе к столу. У нас будет долгий и очень серьёзный разговор, от которого может зависеть ваша дальнейшая судьба. Так что не торопитесь.

Когда разведчики сели на мягкие стулья, генерал размеренным тоном продолжил:

– Вообще-то, я не люблю ходить вокруг да около, но в данном случае мне придётся начать издалека.

В декабре девяносто шестого года, как вы все, наверное, помните, американцы запустили на красную планету автоматическую станцию «Марс пасфайндер», на борту которой находился небольшой марсоход «Соджорнер». В июле девяносто седьмого года они совершили мягкую посадку на поверхности четвёртой планеты, сделав при этом немало интересных открытий.

Да, об этом знают все. Но мало кому известно, что кроме марсохода, станция несла на себе также разведывательный зонд под кодовым названием «Bat», то есть «Летучая мышь». Он отделился на низкой орбите Марса, чтобы выполнить секретное задание.

Его создали и отправили туда по заказу Пентагона, чтобы сделать определённые снимки и тем самым окончательно подтвердить или опровергнуть существование пресловутых марсианских пирамид и загадочного «человеческого лика», которые впервые были сфотографированы американским кораблём «Викинг-1». О них многие учёные до сих пор говорят, как об игре света и тени на рельефе красной планеты. Но они ошибаются, поскольку эти пирамиды и «человеческий лик», аналог египетского Сфинкса, действительно существуют.

Американцы узнали об этом абсолютно точно, когда их зонд, спускаясь на парашютах в районе, называемом плато Цидония, сделал несколько сотен цветных снимков с разной высоты.

Лично мне эта информация стало известна благодаря одному из наших разведчиков, который ещё в советские годы был внедрён в отдел Пентагона, занимающийся космическими исследованиями, где и работает в настоящее время.

Он сделал копии всего шести главных снимков. Но нам и этого достаточно для подтверждения имеющейся информации. Я могу показать их, чтобы вы сами во всём убедились.

Генерал подошёл к большому металлическому сейфу, стоявшему слева от кресла в углу кабинета, и набрал на дверце цифровой код. Потом нажал красную кнопку. Когда сейф автоматически открылся, Асташин взял с его нижней полки чёрный конверт и, прикрыв дверцу, вернулся на место.

– Вот, смотрите сами, – предложил он и протянул лётчикам шесть цветных фотографий необычного квадратного формата.

На первой был изображён общий вид всех пирамид и «человеческого лика» с высоты птичьего полёта, а на остальных пяти снимках видны эти чудесные сооружения в отдельности и в большем увеличении. При этом одна из четырёх пирамид на последней фотографии была почти наполовину разрушена.

Пока лётчики по очереди внимательно разглядывали снимки, Асташин быстро сообщил им некоторые детали, касающиеся марсианского комплекса.

– Интересующий нас район находится на северо-восточном окончании столовых гор Цидонии. Это сорок один градус северной широты и девять целых пять десятых градуса западной долготы. Участок расположен на низкой холмистой местности Ацидалийской равнины.

На снимках запечатлены огромные сооружения, сильно напоминающие египетские пирамиды. Малые объекты достигают в высоту двести пятьдесят метров, большие – полутора километров. И всё это на довольно тесном участке. Всего в нескольких километрах от пирамид расположена знаменитая каменная структура, которая получила почётное название «Марсианский Сфинкс». Образование (весьма) точно воспроизводит черты человеческого лица с полуоткрытым ртом и иногда называется «женским ликом». Примерные размеры «сфинкса» – тысяча пятьсот метров в длину, тысяча триста метров в ширину и пятьсот метров в высоту.

Кроме того, между «человеческим ликом» и пирамидами обнаружена тёмная круглая зона неизвестного назначения, которая предположительно может оказаться космодромом бывших обитателей данных сооружений.

Кстати, в июне девяносто пятого года руководство НАСА по требованию общественности включило в программу полёта межпланетной станции «Марс Глобал Сервейер» контрольную съёмку «человеческого лика». И пятого апреля девяносто восьмого года в Центре управления полётами получили долгожданные фотоснимки. Станция сфотографировала каменное лицо с высоты четыреста сорок километров. И на этот раз в его очертаниях можно было разглядеть глазные яблоки со зрачками, зубы во рту и даже странную точку на правой щеке диаметром пятьдесят метров, которую назвали «слезой».

Правда, повторная съёмка плато Цидония и все фотографии, представленные позже общественности, указывали на то, что в этом районе нет никаких сооружений, а только одни неровности холмистого рельефа. Но в это могли поверить лишь глупцы, особенно после ранее предъявленных снимков. Скорее всего, чиновники НАСА специально устроили этот блеф и подсунули изображения другого района Марса под давлением Пентагона, который был заинтересован в сокрытии любой информации о плато Цидония.

Вот такая интересная история.

Выслушав генерала, Юрий Шевченко задумчиво произнёс:

– Ладно, Дмитрий Николаевич, предположим, что вы нас убедили в существовании этого марсианского комплекса. По крайней мере, я в это могу поверить. Но от нас то вы что хотите? Мы ведь не учёные-исследователи, и даже не космонавты!..

– Да, вы действительно не космонавты, – кивнул Асташин, пряча секретные фотоснимки обратно в конверт. – Однако это можно исправить, если, конечно, вы согласитесь.

– И как же прикажете нам понимать эти слова? – удивился Леонид Зорин, тряхнув чёлкой тёмных волос.

– Да вот так и понимайте, в прямом смысле, – спокойным тоном произнёс в ответ генерал. Потом спрятал конверт в сейф, захлопнул дверцу и продолжил:

– Дело в том, что полтора года назад я при поддержке сверху начал секретную программу под кодовым названием «Марс-2000». И сейчас я являюсь её непосредственным руководителем.

Наш отдел подбирает людей для полёта на четвёртую планету. Им предстоит обследовать эти самые пирамиды и «человеческий лик». Мы хотим знать, откуда взялся этот комплекс сооружений? Кем, когда и для чего он был построен? Если мы узнаем ответы на эти вопросы, то, возможно, раскроем тайны земных египетских пирамид и сфинкса. А это уже в интересах всего человечества.

Мы внимательно ознакомились с личными делами людей, которые могли бы участвовать в этой операции и выполнить задание, но в конечном итоге отобрали всего три тройки кандидатов. Вы лучшие из них по многим личностным характеристикам и профессиональным достижениям. К тому же, все вы работаете в одном месте, и хорошо знаете друг друга.

В том случае, если вы согласитесь отправиться в эту рискованную экспедицию, мы сделаем из вас космонавтов-разведчиков за одиннадцать месяцев на нашей спецбазе, которая по своим возможностям не уступает Звёздному городку.

– А что с нами будет, если мы откажемся лететь на Марс? – подозрительно спросил Павел. – Может быть, у нас вообще нет выбора?..

– Ну, почему же нет. В данном случае, у вас есть выбор, ведь нам нужны добровольцы. К тому же, вы не единственные кандидаты на полёт. Но я всё же надеюсь, что вы согласитесь. Если не ради нашей страны и научных знаний, то хотя бы ради вас самих.

Я отлично знаю о вашей зарплате, которая несоизмерима с риском выполняемой работы. Поэтому, вернувшись из экспедиции с любой достойной внимания информацией, вы получите внушительное денежное вознаграждение. При этом по вашему желанию вы сможете продолжить работу в космонавтике или вернуться на службу в качестве лётчиков-испытателей. Выбор за вами.

Однако, если кто-нибудь из вас откажется лететь на Марс, то ему придётся забыть о сегодняшней встрече. Это значит, что вы пройдёте у одного из наших специалистов сеанс глубокого гипноза и проснётесь уже в собственной квартире с ложными воспоминаниями прошедшего дня. Так что решайте сами.

– А если мы не вернёмся из экспедиции, – поинтересовался Леонид, пристально глядя на генерала, – что тогда?

Асташин тяжело вздохнул, потом нахмурился и медленно ответил:

– Подобный исход событий не исключён. И я не могу дать вам гарантии безопасности, поскольку на Марсе всё будет зависеть только от ваших личных действий. Но я уже сказал, что выбор за вами.

– Что касается моей скромной персоны, то я согласен, – неожиданно быстро заявил Юрий. – В конечном итоге для меня это единственный шанс отправиться в космос, и уж тем более попасть на красную планету. Это была моя детская мечта, когда я читал «Аэлиту» и «Марсианские хроники». Меня только интересует, на каком корабле мы отправимся в экспедицию, и когда она начнётся?

– На одном из наших секретных предприятий, которое совместно с НПО «Энергия» занимается разработкой космических технологий, специалистами был создан суперсовременный корабль с двигателями нового поколения, так что он сможет долететь до Марса всего за пять-шесть месяцев, потребляя меньшее количество топлива. Он конструировался в течение пяти лет специально для пилотируемого полёта на Марс, хотя ещё два года назад мы точно не знали, когда и при каких обстоятельствах его можно будет использовать. Окончательная доработка корабля была завершена в конце прошлого года, то есть всего пару месяцев назад.

Одновременно с этим были созданы мощный ракетоноситель, топливный модуь для начального разгона корабля в пределах заданной траектории полёта и, конечно же, спускаемый аппарат под названием «Интервент» для посадки на Марс. Все они сейчас проходят необходимые испытания.

Старт межпланетного корабля будет производиться в Амурской области с космодрома «Свободный». Там сейчас достраивается специальная стартовая площадка, которая сможет обеспечить надёжный запуск ракеты.

Сам космический корабль называется «Луч ЗМ», то есть Земля-Марс. Его старт назначен на восемь часов утра по московскому времени первого января двухтысячного года, когда Европа и Америка будут праздновать новый год и усиленно следить за, так называемым, компьютерным концом света. Я имею в виду ту непонятную проблему для старых ЭВМ, о которой больше всех беспокоятся Соединённые Штаты.

В Амурской области в это время будет середина дня, но о запуске корабля узнают немногие, как это и предусмотрено секретностью.

Кстати, должен сказать, что о программе и будущей операции «Марс-2000» вообще знают не больше двадцати человек. Из них десять работают на наш отдел, в том числе я и полковник Суров. Ещё шесть являются сотрудниками космодрома «Свободный», а остальные четверо – директор СВР, два руководителя ЦУП и президент нашей страны.

Как вы понимаете, о намеченной операции не знает даже ваше начальство, поскольку это их мало касается. Так что если вы будете отсутствовать на прежнем месте службы два года или больше, никто не узнает, куда вы подевались на самом деле. Что же касается ваших родственников, то вы сможете сообщить им о своей долговременной хорошо оплачиваемой командировке за рубеж в качестве пилотов- инструкторов российских истребителей.

В течение одиннадцати месяцев, оставшихся до начала экспедиции, в случае вашего согласия, вы будете проходить специальную переподготовку на нашей базе, где научитесь управлять космическим кораблём и спускаемым аппаратом. У вас ещё есть время подумать над моим предложением. Но, я полагаю, в ваших интересах лучше всего последовать примеру Шевченко.

– Что ж, в таком случае я согласен, – хладнокровно произнёс Павел Соколов и посмотрел на Зорина в ожидании его ответа.

Леонид, немного подумав, деловито сказал:

– Прежде чем объявить своё решение, я бы хотел узнать, для чего такая спешка? Мне кажется сомнительным, что всего за одиннадцать месяцев можно подготовиться к такой серьёзной операции. Мы ведь будем первыми людьми на Марсе.

Генерал Асташин, которому все эти расспросы уже начали надоедать, раздражённо хмыкнул и нехотя ответил:

– Я точно знаю, что этого времени будет вполне достаточно для хорошей подготовки. Но если мы не поторопимся, то вы вообще не сможете быть первыми, поскольку американцы тоже не сидят, сложив руки.

Судя по последней шифровке, поступившей несколько месяцев назад, они сейчас готовят собственную экспедицию на Марс с той же целью, что и мы. Секретность этой операции столь высока, что узнать какие-либо детали – дату начала или состав команды, – совершенно невозможно. Поэтому мы и торопимся.

– Значит, опять мы бегаем с Америкой на перегонки. Ничего не меняется… — со вздохом пробормотал Юрий. – Сколько ещё можно соперничать, и для чего?

– Всё дело, как всегда, в политике, лейтенант. А этот бег, вдобавок, смею заметить, с препятствиями – да ещё с какими, никогда не прекращался. Просто сейчас всё это… – генерал на долю секунды задумался, подбирая слова, – слегка завуалировано, и на каждом углу больше не кричат «Догоним и перегоним!»

Америка ведь никогда не скрывала своего стремления к мировому лидерству во всех областях науки и техники. Впрочем, и Россия, точнее, в те годы ещё СССР, не могла пожаловаться на отсутствие подобных амбиций.

С геополитической точки зрения это процесс вполне естественный. Каждое, даже самое маленькое государство стремится быть первым хоть в чём-то, чтобы его уважали другие. Но нетрудно догадаться, что, кроме амбиций, нужно иметь и соответствующие возможности. Долгое время единственной страной, объективно составлявшей конкуренцию США, был СССР. Сейчас расстановка сил несколько изменилась, появились новые «супердержавы», однако мы по-прежнему – одни из немногих «заклятых» друзей Америки, поэтому очень трепетно относимся к нашему извечному соперничеству.

Несмотря на пропагандируемую Штатами политику прозрачности, они не удосужились сообщить миру о пирамидах на Марсе, и о том, что НАСА готовится послать туда экспедицию. Мы вынуждены играть по их правилам, поэтому молчаливая гонка продолжается. Россия всё ещё пытается удержать своё зыбкое лидерство в мирном космосе, и наш долг – стать первыми в освоении красной планеты.

А теперь я жду решения Леонида.

– Да что тут решать, – медленно произнёс Зорин. – Раз уж Павел с Юрием согласны, то и я готов рискнуть.

Получив положительный ответ, генерал впервые за всё время широко улыбнулся, облегчённо вздохнул и быстро проговорил:

– Вот и отлично, ребята. Я не ошибся в своём выборе и в том, что вы согласитесь полететь на Марс. Мне оставалось только убедить в этом вас самих. Правда, вы оказались крепкими орешками. Но, честно говоря, именно такие упрямые и уверенные в себе вы мне и нужны. Я рад, что смог завоевать ваше доверие.

А сейчас, учитывая капитанское звание, возраст и опыт лётно-испытательной работы, я назначаю Павла Соколова будущим командиром космического корабля «Луч ЗМ». Остальные займут должности соответственно имеющимся знаниям и умениям. Мне известно, что вы, Юрий, отлично разбираетесь в электронике и компьютерном программировании, а вы, Леонид, в механике и различной аппаратуре. С этого момента вы переходите в моё личное подчинение. Я запрещаю вам разглашать всё, что вы здесь слышали.

До конца этого дня вы можете быть свободны. Полковник Суров отвезёт вас туда, куда вы захотите, и будет в полном вашем распоряжении.

Тон генерала сменился на менее официальный:

– Ребята, впереди долгая и трудная работа, поэтому сегодня хорошенько отдохните и развейтесь. Об оплате счетов не беспокойтесь – ведомство возьмёт их на себя. С завтрашнего дня и до конца всей операции «Марс-2000» вам некогда будет расслабляться.

Асташин по очереди пожал руки будущим космонавтам-разведчикам. Потом нажал кнопку на селекторе и через дежурного вызвал полковника Сурова.

Когда офицер появился в кабинете, Асташин приказал ему сопровождать лётчиков в их увольнительной.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – тут же ответил Суров, не задавая лишних вопросов, и кивнул разведчикам на выход. – Следуйте за мной.

Как только вся четвёрка вышла из помещения, Асташин устало откинулся на спинку кресла и обвёл взглядом рабочий стол. Обратив внимание на пепельницу с окурками, он вытащил из ящика стола пачку сигарет «Marlboro» и с усмешкой подумал:

– «А всё-таки почему американские сигареты лучше наших?!»

Не найдя подходящего ответа (на этот риторический вопрос), генерал открыл пачку, но она оказалась пустой. Однако, вместо того чтобы огорчиться, он равнодушно скомкал её и метким броском отправил в мусорную корзину.

Глава вторая.

В течение десяти месяцев будущие космические разведчики проходили усиленное обучение в центре подготовки космонавтов на базе спецотдела СВР. Несмотря на то, что они были в отличной физической и морально-психологической форме, в первые три месяца им всё же пришлось совершенствовать свои знания, навыки и умения. Подготовка космонавтов-испытателей проходила по специальной программе, требования которой были весьма суровы – уровень постигаемого мастерства на порядок превосходил класс подготовки обычного лётчика-испытателя. Одновременно преподаватели рассказывали о методах выживания в экстремальных и непредвиденных ситуациях. Кроме того, в курс спецподготовки входило изучение радиоэлектроники, кибернетики и программирования, а также прикладной астрономии. Не обошли вниманием даже химию и физику – проведённые тесты показали, что в головах будущих космонавтов багаж знаний в этих областях ограничивается школьной программой. Таким образом, обучение шло очень интенсивно и было сосредоточено на самом необходимом из того, что может пригодиться в будущей экспедиции.

Последние два месяца разведчики готовились в искусственно смоделированном пространстве. Они учились управлять космическим кораблём и спускаемым аппаратом, проводить виртуальные ремонтные работы внутри корабля и в псевдовакууме, который заменяла особая жидкость в огромном бассейне, а также правильно реагировать на различные внештатные ситуации. И всё это было лишь частью их переподготовки.

За время, проведённое в центре, бывшие лётчики приобрели теоретические знания и опыт, которые необходимы космическим первопроходцам. И теперь, как полагал Асташин, они смогут выполнить задание на Марсе и благополучно вернуться на Землю. Иначе и быть не может.

Одиннадцатый месяц генерал оставил на то, чтобы с другими специалистами, задействованными в программе «Марс-2000», более подробно ознакомить разведчиков с сутью самого задания. Весь цикл экспедиции – от начала и до конца – был распланирован следующим образом.

Высадка на красную планету, исследование поверхности и прилегающей территории марсианских пирамид, и главная цель – проникновение в эти сооружения. Кроме того, обязательным условием было взятие образцов строительного материала и грунта из марсианского комплекса, а также различных артефактов в случае их обнаружения. Кроме того, разведчикам поручили любым доступным способом выяснить, что находится под загадочным «человеческим ликом»?

29 декабря подготовка была закончена. Молчаливый полковник, как и в первый раз, усадил бывших лётчиков-испытателей в чёрный автомобиль и повёз к Асташину.

Как только новоиспечённые космонавты-разведчики прошли в кабинет генерала, он встал с кресла и, радушно улыбаясь, пожал каждому пилоту руку. Затем иронически произнёс:

– Ну что, ребята, надеюсь, за последнее время у вас не возникли проблемы со здоровьем? – и, не дожидаясь ответа, серьёзным тоном продолжил, – ладно, перейдём к делу. Я буду краток, поскольку всё самое главное уже сказано.

В первую очередь я должен вам кое-что вручить, – Асташин взял со стола три небольшие пластиковые карточки и протянул разведчикам. – Это личные удостоверения и пропуска космонавтов вашего класса. Начиная с этого момента, они постоянно должны находиться при вас. В них встроены ваши идентификационные коды и радиомаяки, так что, если мне понадобится, я смогу найти вас в любом месте. Даже на Марсе.

– А как насчёт оружия для защиты от марсиан? – шутливо поинтересовался Юрий Шевченко, – вдруг они действительно существуют…

Не обратив внимания на последние слова разведчика, генерал спокойно ответил:

– Очень сомневаюсь, что на Марсе вам вообще понадобится какое-либо оружие, однако оно у вас будет. Так сказать, на самый крайний случай или для того, чтобы пробить дыру в каком-нибудь препятствии. Это мощные автоматические пистолеты «Гюрза» с бронебойными девятимиллиметровыми патронами. Вы получите их перед стартом.

Сегодня вы переночуете в штаб-квартире СВР, а завтра мы вместе вылетим на нашем самолёте в район космодрома «Свободный».

Остальные сотрудники, участвующие в программе «Марс-2000», уже находятся там. Идут последние приготовления и проверки, ведь вся операция по-прежнему строго засекречена. Так что запуск вашего корабля должен пройти без каких-либо технических и свидетельских затруднений.

А теперь, если у вас нет ко мне серьёзных вопросов, я приглашаю всех на ужин в ближайший ресторан. Как вы на это смотрите?

Космонавты-разведчики ответили на предложение Асташина молчаливыми короткими кивками.

– Вот и прекрасно, – удовлетворённо подытожил генерал.

На следующий день небольшой военно-транспортный самолёт вылетел с базы спецотдела СВР и взял курс на восток. Солнце в это время уходило за горизонт с противоположной стороны. Небосклон был прозрачен и чист. Уже через час внизу стали видны огни вечерних городов. В воздухе висело едва уловимое напряжение. Разведчики в тишине вспоминали собственные полёты. Но прошлое осталось позади. Теперь их ждал космос. Мерное гудение двигателей навевало сон…

Спустя семь часов спящих пассажиров разбудил голос командира экипажа. По громкой связи он сообщил о начале снижения и попросил пристегнуть ремни безопасности.

Через полчаса самолёт совершил посадку на аэродроме ВВС в Свободненском районе, где его уже ждали люди генерала. Асташин с тремя разведчиками сел в «Audi» серебристого цвета, и водитель ловко вырулил на заснеженную дорогу, которую не успевали чистить грейдеры. Сзади шли две машины сопровождения.

Как сказал Асташин, федеральная трасса «Амур» проходила мимо космодрома, расположенного возле закрытого посёлка городского типа Углегорск, называемого также Свободный-18. В 1996 году на базе двадцать седьмой ракетной дивизии РВСН был образован второй Государственный испытательный космодром Минобороны РФ, получивший одноимённое название.

Утро в Амурской области только начиналось. Впрочем, из-за низких серых туч, которые закрыли всё небо, трудно было определить время восхода солнца. Хорошо хоть мороз был слабый.

Водитель сообщил, что такая мрачная зимняя погода здесь держится уже полторы недели, и это подтверждали снежные сугробы метровой высоты. На 31 декабря синоптики также обещали сильный снегопад, но старту ракеты это не могло помешать, и генерал был спокоен.

Примерно через час, когда стало совсем светло, обе машины наконец-то попали через ворота пропускного пункта на территорию космодрома «Свободный». Затем они подъехали к большому зданию, откуда осуществлялось управление стартом ракет. Однако предстоящий запуск экспедиционного корабля «ЛУЧ ЗМ» должен пройти в режиме повышенной секретности – курировать его будет ограниченный круг людей, о которых говорил Асташин.

После короткого знакомства разведчиков с руководством и основными специалистами космодрома, вся группа, состоящая из пятнадцати человек, направилась к стартовой площадке. На ней уже проходил контрольные проверки ракетоноситель с кораблём «Луч ЗМ». Их общая высота достигала ста метров. Как обычно, эту внушительную конструкцию поддерживали четыре металлические фермы, в одной из которых был подъёмник.

Глядя на огромную стартовую площадку, космонавтам-разведчикам захотелось немедля забраться в корабль и осмотреть все его отсеки, но Асташин быстро отговорил энтузиастов. Для этого у них будет времени более, чем достаточно. Целых пять месяцев по пути к Марсу.

Вечер 31 декабря наступил почти незаметно. И когда люди генерала сменили охрану космодрома, оставшаяся в здании управления полётами группа стала готовиться к встрече Нового, 2000 года. Одновременно решили отметить старт первой экспедиции на Марс. Жаль только, что она была неофициальной и не сможет войти в историю космонавтики.

В просторном помещении комнаты отдыха, где уже стояла наряженная ёлка, несколько человек накрывали праздничный стол, выставляя на белую скатерть заранее приготовленные блюда с закусками. Алкогольные напитки здесь были представлены настоящим французским шампанским, и ещё тремя бутылками с золотистой надписью «Космос» на чёрных этикетках. Однако, судя по тому, что прозрачная жидкость в бутылках не имела пузырьков, разведчики сразу догадались, что это всего лишь какое-то эксклюзивное белое вино с небольшим содержанием алкоголя. Видимо, оно предназначалось специально для космонавтов, находящихся в орбитальном полёте, и поэтому сейчас казалось не особо привлекательным. Вместо него хотелось выпить что-нибудь покрепче…

Когда до торжественного момента встречи нового года оставалось чуть меньше часа, десять человек сели за большой круглый стол. После этого начальник космодрома предложил по обычаю проводить старый 1999 год и стал наливать в хрустальные бокалы французское шампанское. Разведчикам, как они и предполагали, досталось слабоалкогольное вино «Космос» российского производства. Затем генерал-майор Винидиктов прокашлялся и не спеша произнёс длинную торжественную речь, которую, по всей видимости, приготовил заранее. С последними его словами все бокалы встретились над праздничным столом, огласив помещение мелодичным звоном хрусталя.

В непринуждённой обстановке и отвлечённых беседах прошло ещё полчаса. Затем на экране телевизора, притаившегося рядом с елью, засветилось радостное лицо президента России – гарант конституции явно готовился поздравить страну с Новым годом.

Не дожидаясь продолжения, генерал Асташин неожиданно выключил звук, потом взял полный бокал и торжественно произнёс:

– Уважаемые господа, мы собрались здесь и сейчас для того, чтобы отпраздновать выдающееся событие, которое случается лишь раз в тысячу лет. И я говорю не о запуске нашей экспедиции на Марс.

Это событие наступит всего через несколько минут. Нам предстоит встретить сразу три новых даты. И это не шутка, потому что мы встречаем одновременно наступление двухтысячного года, двадцать первого века и третьего тысячелетия.

Вы только представьте, в какое время нам всем довелось жить, ведь со времени христианского летоисчисления подобное событие происходит всего второй раз, и мы можем этим гордиться.

А теперь, по традиции, загадаем желания...

Генерал вернул нормальный звук телевизору, на экране которого кремлёвские куранты отбивали последние секунды уходящего года, столетия и тысячелетия в нашей части мира. По всемирному времени этот знаменательный момент должен наступить только через девять часов. Когда обе стрелки на курантах сошлись на римской цифре двенадцать и бой часового механизма стих, стоявшие возле стола люди вновь чокнулись бокалами под радостные возгласы разведчиков. Этим они подтверждали наступление новой эры по местному времени.

В такой дружеской обстановке, да ещё после выпитого вина, все заметно расслабились и повеселели. Особенно это касалось руководителей космодрома, которые громко разговаривали и с большим аппетитом налегали на еду. Космонавты-разведчики, напротив, старались много не есть, помня о предстоящем старте. В основном, они пробовали всё понемногу, так как выбор различных закусок здесь был хорошим.

Асташин к этому времени уже закончил праздничную трапезу и теперь отдыхал, откинувшись на спинку стула. Внезапно он взял со стола одну из бутылок «Космоса» и, перекрывая фоновый гул неторопливой беседы присутствующих, настойчивым тоном громко произнёс:

– А сейчас, я думаю, нам пора сказать тост и выпить это вино за будущую экспедицию. Пусть операция «Марс-2000» пройдёт без сучка и задоринки! Кто готов выступить по этому поводу?— генерал обвёл взглядом присутствующих и остановил выбор на Павле. – По-моему, будет лучше, если это сделает космонавт-разведчик Соколов, поскольку он является командиром корабля «Луч ЗМ».

Павел не любил блистать застольным красноречием, однако на этот раз он быстро согласился. И когда все бокалы вновь наполнились, он сдержанно сказал:

– Честно говоря, я не знаю ни одного тоста, который бы касался космоса. Поэтому предлагаю выпить за то, чтобы наша необычная и неофициальная экспедиция на Марс не прошла даром. И чтобы мы остались живы в любых возможных передрягах.

Уверен, что Леонид с Юрием меня в этом полностью поддерживают.

Павел протянул свой бокал к центру стола, и хрусталь в третий раз гулко зазвенел.

Праздничный ужин продолжался ещё два часа, и всё обстояло так, будто это была обычная встреча Нового года. Но в ближайшее время собравшимся людям предстояло выполнить напряжённую и ответственную работу. Одни должны будут запустить ракетоноситель с кораблём «Луч ЗМ» на околоземную орбиту, находясь в зале управления полётам, а разведчикам придётся следить за работой всех систем внутри корабля. Однако перед этим у них ещё оставалось несколько часов на здоровый крепкий сон.

Утром топливные баки ракеты были заправлены горючим, а системы зажигания прошли проверку на готовность. После этого генерал Асташин с космонавтами подъехал на машине к стартовой площадке. Затем, как и обещал, вручил им личное оружие и пожелал удачи. Дружески похлопав по плечу разведчиков, облачённых в лёгкие бело-жёлтые скафандры, Асташин отступил назад, (и Зорину на мгновение показалось, что генерал непроизвольно сделал жест, выдававший попытку незаметно смахнуть слезу- ? ни слишком ли сентиментально?).

Держа под мышкой гермошлемы, они направились к главной опорной ферме, которая имела лифт. Вскоре подъёмник доставил космонавтов на верхнюю площадку, расположенную возле входного люка корабля, и они ещё некоторое время постояли, глубоко вдыхая свежий морозный воздух. Кто знает, когда им ещё доведётся дышать настоящим воздухом вместо искусственного.

Помахав рукой на прощание всем, наблюдавшим за ними с поля космодрома и из здания, разведчики забрались в переходную камеру и загерметизировали внешний люк. Потом так же закрыли внутренний люк, проникли в кабину управления корабля, сели в большие мягкие кресла и принялись включать автоматику стартовых систем. В то же время в контрольном зале управления шесть сотрудников космодрома «Свободный» с помощью телеметрии начали предстартовую подготовку ракетоносителя.

Убедившись, что все показания совпадают с данными космонавтов, и они готовы к старту, начальник космодрома приказал включить обратный десятиминутный отсчёт времени. Когда же до запуска оставалось всего десять секунд, генерал-майор Винидиктов приступил к собственному короткому отсчёту. В принципе, делать это было не обязательно, так как всё происходило полностью в автоматическом режиме по программе бортового компьютера, (но традиции ЦУП были неизменны и здесь).

– Три, два, один, зажигание!- громко закончил он, внимательно глядя на экран монитора с видом стартовой площадки и ракеты, от которой отходила последняя ферма.

Как и было запланировано, старт состоялся ровно в восемь часов утра по Московскому времени, и в тринадцать часов дня по местному.

Когда включилось зажигание, из дюз ракетоносителя вырвались столбы яркого пламени, которые быстро объединились в сплошной огненный факел. Из шахты бетонной площадки повалил серый дым, на мгновение скрывший нижнюю часть ракеты. Через секунду, преодолев земное притяжение, многотонная конструкция начала стремительно подниматься в небо. Спустя ещё несколько минут, отбросив все четыре стартовые ступени, космический корабль «Луч ЗМ» вышел на околоземную орбиту.

Как только возобновилась радиосвязь с космонавтами-разведчиками, и те подтвердили, что запуск ракеты прошёл нормально, все сотрудники космодрома и генерал Асташин радостно зааплодировали. Но теперь им ещё предстояло проследить за стыковкой корабля с топливным модулем и спускаемым аппаратом «Интервент», которые уже две недели кружили на той же орбите.

Прошло около трёх часов, прежде чем все стыковочные манёвры были успешно произведены в автоматическом режиме, и командир Соколов доложил о полной готовности к межпланетному космическому полету.

– Ну, что, бойцы, как говорят в России в таких случаях – «Поехали!». Даю старт экспедиции к красной планете! – произнёс Асташин, как старший руководитель всей операции «Марс-2000». – С Богом, ребята!

По заданной программе бортового компьютера, вдвое удлинившийся корабль раскрыл несколько лепестков солнечных батарей. А вскоре заработали разгонные двигатели топливного модуля. Постепенно увеличивая скорость, «Луч ЗМ» сделал несколько витков вокруг Земли, чтобы под действием гравитационных сил планеты придать себе дополнительное ускорение, и только тогда взял курс на Марс.

Глава третья.

Полёт проходил в нормальном режиме, и корабль постепенно удалялся от родной планеты. На то, чтобы Земля уменьшилась до размеров Солнца, а потом и обычной звезды, понадобился не один месяц путешествия через бескрайние просторы космоса. Хотя, по сравнению с бесконечностью Вселенной, расстояние между двумя соседними планетами казалось ничтожно малым.

Космонавты-разведчики хорошо понимали, как мало продвинулась земная цивилизация в своём научно-техническом прогрессе, если даже на такое расстояние кораблю требуется пять с половиной месяцев пути. Но, всё-таки, и это было серьёзным достижением, благодаря двигателям нового поколения.

Теперь долгий перелёт близился к завершению.

На центральном мониторе уже был хорошо виден красно-бурый диск Марса. До него оставалось ещё около трёх дней лёта с прежней скоростью, но космонавты решили заранее проверить всю аппаратуру и устранить мелкие неполадки, чтобы потом спокойно выйти на орбиту четвёртой планеты Солнечной системы.

Тестирование систем спускаемого аппарата прошло успешно. Затем космонавты взялись за осмотр скафандров, которые были специально созданы для работы на поверхности Марса. Они имели съёмные гермошлемы и довольно тонкие перчатки, удобные для манипуляций с различными предметами.

Это были облегчённые модели, разработанные на основе стандартного полужёсткого скафандра «Орлан-М» со встроенной в крышке входного люка автономной системой жизнеобеспечения замкнутого регенерационного типа. Данная система включала в себя функцию кислородного питания с устройствами для хранения запаса кислорода, вентиляцию с блоками очистки газовой среды скафандра от углекислоты и вредных примесей, а также терморегулирование и некоторые другие важные функции.

Облачившись в бело-жёлтые скафандры и гермошлемы, космонавты проверили действие систем жизнеобеспечения. Запас кислорода в них был рассчитан на тринадцать часов, что являлось рекордом для подобного изобретения. Впрочем, их ещё можно было перезаряжать запасными кислородными комплектами на общее время в 65 часов. Пяти рабочих дней разведчикам должно было хватить на осмотр содержимого четырёх пирамид и «человеческого лика», если, конечно, в них вообще удастся проникнуть.

На то, чтобы провести по инструкции всеобщую проверку оборудования и снаряжения, космонавты потратили один день. Далее были запланированы научные исследования Марса и двух его спутников. Очевидно, что это не совсем соответствовало основной цели экспедиции, фактически, являясь необходимым прикрытием. Поскольку о реальных задачах, стоящих перед разведчиками, был осведомлён лишь узкий круг посвящённых, Асташину нужны были материалы для официального отчёта о проделанной работе в рамках операции «Марс-2000».

К этим непосвящённым относились все, кроме начальника космодрома, директора СВР и пяти сотрудников спецотдела. Поэтому с помощью новой суперсовременной аппаратуры, космонавты пытались собрать как можно больше данных, до сих пор не известных о красной планете и её спутниках – Фобосе и Деймосе. Всю сугубо научную информацию, которую они получат на орбите и поверхности Марса, Асташин впоследствии собирался передать некоторым российским учёным, что будет для них настоящим сокровищем.

Когда корабль пролетал на минимальном расстоянии от спутников Марса, похожих на огромные покрытые кратерами астероиды, космонавты запустили к ним исследовательские зонды. Опустившись на Фобос и Деймос, научные мини-лаборатории стали передавать все собираемые данные на корабль, пока он тормозил, приближаясь к орбите Марса.

Существовали веские предположения, что его спутники, на самом деле, являются обломками взорвавшейся планеты Фаэтон, от которой остался лишь пояс астероидов. Всё это необходимо было проверить.

После того, как «Луч ЗМ» вышел на заданную стационарную орбиту, от него отстыковался разгонно-топливный модуль, израсходовавший весь запас горючего. Теперь корабль мог дрейфовать вокруг красной планеты по инерции.

Наконец, закончив всю работу на бортовом компьютере, Павел Соколов сделал в невесомости ловкий кувырок через голову и деловито произнёс:

– Ну, парни, кажется, первую часть нашей операции мы выполнили на отлично. То есть благополучно добрались до Марса. Вот так бы и дальше!..

Леонид, отправлявший в это время секретное сообщение генералу Асташину, согласно кивнул, но ничего не ответил. А Юрий, зависнув возле переходного люка кабины управления, с иронией заявил:

– Да-а, осталось только совершить посадку на поверхность планеты и провести первый в истории человечества неофициальный контакт с марсианами. Интересно, как они выглядят?

– Тебе бы только шутки шутить, – отмахнулся Павел, глядя на Шевченко строгими серыми глазами. – А мы ведь прилетели сюда выполнять очень серьёзное и не менее сложное задание, чем испытание нового сверхзвукового истребителя. Так что следи за языком.

– А может он полетел с нами только для того, чтобы отыскать маленьких зелёненьких человечков! – насмешливо сказал Леонид и оттолкнулся от приборной панели с системой радиосвязи.— Может быть, Шевченко является тайным агентом уфологов, а мы, командир, с тобой об этом и не догадывались. Представляешь?..

– Но-но, господа-товарищи, попрошу без фамильярности, – запротестовал Юрий. – Я, между прочим, несколько лет назад, кажется, в девяносто седьмом году, читал в какой-то газете, что у американцев, кроме старых снимков с пирамидами, есть ещё фотографии, на которых изображены какие-то марсианские существа!..

– Слушай, дорогой, а ты случайно ничего не знаешь про обитателей Луны? – подколол его в ответ Леонид Зорин. – Может, газетчики и о них что-то писали?

– Ну, это уже совсем не смешно, – проворчал Юрий и запустил пятерню в свои рыжие кудри. – Я же вам ничего не доказываю, а просто привожу пример прочитанного. Вот и всё!

– Ладно, парни. Прекращайте болтовню на эту пустую тему и успокойтесь, – примирительным тоном сказал командир. – Не будем из-за всякой ерунды портить друг другу настроение. Мы ведь с вами отличная дружная команда.

Ровно через десять часов нам нужно будет спокойно спуститься в «Интервенте» на Марс и заняться делом. Так что берегите нервы до завтра, а сейчас расходитесь по своим любимым каютам и ложитесь спать.

Подчиняясь приказу командира, оба космонавта молча кивнули, потом снисходительно переглянулись и медленно поплыли в невесомости через переходные люки в жилой отсек корабля. После этого Павел Соколов облетел кабину управления, проверяя контрольные системы и показания всех приборов «Луча ЗМ». Затем он установил сигнал подъёма на шесть часов утра по корабельному времени и также отправился отдыхать.

Громкая музыка зазвучала ровно в назначенное время.

Когда мелодичный сигнал смолк, разбуженные космонавты сделали усиленную зарядку, как говорится, до седьмого пота, дополнительно взбодрились под контрастным душем и плотно позавтракали. Потом все системы корабля были переведены в автоматический режим, при котором бортовая электроника могла самостоятельно принимать и обрабатывать поступающую информацию.

Как только «Луч ЗМ» был готов к автономному полёту по орбите Марса, космонавты-разведчики облачились в скафандры. Затем взяли оружие и пакеты с наборами пищевых пайков.

Павел так же захватил вместительную сумку с набором инструментов. В неё он предполагал сложить образцы с поверхности Марса, представляющие научный интерес, или артефакты из пирамид. Потом экипаж, не спеша, забрался в посадочный модуль, и командир Соколов, «плывший» последним, тщательно загерметизировал все люки переходных камер космического корабля и «Интервента».

В центре спускаемого аппарата на плоской поверхности, которую условно называли полом, находились три кресла. Они могли вращаться вокруг своей оси, но сейчас были закреплены и обращены к системам управления, расположенным вдоль стен кабины.

Когда разведчики устроились на своих местах и застегнули ремни безопасности, Павел включил бортовой компьютер «Интервента» и ещё раз проверил по показаниям контрольной системы герметичность переходных люков. Юрий и Леонид безмолвно запускали необходимую аппаратуру. Командир мысленно перекрестился и, пробежавшись пальцами по клавиатуре компьютера, задействовал программу отстыковки от корабля.

– Внимание, экипаж, приготовиться к расстыковке, – хладнокровно произнёс он по внешней связи шлемофона. – Проверьте ещё раз все системы и видеомониторы «Интервента».

– Всё в норме, – одновременно ответили оба космонавта, обводя взглядом показания приборов.

– Отлично! Тогда поехали...

Прошло несколько секунд, и посадочный модуль, до сих пор бывший носовой частью «Луча ЗМ», автоматически отделился от основного корабля и медленно поплыл в сторону.

Павел тут же включил маневровые двигатели «Интервента» и направил его к поверхности Марса, которая была уже хорошо видна на одном из мониторов. Затем он переключил спускаемый аппарат на автопилот, подчиняясь которому «Интервент» должен пролететь заданным курсом по орбите красной планеты, войти в её атмосферу и совершить посадку на плато Цидония в непосредственной близости от марсианских пирамид.

(Выполняя программные команды), спускаемый аппарат по нисходящей траектории несколько раз облетел вокруг Марса, а потом нырнул в его атмосферу, где уже начинало действовать притяжение планеты. Это ощущалось по лёгкой вибрации, которая была не очень приятна, но вполне терпима.

Быстро среагировав на марсианскую гравитацию, электроника автоматически включила инверсионные реактивные двигатели. В более плотных слоях атмосферы после отстрела лобового щита обтекателя была задействована система парашютного торможения, чтобы смягчить завершающий этап посадки.

Пока над «Интервентом» раскрывались большие купола парашютов, аппарат довольно сильно трясло. Но уже через несколько секунд болтанка прекратилась, и падение вниз значительно замедлилось. Только тогда космонавты смогли перевести дух.

По мере снижения наблюдаемый район Цидония становился всё более отчётливым. Теперь на мониторе нижнего вида можно было разглядеть загадочные марсианские пирамиды и таинственный «человеческий лик». Космонавты-разведчики заворожено рассматривали весь комплекс, увеличивая изображение на экране.

Когда пирамиды стали видны невооружённым глазом через иллюминаторы, Павел, сдерживая волнение в голосе, тихо произнёс:

– Внимание, экипаж, наш спускаемый аппарат находится на высоте полторы тысячи метров и вскоре совершит посадку на поверхности Марса. Продолжайте следить за приборами.

Командир нажал одну из кнопок на панели управления, и «Интервент», тихо задрожав, выпустил посадочные опоры.

Последние минуты спуска показались космонавтам долгими часами. Когда же до поверхности планеты оставалось не больше полутора десятков метров, его тормозные реактивные двигатели снова включились на одну секунду, практически полностью остановив спуск аппарата. С глухим стуком опоры воткнулись в марсианский грунт. «Интервент» слегка подпрыгнул на амортизаторах, немного покачался и замер.

К этому времени Павел успел отстрелить купола парашютов, чтобы они не накрыли сверху аппарат. Из груди невольно вырвался вздох облегчения. Помедлив, он сказал:

– С мягкой посадкой, ребята!..
А теперь, если все системы продолжают работать нормально, и нет никаких повреждений, можете освободиться от ремней безопасности и снять гермошлемы. Похоже, с подачей воздуха у нас в кабине всё в порядке.

– У меня с аппаратурой тоже никаких проблем, – твёрдо заявил Леонид.

– Чёрт возьми,— недовольно пробормотал Юрий, – а у меня загорелась одна красная лампочка. Кажется, что-то случилось с монитором нижнего вида.

Космонавты взглянули на монитор. Его экран действительно был серым, хотя совсем недавно показывал красно-рыжий песок, бурый грунт и камни марсианской поверхности.

– Ладно, сейчас это не важно, – спокойно произнёс командир Соколов. – В любом случае, этот монитор нам больше не понадобится. Поэтому можете слегка расслабиться и передохнуть.

– Ну, наконец-то, – обрадовался Юрий Шевченко.

Он расстегнул ремни, встал с кресла и заглянул в ближайший иллюминатор. Ему очень хотелось получше разглядеть безжизненный марсианский ландшафт.

Здесь совсем недавно наступило утро. По каменисто-песчаной поверхности стелились обрывки тумана, который лишь в малой степени состоял из водяных паров. Местность вокруг была холмистая, а на горизонте виднелись скалы и невысокие горы. Марсианское небо заметно посветлело и приобрело красновато-розовый оттенок.

С этой стороны пирамид видно не было, и Юрий уже собирался перейти к другому иллюминатору, когда Павел твёрдой рукой усадил его обратно в кресло и назидательно произнёс:

– Посидите-ка, батенька, попривыкните к здешней гравитации, а то потом(ноженьки болеть будут). Хоть это и не земное тяготение, но за время полёта наши мышцы слегка (одряхлели), так что любые телодвижения пока стоит делать аккуратно.

Юрий не стал спорить, прекрасно понимая, что командир прав. Для них будет лучше какое-то время просто сидеть и наблюдать за окружающим марсианским миром из посадочного модуля.

Будто уловив мысли друга, Павел спокойно продолжил:

– Давайте пока включим системы слежения и обнаружения. Нам нужно знать всё, что происходит за пределами «Интервента». Леонид, раскрой веер солнечной батареи – мы должны успеть до вечера подзарядить аккумуляторы. Чуть позже я выпущу на разведку наш мини-марсоход. Проверим каков «Паук» в работе. В течение часа он обойдёт ближайшую пирамиду и поищет вход в неё.

– Что-то я не уверен, что он его найдёт, – скептически пробормотал Леонид. – Может этот вход уже давным-давно засыпало песком!

– Может и засыпало, – недовольно поморщившись, ответил Соколов, не желая препираться, – но мы должны действовать по инструкции. Так что сейчас принимайтесь за работу.

Космонавты последовали указаниям командира, а сам он сделал несколько снимков пирамид, которые были хорошо видны на двух боковых мониторах. Полученные изображения Павел немедленно отправил на земную базу спецотдела СВР. Тем самым он сообщил генералу о мягкой посадке на поверхность Марса.

Глава четвёртая.

Неожиданно Юрий удивлённо воскликнул:

– Странно, что это с нашим радаром?! Командир, взгляни...

Павел посмотрел на зеленоватый экран радиолокационной системы и в недоумении пожал плечами.

Поисковый луч медленно шёл вокруг центральной точки – «Интервента» – по всему периметру экрана. В его нижней части, то есть позади спускаемого аппарата, ничего, кроме холмов, не обнаруживалось. Но, прежде чем лучу радара удавалось очертить границы первой пирамиды, он будто натыкался на невидимый барьер, лишь частично проницаемый для радиосигналов.

От «Интервента» до пирамиды было около семисот метров. Примерно посередине этого расстояния луч немного смазывался в процессе движения, вычерчивая, таким образом, полукруг незримой для человеческого глаза преграды. Она выгибалась наружу, так что окружала на экране видимую часть пирамиды, создавая вокруг объекта своеобразный ореол, практически не имевший плотности.

– Да-а, – задумчиво протянул командир Соколов, – похоже, это какой-то защитно-силовой экран, о которых частенько пишут фантасты. Но на Земле я ни с чем подобным не сталкивался, если не считать фокусов с электромагнитными полями… Да и о них я лишь слышал. Но здесь, похоже, что-то совсем другое.

Было бы неплохо узнать, где находится и как выглядит источник этого защитного барьера, и каковы его физические свойства?!.

Уменьшите, пожалуйста, масштаб на экране радара, чтобы охватить как можно большую зону действия радиолуча, – скомандовал Павел, впившись глазами в монитор. – Сейчас мы всё увидим – быть может, подобными барьерами окружены все пирамиды и марсианский «сфинкс». Надо увеличить масштаб расстояния на экране радара, чтобы расширить видимую зону действия радиолуча. Может подобными барьерами окружены все пирамиды и каменный «человеческий лик».