… Они поклонялись одному богу – Времени. Когда они Его злили, то начинали стареть, когда угождали – молодели. Они были бессмертны,но всегда помнили о том, что так было не всегда: их далёких предков ожидала смерть, и забыть об этом они могли лишь тогда, когда добывали себе хлеб насущный– для того, чтобы жить. Зная, что всё равно умрут. И светило над головами у них было только одно, которое лишь обжигало. А потом…потом всё изменилось: произошёл взрыв и мироздание подчинилось Времени.

         И они стали жить для того, чтобы ощущать Его течение. Несколько светил, чередуясь и раскрашивая дни и ночи в свои призрачные цвета, давали им всё, что было необходимо для жизни, заряжая энергией воздух.Не стало животных и растений. Предметы – многочисленные напоминания о мнимом величии той, былой цивилизации – перестали отбрасывать тень в этом новом мире, и тенями стали они сами: почти бесплотными созданиями, не потерявшими, однако, влечения к себе подобным. Они даже спаривались иногда. Порой это раздражало Время, также как и то, что они всё ещё могли видеть сны, и тогда их тела начинали обретать телесность, а органы чувств – вопить о помощи; это и называлось у них старостью.

         Пространство тоже изменилось в угоду Времени: оно обрело несвойственную этому измерению вычурность, изобиловало скрытыми переходами и тупичками, в которых так приятно было клубиться и нежиться Хозяину. Обитатели затерянного города по своему капризу и с позволения божества могли в мгновение ока оказатьсяв любой временной и пространственной точке своего мироздания и смежных с ним, но они не хотели тратить на это энергию, процесс накопления которой занимал большую часть их существования. А отдавали они её очень быстро, ибо клубиться и нежиться вместе с Ним стоило дорого… очень дорого. И зачем только сны отнимали у них эту драгоценную энергию? Они не знали; а вокруг их обители царило непокорённое изломанное пространство: огромная пустыня, наполненная фантасмагориями, видение которых тоже отнимали силы и молодость. Было ли что-нибудь за этой пустыней? Конечно, не знали они и этого. И не хотели знать.

Иногда – очень, очень редко! – у них рождались дети-уроды… Вот о них-то дальше и пойдёт наш рассказ. Сразу хочу открыться излишне доверчивому читателю, что это были не люди, и ни моя, и ничья вообще фантазия не силах угадать, как же они там выглядели на самом деле. И некоторые слова, как вы уже, конечно, заметили, довольно нелепо выделены автором, претендующим на многозначительность, потому как имеют они, с предвзятой его точки зрения, совсем иное значение. Давайте же сделаем последнее и главное допущение: наши герои  как бы говорят, а мы их как бы понимаем. А автор взамен обещает больше не умничать и ничего не выделять. Но довольно вступлений. Поехали!