Глава 1

Далеко по округе, гулким эхом разносился стук молотка. Трое мужчин, в выцветших галифе, устало передвигались по стропилам полуразобранной крыши дома. Июньское солнце нещадно палило спины рабочих. Один из них внезапно оступился, и едва удерживая равновесие, заметил на дороге девушку.

Растянув рот в улыбке, он присвистнул.

— Я т-те свистну! — прикрикнул на него стоящий в тени здания часовой.

Резко дернув плечом, парнишка поправил винтовку на ремне.

— Ты к кому, красавица? — быстро переключился он на возникший очаровательный объект.

— Мне нужен начальник комендатуры. Я насчет работы, — ответила она, уставившись на круглое лицо сержанта.

— А-а-а… — протяжно выпалил солдатик. — Тебе нужно через КП пройти, — махнул рукой он вдоль стены. — Там направят. Если что, можем поближе познакомиться, — добавил он с улыбкой и подмигнул незнакомке.

— Еще чего, — хмыкнула она и застучала каблучками к входу под красным полотнищем знамени.

Минуя высокое крыльцо, девушка окунулась в мрачную прохладу коридора. Откуда-то тянулся резкий запах карболки. Наткнувшись на уборщицу, она по-детски ойкнула и извинилась. Женщина без возраста, раскачиваясь из стороны в сторону, возила швабру с грязной тряпкой.

Искоса глянув на посетительницу, проворчала:

— Ходют, ходют… и чего ходют.

Пройдя процедуру проверки, девушка поднялась по широкой мраморной лестнице на третий этаж. Следуя указателям, она приоткрыла дверь в комнату с надписью «Приемная». Никого не было. Возле высокого окна стоял добротный стол. На нем безмолвно пребывала пишущая машинка «Москва».

Увидев еще одну двойную дверь, напоминающие распашные ворота, она тихо постучала. За ними послышались приглушенные голоса и возня.

Внезапно створка распахнулась и из кабинета выскочила пухлая блондинка. Ерзая струящимся шелком, она шустро возвела на свои места контуры сбившегося платья. Бросив оценивающий взгляд на непрошеную гостью, женщина хмыкнула и, дернув плечом, поплыла к выходу. За ней шлейфом проследовал цветочный запах дешевых духов.

— Кто там еще? — послышался недовольный мужской голос.

— Простите, — ответила девушка, робко заглядывая в кабинет. — Я, по поводу работы… машинисткой, — продолжала она, нерешительно двигаясь вперед.

Перед ней неожиданно выросла фигура коренастого мужчины за сорок, в офицерской форме и с двумя большими звездами на погонах. От него повеяло тем же тошнотворным ароматом, что и от провилявшей мимо женщины. Он вынул из нагрудного кармана носовой платок и, протирая от пота раскрасневшуюся шею, внимательно поглядел на вошедшую.

Стройная девчушка с длинными, по-детски перетянутыми лентой косичками, смотрела на него из-под темных ресниц большими… разноцветными глазами.

— Хм, однако, — выпалил офицер, делая кивок головой.

Он машинально опустил взгляд на ее волнительно высокую грудь под кружевным воротничком ромашкового платья. Почувствовав некоторую неловкость, она подняла руку с сумочкой, словно прикрывая себя от взгляда мужчины. Он снова хмыкнул, скомкал клетчатый платок в увесистом кулаке и сунул его в карман галифе.

— Прошу, — указал он посетительнице вглубь помещения.

Пройдя через весь кабинет, подполковник устало опустился в кресло у стены. Под огромным портретом товарища Сталина его силуэт выглядел сурово и представительно.

Шмыгнув носом, она несмело прошла вслед за мужчиной и уселась на стул. Положив перед начальником управления листок с автобиографией, девушка наблюдала, как его янтарные глаза с густыми белесыми ресницами бегло двигаются вслед за словами на бумаге.

В какой-то момент, его такие же белесые брови сошлись у переносицы, образуя на ней две глубокие складки.

— Ну, ну, — буркнул он. — Документы, — протянул руку в ее сторону.

— Извините, — суетливо вскочила она, вынимая из белой сумочки бумажный сверток.

Темный, с рыжеватым отливом локон упал ей на лицо, прикрывая на носу едва заметные веснушки. Легким движением руки она завела его за ухо. Снова уместившись на стуле и нервно покусывая губы, вновь продолжила наблюдать за начальником.

Просмотрев документы, подполковник строго произнес:

— Вы не можете работать у нас.

— Почему? — от обиды у девушки аж перехватило дыхание.

— Для такой ответственной работы, мне нужны опытные сотрудники. У нас здесь, деточка, режимный объект, лагерь для военнопленных.

— А я вам не деточка. Хоть я и недавно окончила школу, но уже в состоянии нести ответственность, если вы внимательно смотрели мои документы. Мне сказали, что вам срочно требуется переводчик немецкого! — пошла уже в наступление Даша.

— Ну, ну, ну. Полегче, — ухмыльнулся он.

Ему понравилось, что только что сидящая перед ним рохля в какое-то мгновение превратилась в тигрицу.

«Обожаю таких баб», — вспыхнуло у него в мозгу.

— И что, хорошо говоришь по-немецки? — уже с интересом спросил подполковник, переходя на «ты». — Синхронно можешь?

— Проверьте! — выпалила она, сообразив, что это ее последний и единственный шанс.

Не вставая со своего места, он потянулся к трубке телефона.

— Ганса ко мне! — зычно прозвучал его приказ.

Через несколько минут с конвойным вошел высокий рыжий мужчина в изрядно помятой и поношенной, но чистой робе. Моргая такими же рыжими ресницами, как и его, коротко остриженные волосы, с сильным немецким акцентом произнес:

— Вызывали, гражданин начальник?

Подполковник поднялся с кресла и кивнул на девушку:

— Расскажи нашей прекрасной визави. По-немецки, — поднял он свой короткий указательный палец. — Как ты оказался в лагере для военнопленных. О своей работе, чем с соратниками занимаетесь, какую политинформацию вы проводите среди интернированных заключенных, какие книги советских авторов вы уже прочитали. Ну, давай, давай, только короче. А, Дарья Кирилловна, — и сделав жест в поклоне, продолжил, — За тобой, слово в слово, мне все и переведет.

Начальник управления нарочито растянулся в улыбке. Пожилой немец тяжело вздохнул и монотонно, будто под копирку, изложил кипучую деятельность лагерного антифашистского сообщества.

Даша, слегка волнуясь, не пропуская ни единого слова, вела синхронный перевод за этим человеком.

Когда все было закончено, девушка искоса взглянула на тощего фрица. Она прежде никогда не видела так близко фашиста, хоть и пленного. Тот стоял, грустно опустив голову, сминая уже давно потерявшую первоначальный вид кепку, вызывая к себе искреннее сожаление.

Дарья ждала ответ. Молча наблюдая, как комендант отпустил с конвойным немца, приготовилась к вердикту.

— Не буду ходить вокруг да около, — начал подполковник и закурил. — Тут до тебя работала машинистка. Она, правда, не очень хороша была в немецком.

Он покрутил в воздухе кистью руки с растопыренными пальцами.

 — Старательная такая была, исполнительная. Работу вела хорошо, аккуратно, но попалась на шашнях с одним вот таким анти-будь-он-неладен-фашистом.

Он кивнул головой в сторону двери.

— Вследствие чего, была с позором уволена! — грозно изрек офицер.

— Зачем вы мне это говорите? — вскочила со стула девушка. — Я ни с кем не собираюсь водить, как вы там выразились, шашни! Я хочу заниматься любимым делом и в дальнейшем стать профессиональной переводчицей, а вы мне говорите про какие- то там шашни!

Подполковник на мгновение задумался, нервно теребя дымящуюся папиросу.

«Просто беда с этими молодыми машинистками, — рассуждал он, выпуская дым из ноздрей. — Людей катастрофически не хватает. Накопилась кипа дел с вновь прибывшими военнопленными, нужно разгребать быстрей. И опять проверки, проверки. Вот теперь, ещё эта пигалица».

Он оценивающе оглядел новенькую и инстинктивно облизнул тонкие губы. Тут же, перед ним всплыл образ недавней любовной сцены с бухгалтершей. Внизу живота приятно потянуло.

Внезапно, он хлопнул по столу квадратной ладонью, отгоняя свои плотские мысли.

— Ну, хорошо. Возьму тебя под личную ответственность. Кстати, где ты так научилась шпрехен зи дойч?

— Соседка по коммуналке. Учительница немецкого… в школе была.

— Хм, а не она ли тебя сюда отправила?

Подполковник прищурил свои водянистые глаза.

— Нет. Мама узнала, что в вашем управлении освободилось место машинистки. Она врач в местном госпитале.

— Ну, ну, проверим, — промычал комендант.

Начальник подошел к стальному сейфу возле окна и, побренчав связкой ключей, вынул оттуда лист бумаги с машинописным текстом.

Протягивая его, подполковник близко придвинулся к Даше, обдавая резким запахом пота с выветренным женским парфюмом. Она инстинктивно попятилась назад.

— Что это? — испуганно произнесла девушка.

— Подписка о неразглашении, — кратко выразился начальник и удовлетворившись в ее росписи, водрузил сей ценный документ обратно.

— Пойдем, покажу тебе твое рабочее место.

Они вышли в светлую приемную. В дальнем углу стоял шкаф со стеклянными дверцами, полностью забитый бланками. Вдоль стены для посетителей располагались потертые временем стулья.

— Вот твой рабочий инструмент, — положил он поверх печатной машинки свои большие, покрытые рыжей порослью кисти рук. — Все переводы, вся рукописная документация должна проходить через тебя и мне на согласование. Понятно?

Даша кивнула.

— Ни один документ не должен оставаться без присмотра. Пошла на обед — закрыла в сейфе, — махнул подполковник рукой на узкий высокий сейф возле окна. — Вышла по нужде или срочное дело — документы в сейф. Если что-то пропадет, ответственность недетская, поэтому-то я тебя очень даже, как это сказать, сомневаюсь брать, но мне позарез нужна машинистка, тем более со знанием немецкого. Не знаю, радоваться мне такой находке или нет…

Офицер вдруг замолчал и изучающе посмотрел на девушку.

— Ладно, время покажет. Не подводи меня, будь очень внимательна. Поверь мне, найдутся благожелатели вставить тебе палки в колеса…

Он взглянул на растерянную девушку и с улыбкой добавил:

— Ну, что, добро пожаловать во взрослую жизнь! Кстати, меня Виктор Григорьевич зовут, — и протянул Даше правую руку.

Она в ответ подняла свою.

— И запомни, рабочий день у нас ненормированный. Все, ступай. Иди, оформляйся в отдел кадров. Скажешь, что от меня, я сейчас им позвоню. Завтра в восемь утра будешь принимать дела. Все остальное получишь в канцелярии. Пустые бланки, картотека в том шкафу, — ткнул он пальцем в дальний угол. — Пропуск не забудь! — крикнул он уже вдогонку Дарье.

Выйдя в живущий своей жизнью коридор, она с шумом выдохнула, огляделась и широко улыбнулась, довольная собой.

Вот уже третью неделю, с самого утра и до позднего вечера Дарья печатала приказы, распоряжения и листовки режимного объекта. Сидя за столом, заваленным толстыми папками и письмами, она без устали стучала по клавишам пишущей машинки.

Нужно было вести подробную картотеку прибытия и убытия военнопленных. Делать запросы в архивы о деятельности этих заключенных в годы Великой Отечественной войны, практически всегда имея дело с переводами с немецкого.

Ещё нужно было обработать корреспонденцию уволенной накануне машинистки. Это изрядно выматывало девушку. А так как на дом работу брать категорически запрещалось, поэтому все ограничивалось в рамках самого управления.

Помимо этого, в течение короткого времени ей удалось наладить неплохие отношения с малочисленным женским коллективом комендатуры, правда, кроме бухгалтерши. И как ответственная и серьезная сотрудница, она напрочь отвергала настойчивые ухаживания разного рода офицеров управления.

Хотя были и такие, которые как бы невзначай забегали, чтобы просто поглазеть на новенькую с необычным цветом глаз. Это поначалу раздражало ее, но потом Даша поняла, что это вовсе не недостаток, а скорее преимущество перед другими женщинами. Она знала, что красива и стройна от природы. Это передалось ей от мамы, которая в свои сорок смотрелась рядом с ней как старшая сестра.

Вскоре Дарья заметила, что у нее появился таинственный воздыхатель. Приходя рано утром на работу, она обнаруживала в питьевом графине красные гвоздики. Даша первое время отправляла их в мусорное ведро, но смирившись с настырным поклонником, все же нашла им достойное применение в «Красном уголке» комендатуры.

Один раз она все-таки решила оставить их у себя. Уж очень они были красивы, и это, несомненно, привлекло внимание начальника. Проходя в свой кабинет, он украдкой бросил взгляд на яркий букет.

— Зайди ко мне! — недовольно буркнул начальник, громко хлопнув распашной створкой.

Едва справляясь с волнением, девушка подхватила с вечера подготовленные документы на подпись. Она прикрыла глаза, резко выдохнула и, постучав в дверь, вошла в кабинет.

— Здравствуйте, Виктор Григорьевич.

Ответа не последовало. В душной зашторенной комнате царил полумрак. Подполковник сидел в своем кресле и курил. Едкий табачный дым медленно стелился витиеватыми клубами над столом, обтянутым зеленым сукном. Даша, поперхнувшись, прокашлялась.

Виктор Григорьевич затушил папиросу и взмахнул несколько раз рукой, окутывая себя хаотичной дымовой завесой.

— Потом подпишу, — кивнул он на документы. — Садись.

Она послушно села на стул напротив него, прижимая к груди папку.

— Чего напряглась-то, не съем тебя.

— Виктор Григорьевич, я что-то сделала не так? — все еще волнуясь, промолвила Дарья.

— Нет, дело не в этом. Как раз, я хотел похвалить тебя. Работаешь ты даже лучше, чем моя бывшая машинистка.

«О цветах ни слова. Уже лучше», — думала про себя она в это время.

Начальник тем временем встал с кресла и, обойдя вокруг стола, присел на краешек, возле девушки.

— Столько дел разгребла, да в такой короткий срок, не знаю, что бы я делал без тебя? Мне даже благодарность объявили. Но это же несправедливо. Я хотел бы это исправить.

Он положил ей руку на плечо.

Ее будто током ударило.

— Виктор Григорьевич, простите, — соскочила она со стула. — Это моя работа и я получаю за это деньги, — попятилась от него Дарья, крепче прижимая к себе папку. — Я не умею по-другому…

— Ну, ну, ну, не кипятись, — ехидно улыбнулся он, возвращаясь в свое кресло. — Ладно. Давай, сюда. Что у тебя?

Подполковник протянул руку в ожидании документов. Девушка развернула папку и выложила ему на стол напечатанные машинописным текстом листы. Рассеянно поглядывая за его небрежным росчерком, Даша на минуту переключила свои мысли на него самого.

Даша знала, что Виктор Григорьевич старше ее в два раза и воспринимала его помощь и содействие в работе за искреннюю отеческую заботу. Иначе, по ее мнению и быть не могло. Тем более, все знали о его служебном романе с бухгалтершей комендатуры. Хотя говорили, что у него очень красивая и ухоженная жена.

Дарья даже пыталась сопоставить супругов вместе — высокую холеную брюнетку в натуральных мехах, с великолепным ароматом дорогих духов и невысокого коренастого мужчину, с красным лоснящимся лицом и проплешиной на голове.

Он больше походил на деревенского мужика, с чуть расширенным книзу носом с широкими волосатыми ноздрями, глазами как у теленка и скуластым лицом. Его поступь была тяжела и размашиста, а под гимнастеркой предательски обозначался выпуклый живот.

— Значит так, — наконец-то произнес он, передавая ей бланки со своей подписью. — Сегодня на должность начальника особого отдела прибывает мой фронтовой товарищ. Приема не будет. Отмени все встречи. В командование позвоню сам, лично. Все, ступай.

Виктор Григорьевич подошел к окну, отдернул шторы и с грохотом открыл створки рам. Даша вышла из кабинета.

С утра выдалась жара. Уже к полудню в управлении почти никого не было. Работать особо не хотелось. Дарья засмотрелась на жужжащую на окне жирную муху. Несчастное насекомое яростно билось о стекло, тщетно пытаясь прорваться на свободу.

«Везет тебе, летишь, куда хотишь», — вздохнула она про себя, открывая форточку.

Ее внимание привлек увядший цветок герани. Он никак не вписывался в натюрморт со свежими махровыми гвоздиками. «Надо полить», — подумала она и встала, прихватив с подоконника граненый стакан.

В дверях Даша неожиданно столкнулась с незнакомым офицером. Его сопровождала та самая пухлая блондинка из бухгалтерии.

— Прошу прощения, — шикарно улыбнулся мужчина, обнажая верхний ряд белых зубов.

Увидев на своем пути новенькую машинистку, бухгалтерша манерно прокашлялась и, подхватив офицера под руку, вальяжно ввела его в кабинет начальника.

Через некоторое время она вышла с плиткой шоколада и с довольным видом распорядилась:

— Начальство не беспокоить, все посещения отменить.

— Я в курсе, — буркнула ей в ответ Даша.

— Ну, вот и хорошо. Умница девочка, — подначила ее бухгалтерша и удалилась восвояси.

Рабочий день уже заканчивался. Дарья устало складывала тугие папки в железный сейф. Громко смеясь и разговаривая, из кабинета вышли офицеры. Даша сразу заметила между ними значительные различия.

Майор был несколько моложе подполковника, на полголовы выше, строен и подтянут. Он обладал приятными чертами немного удлиненного лица с выразительным подбородком и скулами. Тонкий длинный шрам на правой щеке сильно контрастировал на загорелом лице мужчины. Над прямым, с легкой горбинкой носом красовалась неглубокая складка, разделяющая между собой поросль темных густых бровей.

Заметив  девушку, офицер обратился к другу.

— Товарищ подполковник, какие же красавицы у тебя тут работают!

Майор с наглой откровенностью уставился на Дашу. В его больших темно-серых глазах, прикрытых черными ресницами, чувствовалась невероятная притягательность. Девушка густо покраснела, как ей тогда показалось, до самых кончиков ушей.

— Ты это…

Подполковник развернул офицера к себе.

— Не шали. Не смущай мне здесь кадры. Одна понимаешь, уже в твоих объятиях, другая…

Он осекся, взглянув на смутившуюся машинистку.

— Пошли уже, сейчас машина подъедет.

Виктор Григорьевич обхватил плечи товарища, и они с шумом двинулись по коридору.

Пребывая в хорошем настроении, Даша сбежала с крыльца, и неожиданно оступившись, прямиком налетела на стоящего впереди майора. Сильные руки молниеносно подхватили девушку. Слетевшая вдруг с его головы фуражка приземлилась возле его ног.

— Что ж вы так, неосторожно? — широко улыбнулся он, крепко придерживая Дарью.

— Простите, пожалуйста, случайно получилось, — снова покраснела она, освобождаясь из его объятий.

Мужчина наклонился и ощупал ее лодыжку, на мгновение сосредотачивая свой взгляд на изящных икрах девушки.

— Вы в порядке? Ничего себе не повредили? — забеспокоился он.

— Спасибо, не нужно волноваться. Я справлюсь, — отдернула она свою ногу. — Только вот я… каблук сломала.

Дарья сняла туфельку, на которой печально болтался каблук.

— Эти туфли моей мамы.

Слезы выступили у нее из глаз.

— Ну, ну, ну, хватит сырость разводить. Вы еще легко отделались, — утешал майор Дашу, стряхивая пыль со своего головного убора. — Ну, что, товарищ подполковник, подвезем девушку до дома? — подмигнул он другу, водружая фуражку на голову.

Во внешних уголках его прищуренных глаз прочертились морщинки.

— Ну, что с вами поделаешь? — произнес Виктор Григорьевич, с удивлением созерцающего всю эту сцену.

Подъехала служебная «Эмка». Майор, поддерживая Дарью под руку, помог забраться ей на заднее сидение автомобиля. Водрузившись рядом с девушкой, он скомандовал водителю:

— Поехали!

Машина тронулась, медленно набирая обороты.

— Как нога, еще болит? — прервал молчание майор.

Придвинувшись к Даше еще ближе, он закинул руку на спинку сиденья.

— Не очень, — ответила она, пытаясь отодвинуться подальше от мужчины.

— Давайте уже знакомиться, раз так все случилось. Меня зовут Андрей… Андрей Павлович Рудин. Майор госбезопасности.

— Даша, — с нескрываемым волнением ответила девушка. — Виктор Григорьевич сказал, что вы у нас в управлении работать будете.

Майор сидел настолько близко к ней, что она даже не осмеливалась повернуть в его сторону голову, внутренне побаиваясь встретится с ним лицом к лицу. Он улыбнулся уголками губ, с интересом разглядывая красивый профиль девушки.

— Ну, да. Представьте себе, на очень ответственной работе... Надо же, какая у вас редкая природная красота…

— Андрей Павлович, зря стараетесь, — неожиданно для себя усмехнулась девушка, все же заставляя себя повернуться в его сторону. — Все, что нужно, я про себя давно уже знаю. На все мужские уловки я реагирую однозначно.

Андрей внимательно посмотрел в ее глаза… поочередно, в один изумрудно-зеленый и другой серо-голубой и все это обрамляли невероятно длинные ресницы. Было необычно. Он такого никогда не видел.

— И даже не найдете время для ужина со мной в ресторане? — вкрадчивым голосом продолжил майор, все так же чертовски обаятельно улыбаясь.

После некоторой паузы, Даша сказала:

— Знаете, Андрей Павлович, я не хожу по ресторанам…

— Может, потому что вас еще не приглашали? — настойчиво продолжал Андрей.

— Поверьте, претендентов хватает, — парировала она и отвернулась, мысленно ругая себя, на чем свет стоит.

Он усмехнулся, прищуриваясь.

— Ну, я нисколько не сомневаюсь, что у вас от поклонников отбоя нет.

— Да! Представьте себе, и в лишних не нуждаюсь, — продолжала она добивать себя.

— Понял. Не смею больше беспокоить, — еле сдерживая улыбку, ответил майор и поднял вверх ладони.

Подполковник усмехнулся, наблюдая за их обоюдными колкостями. Проехав еще пару кварталов, водитель остановил машину у подъезда старого трехэтажного жилого дома с большими колоннами.

Бывший дворянский особняк после революции был переделан под коммуналку и заселен нуждающимся пролетариатом. Жилье, где проживала Даша, находилось на последнем этаже здания и представляло собой квартиру из четырех комнат с общей кухней, ванной и туалетом. Их разделял узкий, заставленный деревянными сундуками тусклый коридор.

— Дашенька! Разрешите, хоть, проводить вас до квартиры.

Андрей, проскочив вперед, помог девушке выйти из автомобиля.

— Не стоит беспокоиться, Андрей Павлович.

— Называйте меня по имени, — с притворной мольбой взглянул он на нее.

— Ну, хорошо, — кивнула Даша. — Как скажете.

— Давайте я вам помогу. Вы наденете другую обувь, а эти туфли мне отдадите. Только не спорьте, пожалуйста. Даша, позвольте поухаживать за вами. Неужели вам это неприятно?

— Почему же? Если человек нравится, почему бы и нет.

— Так я вам, всё-таки, нравлюсь? — прищурился майор.

— Я просто обобщаю, — смутилась она и зашла, прихрамывая, в парадную.

Андрей последовал за ней и приобнял ее за талию. Ей это не очень понравилось.

— Знаете, что Андрей Павлович… Андрей, — отстранилась от него Дарья. — Возвращайтесь к товарищу подполковнику. Вас уже давно заждались. Провожать меня вовсе не нужно.

Она резко развернулась, развевая полы своего платья, и быстро зашлепала по ступенькам мраморной лестницы.

Майор проводил взглядом босые стройные ноги девушки, пока они не скрылись у него из вида.

Глава 2

— Слушай, Вить! Сколько она у тебя уже работает? — спросил майор друга, рассматривая прохожих из окна машины.

— Кто? Беляева? Да, месяца нет еще… Что, зацепила? Ха-ха-ха. Не ты один такой! Пол-управления за ней волочится. Подарками ее, да цветами заваливают. Девка красивая. Видел, да? Глаза у нее интересные… Да-а-а. Немного наивная, но с возрастом шишек набьет, поумнеет. Такие как она, не так часто встречаются.

— Точно говоришь, — задумчиво ответил Андрей. — Я таких, правда, ещё не встречал. Надо же, просто невероятной красоты женщина. Вить! — позвал он друга.

— Ну.

— А у тебя, что с ней?

— Ты про что?

— Ну, она же твоя личная секретарша, — многозначительно ухмыльнулся майор.

— А, ты про это… Ты знаешь, не до того мне пока, дел невпроворот. Андрюха, я ведь ее на свой страх и риск взял на работу. Она ведь еще совсем молодая, но она очень хороший и добросовестный сотрудник, чуть ли не правой рукой у меня стала. Сам знаешь, в наше время такие работники на вес золота. Сейчас пока на испытательном сроке. Если все нормально, то официально оформим.

     — Ну, да, ну, да, — задумчиво произнес Андрей. — А с первого взгляда не скажешь… Очень даже взрослой кажется.

Виктор подозрительно покосился на друга:

— Ты что задумал, парень?

— Так, просто…

— Рудин! Я тебя слишком хорошо знаю. Ни одну юбку мимо себя не пропустишь. Девчонка тебя как увидела, уже по-уши втрескалась! И что они в тебе все находят? Ума не приложу.

Майор криво ухмыльнулся, удовлетворенный своим тщеславием.

— Вить, нежность и ласка нужны женщине, а я предоставляю их в неограниченном количестве. Ты бы лучше со своей женой меня познакомил.

— Скоро увидишь, — вздохнул Виктор. — Приехали, наконец.

Машина остановилась у ворот бело-голубого особняка. Мужчины прошли по выложенной брусчаткой дорожке, мимо ухоженных цветников и клумб к пристроенной к дому террасе. За богато сервированным столом, вполоборота к входящим, сидела молодая женщина. Широкие поля черной гипюровой шляпы немного скрывали ее лицо. Виктор подошел к ней и, чмокнув жену в щеку, произнес:

— Дорогая! Позволь представить тебе моего друга, фронтового товарища.

— Андрей, — прозвучало за ее спиной.

Женщина медленно повернулась на голос, и …он узнал в ней свою бывшую возлюбленную.

— Светлана.

Не моргнув даже глазом, она небрежно протянула ему руку для поцелуя.

— Вы, как всегда очаровательны, — произнес он на французском, нависая над утонченным запястьем женщины.

— Вы, как всегда элегантны, — вторила она ему.

— Не боитесь, что муж догадается? — продолжал Андрей.

— Нет, он по-французски ни бельмеса, — парировала Светлана.

— Господа-товарищи, а я вам не мешаю? — поинтересовался Виктор, уже разливая вино по бокалам.

— Прости, дорогой. Ты же знаешь в этой глуши не с кем поговорить на родном языке Дюма, Гюго и Жюль Верна. Я искренне рада любому человеку, более или менее говорящему по-французски.

— Просто помешана на своем «шерше ля фам», — проворчал муж.

— Чем ворчать, лучше бы учил этот божественный язык, — театрально ответила ему супруга.

— Мне и так неплохо. Давайте, поедим, наконец. Хватит с меня ваших изысканных манер. От них сыт не будешь.

— Мужлан! — обронила Светлана по-французски, чем вызвала ухмылку на лице Андрея.

— Товарищи, вы как хотите, а я водочки, — улыбнулся Виктор, не обращая никакого внимания на жену.

Он налил себе и Андрею до краев.

— Андрюха, ты не представляешь, как я рад, что мы опять вместе. Три года не виделись. Давай, за встречу!

Мужчины звучно чокнулись стопками, и выпили, с удовлетворением отмечая, как алкоголь приятно обжигает внутренности, затуманивая мозг. Андрей невольно взглянул на бывшую любовницу. Закинув одну ногу на другую, Светлана томно потягивала из бокала красное Бордо.

— Милый, закусывай, а то опять быстро опьянеешь, — не отрывая взгляда от майора, качнула головой она в сторону мужа.

Андрей закинул в рот кусок сыра с беконом и, прищурившись снова заговорил ней на французском:

— Мадам, если вы будете так на меня смотреть, то скоро просверлите во мне дырку.

— Отнюдь, я предпочла бы, наоборот.

Такой ответ вызвал у мужчины снисходительную улыбку.

— Хм, к сожалению или, к счастью, это уже невозможно. Все когда-нибудь заканчивается.

— Память остается, — несколько резковато изрекла она и сделала глоток из бокала.

— Что это вы опять не по-нашему? — прервал их диалог Виктор. — Я уже начинаю сомневаться, что вы никогда не были знакомы.

— Виктор! — ответила ему Светлана на французский манер. — Не говори глупостей. Вы лучше посидите вдвоем, тем более, вам есть о чем поговорить. Я пойду, прилягу. Голова что-то разболелась. Жарко сегодня.

Она поднялась с плетеного кресла, и высоко подняв голову, направилась к дому. Мужчины проводили взглядом ее стройную, в длинном атласном халате, фигуру.

— Вообще-то, принято вставать, когда поднимается женщина.

Андрей с улыбкой поднял стопку.

— Слушай, Андрюха! Ты-то хоть мне мозг не выноси. Брось эти свои буржуйские замашки. Мне и так дома всего этого хватает.

Григорич провел ребром ладони по горлу.

— Я только на работе отдыхаю.

— С кем? — подтрунил его Андрей. — С той бухгалтершей? Так, ничего себе. Тебе нравятся блондинки?

— Мне все, Андрюха, нравятся, кто ноги раздвигает.

— А как ты со Светланой…

— Познакомился?

Андрей вынул из кармана галифе серебряный портсигар.

— Подожди, у меня есть кое-что получше.

Виктор подошел к сервировочному столику на колесиках и открыл стоящую на нем инкрустированную шкатулку из красного дерева.

— Кубинские сигары.

Майор с благодарностью взял сигару, затем поднес к носу экзотический презент и глубоко вдохнул табачный аромат плотно скрученных коричневых листьев. Закрыв глаза, он в наслаждении выдохнул:

— Витя, я даже боюсь у тебя спросить, откуда они у тебя.

— Тесть балуется и меня приобщил, так скажем. Так вот, насчёт жены, если тебе интересно… Только давай сначала выпьем.

Он снова наполнил до краев стопки.

— В сорок пятом я был по делам в Наркомате обороны и на одном фуршете познакомился со Светкой. Вернее, меня с ней познакомил мой сослуживец. Она была там с его женой по случаю годовщины Октябрьской революции. Отец ее работает в нынешнем министерстве внешней торговли, не последний там человек. Вес, так, скажем, имеет. Позже, при разговоре с ним я понял, что ему нужно было пристроить свою непутевую дочь. Видишь ли, у нее еще до войны был роман с одним молодым офицеришкой и после, того, как тот ее бросил, Светка долго лечилась в психиатрической лечебнице после аборта…

Григорич затянулся и выпустил дым из ноздрей.

— Не знаю, что она во мне нашла? — продолжил он, после некоторых раздумий, — Мы с ней разные совсем… Сначала просто переспали, потом мне даже понравилось быть в ее обществе и когда она сама, почти в шутку предложила жениться на ней, я не отказался… Потом через своего отца выбила мне назначение на эту должность.

Виктор замолчал. Андрей сосредоточенно смотрел на друга в ощущении некоего дежавю. В горле вдруг запершило, и он прокашлялся.

— Что, крепкие? — кивнул на сигару Виктор.

— Отличные. Ничего подобного не пробовал, — пытался отшутиться Андрей. — Так что дальше? Светлана понимала, куда она едет?

— В том-то и дело. Светка сказала, что устала от светской жизни и хочет поселиться на периферии, но я-то знаю, что она до сих пор пытается убежать от несчастной любви. Иногда ездит к родителям, поживет там с месяц, два, опять приедет. Мы с ней пытались завести ребенка, но видно не судьба… Несчастный случай. А сейчас, так скажем, в свободных отношениях. У нее свои друзья, увлечения, а я в основном живу работой, иногда бывают на стороне…

Он снова выпил и закусил.

— Блондинки, — снова поддел его майор.

— Блондинки, брюнетки, рыженькие, толстенькие… и так далее, — продолжил Виктор, затягиваясь сигарой.

— Она говорила, кто он?

— Кто? Этот ее любовник? Не-а. Тайна, покрытая мраком. Давай еще по одной. Слушай, Андрюха, а ты-то как? Лиза где? Пацан твой?

— Вить, брось. Ты же знаешь, я Лизу с начала войны не видел. Она сейчас с сыном живет у своих родителей. Я, конечно же, им помогаю, но видеться с ней не хочу.

— Зря ты Андрюха, такая баба!

— Вить, лучше давай о наших поговорим…

— Сначала выпьем, — перебил его Виктор, до краев наполняя стопки. — Ты я так понял, до самого Берлина дошел?

— Да, до последнего был командиром в составе снайперской группы. Мои ребята делали зачистки в завалах от фашистских снайперов… даже после объявления капитуляции. Сколько еще наших из-за них полегло… И не только. Те еще повадились отстреливать офицеров союзных армий…

Виктор покачал головой.

— Андрюха, давай за Победу, а?

Фронтовые друзья выпили и продолжили разговор о пережитых годах военного времени, не замечая, как сгустились сумерки. Включился свет на террасе и мужчины услышали стук женских каблучков по брусчатке.

— Идите уже в дом, поздно, — послышался уставший голос Светланы.

— Посиди с нами, — заплетающимся языком выговорил Виктор, пытаясь обнять жену.

— Вить, тебе уже хватит. Андрей, пожалуйста, помоги его увести в дом.

Майор, поддерживая друга под руки, повел его в дом.

— Куда его? — почему-то шепотом спросил он Светлану.

— Сюда, — тоже шепотом ответила она.

Мужчина протащил друга в одну из темных комнат и уронил его на широкую кровать. Пока жена возилась, раздевая мужа, Андрей вышел в просторную гостиную. Единственным ее освещением был слабый огонь горящих поленьев в камине. Майор сел в стоящее напротив кресло и закрыл глаза, вслушиваясь в чарующие звуки потрескивающей смолы.

— Не думала, что когда-нибудь снова увижу тебя, — услышал он рядом мягкий голос Светланы. — Ты очень изменился, возмужал. Стал еще привлекательнее. Наверное, от женщин отбоя нет?

Андрей повернул голову в ее сторону и холодно спросил:

— Почему ты не сказала, что была от меня беременна?

— Это что-нибудь бы изменило?

Андрей, помедлив, ответил:

— Думаю, что нет.

— Я знала, что ты меня не любишь, но все же надеялась, как и любая другая любящая женщина. Я сделала большую ошибку, о которой буду жалеть всю оставшуюся жизнь. Хоть какая-то память осталась бы о тебе. Хотела сделать больно тебе, но оказалось, совсем наоборот.

— Света, я тебе ничего не обещал…

— Ты, вообще, имеешь представление, что такое любить по-настоящему? Ты знаешь, каково это ждать и мучиться, когда нет любимого человека рядом? Когда не можешь ни есть, ни спать, проживать пустые дни и ночи без близкого, родного… Я думала, что сойду с ума без тебя… Андрей, я не виновата, что полюбила тебя и не виню тебя, что ты не любил меня. Так уж вышло. У меня после тебя что-то вот здесь сломалось, — хлопнула она себя ладонью по груди.

— Света, не устраивай мне сцену. Ты прекрасно знаешь, почему мы расстались. Кстати, Виктор знает о твоем увлечении?

— Знает, — ответила она после некоторой паузы, — И про фотографии знает.

— Как он к этому отнесся? — ухмыльнулся Андрей, бросив ироничный взгляд на женщину.

— Он прощает мне мои слабости…

— Кто бы сомневался, — хмыкнул он.

— Виктор хороший муж. Он помог мне пережить душевную боль. Мы абсолютно разные, но в этом вся прелесть брака. С тобой я не смогла бы так жить… Вообще бы не смогла.

— Почему? — равнодушно спросил майор.

— Потому, что ты делаешь близких тебе людей несчастными…

— Да, наверное, ты права, но если бы я не увидел собственными глазами… как ты с этой девицей…

— Мне было тоскливо от долгих ожиданий с твоих командировок, и я жутко ревновала тебя к жене.

Она подошла к камину, что-то нашаривая рукой на полке. Через тонкую ткань халата Андрей увидел изящные очертания тела женщины. Светлана закинула в догорающий очаг одиноко лежащее на полу полено и прикурила от огарка щепки. Сладкий сигарный дым медленно стал расплываться перед сидящими.

— Я тебе говорил, что мы всегда были с ней чужими. Нас, кроме ребенка, ничего не связывает.

— А сейчас?

— Сейчас тем более.

— У тебя есть женщина? — поинтересовалась Светлана.

Андрей повернулся к ней.

— Прости, но я не собираюсь обсуждать с кем-либо мою личную жизнь. Я с дороги очень устал. Где я могу прилечь?

После недолгого молчания она ответила:

— Я постелила тебе в комнате рядом с нашей спальней. Если хочешь, прими ванну. Чистое полотенце в шкафчике.

— Да, пожалуй, я сполоснусь, — с шумом выдохнул мужчина и, расстегивая на ходу ремень, устало направился в ванную комнату.

…Он проснулся от холода. Вода в ванной давно остыла, вызывая жуткий озноб всего тела. Обернув бедра широким махровым полотенцем, Андрей проследовал в свою комнату. Услышав громкий храп Виктора, ухмыльнулся: — «Как Светлана с ним спит?»

Вдруг, сзади он почувствовал на своем теле теплые прикосновения женских рук. Полотенце тяжестью упало на пол. Светлана прижалась голой грудью к мокрой спине мужчины и нежно провела своими ладонями по его обнаженному торсу.

— Меня всегда возбуждали твои шрамы, — прошептала она. 

Закрыв в томлении глаза, женщина прижалась губами к его спине.

— Мы не должны делать это, — тихо произнес он. — Света, я тебе уже все сказал. Не играй с огнем.

— Я очень хочу тебя, — продолжала она, целуя его кожу, — Я так долго тебя не чувствовала в себе…

— Ты должна понимать, что я тебе не принадлежу, и ты не можешь так вести себя, — произнес он.

Светлана недовольно подобрала с пола свой халат и, покачивая роскошными бедрами, удалилась восвояси.

Андрей устало залез под одеяло и до утра забылся крепким сном.

Глава 3

— Я все в толк не возьму, почему именно тебя назначили на эту должность?

Виктор сел на край стола и засунув руки в карманы галифе, наблюдал за другом.

— Чего ты не можешь понять? Мы с тобой боевые товарищи, плечом к плечу прошли огни и воды, — в задумчивости ответил Андрей, внимательно рассматривая записи подшивок из сейфа. — Витя, давай так, — наконец оторвал он взгляд с документов. — Хоть и мое отделение не подчиняется тебе, но мне легче будет работать с тобой в одной упряжке. У меня особое распоряжение насчет некоторых немецких офицеров. В твоем ведомстве ждет репатриации бывший эсэсовец.

— Откуда такие сведения?

— Архивы, Витя, архивы. Твоя Беляева хорошо знает немецкий?

— Ну, да, — в некотором замешательстве ответил Виктор.

— Ты мне можешь дать ее на несколько дней?

— В каком качестве?

— В рабочие дни, конечно, — усмехнулся Андрей.

— А-а-а, а то я подумал… — подозрительно посмотрел на друга подполковник.

— Григорич, ты не о том, сейчас. Нужно сделать перевод некоторых секреток «Вермахта» и мне срочно нужен помощник… помощница.

— Она же вольнонаемная.

— У тебя есть альтернатива? — холодно произнес Андрей.

— Насколько я знаю, товарищ майор, ты неплохо владеешь немецким, — сузил глаза Григорич.

— Времени мало, Витя, — отбивался Андрей. — Не успеваю.

— Нет, но это нарушение…

— Она подписывала документ о неразглашении?

— Ну.

— Что, «ну»? Подписывала или нет? — взорвался Андрей.

— Куда она денется?

— Сколько она у тебя секретных документов перелопатила, ты считал? Сам говорил, что она чуть ли не твоя правая рука. Витя, времени нет. У меня приказ.

Виктор опустил голову.

— Бери, но сильно рискуешь ты, Андрюха, — выдохнул он.

— Под мою ответственность, — умоляюще посмотрел на друга майор.

— Ох, если что, то нам всем несдобровать. Головы у всех полетят. У меня в первую очередь…

— Ладно, ладно, не ворчи. Да, кстати, мне же нужно ее туфли в ремонт отдать. Пришли кого-нибудь из мастерской лагеря.

Виктор исподлобья взглянул на товарища.

— Ладно, распоряжусь. Когда тебе Беляева-то нужна?

— Прямо сейчас, — спокойно ответил майор, углубляясь в бумаги.

— Только два дня.

— Три.

— Без ножа режешь.

— Хорошо, два, так два.

В дверь постучали. Приоткрыв обновленную масляной краской створку, вошла Дарья. Поверх черной юбки-карандаш, на ней была обтягивающая в темную полоску блузка. Мужчина невольно бросил взгляд на пикантное углубление над пуговицей в области груди девушки.

«Довольно смело, очень даже, — промелькнула мысль в голове у Андрея, — В мужском-то коллективе…»

— Можно?

— Да, Даша, проходи, — ответил он ей низким бархатным голосом.

Стуча каблучками черных лакированных лодочек, Дарья прошла вглубь небольшого кабинета.

— Здравствуйте, Андрей Павлович! Виктор Григорьевич сказал, что я вам нужна по срочному делу.

Майор кивнул, то ли в приветствии, то ли ответив на вопрос.

— Даша, давай договоримся обращаться по имени и на «ты», — встал он со своего места, двинувшись в направлении девушки. — Так нам будет проще работать. Кстати, нога больше не болит? — продолжил он, лукаво улыбаясь глазами.

— Нет, я не сильно подвернула, — смущаясь, ответила она.

Андрей подошел к ней и слегка приобняв за талию, подвел к столу, полностью заваленным потрепанными номерными папками с документами.

— Даша, — приблизился к ней майор так, что она даже могла слышать его дыхание. — От тебя сейчас нужна работа, требующая особо повышенного внимания. У нас с тобой очень мало времени. Можно сказать, почти нет. Ты прекрасно наслышана о немецкой педантичности и скрупулезности. Немцы каждый свой шаг, каждый свой «подвиг» фиксировали документально. Смотри. Вот личные дела некоторых военнопленных нашего ведомства.

Андрей положил ладонь на подшивки, лежащие отдельной стопкой.

Девушка только сейчас разглядела на них штампы орла с распростертыми крыльями. Пока еще не понимая, что от нее требуется, она принялась перекладывать папки одну за другой.

— Эти военнопленные сейчас находятся на жесткой проверке. В данное время формируется отправка на родину больных, увечных и дождавшихся своей очередности. И вот, чтобы их репатриировать, им нужно железобетонное алиби, в том, что они не принимали участие в карательных акциях против мирного населения и не работали в концлагерях. Хотя они изначально проходят тщательную проверку, но случается путаница, присвоение чужих документов и всякое такое…

Майор повернул к собеседнице голову. Они встретились взглядом. Даша, молча, наблюдала, как его глаза с интересом обследовали каждый сантиметр ее лица. Потом его взгляд остановился на ее губах, повторяя их плавные очертания, и снова поднялся к влажным необычайно яркого оттенка глазам.

— Даша, ты, правда, очень красивая, — с какой-то особой теплотой подметил он.

— Это к делу относится? — смутилась девушка.

— Ч-ш-ш.

Андрей коснулся шершавой подушечкой большого пальца ее нижней губы и провел по ней, словно стирая помаду. Даша инстинктивно приоткрыла рот, завороженно глядя в выразительно красивые глаза майора. Она боялась пошевелиться, тем самым прервать его движения…

Звонкая трель еще довоенного телефонного аппарата разрушила эту идиллию.

Андрей нехотя выпрямился и, не отрывая взгляда от девушки, поднял трубку телефона.

— Майор Рудин слушает! — строго произнес он приятным баритоном.

После некоторой паузы он снова ответил:

— Так точно.

На другом конце провода что-то долго говорили. Андрей нахмурился, на время, потеряв всякий интерес к Даше.

Его ровные брови сошлись у переносицы, образуя между собой глубокую морщину.

— Да, уже работаю над этим вопросом, — ответил он, снова бросив взгляд на девушку. — Так точно, товарищ полковник, будет исполнено в срок.

— Ну, что, Дарья Кирилловна, — серьезным видом произнес майор, водружая телефонную трубку на свое законное место, — Теперь одна у нас с вами задача.

— Мы же на «ты» и по имени, — быстро нашлась девушка.

Андрей улыбнулся уголком рта и продолжил:

— Так вот, Даша.

Он сел на край стола.

— Ты должна понимать, что все это является секретной информацией и дальше этого кабинета…

— Я поняла, — прервала его Дарья. — У меня только один вопрос, а как я среди этой кипы документов найду нужного нам человека?

— Эти фигуранты имеют непосредственное отношение друг другу. У тебя на рассмотрении несколько папок с интернированными. Все они встречались в разные периоды по своей службе. Поступил сигнал, что среди них есть офицер, который служил в дивизии СС, а в лагере он скрывается под видом обычного солдата. Я запросил из архива документы с фотографиями некоторых из них. Нужно сравнить архивные данные и наши. Даша, особая просьба — внимательно просматривай фотографии. Хорошо? Это нужно сделать как можно скорей. Архивы мне дали только на несколько дней. Ферштейн? — улыбнулся он.

— Да, — ответила девушка тоже по-немецки. — Андрей, а вы тоже говорите по-немецки? — поинтересовалась она, переходя на родной.

Майор снова улыбнулся и дотронулся до ее плеча.

— Ну, не настолько, чтобы делать такие переводы как ты. Все работай, не буду мешать. Я пойду пока на площадке развеюсь, — кивнул он головой в сторону окна. — Да, еще, документы со стола не отдавать никому, ни при каких обстоятельствах. Если нужно выйти, ключ в замке.

Он толкнул тяжелую дверь и растворился в душном коридоре. Даша с волнением выдохнула: — «Что это было?»

Она повторила движение пальца Андрея на своей нижней губе. «Зачем он так сделал? Мне не нужно впредь позволять подобных вольностей. Господи! Но почему было так приятно? А если бы это был другой мужчина, мне бы так же было хорошо рядом с ним? Фу, — выдохнула она. — О чем это я? Хватит, глупости себе какие-то навыдумывала. Работать пора».

Даша расстегнула еще одну верхнюю пуговицу блузки и короткими движениями руки обмахнула разгоряченное тело. Это не помогло освежиться. Бросив взгляд на плотно закрытые оконные рамы, втянула в легкие прокуренный воздух помещения.

«Душно, сил нет. Еще от старых бумаг противный запах стоит», — подумала она и решительно направилась к окну.

Еле открыв тугие щеколды, она потянула на себя стеклянные створки. Взору девушки открылась огромная площадка комендатуры с самодельными спортивными снарядами в центральной ее части. По широкой беговой дорожке строевым шагом маршировали солдаты.

Даша уже хотела развернуться, как небольшое столпотворение офицеров возле тренажеров привлекло ее внимание. Они о чем-то оживленно разговаривали и громко хохотали. За ними девушка разглядела стройного полуобнаженного мужчину в галифе и сапогах на турнике, выполняющего упражнение «Солнышко».

Он спрыгнул, раскинув руки в стороны. Затем его сменил другой, жилистее телом, офицер. Краска бросилась в лицо девушке. Это был Андрей. Он высоко подпрыгнул над землей, и цепко ухватившись обратным хватом за железную перекладину, на мгновение повис в воздухе.

Слегка приноровившись, майор подтянулся к ней подбородком, затем легко выпрямился на вытянутых руках, снова подтянулся, выпрямился. Девушка, не отрывая взгляда, издали наблюдала за игрой накачанных мышц на загорелом торсе мужчины. Затем он поднял ноги под прямым углом и снова подтянулся несколько раз…

В дверь вдруг постучали.

— Андрей Палыч! — раздался высокий голос бухгалтерши.

— Он на площадке, — недовольно ответила ей Даша, кивая головой в открытое окно.

— А ты что здесь делаешь? — удивленно надула губы в яркой помаде блондинка.

Подозрительно глядя на девушку, она проследовала по ее кивку и, удостоверившись там в наличии майора, ахнула:

— Боже! Какой мужчина!

Бухгалтерша скрестила пухлые наманикюренные пальцы на глубоком декольте обтягивающего ее объемный бюст креп-жоржетового платья.

— Я вам должна отчитываться, Любовь Васильевна? — взглянула на нее исподлобья Дарья.

Бухгалтерша с неким пренебрежением оглядела девушку с ног до головы и процедила сквозь зубы:

— Не рано ли тебе, деточка, так одеваться?

— Позвольте уже мне решать, как мне одеваться! — огрызнулась Дарья, сердито взирая на женщину.

— Ты не хорохорься. Твое время еще придет, а мое уже стремительно уходит, — с унылой грустью вздохнула бухгалтерша, переключая свой взор через окно на объект своего обожания.

Даша села за стол и разложив перед собой раскрытые папки, принялась карандашом делать пометки на чистом листе бумаги.

— Ладно, позже зайду.

— Лучше бы вообще тебя не видеть, — буркнула девушка, не глядя на бухгалтершу.

Любовь Васильевна замешкалась у двери, видимо желая что-то еще гадкое добавить, но передумав, вышла, оставляя в кабинете отвратительный запах своих цветочных духов.

Через некоторое время на пороге появился Андрей. Он был уже в небрежно застегнутой гимнастерке с закатанными по локоть рукавами. В руке он держал кожаный ремень. Волнистые волосы на его голове были смешно взъерошены, а на загорелых щеках проступил юношеский румянец.

Майор взял край вафельного полотенца, перекинутое через шею и грубо обтер им свое обветренное лицо.

— Ну, как у нас дела? — улыбнулся он. — Хм, зачем Любовь Васильевна приходила?

— Наверное, чтобы на вас полюбоваться, Андрей Павлович, — съязвила Даша, поджав губы и кивнув на открытую фрамугу, снова погрузилась в бумаги.

— Нет, надо ей подарить другой парфюм, а то меня уже скоро начнет от нее тошнить, — пробурчал майор, небрежно бросив на стол ремень.

Пряжка глухо ударилась о суконную поверхность.

Вытирая влажные волосы, Андрей остановился возле оконного откоса, и молча поглядев на построения солдат на площадке, в задумчивости произнес:

— Даш, если ты не хочешь со мной ужинать, может, согласишься пообедать?

Она в замешательстве подняла голову.

— Это тебя ничем не обязывает, — уже глядя на нее, продолжил майор.

— Андрей Павлович, право, неловко как-то, — смутилась она. — Будут еще что-нибудь про нас говорить…

— Даша, перестань. Мне на остальных наплевать, что будут о нас говорить. Сейчас главное для нас работа, я должен обеспечить своего подчиненного горячим обедом, а по возможности и ужином.

— Хорошо, до обеда еще полчаса, я подумаю, — в ответ улыбнулась девушка и снова уткнулась в записи.

…Майор довольный своей первой маленькой победой привел себя в порядок и под завистливые взгляды сослуживцев, проследовал по лестничному пролету управления в сопровождении юной красавицы.

Пообедав в местной столовой, они вернулись и допоздна просидели за работой. Андрей вызвался проводить девушку, но Даша вежливо отказалась от предложения.

Тогда он вызвал служебную машину и, усадив ее на заднее сидение, попрощался и пожелал приятных снов.

Глава 4

Наутро, справившись на проходной о местонахождении майора, Дарья прямиком направилась в его кабинет. Даже не постучав, она потянула на себя ручку с дверным полотном. Дверь поддалась и со звуком открылась. Было тихо и сумрачно в зашторенном кабинете. Послышался скрип кожаного дивана у стены.

— Даша, ты? Сколько время?

Андрей резко откинул от себя темно-синее покрывало. Увидев его мускулистый, покрытый темными волосами торс, она попятилась к двери.

— Андрей, простите… Я, наверно, не вовремя?

У нее волнующе забилось сердце.

— Ничего, заходи.

Он опустил босые ноги на дощатый пол и нижней частью ладоней протер сонные глаза.

— Ты проходи, не стесняйся. Открой окно, пожалуйста.

Взяв наручные часы со стула, с шумом выдохнул:

— Уф, проспал.

Даша послушно подошла к окну, отдернула тяжелую штору и распахнула створки рам. Душный кабинет наполнился утренней прохладой. Боясь увидеть что-то непристойное, она так простояла некоторое время в молчаливом ожидании.

Девушка спиной чувствовала, как он надевает галифе, затем натягивает на них начищенные сапоги…

— Можешь поворачиваться, — с усмешкой бросил ей майор. — Ничего неприличного здесь больше нет.

Даша обернулась на голос Андрея и прошла к своему рабочему столу.

Топая сапогами, он вышел, на ходу хватая полотенце и вскоре вернувшись с влажными волосами, быстро, словно отдавая распоряжения, произнес:

— Даша, постараюсь к обеду быть. Что делать ты знаешь. Не прощаюсь.

Застегнув ремень, и аккуратно распрямив под ним гимнастерку, он решительным шагом вышел из кабинета, оставляя девушку в гордом одиночестве…

Сосредоточившись на своей работе, она и не заметила, как наступило время обеденного перерыва. Майора все еще не было. В животе шумно заурчало.

«Вчера-то котлета с пюре была, — вспомнила она вчерашний горячий обед, и в желудке еще больше заныло от голода. — У меня же есть шоколад в сейфе!»

Даша вышла, заперев за собой дверь, и направилась в приемную. В длинном коридоре она неожиданно столкнулась с Андреем. Небрежно вскинув левое запястье, он взглянул на циферблат.

— Даша, прости, по делам ездил. Еще нагоняй получил, что опоздал, если бы не ты, не знаю, чем бы все закончилось. Знаю, знаю, ты голодная и я не успел даже позавтракать. Давай, быстро на обед и потом обратно… Мне опять нужно будет срочно уехать.

После обеденного перерыва Даша продолжила перевод документов, а майор снова ретировался, пообещав вскорости освободиться…

Устав от монотонной работы, она подошла к открытому окну. Слабый вечерний ветерок обдувал ее вьющиеся на висках пряди. Она подхватила на затылке косу и перекинула на грудь. Перебирая пальцами по плетению, девушка задумалась о молодом мужчине. Его образ стоял у нее перед глазами и никак не выходил из головы.

Дверь вдруг с шумом распахнулась, и вошел Андрей.

— Наконец-то, — выдохнул майор и плюхнулся на диван.

Словно не замечая Даши, он откинул голову на его мягкую спинку и закрыл от усталости глаза. Просидев так некоторое время, Андрей вздохнул.

— Даша, есть какие-нибудь результаты? — поднялся он с дивана и подошел к столу с документами.

— Да, почти готово.

Она тоже приблизилась к столу и из небольшой стопки документов выбрала нужную папку.

— Мне требуется немного времени перепроверить, но с большой долей вероятности это именно тот человек, кто вам нужен. Там записи моего перевода. Все как вы… ты говорил.

Взяв у нее из рук эту папку, Андрей повернулся к ней спиной и сосредоточенно стал читать ее содержимое.

Стоя за его широкими плотными плечами, Даша вдруг приняла от него будоражащую и, вместе с тем, пьянящую волну разгоряченного мужского тела со специфическим запахом кожаного ремня. Внизу живота приятно потянуло. Она инстинктивно протянула к нему руку и слегка коснулась пальцами его гимнастерки.

Майор развернулся к ней лицом и медленно положил на стол документ. Даша увидела в его глазах неестественно странный блеск. Она с испугом отступила назад и, наткнувшись на деревянную обшивку стены, в страхе прошептала:

— Нет… пожалуйста.

Он так мгновение постоял и, нахмурив брови, произнес:

— Даша, ты чего?

— Простите, — она опустила глаза. — Я просто подумала…

— Тебе пора домой, — резко перебил он ее. — Я сейчас вызову машину…

Утром Андрей заглянул в приемную. Даша закручивала бумагу с характерным треском в валик пишущей машинки.

— Андрей Павлович, здравствуйте! Я еще вам нужна? А то у меня своих дел накопилась уйма.

— Здравие желаю! — сделал он жест в воинском приветствии. — Нет, Даша, спасибо, ты мне очень помогла. Я с утра уже отчитался. Все подтвердилось. Вот тебе пока маленький презент.

Он протянул ей плитку шоколада.

— Наверное, не стоило беспокоиться, но все равно приятно, — вежливо улыбнулась она.

— Григорич у себя?

Даша кивнула и бегло застучала пальчиками по буквам на клавишах.

Спустя час офицеры вышли из кабинета.

— Ладно, Андрюха, я поехал.

Мужчины в прощании пожали друг другу руки. Повернув голову к Даше, начальник произнес:

— Меня сегодня ни для кого нет. Переведи все встречи на завтра.

Махнув рукой другу в прощании, он удалился.

— Я вчера забегался, что забыл отдать тебе это.

Андрей протянул девушке небольшой предмет, завернутый в бумажный пергамент.

— Заскочил вечером к Григоричу и, представляешь, у него в кабинете оставил.

— Ой, туфли, — радостно улыбнулась Дарья и, развернув бумагу, полюбовалась работой сапожного мастера.

Лаковые лодочки ее мамы все еще продолжали источать легкий запах обувного клея.

— Спасибо большое, Андрей, сколько я вам должна?

— Даша, ты о чем?

— Ну, как же, вы и так тратитесь на меня, обедами кормите. Туфли вот…

— Пустяки. Даша.

Он опустился на рядом стоящий стул.

— Ты еще сколько будешь держать между нами дистанцию?

Улыбаясь одними глазами, он пронзительно уставился на нее.

— О чем это вы, Андрей Павлович? — смутилась она, слегка краснея.

— Даша, ты знаешь, о чем я, — твердо сказал он. — Хватит уже, наверное. Мы же взрослые люди…

Она вдруг закрыла лицо руками.

— Я не знаю, что со мной происходит, — тихо произнесла она. — Лучше бы я вас никогда не видела.

Он немного помолчал, затем взял ее ладони и спросил:

— Даша, ты мне только честно ответь. Ты встречаешься с кем-нибудь?

Она отрицательно замотала головой.

— Ты что, меня боишься?

Девушка промолчала. «Что происходит? Это какая-то пытка. Не ровен час, я разревусь и признаюсь ему, что по-уши влюбилась в него. Господи! Итак, уже все понятно. Что же со мной происходит?»

— Даша, давай сделаем так. Я сейчас в исполком, насчет жилья. Сама видела, где я ночую, а вечером мы с тобой серьезно обо всем поговорим. Хорошо?

— У нас в коммуналке Зоя Иннокентьевна комнату сдает, — неожиданно вырвалось у нее.

Андрея даже подбросило.

— Ты серьезно?

Она улыбнулась и поморгала ресницами.

— Даша, ты даже себе не представляешь, как ты меня выручила, — обрадовался он этой новости. — Так поехали, чего сидим?

— А как же работа? — еще шире сделала глаза девушка.

— Я Григоричу позвоню, все ему объясню.

— Ну, хорошо. Только… чтобы мне не попало.

— Не волнуйся, давай собирайся.

— Зоя Иннокентьевна! — позвала Дарья, постучав по двери костяшками пальцев.

Послышалась возня. Даша и Андрей стояли в ожидании в темном коридоре. Дверь наконец-то приоткрылась, и в нос ударил удушливый запах папиросного дыма. Показалась морковно-рыжая голова женщины, усеянной мелкими газетными папильотками.

На ее бесцветном лице, алым пятном сияли губы, придавая женщине комичный вид.

— Дашенька, это ты? — глядя в упор на девушку, спросила женская голова.

— Зоя Иннокентьевна! Вам нужен постоялец? — продолжала Дарья, игнорируя неуместный вопрос.

— Конечно, конечно…

И увидев за девушкой статного офицера, преобразилась и растянула в улыбке накрашенный рот.

— Минуточку…

Женщина снова захлопнула дверь и, пробубнив с кем-то в своей комнате, вышла, на ходу запахивая потертый халат.

Бренча связкой ключей, она двинулась в конец коридора.

— Идемте, прошу вас.

Майор и девушка последовали за ней. Едва не ударившись головой о жестяную ванну на стене, Андрей тихо выругался.

— Осторожно! Коммуналка, — послышался веселый голос Зои Иннокентьевны.

Долго провозившись с замком, она наконец-то толкнула дверь внутрь. Они втроем вошли в давно непроветриваемое помещение.

— Довольно сносно, — проходя вглубь комнаты, произнес Андрей.

Он оценивающе оглядел ее убранство. В темном углу, возле самого окна, стояла широкая тахта, накрытая шерстяным в мелкую клетку пледом. Поверх него царствовала объемная подушка без наволочки. На потертом настенном ковре одиноко висела гитара.

Изящная этажерка, стоящая напротив, поддерживала довоенный патефон с большой медной трубой. На подоконнике, в потрепанных обложках, были аккуратно расставлены пластинки. Середину комнаты занимал тяжелый стол, с такими же стульями. Их резные ножки, казалось, вырастали из дубового паркета.

— Да, вы что? — суетилась возле будущего жильца Зоя Иннокентьевна. — Эта комната моего гражданского мужа. Жить-то на что-то надо, вот и приходиться сдавать. Вся мебель довоенная, добротная, — тараторила она, расхваливая чужую рухлядь. — Вот, до вас квартирант у нас проживал. Женился он, так и съехал к супружнице своей…

Женщина намеренно погрустнела.

— У нас здесь все очень даже чинно и спокойно. Напротив, комната супружеской пары. Они в разъездах вечно, в геологоразведке, ископаемые все свои копают, а в начале коридора Дашенька с мамой и моя комната. Так что…

— Хорошо, давайте обсудим квартплату и порядок проживания, — услышала она приятный мужской голос.

Андрей направился к окну и, раздвинув пыльные шторы, распахнул настежь окно. С улицы в душную комнату ворвался пряный вечерний воздух.

— Вот это мужчина! — воскликнула Зоя Иннокентьевна, — И сразу к делу.

Наклонившись к Даше, она тихо проговорила ей в самое ухо:

— Вам, милочка, очень повезло с кавалером.

— Почему вы решили, что он мой кавалер? — вспыхнула девушка розовым румянцем.

— Потому что, я очень хорошо знаю мужчин, уж поверьте мне. Он смотрит на вас, Дашенька, так как смотрят не просто знакомые. Он от вас без ума! — довольно констатировала Зоя Иннокентьевна. — А какая внешность, стать. М-м-м… С такой выправкой были офицеры только при Дворе Его Императорского Величества, — шепнула она на ухо Дарье. — Я-то в этом уж точно разбираюсь.

Андрей потянул вниз до щелчка шнурок стоящего рядом с ним торшера  и покосился в их сторону.

Девушка заволновалась, переживая, что Андрей понял смысл их разговора.

— Лампочки уж сами купите. Бывший жилец повыкручивал… Все повыкручивал… Подумать только… интеллигентные люди, — высоким голосом пропела Зоя Иннокентьевна, внезапно переключаясь на будущего квартиранта. — Товарищ майор! А, позвольте поинтересоваться, вы женаты?

— А, это так важно? — насторожился Андрей, бегло бросая взгляд на Дашу.

— Извините, но так или иначе мне все равно станет известно, — не отставала Зоя Иннокентьевна.

— Официально — да! — глядя в упор на женщину, ответил майор. — Это что-то меняет?

Дашу кинуло в жар от этих слов.

— Я к чему спрашиваю? Если к вам приедет супруга, — украдкой покосилась соседка на девушку, — То вам придется больше платить за комнату.

— Товарищ майор! — демонстративно окликнула его Дарья. — Ну, вы тут обустраивайтесь… Приятного вам отдыха, — и резко развернувшись, исчезла в тусклом коридоре коммуналки.

— Даша! — кинулся он за девушкой.

— Я вас к ней препровожу, — остановила его Зоя Иннокентьевна у самых дверей. — Чуть позже, — кокетливо подмигнула она. — А пока, давайте закроем наш с вами вопрос…

Даша залетела в свою комнату, громко захлопнув за собой дверь, и упала на постель.

— Ненавижу, ненавижу, — плакала она, уткнувшись в подушку.

— Даш! Открой, пожалуйста! — вдруг услышала она за порогом голос Андрея.

Сейчас она все ему скажет. Все, что она думает о нем.

«Мерзавец, подлец. И как ее угораздило втюриться в этого женатого прохвоста?» — думала она, распахивая дверь своей комнаты.

— Даша! Позволь мне объясниться, — начал он, проходя вслед за девушкой.

— О чем это вы, товарищ майор? — развернула она заплаканное лицо к Андрею.

Он близко подошел он к ней, пальцем вытирая катившуюся по щеке слезу.

— Я когда-нибудь, все равно бы тебе сказал.

Мужчина взял девушку за плечи, заглядывая ей в глаза. В них прозрачными каплями дрожали слезы. На ее щеках выступил розовый румянец и губы… припухшие от прикусывания влажные губы просили прикосновения... С каждым глубоким вздохом у нее волнующе поднималась грудь.

— Вы, товарищ майор, слишком высокого мнения о себе, — произнесла она, демонстративно отстраняясь от него. — Покиньте комнату! — гневно выпалила Дарья, грозно сдвигая у переносицы брови.

— Даша, ты скажи, в чем я перед тобой виноват? — нахмурился Андрей.

«Нет, ты ни в чем не виноват, это я виновата, что без ума влюбилась в тебя!» — хотела она крикнуть, но только бросила ему в ответ:

— Не подходите ко мне… никогда.

Андрей нервно сглотнул подступивший ком. Сейчас как-никогда она была особенно красива в гневе и эти глаза, безумно красивые глаза ярко контрастировали друг с другом цветом радужки.

— Даш! — приблизился он к девушке, снова трогая ее за плечи.

— Ухо-дите, — грубо отстраняясь от него, потребовала Дарья.

Андрей, немного помедлив, с досадой в голосе произнес:

— Ну, хорошо. Как хочешь… Всего хорошего!

Коротким взмахом он приложил правую ладонь к фуражке и вышел прочь.

Даша в бессилии опустилась на стул и горько заплакала.

Глава 5

Она проснулась от яркого света. На потолке, отражаясь от маленького зеркала на столе, дрожал солнечный зайчик. В дальнем углу на кровати, после ночной смены спала мама. Дарья отвернулась к стенке, равнодушно рассматривая замысловатые узоры на ковре.

Тяжелое чувство стыда заполняло ее мозг.

«Как же так, что же я наделала? — думала девушка. — Надо извиниться перед Андреем. Я не имела никакого права так с ним разговаривать».

Быстренько собравшись и даже не позавтракав, Дарья потихоньку вышла, боясь разбудить маму. Пройдя через весь коридор, она остановилась у двери, откуда вчера выскочила как ошпаренная.

Послышался мужской кашель из комнаты Зои Иннокентьевны. Даша, немного постояв в нерешительности, так и не отважилась постучаться в комнату Андрея. В сомнениях, она отправилась на работу.

Весь рабочий день девушка провела в мучительном ожидании майора. Любой шум в коридоре заставлял вздрагивать ее и учащенно биться сердце. Стук клавиш пишущей машинки болью отзывались у нее в висках.

Жутко раскалывалась голова, и Дарья приняла обезболивающую таблетку. Какое-то странное предчувствие все больше начинало охватывать ее.

Было очень душно и противно липко от зноя. Головная боль все еще не проходила. Еле дождавшись конца рабочего дня, девушка вышла из здания управления.

Хмурое небо быстро заволакивало грозовыми тучами. Пахло озоном.

«Успеть бы до дождя», — подумала она, как вдруг заметила Андрея.

Он стоял чуть поодаль, мило воркуя с Любовь Васильевной. Та, то и дело, вскидывала голову в мелких кудряшках, громко смеясь ярко накрашенным ртом. Майор, бегло взглянул на Дашу, и обаятельно улыбаясь бухгалтерше, продолжил с той разговор.

Сердце защемило в груди.

«Подлец, а я еще хотела извиниться. Вот, дура. Ну и ладно, было бы о ком думать! Много чести», — с обидой подумала девушка и, отвернувшись, простучала мимо каблучками.

Внезапно налетел ветер. Сильно раскачивая деревья, он вихрем кружил дорожную пыль. С головы Дарьи сорвало берет, и понесло вдоль по улице. Придерживая раздувающие полы василькового платья, она бежала вслед за крутящимся блином.

Ярко сверкнула молния, следом последовали раскаты грома. Хлынул дождь. Натянув на мокрые волосы промокший головной убор, Даша забежала под крышу местной агитплощадки.

«Пережду немного, может дождь закончится», — думала она, выжимая воду с косы.

Мимо проезжали редкие автомобили, обрызгивая и без того мокрых от дождя, бегущих прохожих. Ливень расходился еще больше. Ударяясь с шумом о тротуар, высоко подлетали его брызги. По улице разливались лужи, стремительно превращаясь в бурлящие речные потоки. По ним плавали и лопались пузыри. Гром и молнии без устали соревнуясь друг с другом, низвергались на бренную землю.

Девушка, обхватив плечи обеими руками, дрожала от холода.

— Позволите? — услышала она со спины знакомый мужской голос.

Даша  обернулась и увидела Андрея. Он стоял перед ней, сняв с головы промокшую фуражку, приглаживая мокрой ладонью волосы. От влаги они игриво закручивались в колечки. Одергивая промокшую в плечах гимнастерку, продолжил:

— Даша! Ты на меня еще сердишься?

— За что мне на вас сердиться, товарищ майор?

Она никак не могла справиться со стуком своих зубов.

Андрей мгновение постояв в нерешительности, приблизился к дрожащей девушке и притянул ее к себе.

— Иди ко мне, — с волнением выдохнул он.

Взяв ее лицо в свои ладони, он нежно поцеловал Дашу в губы. Волна наслаждения пронеслась по всему ее телу. Как долго она этого ждала! Она вдруг ощутила, как безмерно влюблена в этого человека и каким-то внутренним сознанием поняла, что это взаимно.

Первый поцелуй всегда вызывает бурю волнительных эмоций, но это было для нее особым ритуалом высоких чувств и ощущений, которые никогда не сотрутся из памяти.

— Даша! — выдохнул он. — Я с тобой как мальчишка… впервые в жизни не знаю как вести себя…

— Не надо, не говори ничего, — остановила она его.

Девушка запустила свои пальцы в его мокрую шевелюру и улыбнулась.

— Какие у тебя жесткие волосы и кудряшки смешные.

Он не мог оторвать взгляда от ее лица, от ее безумно красивых глаз.

— Тебе так идет, когда ты улыбаешься… Ты мне очень нравишься.

— А как же Любовь Васильевна?

— Нашла о чем беспокоиться, — хмыкнул майор, — Хотя… — сказал он протяжно. — Блондинки мне тоже нравятся.

Он убрал мокрый локон с ее лица и по-детски чмокнул в кончик носа.

— Отпусти меня, — рассердилась Дарья, пытаясь высвободиться из объятий мужчины.

— И не подумаю. Все, ты теперь моя, — улыбнулся он. — Не отталкивай меня… Даш, позволь быть рядом, — уже серьезно произнес Андрей и крепко прижал ее к себе.

Она больше и не думала сопротивляться. Ей было безумно приятно с Андреем. Даше казалось, что она знает этого человека уже целую вечность. Его запах, этот знакомый запах приводил девушку в странное волнение и непонятный трепет.

Дарья приподнялась на цыпочки, и слегка приоткрыв рот, прикоснулась к его мягким губам. Андрей страстно накрыл его горячим поцелуем. В один момент, он с такой силой сжал ее обеими руками, что Даша едва могла вздохнуть в его объятиях.

— Сладкая моя, девочка, — прошептал он ей в губы.

— Андрей, ты так меня раздавишь.

Он немного ослабил хватку.

— Прости, это правда, выше моих сил. Я хочу раствориться в тебе.

Даша промолчала и положила свою голову ему на грудь. Ее ухо уловило учащенное сердцебиение мужчины. Прижавшись к нему всем телом, она скрестила свои руки у него за спиной. Дарья не верила самой себе, в то, что происходит с ней сейчас.

Ласки этого мужчины будили в ней настоящую женщину, ещё не знающую страсть, отчего он становился еще ближе и желанней для нее. Андрей слегка отстранился от Даши, поднял ее голову за подбородок и стал осыпать все ее лицо поцелуями. Глаза… брови… нос… щеки… губы…

И вот он — самый сладостный вкус глубокого поцелуя…

Она с изумлением обнаружила его напористый язык возле своих зубов. Чуть приоткрыв свой рот, она встретилась с ним своим. Это было удивительное ощущение. Их языки на некоторое время сплелись в безумном змеином брачном танце. У девушки вдруг загорелись щеки.

Легкая приятная тянущая волна образовалась ниже живота. Одна рука Андрея оказалась на затылке девушки под ее влажными волосами, а другая медленно стала опускаться ниже поясницы и легла на упругую ягодицу Даши. Затем он настойчиво нажал на нее, делая движение навстречу своим бедром.

— Боже, что я делаю? — опустила стыдливо голову она.

— Тебе не понравилось? — спросил майор, облизывая свои губы.

Он снова поднял ее лицо и заглянул в ее глаза. В них была полная растерянность. Даша не знала, что ответить.

— Стыдно, люди смотрят.

Андрей с шумом вздохнул и снисходительно улыбнулся.

— Дождь закончился, — оглянулся он вокруг. — Не хочу тебя отпускать, но нужно идти домой и переодеться. Пошли, — потянул ее за руку Андрей.

— Вон трамвай! — крикнула Дарья и они, смеясь, помчались вслед звонящему вагону.

Запрыгнув на его последнюю ступеньку и, прижавшись друг к другу, молодая красивая пара снова наслаждалась долгим поцелуем.

Андрей подвел Дашу к двери ее комнаты и спросил:

— Ты не одна?

— Мама должна быть дома. А, нет. Наверное, опять на дежурстве, — произнесла она, открывая дверь своим ключом.

— Может, зайдешь ко мне в гости на чай? — улыбнулся майор и, не услышав ответа, продолжил. — Иди, переодевайся и заходи. Буду тебя ждать… Очень, — многозначительно прибавил он.

Мужчина наклонился к ней для поцелуя.

В этот момент из своей комнаты выглянула Зоя Иннокентьевна.

— Здравствуйте, Андрей Палыч! — не обращая внимания на Дашу, взвизгнула соседка.

На мгновение майор отвлекся от девушки. Этого хватило той высвободиться от его объятий и проскользнуть в свою комнату, захлопывая за собой дверь.

На столе она обнаружила записку от мамы, которая ставила дочь в известность, что остается в госпитале на ночном дежурстве. С трудом стянув с себя сырое платье и нижнее белье, Дарья накинула на себя шелковый халатик с широкими завязками вместо пуговиц.

Она расплела длинную косу и встряхнула головой. Мокрые локоны темными волнами заструились по ее спине. Даша села за стол и лениво жуя пирожок, забылась мыслями о происшедшем с ней во время дождя.

Она невольно потянулась пальцами к своим губам, все еще пылающих от жарких поцелуев мужчины, как послышался стук, прерывающий ее воспоминания. Девушка испуганно вскочила, уронив тяжелый стул себе на ногу. Стук повторился. Даша, прихрамывая, направилась открывать.

В дверях стоял Андрей в белой майке и галифе.

— Даша, ну, что такое? Я уже заждался. Тебе срочно нужен горячий чай, а то, так и до больницы недалеко.

Майор протянул к ней свою ладонь.

— Может, у Зои Иннокентьевны чего-нибудь покрепче спросим? — кивнул он вглубь коридора и хитро улыбнулся.

— Андрей, извини, я еще не успела одеться, — отступила она назад, прикрывая рукой глубокое декольте халата.

— Хм, что тебе еще нужно надеть? — последовал он за ней, захлопывая за собой створку двери.

Андрей приблизился к ней вплотную и отбросил прядь ее волос за спину.

Слегка щурясь, он заглянул ей в глаза.

— Ну, так что?

Чувствуя откуда-то приближающееся странное томление, Даша с волнением посмотрела на его подрагивающие ресницы.

— Поцелуй меня…

Она сама чуть привстала на цыпочки и, закинув ему на шею руки, потянулась к его губам. Внезапно завязки ее халатика предательски скользнули вниз. Его гладкие полы распахнулись, обнажая перед мужчиной великолепие тела девушки.

Андрея моментально бросило в жар. Ему хватило всего лишь мгновения, чтобы принять решение...