Глава 1

 

У этой воды такой вкус, как будто она талая. Было бы здорово, если бы её налили в бутылку прямо из какого‑нибудь высокогорного ледника, в который она попала тысячи лет назад, и всё это время сохраняла свою чистоту для меня… Да, вот так вот гораздо вкуснее, жаль только она дороговата. Дороговата, для одинокой студентки, живущей в чужом городе, кем я теперь и являюсь. Ну а моя нынешняя работа в макдаке это хоть и путь через терние, но вовсе не к звёздам…

Олеся облокотилась на полу запотевшее трамвайное окно, покрытое мелкими капельками дождя. Дождливая погода стояла уже третий день, на улице было очень сыро, паршиво и довольно промозгло. Завтра ей опять выходить в смену, а так не хочется…

Ну ничего, надо потерпеть. До защиты диплома осталось всего полгода, ну а там я наконец устроюсь на нормальную работу. По крайней мере, попробую… Хотя, найти здесь работу дизайнером будет сложно. Хорошо, что это не мой родной город, не жалко будет уехать отсюда.

А это значит, что придётся искать своё место в жизни где‑нибудь в Москве или Питере. Большие города – большие возможности. Вообще, пора бы уже серьёзно подумать об этом. Жаль только у меня никого в этих городах нет, так было бы проще. Ну ничего, мне не привыкать пробивать себе дорогу. Впрочем, куда я её пробила? В перспективный провинциальный институт средненького городка. Но для той глуши откуда я вырвалась это очень даже неплохо…

Мрачно как‑то сегодня… Скоро уже совсем стемнеет, а ведь только начало пятого. Скорее бы уже закончилась эта проклятая зима…

Олеся опять глотнула воду из бутылки и, закрыв её, положила в свой рюкзачок. Как раз в это самое мгновение зазвонил мобильный телефон, лежавший в его кармане. Он стоял на вибро, и если бы не эта случайность, Олеся его бы и не услышала.

О, Кристина, интересно, что ей надо?

– Алло, алло.

– Ух, это действительно ты взяла трубку, наша оригинашка, – послышался весёлый голос Кристины.

– Угу, это я.

– Ну и хорошо, что ты. Ты что же, трясёшься там в своём вонючем трамвае? Такой сильный грохот, что я тебя почти не слышу.

– Да, я еду домой.

– Ох, домой. Давай сегодня рванём в кафе, все вместе.

– В кафе? С чего это вы вдруг решили?

– А повод‑то есть. Ирка приехала, Данилевская. Помнишь её?

– Да ладно? И какими судьбами?

– Нас проведать. Она тут ненадолго, всего на один день проездом.

– Круто, но мне завтра на смену.

– Ой, какая там смена, не начинай, зануда.

– Сама зануда, а мне работать завтра, так что в другой раз.

– Я понимаю, что вы с ней сильно не дружили, но всё равно, давай к нам, повеселимся как следует.

– Нет, и не умоляй. Сегодня мрачный сырой день, таким он начался таким и закончится.

– Бу,бу,бу. Ну ладно, скажу, что ты заболела, но с тебя гамбургер и кола.

В трубке раздались гудки, Олеся убрала телефон в рюкзак и вновь уставилась в окно.

Она хотела уехать на новогодние праздники к домой и лишних денег теперь не было. Не может она сейчас позволить себе все эти посиделки в кафешках, да и не любительница она этого. В её возрасте в кафешки надо уже не с подружками ходить.

Она вновь достала бутылочку с водой, вкус которой ей очень нравился, и сделала очередной глоток.

Интересно, а если набрать дождевой воды, вкус у неё будет такой же? Жаль экология испорчена, в этом городке закрылись ещё не все заводы. Впрочем, это людоедские мысли, нельзя так думать…

Мда, кафе. Надо бы зайти купить себе что‑нибудь вкусненькое на вечер, как компенсацию за несостоявшееся кафе. Пожалуй, мороженного хватит.

Олеся достала зонтик и вышла из трамвая. Дождь противно моросил кругом, рябя в лужах на разбитой пешеходной дорожке. Она пошла по грязной улице, обходя образовавшиеся на тротуаре лужи. Купленные ей недавно сапоги промокали, точнее только левый, правый, вроде, воду держал. Она зашла в небольшой магазинчик и подошла к морозильнику с мороженым.

Возьму вот это клубничное, гулять так гулять.

Она сняла с плеч рюкзак и полезла за деньгами, как тут услышала вибрирующий в кармане телефон. Опять звонила Кристина.

Ух, ну чего ей надо?

– Алло, Алло.

– Так, а ну не дури! Ты просто обязана к нам приехать. Я не шучу!

– Что ты такая настырная, я же сказала, что нет. Я уже почти дома и почти купила себе мороженное, а ты хочешь испортить мне вечер.

– Ух, серьёзно, не глупи, доверься мне и приезжай. Тут у нас сюрприз!

– Боюсь даже представить.

– Потом меня всю жизнь благодарить будешь.

– Так, мне это не нравится.

– Ну что же ты такая?! Ладно, давай я сейчас к тебе приеду, и мы вернёмся сюда вдвоём на такси. Мы сейчас сидим в Пирсе.

– О да, Пирс. Прости, но я не из Москвы.

Олеся положила трубку. Она купила себе мороженное и, положив его в рюкзак, вышла из магазина и направилась домой.

Жила она на съёмной квартире, которая располагалась на другом конце города от института. Это было не очень удобно, но снимала она её у своих дальних родственников за очень демократичную цену. Это была небольшая однокомнатная квартирка в старом, пятиэтажном доме с очень маленькой, обшарпанной кухонькой. В отличие от общаги, жила она здесь совсем одна, что для неё было достаточно удобно, ведь она была интровертом.

Олеся вошла в тёплый, сухой подъезд, поднялась на второй этаж и полезла в рюкзачок за ключами, телефон вновь вибрировал, звонил какой‑то неизвестный номер.

Олеся задумчиво уставилась на дисплей. Она никогда не отвечала незнакомым номерам, которые на поверку часто были просто очередной назойливой рекламой. Но тут она почувствовала, что это звонок напрямую связан с предыдущими звонками Кристины.

Ну надо же быть такими назойливыми, сдалась я им!

Олеся закусила губу, после чего всё же провела пальцем по экрану и взяла трубку.

– Да, – сказала она, открывая входную дверь.

– Приветик, Лесь.

– Привет, Ир, как поживаешь?

– В последнее время неплохо. Ну а как твои дела?

– Чудесно, как всегда.

– О да, знаю я твою чудесность. Слушай, я тебя сто лет не видела и очень хочу встретиться. Приезжай, пожалуйста, я сегодня угощаю. Пожалуйста, Лесь. Я правда соскучилась по тебе. Мы же были с тобой хорошими подругами.

– Да… Но прости, мне завтра рано вставать.

– Ты хочешь меня обидеть? Нет, я серьёзно обижусь, если мы не увидимся.

– Ну что ты, Ир, я не хочу тебя обижать… Просто… Ох, ну ладно, хорошо, я забегу на пол часика. Где вы сидите?

– В Пирсе, Кристина же говорила.

– Ах, точно, прости, у меня уже просто голова плохо варит, устала немного. Хорошо, минут через сорок буду.

– Какие там сорок минут. Я высылаю за тобой Кристину на такси. У тебя десять минут чтобы привести себя в порядок. Всё пока, пока.

Ну вот, она смогла меня уломать. Ира всегда была бойкой и напористой, знает, что я не смогу прямо отказать. Нуда, это же невежливо…

Она достала мороженное и положила его в пустую морозилку старого советского холодильника, потом сняла с себя мокрый плащ и задумалась.

Привести себя в порядок… Ну я и так не хожу по улице замарашкой.

Олеся посмотрела на себя в зеркало. Нет, я вполне себе неплохо выгляжу, да и наряжаться для того, чтобы пол часа поболтать с Иркой не буду.

В глухой тишине квартиры она вновь услышала звук вибрирующего телефона, звонила Кристина.

– Алло, алло.

– Карета подана, мадмуазель золушка.

– Очень приятно, Олеся.

– Ой шутница. Я уже внизу, припудри носики и бегом ко мне.

Олеся вздохнула, довольно быстро одевшись, она начала спускаться по лестнице вниз. На улице уже совсем стемнело. Она наклонила голову, накидывая капюшон, и, подняв её, увидела впереди себя на лестнице Игорька.

Игорьком его называли жильцы дома. Это был молодой, двадцатитрехлетний парень, такой странный паренёк‑Игорёк. У него были проблемы со здоровьем, психическим здоровьем, о чём у него и справка была. Игорёк этот нигде не работал и жил со своей мамой прямо над квартирой Олеси. Частенько по ночам она слышала доносившиеся с потолка крики, вопли и удары о пол чем‑то тяжёлым. Не стоило и говорить, что Игорька она побаивалась, никогда с ним не разговаривала и вообще старалась держаться от него подальше.

Вот и теперь, столкнувшись с ним на лестничной площадке, она вздрогнула, от неожиданности у неё ёкнуло сердце.

– Привет, – произнёс Игорёк. Его лицо расплылось в противной улыбке, а передние зубы вылезли как у кролика.

– Привет, – бросила Олеся машинально, после чего обошла Игорька и быстро побежала по лестнице вниз.

Она вышла из подъезда, перед которым уже стояла машина такси с включённым мотором. Кристина высунулась из передней двери с противоположной стороны и помахала ей рукой, приглашая сесть вовнутрь.

Олеся уселась на заднее сидение и, поджав губы, улыбнулась повернувшейся к ней Кристине.

– Вот какие мы стали. Зазналась совсем, уламывай тебя приходится. Да ещё и возить на карете.

– Ты вообще‑то обещала, что я заболею.

– Ладно уж, не будь ты занудой.

Кристина отвернулась от неё и Олеся, облокотившись на стекло, стала смотреть на улицу. Прошло около десяти минут тряски по плохой дороге, как машина прибыла на место.

Они вышли и, поднявшись по ступенькам, вошли в Пирс. Вообще, это было кафе семейного формата. Оно было небольшое и не имело внутри никакого особенного оформления. Фишка его была в панорамном остекление практически всех его стен. С противоположной стороны от кафе располагалась роща, с небольшой протекающей через неё речушкой. К этой небольшой роще примыкал печально известный в городе неблагополучный район, в котором было много алкашей и наркоманов, и в рощу они, бывало, тоже захаживали, но днём по ней можно было гулять вполне спокойно.

О, кто тут у нас!

Ира выбралась из‑за стола и бросилась через весь зал на встречу Олесе, которая вдруг поняла, что сейчас её обнимут на виду у всех. Но она успела только нервно улыбнуться, перед тем, как Ира бросилась ей на шею.

Ух, Леська! Сколько лет‑то прошло! А ты совсем не изменилась, всё такая же стесняшка.

Они прошли к занятому ими столику, за которым уже сидели несколько человек. Ожидаемо, здесь были всё их дружное общество, сколотившееся ещё со времени жизни в общаге на первом курсе. Здесь были Катя и Света, но оказалось, что коллектив не был чисто женским. На диване, возле Иры, сидел какой‑то неизвестный молодой человек. На вид ему было около двадцати пяти лет, темноволосый и кареглазый. Волосы на его голове были аккуратно уложены, и от него исходил довольно приятный аромат мужских духов. Одет он был в драповое пальто, которое ему очень шло.

Дальше разглядывать его Олеся не стала, а просто отвела взгляд в сторону, хотя парень смотрел прямо на неё и при этом приветливо улыбался. Оказалось, что места на диване с девушками ей не было, так что Ира посадила её рядом с собой. Олесе немедленно передали меню, на котором она и постаралась было сосредоточиться.

– Так, постойте, нас не представили, – сказала молодой человек, заглядывая через Иру Олесе в лицо.

– Ну ты же знаешь, кто это, – сказала Ира. – Это та самая Леся. Я тебя про неё рассказывала. У неё такие классные рисунки, помнишь мой портрет, это она нарисовала.

– Помню конечно, но мне бы хотелось личного знакомства.

Олеся упёрлась взглядом в меню. Со стороны это выглядело глупо, но она не хотела быть в центре внимания и не была к этому готова.

– Эй, девушка, – парень аккуратно толкнул её в плечо. Олеся перевела на него взгляд. – Давайте знакомиться, меня зовут Игорь.

– О, ещё один Игорёк, – мелькнуло в голове у Олеси.

– Олеся, очень приятно.

– Взаимно. Ира мне столько про тебя рассказывала.

– Будем надеяться, что только хорошее, – сказала Катя и засмеялась.

– Да, и много хорошего.

– Ну а ты, Игорь, расскажи нам о себе, о вас, может быть у вас есть какие‑то там планы?

– Есть планы, много планов. Для начала мы едем на пару недель в Сочи, будем кататься на лыжах и просто чудесно проводить время. Ну а потом снова в дождливую Москву.

Дальше разговор пошёл про отдых в Сочах и вообще про катание на лыжах. Все кроме Олеси принимали активное участие в беседе. Та заказала себе небольшую порцию салата и стакан апельсинового сока.

Вообще, этот Игорёк так тактично ушёл от вопроса, кто он такой и чем занимается. Впрочем, девчонки от него явно без ума. Ещё бы, такой сногсшибательный парень… Ирке конечно, повезло, тем более что он явно при деньгах. Если она зацепится за этого парня, с работой ей уже можно будет не заморачиваться.

– Ох, ты что, на диете что ли!? – воскликнула Ира, увидев небольшую порцию салата. – Ты и так худющая как смерть! Нет, это не годится. Я знаю, что ты любишь мороженое, так что давай, выбирай себе любое и немедленно заказывай.

– Я уже купила себе мороженое, оно ждёт меня дома в морозилке.

– Ладно, поняла. Официант! Пожалуйста, фисташкового мороженного сюда, одно. Ты забыла, что я угощаю?

– Да нет, это Игорёк угощает, – подумала Олеся.

Ну а пока нам несут мороженное, давай немного освежимся.

Ира схватила за руку Олесю и потащила её за собой на улицу. Они вышли из кафе и стали на крыльце под небольшим навесом.

– Ты чего такая тухлая сидишь, застеснялась что ли?

– Я просто устала, да и про Cочи как‑то неохота теперь разговаривать, в ближайшее время мне туда не светит.

– Нуда. Ты ведь полагаешь, что туда можно поехать только заработав денег. Но вообще, есть и другой путь.

– Да ладно?

– Ух, а вот с глазу на глаз ты всё такая же. Честно, я скучала по тебе. А ты?

– И в этот момент должна заиграть красивая музыка.

– Что‑то вроде скрипки?

– Бе, скрипка. Волынка и флейта.

– Да, ты у нас тот ещё фрукт. С тобой, конечно, надо разговаривать тет‑а‑тет, просто у меня нет на это времени, завтра в обед у нас самолёт.

– А ещё ты хотела похвастаться своим новым парнем…

– И как он тебе?

– Страшненький, конечно, но жизнь такая штука…

– Ах ты, змея!

– Я просто стараюсь быть оригинальной, ну а ты банальна до невозможности.

– Нет, я тебя просто раззадориваю. Да что там я. Ты‑то как? Нашла себе кого‑то?

– Нашла. Тоже, кстати, Игорем зовут, я его называю Игорёк.

– Фи, и ты ещё упрекаешь меня в банальщине. Да и вообще, это наглая ложь, я уже навела о тебе справки.

– Ну я‑то лучше знаю, есть ли у меня парень. И вообще, это была любовь с первого взгляда.

– Знаешь, у нас тоже. И чем больше я узнаю Игоря, тем сильнее разгораются мои чувства.

– Понимаю, это как чиркнувшая о коробок спичка.

– Спичка?! Нет, это неистовый, всепожирающий пламень.

– Неосторожное обращение с огнём.

– Да, очень неосторожное, но это так круто! Бьюсь об заклад, ты не представляешь, насколько это круто!

– Это когда от огня сгорает весь дом, а ты потом сидишь на пепелище.

– Да ну тебя, ворона!

– Мудрая ворона плохого не накаркает.

– Ага, как же, вестница рока. Ты вообще о нём ничего не знаешь.

– Да может мне и не стоит… Слушай, я тоже была рада повидать тебя, но я тут уже продрогла, да и поздно уже. Пойду я, пожалуй, ну а ты, если что, позвони как‑нибудь, поболтаем.

– А твоё мороженое?

– У меня дома в морозилке, уже скучает по мне. Да, и вот деньги за салат и сок.

– Вот это вот уже совсем наглость!

– Я самостоятельная и независимая девушка, вполне могу себя обеспечить.

– Я имела ввиду, что ты мне ещё должна за такси.

– Ни тебе, а Кристине, с ней я потом рассчитаюсь.

– Ты не рада меня видеть или это такая зависть?

– Зависть, зависть, чёрная зависть.

– Ладно, завистница, если хочешь идти, иди. Но мне с тобой надо поговорить ещё об одном дельце.

– А, так вот ради чего всё это.

– Ух, вредина. Ты у нас шикарно рисуешь. В общем, я бы хотела, чтобы ты нарисовал нас с Игорем вместе.

– Фотоаппарат уже вроде изобрели.

– Что там фотоаппарат, у меня в Instagram уже сотни наших совместных фоток. Мне нужен настоящий портрет, хотя бы карандашный. Да и за это ты получишь очень неплохую сумму, десять тысяч деревянных, как эта ёлка рублей.

– Это называется туя…

– Ух, не важно. В общем, выбора у тебя нет, завтра в восемь утра приезжаешь в гостиницу Темиринда и рисуешь нас, у тебя на всё два часа. Получаешь деньги и завтрак в ресторане за наш счёт.

– Мне завтра на работу.

– И ты заработаешь больше, чем за портрет?

– Слушай, в Москве есть куча художников, которые рисуют гораздо лучше меня, сдался тебе этот рисунок, да ещё и за такие деньги.

– Нет, ну вы только посмотрите! Ты отказываешься от такого большого куша?

– Нет. Если очень хочешь, то ладно. Я так полагаю, вы будете лежать голыми в кровати с виноградом?

– Нет, обнаженки не будет, ну если только совсем немного. В общем, сама всё увидишь. Всё, завтра приезжай. Восемь утра, номер триста тринадцать. Смотри, не перепутай. Мы уже будем ожидать тебя полностью готовыми, так что не стесняйся, заходи без стука. И не опоздай, а то мы не успеем на самолёт. Вот тебе твои деньги и ещё пару тысяч задатку за твой великий шедевр.

Ира сунула ей в руку деньги, после чего крепко обняла свою подругу.

– Как же я скучала по тебе, вредина! Ладно, скоро мы с тобой свидимся. Но а сейчас, я побежала к остальным, а то вот так вот отвлечёшься, и наши красавицы уведут моего тигра.

– Прямо тигр.

– Ага, ещё какой.

Ира подмигнула и, улыбнувшись, закрыла дверь кафе.

Нуда, кому я нужна, старая подруга… Здесь был чисто корыстный интерес. Вообще, странно всё это…

Олеся никогда и ничего не рисовала за деньги. Так, чисто для самой себя, под настроение. Карандашный портрет Иры она нарисовала ещё на первом курсе и тогда получила за это ведёрко хорошего мороженного. Но в этом рисунке не было совершенно ничего выдающегося. Олеся была уверена, что Ира уже давно потеряла его, или уж точно забыла о его существование. А нет, оказывается ещё помнит.

Вообще, зря я взяла задаток… Она мне так быстро сунула деньги в руку и ушла. Не хочется мне их рисовать, она точно не просто так предлагает мне за этот рисунок большие деньги. Что‑то там да будет… Да и с работы надо отпроситься… Как же не люблю я этого делать. Мне как студентке, конечно, пойдут на встречу при необходимости, но этим лучше лишний раз не злоупотреблять.

К остановке подъехал практически пустой трамвай. Олеся уселась у окна и, облокотившись на стекло, уставилась на сверкающие сквозь дождевые капли огни.

 

Глава 2

 

Столь внезапная встреча со старой подругой по‑настоящему испортила Олесе вечер. Она добралась до дома только к восьми часам, промокшая и порядком усталая. Ей пришлось звонить и отпрашиваться под надуманным предлогом, что само по себе было довольно неприятно.

Столь желанное мороженное теперь просто не лезло ей в горло. Сегодня она хотела, закутавшись в тёплый плед, посмотреть один из своих любимых старых фильмов, но и этого делать не стала. Она просто поставила будильник на шесть часов утра и, выключив свет, улеглась на старый скрипящий диван, укрывшись тёплым одеялом. В квартире было очень даже прохладно.

Под подушкой завибрировал будильник. Она открыла глаза. Кругом по‑прежнему стояла кромешная тьма. В комнате было ещё холоднее, чем вечером и вылазить из‑под тёплого, пухового одеяла очень не хотелось.

Полежав несколько минут, Олеся с трудом встала со скрипучего дивана и поплелась в ванну, где умылась и привела себя в порядок. Она одела тёплый, вязанный свитер и отправилась на кухню, готовить себе еду. У неё ещё оставались шесть яиц и полпакета молока, немного масла и полбулки чёрного хлеба. Она сделала себе омлет и пару бутербродов, после чего уселась за небольшой столик и, принявшись за завтрак, немного полистала ленту в Instagram.

На Иру она подписана не была. Они вообще с ней ни разу не общались с тех пор, как её подруга неожиданно для всех в начале третьего курса бросила институт и уехала в Москву. Уехала и уехала, не велика была потеря…

Но раз теперь такое дело, может стоить взглянуть на её страничку? Так, а как же её тут найти… На неё наверняка подписана кто‑то из её подружек. Может Кристина?

Она просмотрела подписчиков Кристины, но Иру там не нашла. Не нашла она её и в подписчиках Кати. Без особой надежды она стала смотреть подписчиков Светы и вдруг ей бросилась в глаза необычная страница. Страница называлась “Мстящая гармония”, и на обозначающей её иконке был изображён какой‑то айсберг.

– Это ещё что такое? – подумала Олеся.

Она нажала на иконку, перед ней появилась страница. Не очень популярная страничка, всего‑то тринадцать подписчиков. На единственной публикации в истории была большая восковая свеча. Похоже, тут кто‑то умер. Олеся ткнула в неё.

Да возродит гармония этот мир! Наступил новый день, день, который достался нам дорогой ценой. Глупо пытаться преодолеть неизбежное, но мы то, что подарить новую жизнь этому миру. Все мы боролись в эту ночь и солнце, обитающее среди мирриадов других светил, стало свидетелем нашей искупительной борьбы. Пусть же эта жертва в памятный день солнцестояния будет знаком неизбежности судьбы, пожирающей созданный людьми хаос. Мы спасём человечество от справедливого уничтожения, мы и есть истинные люди, прибывающие в единстве с бесчисленными мирами…

Ну и бредятина же написана. Это что, троллинг такой?

Олеся вышла из Instagram.

Ладно, я всё равно скоро встречусь с Иркой. Пора бы уже и выдвигаться в путь.

Она сложила к себе в рюкзак все необходимые принадлежности для рисования, после чего вышла на лестничную площадку и принялась закрывать входную дверь.

Кто‑то поднимался по лестнице вверх, это был Игорёк и выглядел он как‑то растеряно.

– Его тут только не хватало, – подумала Олеся.

Она быстро закрыла дверь и пошла по лестнице вниз.

– Привет, – сказал ей Игорёк, при этом не улыбаясь как обычно.

– Привет, – буркнула себе под нос Олеся.

Она обошла Игорька и стала быстро спускаться вниз. Она уже спустилась на первый этаж, как тут заметила, лежащий на полу подъезда ключ.

Хм, ключ, кто‑то потерял.

Она остановилась и подняла лежащий на полу ключ.

А может это Игорёк? Похоже, его мама ушла на работу, а он вышел на улицу и потерял ключ от квартиры и теперь его ищет. Так вот чего он шарится по подъезду с таким грустным видом. Может ну его? Погуляет весь день, а потом придёт его мама. Хотя, она его за потерю ключа, убьёт. Она на него так сильно и страшно орёт, и в подъезде это бывает очень даже хорошо слышно. Да уж, влетит ему из‑за этого…

Олеся пошла по лестнице наверх, Игорька на её этаже не оказалось, тогда она поднялась на третий этаж. Игорёк стоял возле своей двери и растерянно дёргал её за ручку.

– Эй! – окликнула его Олеся. – Это твой ключ?

Игорёк вздрогнул и повернулся к Олесе. Увидев свой ключ, он радостно улыбнулся.

– Ключ, да мой ключ.

Он улыбнулся своей мерзкой кроличьей улыбкой и, отойдя от двери, подошёл вплотную к Олесе.

– Надо было положить его на пол и убежать, – подумала она.

– Ну так забирай его и больше не теряй, – сказала Олеся и протянула ключ Игорьку.

Тот продолжал мерзко улыбаться, глядя на Олесю, но ключ не брал.

– Ну и дурацкая же ситуация, – подумала Олеся.

– Вот твой ключ, бери, – сказала она и натянуто улыбнулась.

Игорёк было потянул руку к ключу, но потом отдёрнул её обратно.

– Ты почему не берёшь ключ?

– Я, я стесняюсь тебя трогать.

– Да меня не надо трогать, просто возьмись за вот эту вот железочку.

Игорёк протянул свою трясущуюся от волнения руку к ключу. В самый последний момент он ей резко дёрнул и выбил из руки ключ, всё же коснувшись Олеси своей шершавой как наждак кожей.

Та вздрогнула от неожиданности и испуганно сделала шаг назад.

– П‑прости, – сказал Игорёк, который от волнения начал несколько заикаться.

– Ничего страшного, ключ теперь у тебя, ну а мне пора.

Олеся нервно улыбнулась и, развернувшись, побежала было по лестнице прочь.

– Нет, стой, стой не уходи! – заверещал Игорёк.

Олеся спустилась уже на следующую площадку, но всё же остановилась, вопросительно посмотрев на Игорька.

– Кл‑лючи, ключи, они упали.

– Ну так подними их, это просто.

– Нет, они упали, они грязные.

– Грязные, помоешь.

– Нет, я не могу трогать грязные ключи, не могу.

– Открой дверь и помой себе руки.

– Нет, я не могу, не могу!

Игорёк неподдельно страдальческим взором уставился на лежащие на полу ключи.

– Ух, ну и твои проблемы! – подумала Олеся.

Но тут Игорёк в голос заплакал и как‑то неестественно замычал, начав при этом подрыкивать.

Блин, это у него приступ что ли? Это он так сейчас разорётся на весь подъезд и начнёт ещё тут что‑нибудь крушить.

Эй, Игорёк, спокойно, не плач!

Олеся улыбнулась и осторожно стала подниматься по лестнице.

– Ключи, они грязные, грязные ключи.

– Подожди, сейчас я их подниму и открою тебе дверь.

– Грязные ключи, нет, не трогая грязные ключи, на них грязь, грязь! У тебя будут грязные руки!

– У меня есть очень чистая влажная салфетка, вот, смотри.

Олеся достала из рюкзачка упаковку с салфетками и, вытащив одну, аккуратно подняла ключ с пола.

Видишь, я не трогаю грязный ключ и у меня чисты руки.

Глядя на это, Игорёк несколько успокоился, продолжая при этом порыкивать.

Ты успокойся, не переживай, давай я открою тебе дверь, и ты пойдёшь домой.

Олеся опять улыбнулась, после чего подошла к двери и быстро открыла её. В нос ей ударил какой‑то неприятный затхлый запах.

Всё. Вот я открыла тебе дверь, заходи домой и сиди, жди маму. Ну а мне пора.

Сказав это, Олеся, не глядя на Игорька, быстро сбежала по лестнице вниз. Она практически вылетела из подъезда и очень быстро пошла по дорожке к трамвайной остановке.

Погода со вчерашнего дня только ухудшилась. Небо было затянуто свинцовыми тучами, было сыро и холодно, едва начинало светать.

Олеся достала из кармана рюкзака телефон. Двадцать минут восьмого. Ох, она итак задержалась дома, а теперь ещё и этот Игорёк. На маршрутке я точно не успею, значит надо срочно вызывать такси. Ну ничего, это просто войдёт в стоимость работы.

Но оказалось, что ни одного номера такси в телефоне у Олеси не было, она очень редко пользовалась эти видом транспорта, так как ездила обычно только в университет и на работу, для чего ей вполне хватало трамваев и маршруток. Тогда она принялась рыться в кармашке рюкзачка среди бывших там различных визиток, но и там, как назло, не оказалось ни одной визитки такси.

Ладно, нет времени. Попрошу Кристину скинуть мне номер такси.

Олеся набрала номер Кристины, шли гудки, но она долго не брала трубку.

– Алло, – послышался сонный голос Кристины.

– Привет, Крис. Выручай, мне срочно нужен телефон такси, любой.

– Чего? Какое ещё такси?

– Любое, я тут опаздываю. Ирка меня уже ждёт.

– Чего? Какая ещё Ирка?

– Данилевская.

Наступила пауза.

– Ух, я вчера легла в два часа ночи, думала в субботу высплюсь, а тут ты со своими глупыми шуточками.

– Какими ещё шуточками? Ты меня, конечно, прости, что разбудила, но мне нужен номер такси, просто скинь мне его.

– Такси… Я‑то тебе, конечно, скину, только вот что ты мне там плетёшь про Данилевскую? Она ведь ещё вчера улетела.

– Да ладно, никуда она не улетела. Она назначила мне на восемь утра встречу в Темиринде, хочет, чтобы я нарисовала её с Игорьком.

– Чего? Ты пьяная что ли? Они уехали в аэропорт сразу из кафе. Она мне и билеты показывала. У них самолёт вылетал в пол двенадцатого ночью.

– Нет, постой, подожди, но она же…

– Они вызвали междугороднее такси, специальное такое, которое в аэропорт везёт, я сама слышала, как этот Игорь говорил по телефону. У них и вещи с собой уже были. Ты что, не заметила, что ли?

– Нет, не заметила…

Олеся замолчала.

Что же это получается, такая дурная шутка? Или, быть может, Ира обманула девчонок и никуда они в аэропорт не поехали?

– Ладно, я тебе сейчас скину телефон такси, а ты там сама смотри, – сказал Кристина сонным голосом и почти сразу повесила трубку.

Олеся растерянно стояла на пешеходной дорожке, не зная, что ей теперь делать дальше. Завибрировал телефон, пришла эсэмэска от Кристины с номером такси.

Ерунда какая‑то. Ладно, надо просто позвонить Ирке и уточнить всё ли в силе.

Она набрала номер, с которого ей вчера звонила Ира, но вызов не пошёл. Аппарат вызываемого абонента был выключен или находился вне зоны действия сети. Ну это вообще ерунда какая‑то. И что теперь делать?

Олеся продолжала растерянно стоять на пешеходной дорожке. Пошёл холодный дождь.

Вообще, всё это очень скверная история. Нет, не поеду. Я итак не особо и хотела, ну её эту Ирку. В крайнем случае, если ни приеду, она мне сама позвонит, деньги ей, если что, верну. А теперь хоть есть отмазка, Кристина сказала, что она уже уехала.

Олеся пошла обратно домой. Она вошла в подъезд и прислушалась, всё было тихо. Похоже, Игорёк зашёл домой. Она аккуратно поднялась по лестнице наверх и заглянула на третий этаж. Игорька не было видно, а дверь в его квартиру была приоткрыта.

Тогда Олеся спустилась вниз и, открыв свою квартиру, быстро зашла вовнутрь.

Наступившее утро бледно осветило небольшую кухню, в которой теперь было как‑то особенно пусто. Она ещё раз набрала Иру, но результат был такой же.

Так, это получается у меня теперь целый день свободен, я же отпросилась… Да уж, только деньги зря потеряла. Но ещё можно поехать на работу. Нуда, в самом‑то деле, задаток‑то я верну, особо заняться сегодня мне нечем. Поеду на работу.

Олеся ещё раз набрала Ирин номер для очистки совести.

Потом она набрала номер своей начальницы и сбивчиво объяснила ей, что обстоятельства изменились, и она может выйти на работу, против чего особых возражений не было.

Олеся ещё немного посидела на кухне, после чего оделась и, выйдя на улицу, неспеша направилась к трамвайной остановке по разбитой пешеходной дорожке. К тому времени уже совсем расцвело. Олеся уселась в трамвай и достала телефон. Тридцать пять минут девятого, ей никто так и не позвонил. Значит не очень было и надо.

Уже через двадцать пять минут она была на рабочем месте. Работала она в Макдональдсе, располагавшемся на третьем этаже одного из крупных городских торговых центров. Сегодня был выходной день и клиентов должно было быть много.

Торговый центр открывался только в десять утра, но она должна была прийти заранее, чтобы подготовиться к началу работы, так что теперь она и не опоздала, а даже пришла немного раньше, чем нужно.

Прошло пару часов, начался рабочий день. Сегодня Олесю поставили на приём и выдачу заказов. Клиентов становилось всё больше и больше и, закрутившись, она совсем забыла про Иру, тем более что та даже не пыталась ей позвонить.

И вот к стойке подошёл мужчина лет сорока в длинном, синем плаще.

Мне три чизбургера, картошку фри и большую колу, упакуйте с собой.

У мужчины зазвонил мобильный телефон.

Да, я слушаю.

Да, был уже в Темиринде, только что оттуда, минут через двадцать вернусь.

Да там вообще жесть, я такого никогда не видел. Расчленили этого мужика и разложили части тела кругом по полу, а кишки на люстру намотали.

Да не шучу я. За все двадцать лет службы такого не видел.

В общем, я сфотографировал, сейчас приеду, покажу тебе, а хочешь и сам туда смотайся. Ладно, давай, скоро буду.

Мужчина положил трубку и перевёл взгляд на смотревшую на него в упор, побледневшую, как лист бумаги Олесю.

– Чего вам, девушка?! – сказал мужчина грубо. – Интересное услышали?

Олеся вздрогнула и опустила глаза. Ей принесли заказ.

– Номер 52, – сказал Олеся, протягивая мужчине пакет с заказом.

Он взял пакет и уже собрался было уходить.

– Извините! – окликнула его Олеся.

Мужчина остановился и вопросительно посмотрел на неё.

– Я тут случайно услышала про Темиринду. У меня там подруга остановилась, я за неё переживаю.

– Подруга? Хм. Нет, там мужика убили, ему лет сорок. Триста тринадцатый номер.

Сказав это, мужчина развернулся и ушёл.

– Мне Биг Мак, картошку фри и колу, – сказала молодая девушка, подошедшая к стойке.

Олеся смотрела на неё потрясённым взглядом, но ничего не ответила, только слабо кивнула и медленно пошла прочь от кассы. От сильного волнения у неё подкосились ноги, так что она едва не упала. Это заметил стоящий поблизости инструктор Олег.

– Эй, ты чего? Тебе плохо что ли? Макс, прими заказ!

Он отвёл Олесю в тех помещение.

– Ты чего, Лесь? Что‑то случилось?

– Да… Нет… Ничего. Мне просто как‑то поплохело немного, голова кружится. Не знаю, что такое. Мне надо немного посидеть, хоть пять минут.

– А ты часом не того?

– Чего, того?

– Ну…

– А, нет, нет, что ты. Точно нет. Я просто… У меня астма.

– Астма?

– Нет… Да… Прости…

Олега позвали обратно.

– Ладно, посиди пока здесь, – сказал он, уходя на кухню.

Он оставил Олесю и ушел обратно в зал.

Темиринда триста тринадцатый номер. Я должна была там сегодня рисовать. Ух, а если бы я туда поехала?! Я зашла бы в этот номер, а там… Жесть же какая!

Так, ладно. Меня с этим вроде бы пронесло и что же дальше?

Мужчина лет сорока. Нет, это не Игорёк. А Ирка? Что же это получается? Она хотела меня туда заманить… Ух, это подстава такая… Так, и что теперь делать? Нет, работать я сегодня точно не смогу у меня руки трусятся, надо поехать домой или… Нет, этого мужика грохнули, а Ирка как‑то к этому причастна, а я теперь получается свидетель что ли? Как же я вляпалась в эту историю и всё на ровном месте! Надо что‑то с этим делать. Надо сообщить в полицию. Хотя нет. Стоп. Спокойно. Филипп. Да, у него отец работает следователем. Можно связаться с Филиппом и сначала переговорить с ним, ну а там уж он посоветует, что делать. У меня нет его телефона, но он есть у меня ВКонтакте.

Олеся быстро открыла социальную сеть и написала сообщение своему бывшему однокласснику, которого не видела уже несколько лет.

Привет… Мне надо с тобой поговорить, по важному делу. Позвони мне пожалуйста по этому номеру… Это срочно!!!

Олеся отправила сообщение. Из зала вернулся Олег вместе с менеджером Викторией.

– Ну что ты, как самочувствие? – спросил её Олег.

– Неважно, мне что‑то совсем нехорошо. Я не смогу сегодня работать, извините, сама не знаю, что со мной.

– Ну ты же должна понимать, что это не дело! – вспылила Вика. – То ты мне звонишь поздно вечером и говоришь, что не придёшь, то звонишь рано утром и уже говоришь, что придёшь! А теперь вообще устраиваешь тут какое‑то представление! Работать не сможешь! Это что за отношение такое!

У Олеси зазвонил телефон. Звонил какой‑то неизвестный номер, возможно, это был Филипп.

Быстро же он прочитал моё сообщение.

– Простите, у меня важный звонок.

– Какой ещё звонок?! Ты что, девочка, совсем попутала, что ли?! Иди живо и становись за кассу, либо бери и пиши по собственному желанию, пока я добрая! Давай, у тебя пять минут на размышление!

Крикнув на неё, Вика ушла. Олег напряжённо смотрел на Олесю, закусив губу, но так ничего и не сказав, вернулся на кухню.

Олеся взяла трубку и пошла к выходу из кафе.

– Да, я слушаю.

– Олеся, это ты? – послышался голос Филиппа.

– Да, я. Спасибо, что позвонил.

– Что там у тебя стряслось?

– Тут очень паршивая ситуация, не знаю даже как сказать, это не телефонный разговор. В общем, мне надо как‑то встретиться с твоим отцом.

– По поводу?

– По поводу Темиринды.

– Темиринды? Ты что, имеешь ввиду сегодняшнее убийство?

– О, ты уже в курсе…

– Сегодня выходной и я приехал в гости к родителям, отец уехал на место, но я разговаривал с ним по телефону. Он сказал, что там всё максимально жёстко.

– Да, я случайно узнала про это. Но тут такое дело. В общем, я должна была туда сегодня приехать, в Темиринду, в триста тринадцатый номер…

– В смысле приехать?

– Мне там назначили встречу, понимаешь?

– Нет… Постой, какую встречу?

– Моя старая знакомая назначила мне там встречу, сегодня в восемь утра, я не пришла…

– Так, ты сейчас серьёзно?

– Да, более чем.

– Где ты сейчас находишься? Давай, я подъеду.

– Я сейчас в Мармеладе, я тут работаю в макдаке на третьем этаже, хотя меня, наверное, уже уволят.

– Ладно, жди меня там, я буду через пятнадцать минут.

Олеся убрала телефон в карман и, развернувшись, пошла обратно. У входа её уже поджидала Виктория, смотревшая на неё презрительным, не предвещающим ничего хорошего взглядом. Вообще, Олеся её боялась. Это было довольно грузная женщина, около сорока лет, которая постоянно носила агрессивный, боевой макияж и умела очень громко кричать на всех окружающих. Никаким гуманным отношением к сотрудникам она не славилась и гоняла всех до седьмого пота.

– Я так поняла, ты пишешь заявление, – сказала она, уничижительно смотря на свою подчинённую.

– Я бы пока не хотела увольняться. Просто тут такая ужасная ситуация. В общем, сегодня, в гостинице Темиринда убили отца одной моей подруги. Я случайно узнала об этом от одного знакомого, когда стояла на выдаче. Его там вроде расчленили… Я как представила себе всё это, и мне поплохело…

Олеся говорила сбивчиво и мямлила, однако была по‑прежнему бледна и явно сильно волновалось.

Виктория с непроницаемым лицом выслушала эту история, после чего ухмыльнулась.

Убийство в Темиринде говоришь? Хорошо, сейчас проверим, и если ты мне соврала…

Она достала мобильный телефон и, немного порывшись в телефонной книге, поднесла его к уху.

– Привет Сань, как твоё ничего?

Да у меня всё нормально.

Я тут, собственно, чего звоню. Сегодня не убивали никого в Темиринде?

До этого выражение её лица было едко насмешливым, но по мере того, как она слушала ответ оно изменилось.

Да нет, просто тут слушок пошёл, проверить хотела.

Ну спасибо.

Угу, давай, пока.

Вика положила телефон в карман и уставилась на Олесю.

– Ты его лично знала?

– Да, – кивнула в ответ Олеся.

– Ну ладно… Ладно, хорошо. Ты у меня на сегодня отпрашивалась, будем считать, что на работу ты не выходила, так что иди там к своей подруге… Да и чтобы уж наверняка, завтра на работу тоже не выходи. Но чтобы в понедельник была как штык, весёлая, аккуратная и собранная.

– Да… Спасибо большое…

 

Глава 3

 

 

Олеся быстро переоделась и, выйдя на этаж, пошла к эскалатору.

В кармане завибрировал телефон, это был Филипп.

– Я уже на месте, стою возле макдака.

– А я уже оттуда ушла, иди к центральному эскалатору.

– Иду, только не ложи пока трубочку, вдруг не признаю тебя.

Олеся повернулась и стала смотреть в сторону ведущего от магазина прохода. По нему шёл приземистый, плотно сложенный парень с короткострижеными, светлыми волосами и слегка раскрасневшимся лицом. На нём была черная куртка и бежевый свитер, в руке он держал мобильный телефон и смотрел прямо на Олесю, приветливо улыбаясь.

А я тебя сразу узнал. Как же ты похорошела.

Олеся только нервно улыбнулась в ответ.

Да, ладно, прости, просто я рад тебя видеть. Давай пойдём ко мне в машину, и там уже обстоятельно поговорим.

Они спустились по нескольким эскалаторам на нулевой этаж и, миновав его, вышли на парковку торгового центра. Филипп провёл её к чёрному джипу неизвестной Олесе марки и, открыв дверь, пригласил её сесть на переднее сидение.

– Садись, сейчас включу печку. У меня тут хорошо, немного грязновато только, но я часто езжу рыбачить, очень уж люблю это дело.

– Ничего, всё в порядке.

– Так что там у тебя стряслось?

– Вчера вечером я возвращалась из института домой. Меня вызвонили мои подружки и уговорили прийти к ним в кафе. В общем, в город приехала моя бывшая одногруппница из Москвы, хотела повидаться. С ней был ещё какой‑то парень. Мы немного посидели с ними в кафе, а потом Ира предложила мне подзаработать. Я немного рисую, учусь на дизайнера. Она хотела, чтобы я нарисовала её вместе с тем парнем, сегодня в Темиринде в триста тринадцатом номере в восемь утра. Она дала мне задаток, хотя я не хотела его брать. Я собралась было поехать туда, но утром позвонила Кристине, и она сказала мне, что Ира ещё вчера улетела в Сочи, вот я и не поехала…

– Так, постой, постой. Кто такая Ира и кто такая Кристина?

– Ну Ира…

– Ладно, давай так. Тебе назначила там встречу твоя подружка, но ты не пошла?

– Да, это Ира, которая прилетела из Москвы.

– Она тебе звонил после?

– Нет, я тоже не могу до неё дозвониться.

– Ладно, я в общих чертах понял. Однако же как тесен мир, ты поступила в институт в городе, где живут мои родители, и я сам учусь поблизости. И вот мы теперь с тобой так пересеклись. Ладно, давай подключим моего батька, он на этом деле собаку съел, матёрый опер.

Он сейчас на месте, предложил мне приехать. Я вообще в академии МВД учусь, уже выпускаться скоро, так что там посторонним человеком не буду. Давай прошвырнёмся и на месте посмотрим, что там случилось.

Олеся не стала спорить, так как до сих пор сильно волновалась и вообще была подавлена, хотя никакого желания смотреть на расчленёнку, которую в этих местах уже много лет не видели, у неё не было.

Прошло около двадцати минут, и они оказались на месте возле небольшой гостиницы Темиринда. Располагалась она практически на самом берегу моря и представляла собой небольшое, хорошо отделанное четырёхэтажное здание. Возле входа в гостиницу стояли несколько сотрудников полиции в форме.

Они вышли из машины и, направившись прямиком к главному входу, смогли без проблем зайти вовнутрь, но уже в холле их остановил полицейский.

– Вы куда, молодые люди?

– Я к Сергею Павловичу, я собственно Филипп, его сын.

– А, понял, проходи, всё на третьем этаже. А это кто?

– Она со мной и по делу.

–Да? Ну ладно, только не шарьтесь тут нигде.

Они зашли в лифт, поднялись на третий этаж и прошли по коридору. Место, где располагался триста тринадцатый номер, было сразу заметно. Дверь номера была настежь открыта, и возле неё дежурили несколько полицейских.

– А где Мясницкий? – спросил у них Филипп.

– Тут он, внутри.

Но отец Филиппа их уже заметил и сам вышел из номера. Это был высоких, худощавый человек, светловолосый с проседью и большими светлыми усами. Филипп походил на него весьма отдалённо, вероятно, он пошёл в маму.

– О, а это кто такая? – спросил Сергей Павлович, увидев Олесю.

– Это моя бывшая одноклассница. Но она тут по делу. Давай немного отойдём, и она сама всё расскажет.

– Отойдём? Давайте тогда пройдём вовнутрь, там теперь никого нет, зеваки уже рассосались.

На лице Олеси отобразилось сильное волнение.

– Да, не бойся, тело уже увезли, остались только кровавые пятна, да и разделочное орудие пока ещё не забрали, – сказал ей, улыбнувшись, Сергей Павлович.

Они прошли вовнутрь номера и оказались в небольшой прихожей. Слева от них была дверь, ведущая в санузел, она была приоткрыта. На плиточном полу было видно большое количество кровавых брызг и подтёков. Там же, в душевой кабинке, лежал большой строительный топор.

– Вон, смотри чем они его порубили, – указал Сергей Павлович Филиппу на топор.

– Да, жесть, и как же они это незаметно сюда протащили?

– То‑то и оно, что незаметно, никто ничего не видел. Весело, да? Ну ладно, пойдём дальше.

Они прошли вперёд по залитому кровью линолеуму и оказались в небольшой комнатке с полуторной кроватью. Постельное бельё кровати было полностью залито кровью и теперь было скинуто на пол. По всей комнате валялись раскиданная одежда, простыни и полотенца.

– Была борьба? – спросил Филипп.

– Нет, не было, никто ничего не слышал: ни криков, ни шума. Его грохнули по‑тихому. Как именно будет понятно после экспертизы. Ну а беспорядок, непонятно почему, похоже что‑то искали. Но, тем ни менее, смотри в центр комнаты, тут всё чистенько. Этот круг мелом не мы нарисовали. Ну а вот как всё выглядело в живую. Он достал небольшой цифровой фотоаппарат и показал Филиппу снимок. Олеся отвернулась в сторону.

– Вот это жесть! – не скрывал свои эмоции Филипп.

– Да, а главное смотри как всё разложили по фен Шую. Голова на восток, руки север‑юг, ноги запад. Всё точно лежит, компасом проверял. Туловище по середине, вспороли брюхо и ливер на люстру.

– Это же какие надо нервы иметь.

– Да, работали отморозки однозначно, да и так всё аккуратно сделано, видно не впервой им.

– И что, есть похожие дела?

– Мне как‑то знакомый из Москвы про такое рассказывал, правда это случилось не в Москве, а в Петрозаводске, та же самая история. Возможно, это не одно такое дело. Мы сейчас отправляем запросы, думаю через пару часов будет понятен масштаб трагедии.

– И что же, их не видел никто?

– Никто ничего не видел и не слышал. Личность убитого устанавливается, хотя мы нашли его паспорт, так вроде похож. Это Семенистый Михаил Юрьевич. Прописан в Сыктывкаре. Про него тоже сейчас справки наводят. В общем, он заселился сюда вчера в час дня. Просидел час в номере, потом неизвестно куда ушёл. Вернулся обратно где‑то в десять вечера, один. Убит где‑то около часу ночи. По нему ещё пробивают, но он вроде, простой работяга, судимостей нет, семья, дети.

– И за что же его грохнули?

– А вот хрен его знает, будем копать, разбираться.

– Так это, а как же его тогда нашли?

– А вот это самое интересное. Кто‑то вызвал сюда полицию. Позвонили без десяти восемь в первое отделение, оно тут ближайшее, на пульт дежурному. Звонил мужик. Мы с этим работаем, но похоже голос был заранее записан и изменён. Угадай откуда он звонил?

– Чёта даже боюсь предполагать.

– Ха, ха. Из Барнаула, сынок, из Барнаула с уличного телефонного автомата.

– Да ну нафиг.

– Ага, вот видишь, как люди чётко работают. Ладно. Ты скажи зачем подружку свою приволок? Она часом не того? А то бледная какая‑то, её, похоже, сейчас стошнит.

– Нет, ну что ты, пап. Хотя не знаю… Короче, она наш козырный туз в рукаве.

– Поясни.

– В общем, я сам не очень понял, но ей её подружка вчера назначила встречу в этом номере на восемь часов утра, а она не пришла.

– Так, не понял.

– Да я сам не понял, давай, Лесь, лучше ты расскажи.

– Да погоди ты. Нашёл место для разговоров, она тут сейчас в обморок грохнется. Давай выйдем на улицу, посидим на лавочке у моря, сейчас ветер не сильный, да и дождя нет, сядем на набережной под деревьями. Это тебя Олеся звать что ли?

– Да, Олеся.

– Пойдём на свежий воздух, Олеся, расскажешь нам свою историю.

Они шли по пустой каменной набережной. Дул порывистый ветер, о бетонную набережную плескали свинцово‑серые волны. Олеся частенько прогуливалась здесь, но обычно в летнее время, по выходным, когда можно было позагорать и покупаться. Зимой она здесь практически не бывала, и без того было сыро и холодно, так что ещё мёрзнуть на набережной было совершенно ни к чему. Впрочем, теперь она обо всём этом не думала, находясь под сильным впечатлением от увиденного в гостинице. Они подошли к стоящей под деревом пустой лавочке и уселись на неё.

Олеся ещё раз сбивчиво повторила свою историю.

– Так, значит вчера ты и три твои подружки встретились в кафе с приезжими из Москвы, я правильно тебя понял? – спросил Сергей Павлович.

– Да.

– Во сколько это было?

– Я была там недолго, где‑то в шестом часу, посидела минут двадцать или пол часа.

– Но до тебя они уже сидели?

– Да.

– Так, ну и зачем приезжали эти москвичи? С какой целью?

– С целью?

– Ну, проведать там бабушку, родню дальнюю.

– А, нет, не знаю. Ира сама неместная, у неё нет родни в этом городе.

– А откуда она?

– Она… Вроде как из Барнаула.

– Так, интересно, а живёт сейчас в Москве?

– Говорила, что в Москве.

– Про парня того ничего не известно?

– Нет, я его первый раз видела.

– Ваш разговор про встречу в Темиринде слышал кто‑то ещё?

– Нет, мы вышли на улицу и разговаривали на крыльце кафе, поблизости никого не было.

– Угу, понятно. И ты сразу ушла?

– Да.

– Давай Филиппу телефоны и имена своих подружек, мы их пробьём и проведём с ними беседу. Номер, по которому тебе звонила Данилевская где?

– Вот, у меня в телефоне.

– Давай его тоже Филиппу, посмотрим, что за номер. История, конечно, очень интересная, даже слишком невероятная. Если бы ты заявилась сюда сегодня в восемь утра и тебя поймал бы нагрянувший наряд, в такое бы точно никто не поверил. Мда, ладно. Пока всё понятно, теперь надо работать и ждать. Так. Давайте вот что сделаем.

Олеся, ты пока домой не иди, мало ли что, Филипп сейчас отвезёт тебя ко мне домой, погостишь у нас немного, может несколько часов. Мы тут с Филиппом пока займёмся делами, думаю, скоро ситуация прояснится, и тогда мы тебе всё расскажем.

– Может, мне лучше поехать домой?

– Пока не надо, ещё не до конца всё понятно. Пойдёмте в машину, мы подбросим тебя.

Родители Филиппа жили в неприметном частном доме на шестнадцатом Артиллерийском переулке. За высоким зелёным забором располагался маленький дворик, на который выходила небольшая, покрытая виноградом веранда. Дальше начинался небольшой огород, среди которого росли несколько деревьев. У забора, в дальней части участка, располагались несколько небольших хозяйственных построек

Дом выглядел довольно симпатично, он был утеплён снаружи и обшит панелями. Внутри был довольно неплохой ремонт. Мама Филиппа – Елена Юрьевна была дома. Она ждала его в гости и наготовила по этому поводу много еды, напекла довольно вкусных пирогов и теперь была расстроена тем, что они с отцом опять уехали неизвестно на сколь долгое время. Однако к Олесе она отнеслась очень приветливо и немедленно пригласила её за стол пообедать. К тому времени был уже практически час дня, а Олеся толком ничего ни ела, поэтому не отказалась от весьма вкусного угощения.

Вообще мама Филиппа не поняла, почему её сюда привезли и, похоже, приняла её за подружку своего сына, с которой он выстраивал какие‑то там серьёзные отношения. Олеся не стала разубеждать в этом женщину, так как говорить об истинных причинах ей было очень даже неприятно.

Они поели, немного поболтали, после чего Елена Юрьевна предложила Олесе посидеть и посмотреть телевизор, пока не вернуться мужчины. Сама же она продолжила заниматься своими делами. Олеся не любила смотреть телевизор, у неё его вообще не было, но уединиться она теперь бы не отказалась.

Телевизор работал фоном, Олеся сидела в телефоне и листала Instagram. Впрочем, и это она делала больше фоном, всё пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, но те сами собой продолжали лезть ей в голову. Время тянулось крайне медленно, ожидание было невыносимо. Наконец, она не выдержала и позвонила Филиппу.

– Да.

– Это я. Вы там скоро?

– Да, уже скоро. И ты теперь будешь мне названивать… Мне уже мама раз пять звонила, скоро ли мы будем. Давай, подожди немного.

Филипп положил трубку.

Мда, ему не до меня. Ладно, подожду ещё немного. Тут всё же лучше, чем дома. У них тут гораздо уютнее, да и теплее.

Время тянулось и тянулось, ожидание становилось просто невыносимым. Дело уже шло к вечеру.

Наконец, в комнату вошла Елена Юрьевна.

– Филипп звонил, они уже едут домой, минут через пятнадцать будут. Помоги мне, пожалуйста, накрыть на стол.

– Да, конечно.

Они застелили скатертью стоящий в гостиной небольшой стол. Олеся расставляла на нём тарелки и носила с кухни уже готовые салаты и различные блюда с едой.

Вскоре приехали Филипп и Сергей Павлович. Они были промокшими, грязными, напряжённо задумчивыми, и практически сразу уселись за обеденный стол.

– Так, ну что, вы на сегодня закончили? – спросила их Елена Юрьевна.

– А вот хрен его знает, – сказал Сергей Павлович.

– Так! Серёжа!

– Что? Да ладно тебе, тут такое дело…

– Вот давай не будем о деле, сегодня вообще суббота и выходной. Да и девушке это не интересно.

– Ооо, да девушке это очень даже интересно. Вообще есть что рассказать. Но сначала мы с Филиппом выпьем по пятьдесят грамм, а то мы с ним хорошо так продрогли. – Ты будешь? – спросил он у Олеси.

– Нет, спасибо.

– Тебе нельзя?

– Серёжа!

– Ну нельзя так нельзя.

Елена Юрьевна налила Олесе закупоренный в банку вишнёвый компот. Они выпили.

– Так вот, – продолжил Сергей Павлович, принявшись за курицу. – В общем, опросили мы твоих подружек. Все они говорят одно и тоже. В кафе они собрались в пять часов вечера. Данилевская их всех лично обзвонила и пригласила. Встретились они с ней там, там же и расстались. Зачем она сюда заехала по пути из Москвы в Сочи, так толком никто объяснить и не смог, вроде как просто повидать своих подружек, дел у неё тут как бы никаких и не было.

Мы пробили их маршрут следования. Они действительно прилетели сегодня из Москвы в час дня в Платов. Где они были четыре часа до встречи в кафе непонятно. Они действительно улетели в Сочи, самолёт из Платова в 23:15. Они прошли регистрацию, камеры в аэропорту их зафиксировали. Они сейчас действительно в Сочах.

Сергей Павлович откусил большой кусок курицы и принялся его жевать, наступила пауза.

Так, теперь по поводу номера Данилевской. У неё вообще другой номер телефона, она звонила с него всем своим подружкам, приглашая их на встречу. Тот номер на неё и зарегистрирован, московская симка. А вот тот телефонный номер, с которого звонили тебе, якобы она или не она. Он зарегистрирован на Владимира Петровича Курочкина. Прописки у него нет, но паспорт ему выдавали в городе Клинцы, Брянской области. Короче, похоже, она оформлена на бомжа. Номер этот теперь недоступен и это уже навсегда.

– Ну ты это, ешь, – улыбнулся Сергей Павлович, глядя на смотрящую на него в упор Олесю. – Мы пробили саму Данилевскую и её спутника. Парень этот – Игорь Степанович Сафонов, прописан в Москве, нигде не учится, официально не работает, также как и твоя подружка Данилевская.

– Что, Ира нигде не учится?

– Да, не учится. И они с этим парнем живут вместе, если, конечно, верить прописке. Правда они живут не одни, а с ними ещё пятнадцать человек. Есть в Москве такое.

– Семнадцать человек в одной квартире?

– Ага, однокомнатной… Да не живут они там, просто прописаны, где они живут непонятно, где работают непонятно. Но на них ничего нет, никаких административных нарушений, к уголовной ответственности не привлекались, за границу не выезжали. В соцсетях их нет, по крайней мере, мы сходу не нашли. В общем, мутные ребята.

Олеся ошарашенно смотрела на Сергея Павловича.

Сафонов, кстати, тоже не коренной москвич. Раньше он жил в Перми, учился в местном университете, потом бросил учёбу. – Ребята они мутные, но вот только повесить на них нечего, – продолжил Сергей Павлович, прожевав очередной кусок курицы. – Они формально ничего не нарушали, ваш разговор о том, что тебе надо приехать в Темиринду только с твоих слов. Момент, когда тебе звонил этот бомж из Брянска никто из твоих подружек не видел, они вообще не знали, что Данилевская тебе звонила и думали, что тебя уговорила твоя подружка Капустина, которая поехала за тобой. Так что тут всё чётко сработано, не придраться. Филипп тут порывается ехать в Сочи и допрашивать их.

– Да, пап! Они же явно замешаны во всём этом деле!

– Мы уже с тобой на эту тему разговаривали! Угомонись уже! Привязать их к этому убийству нереально. Данилевская действительно размахивала перед всеми билетами в Сочи, постоянно говорила о времени вылета. Они действительно вызвали междугородное такси, доехали на нём прямиком в аэропорт, там как будто специально крутились перед всеми камерами. Отсюда у них железное алиби и совершенно отсутствует мотив. С убитым они врят ли когда‑то пересекались, так что никто их в разработку брать не будет.

 

Глава 4

 

Теперь о личности убитого. Он из Сыктывкара, сварщик, ему сорок один год. Жена, двое детей, живут все вместе. Ни о какой поездке он никому не говорил, как видно не планировал. Летел сюда с пересадкой в Москве, билеты купил за день до вылета. Жене сказал, что уехал на рыбалку. Улетел ещё в четверг ночью, что будет отсутствовать в пятницу на работе никого не предупредил, вообще, вроде, на эту тему ни с кем не разговаривал, но это сейчас ещё проверяют. У него есть страница в Одноклассниках, но по контактам ничего подозрительного на первый взгляд нет.

Короче, никуда не собирался ехать, внезапно купил билеты на самолёт, обманул жену, на работе ничего не сказал. Где был, что делал в этом городе непонятно, так он вроде нигде не засветился.

Теперь по другим таким делам. Вот тут уже очень интересно. Это уже третье по счёту подобное убийство. Первое убийство произошло ровно год назад в Петрозаводске. Таким же образом в гостинице убили мужика из Питера. Тоже самое, обычный работяга, ни с того ни с сего сорвался и прилетел в незнакомый город. Убили ночью, расчленили аналогичным образом, концов нет. Никто ничего не видел, висяк.

Дальше, через полгода. Арзамас. Убили женщину, сорок два года. Она сама из Воронежа, внезапно приехала в Арзамас, где у неё ни знакомых, ни родни. Гостиница, ночь, расчленёнка. Никаких концов нет, висяк.

Да. Теперь смотрим на даты убийств. Вчера был самый короткий день в году, день зимнего солнцестояния. Первое убийство было в тот же самый день. Женщину убили в день летнего солнцестояния. Всё это обычные люди, не богатые, их наследство перешло к родне, никаких афер с недвижимостью нет. Ничего. Никаких особых врагов у них не было.

– Короче, это какие‑то чокнутые фанатики, – подытожил Филипп.

– Или они хотят, чтобы мы так про них думали. Теперь как я вижу картину в целом.

Сергей Павлович достал сигарету и закурил.

В общем, мы имеем дело с хорошо организованной группой, которая очень тщательно готовится к совершению преступлений и действует по хорошо отлаженной схеме. Разделим это на роли.

Роль первая. Некто находит потенциальную жертву, критерии пока непонятны. Обрабатывает её таким образом, чтобы в нужный момент она сорвалась и улетела в другой город.

Роль вторая. Другая группа выбирает место преступления и подготавливает его, чтобы исполнители могли чисто отработать и уйти без приключений.

Роль треть. Исполнители. Я уверен, что это гастролёры, и в городе их уже давно нет. Они уже вообще хрен знает где. По подчерку исполнители всегда одни и те же люди, работают уверенно, хладнокровно.

Роль четвёртая. Группа прикрытия. Вообще в самом первом случае попытки подставы не было, либо она провалилась, и мы про неё не узнали. Во втором случае с женщиной попытались подставить местного фотографа. Она должна была приехать в гостиницу в назначенный час, чтобы обсудить с клиенткой будущую фотоссесию. Мол она хотела фотографироваться за очень круглую сумму. Но там это всё как‑то мутно прошло. Фотографа потом долго крутили по этому делу, но пока на неё отвлеклись, понятное дело, все следы уже замели.

А вот теперь и наш случай. Данилевская и Сафонов – группа прикрытия. Их задача была отвлечь наше внимание хотя бы на время, пустить нас по ложному следу, чтобы если исполнители вдруг наследят, можно было по‑быстрому замести следы. Да только вот пришить им нам нечего, всё это наши домыслы, никто их в разработку не возьмёт. Исполнители тоже отработали чисто. Короче, господа и дамы, это классический висяк.

Хотя, конечно, начальство под впечатлением от всего произошедшего, так что теперь рвёт и мечет, и хочет результат. Но мне кажется, что это всё. Хрен мы теперь кого поймаем.

– Как же это хрен поймаем! – не выдержал Филипп. – Мы точно знаем участников этой группы, их надо крутить, по ним мы выйдем на всех остальных.

– Да чтоб тебя! Ты американских фильмов пересмотрел что ли?! Ладно, без толку с тобой разговаривать.

– Без толку… Ладно, пап. Я только вот одного не могу понять, зачем им всё это нужно. Если они не грабят, не забирают недвижимость, не мстят. Зачем они всё это делают?

Сергей Павлович замолчал и напряжённо задумался, он сидел в клубах густого табачного дыма, глядя в одну точку. Наконец, он докурил сигарету и затушил её о пепельницу.

Не знаю я. Если бы они оставляли после себя какую‑то религиозную или всякую там оккультную символику… Понимаешь, сынок. Они типа косят под секту. Дата ведь неслучайно выбрана. Мол они солнцепоклонники или что‑то вроде того, бескорыстно режут людишек, ну жертвы что ли приносят. Блин, но я просто не представляю себе, как это так можно засрать мозги, чтобы действительно верить в подобный бред. Так что не знаю. Ничего не понимаю.

В общем, нам остаётся теперь только одно. Искать тех из них кто ещё мог остаться в городе. Исполнители свалили, прикрытие свалило. Группа подготовки… Сергей Павлович замолчал и задумался. – Нуда, кто‑то же должен по‑быстрому замести следы, если что. Да, возможно кто‑то из них ещё в городе, но в любом случае это люди напрямую не причастные к этому, и хрен мы их вычислим.

Ладно, будем работать дальше, но нам теперь может помочь только случайность. Филипп сейчас от нас уезжает домой, Олесю он завезёт по дороге. Ну и всё.

– Вечно вы с вашими проклятыми делами! – вспылила Елена Юрьевна. – Мы вообще планировали этот день все вместе провести, в кино сходить!

– Давай на новогодние праздники мам, – сказал Филипп. – Я куплю билеты, и мы железно сходим. Да и вообще, я к вам скоро дня на три приеду пожить.

– Ага, знаю я твоё железно!

Вскоре ужин закончился. Они тепло попрощались с родителями Филиппа, которые пригласили Олесю как‑нибудь зайти к ним в гости. Они сели в джип Филиппа и тот повёз Олесю домой. Уже стемнело. Было около семи часов вечера.

– Блин, как же обидно, – сказал Филипп. – В этой глухомани такое дело бывает раз в сто лет. И ниточка у нас есть и всё равно ничего нельзя сделать.

– Но может быть твой папа ещё что‑нибудь придумает?

– Ага, придумает… Сама слышала, что он сказал. Ладно, всё это такое дело, не очень приятное. А вообще‑то скоро новый год. Ты уже купила ёлку?

– У меня есть маленькая искусственная ёлочка, настольная. Но я её ещё не нарядила.

– Я вот тоже дома ещё ничего не украсил, да и родители тоже. Но ничего, через пару дней я приеду и помогу им, остались ещё кое‑какие дела в Ростове. Ну а ты как планируешь встречать новый год? Никуда не собираешься?

– Я думала съездить домой, да вот только теперь не знаю когда выезжать. Наверное, на автобусе поеду, числа так тридцатого.

– Понятно. Ну правильно, родителей, конечно, надо навещать.

– Да, только у меня это теперь редко получается. А вот как уеду отсюда, наверное и вовсе не смогу навещать.

– И куда же ты собралась уезжать?

– В Москву, наверное, или в Питер. Куда там все теперь едут…

– Значит, ты как все?

– Меня тут ничего не держит, я чужая для этого города, так что оставаться тут тоже смысла нет, тем более, после всего произошедшего.

– Дело, конечно, твоё…

Филипп замолчал, задумчиво глядя на дорогу.

Вскоре они подъехали к Олесеному дому.

– Ладно, удачи тебе, – сказал Филипп, улыбаясь. – Если что, звони.

– Лучше ты мне позвони, когда будет что‑то известно об этом деле.

– Хорошо, я к тебе даже заскочу через пару дней. Не против?

– Нет. Но я буду дома только вечером.

– Не вопрос, заскачу вечером, посидим всё хорошо обсудим. Мы ведь с тобой столько лет не виделись, нам есть о чём поговорить.

–Да, конечно. Олеся улыбнулась.

Она вышла из машины и, помахав на прощанье Филиппу, обошла дом и вошла в холодный, обшарпанный подъезд. Устало поднявшись по лестнице, она открыла входную дверь и включила свет.

Дома у неё ничего не изменилось, было всё также холодно и пусто. Старая, пыльная мебель, ужасные обои на стенах, скрипучий диван. Да, это съёмная квартира и хозяев тут всё устраивает. Может быть, когда‑то у неё будет своя квартира, где всё будет по‑настоящему красиво и уютно.

Она переоделась в домашнюю одежду и пошла на кухню, где открыла пустой холодильник, в котором остались только пару яиц и уже немного подсохший кусок ржаного хлеба.

Хорошо же, что я плотно поела в гостях. Ну ничего, завтра утром схожу в магазин и что‑нибудь себе куплю. Потрачу деньги Данилевской, она их теперь врят ли потребует назад.

В звенящей тишине квартиры раздался звук вибрирующего телефона. Он так и остался лежать в кармане куртки.

– Это ещё кто? – подумал Олеся.

Она вытащила телефон, ей звонила Света.

– Алло, Алло.

– Привет, Лесь…

– Привет.

– Я это… В общем, требую от тебя разъяснений… Это что за хрень сегодня приключилась?! Меня допрашивала полиция!

– Они тебя не допрашивали, а просто поговорили с тобой.

– Ага, просто поговорили! Они просто так ни с кем не разговаривают. Вот скажи, зачем мне такая нервотрёпка нужна!? Я так поняла, это ты их на меня навела!?

– Я никого на тебя не наводила. Просто они потребовали от меня контакты всех лиц, с которыми я общалась вчера вечером, мне и пришлось сказать.

– И зачем им это понадобилось, ты чего‑то там натворила уже?

– Это долгая история, ничего особенного не произошло.

– Да ладно, ничего особенного. Они меня крутили по поводу Ирки, чуть ли не по минутам все наши посиделки в кафе. Мне вообще всё это очень не нравится. Так что давай, выкладывай что случилось!

– Да… В общем, там одна неприятная история вышла, ну неважно, я просто устала и не хочу сейчас об этом говорить, давай позже.

– Позже! Это как‑то связано с тем, что сегодня в Темиринде грохнули мужика?

– Темиринда? Ты откуда про это знаешь?

– Да весь город уже в курсе.

– И полиция спрашивала тебя про Темиринду?

– Нет, они меня только про Ирку спрашивали.

– Так с чего ты решила, что это связанно с Темириндой?

– Я не решила, я просто предположила.

– Нет, это никак не связано с убийством, это про другое. В общем, там Ирку в чём‑то подозревают, каких‑то незаконных махинациях, я сама не поняла в чём, меня тоже расспрашивали.

– Каких ещё махинациях?!

– Понятия не имею.

– Так, ладно. А ты сейчас дома?

– Да, уже дома, а что?

– … Да нет, ничего. А где ты была сегодня днём?

– Что за вопросы такие? Хотя это не секрет, сегодня я работала, я же говорила, что мне на смену.

– И когда ты успела поговорить с полицией?

– Приходили ко мне на работу.

– Что‑то ты мне не договариваешь.

– А ты как‑то странно себя ведёшь.

– Я просто вся на нервах из‑за этих вот допросов. Вот уж не ожидала от тебя такой подставы. Ладно, ты сегодня уже никуда не пойдёшь?

– Куда я теперь пойду? Я ели живая после смены.

– Ну ладненько. Отдыхай, тогда. Приятных снов.

– Пока, пока.

– Прощай.

В трубке раздались короткие гудки.

Хм, как‑то странно всё это. Чего это она так разнервничалась? Этак мной все девчонки будут недовольны, надо придумать какое‑нибудь оправдание, на случай таких вот допросов.

Впрочем, заниматься этим именно сегодня Олесе не хотелось. Вообще она, конечно, соврала Свете. Сегодня она ещё вполне себе свеженькая, по сравнению со своим обычным рабочим днём. Глупо теперь будет просто лечь спать, тем более что после всего этого она так просто не уснёт, а так и будет размышлять о всём произошедшем. Жаль, конечно, что Ирка оказалась замешена во всём этом тёмном деле. Вроде она была вполне нормальная, адекватная девчонка. Только почему‑то как цель для подставы выбрала именно меня…

Нуда, я ведь немного не такая как все, с их точки зрения. Живу неправильно, говорю неправильно, не как они. При встрече они со мной мило сюсюкаются, а в случае чего назначают козлом отпущения. Да, точно надо валить из этого города, от таких вот подружек. Может посвятить сегодняшний вечер поиску потенциальной работы в Москве или Питере? Я давно хотела этим заняться, только вот всё сил не было… Хотя нет, сегодня особенный денёк, желания у меня сегодня нет, и я имею совершенно законное право не желать. Надо посвятить этот день отдыху, принять ванну, посмотреть старый фильм. Жаль, к чаю ничего нет.

Олеся принялась воплощать в жизнь свой план. Она немного прибралась, набрала себе полную ванну горячей воды и пролежала в ней около получаса. Выбравшись из неё, она одела тёплый халат, закрутила волосы в полотенце, поставила на плиту чайник.

И вдруг раздался звонок в дверь.

Олеся вздрогнула. К ней практически никогда не приходили гости, изредка к ней заглядывала Кристина, но она никогда не делала этого без предупреждения. Да и теперь она в одном халате, а это не очень удобно, да и в свете последних событий…

Звонок в дверь повторился.

Может быть, меня просто нет дома? Хотя нет, глупо, ведь свет в квартире у меня горит.

В дверь позвонили третий раз. Олеся аккуратно подошла к ней и заглянула в глазок.

За дверью стояла грузная женщина среднего роста, в которой Олеся узнала маму Игорька. Олеся жила уже больше года в этой квартире. Она здоровалась с этой женщиной, если случайно встречалась с ней в подъезде, но они никогда ни о чём не разговаривали, тем более, она никогда не приходила к ней.

– Этого ещё не хватало, – подумала Олеся. – Нуда, я же открыла их квартиру, а вдруг я там что‑то украла… Блин, похоже Игорёк её не закрыл и там действительно кто‑то, что‑то стянул, а теперь подумают на меня. Вот уж прям чёрная полоса какая‑то, мало мне этой проклятой Темиринды!

В дверь позвонили вновь.

Ладно, придётся открыть, она от меня теперь так просто не отстанет, лучше уж сразу узнать, что случилось. Эх, жаль тут нет цепочки, чтобы просто приоткрыть дверь. Надеюсь, она не ворвётся сюда…

Олеся повернула замок и, приоткрыв входную дверь, аккуратно выглянула в коридор.

– О, здорово соседушка. Смотрю, ты в ванной была.

– Да, не сразу услышала звонок.

– Ничего страшного.

– Что‑то случилось?

– К счастью, ничего не случилось, но могло, если бы ты не помогла моему балбесу найти ключи от квартиры.

– А, да я их особо не искала, они просто лежали на первом этаже.

– Для него это было бы большой проблемой. В общем, я хотела поблагодарить тебя за помощь.

– Да не за что…

– Вот тебе от нас с Игорем благодарность.

– Женщина протянула ей небольшую коробку шоколадных конфет.

– Ой, ну что вы, не надо.

– Да бери, бери, не стесняйся.

Женщина всучила ей конфеты.

Знаешь, Игорь, он на самом деле хороший парень, добрый, ну а болезнь она ведь с каждым приключиться может. Только вот люди этого не понимают. Часто обижают его, издеваются над беднягой, а он ведь никому ничего плохого не делает. Наоборот, старается если что помочь, старается быть приветливым. Он правда неуклюж и у него не всё получается, как надо. В общем, спасибо тебе за отзывчивость. Хорошая ты девочка.

Олеся покраснела от столь неожиданной похвалы в свой адрес и даже не знала, что на это ответить.

– Ладно, не буду тебя задерживать. Ты, если что надо, заходи.

– Да, спасибо. Вы если что, тоже приходите. Буду рада.

Олеся улыбнулась и закрыла входную дверь.

Ну надо же какая неожиданность. Прямо гора с плеч, она уж думала, это очередная неприятность. Вот ведь как бывает. И конфеты к чаю теперь весьма кстати. Вот ведь как, мама любит своего сына, несмотря на все его проблемы и трудности, хотя иногда и срывается.

Мама есть мама, хорошо, когда она есть. А вот моей мамы уже давно нет. Она умерла, когда мне было пять лет. Рак. Да. Я её практически не помню. Папа говорит, что она была замечательной.

Отец у меня теперь, можно сказать, инвалид. Бывший военный, подорвал себе здоровье во время службы, ушёл на пенсию. Перебрался в Адыгею, живёт в горах, на природе. С его здоровьем это жизненно необходимо, в городе он бы уже давным‑давно помер. Жаль, от меня ему мало толку. Но я, по крайней мере, не вишу у него на шее, стараюсь обходиться своими силами.

Надо будет обязательно поехать к нему на новый год. Ему там, бедняге одиноко. Хорошо, что он не сдаётся и не пьёт, несмотря ни на что.

Олеся тяжело вздохнула. В комнате было довольно прохладно, и она переоделась из халата в трико и тёплый свитер. Закипел чайник. Она заварила себе остатки чая, отнесла в комнату табуретку и, поставив её перед диваном, открыла ноутбук. Всё было готово к уютному вечеру в весёлой компании с самой собой.

 

Глава 5

 

Вдруг раздался звонок в дверь. Олеся вздрогнула. Врятли это вернулась мама Игорька. Это точно теперь не к добру.

Стоявший снаружи зажал дверной звонок и держал не отпуская его.

Да что же это такое? Ух, может позвонить Филиппу или в полицию? Ладно, надо хотя бы глянуть кто там.

Олеся аккуратно подошла к двери и заглянула в глазок. За дверью стояла Кристина. Она прижимала к себе какой‑то бумажный пакет и большую бутылку колы, выражение её лица было недовольным.

Олеся открыла дверь.

– Ты чего не открываешь? – спросила Кристина сердито. – Я уже держать устала.

– Да я… Вообще не ожидала, что ты придёшь. Ну ты и напугала меня.

– Ага.

Кристина прошмыгнула вовнутрь квартиры и чуть ли не швырнула всё бывшее у неё в руках на стоявшую поблизости тумбочку. Олеся закрыла за ней дверь.

– И как я, по‑твоему, могла не прийти после всего того, что сегодня приключилось?

– Ты могла бы высказать своё недовольство по телефону, как это уже сделала Светка.

– Недовольство! Я просто очень хочу врубиться, что со всеми нами происходит. Твой утренний звонок, такси до Темиринды чтобы нарисовать Ирку. Потом убийство в Темеринде, потом со мной хотят побеседовать полицейские!

– Да, насыщенный сегодня выдался денёк.

– В общем, ты обязана мне всё рассказать, я же твоя лучшая подруга.

Кристина сняла верхнюю одежду и разулась. На ней были джинсы и лёгкая блузка, по всей квартире разлился приятный аромат духов.

– Я знала, что у тебя тут нечего есть, поэтому купила нам на ужин немного роллов и колы.

– Ого, немного роллов. Да тут их тысячи на две.

– Ну, я немного разнервничалась из‑за всего этого, да и ты, верно, тоже.

– Да, есть немного.

– Ладно, давай сядем на кухне, поедим и поговорим. Брр ну и холодина же у тебя. Тут вообще топят?

– Тут маленькие батареи и они уже давно забились.

– О да, все прелести съёмного жилья. Знаешь, в общаге гораздо теплее.

– Зато тут гораздо спокойнее.

– Хм, спокойнее. Я бы тут ни за что не согласилась жить одна. Ух, какие же тут скрипучие полы!

– Ага, а ночью они сами по себе скрипят. Серьёзно. Я иногда лежу и слушаю, когда не спится.

– Странно, что ты вообще не живёшь в склепе на кладбище.

– Там слишком холодно и розеток нет.

– Ага, зато тихие соседи.

Кристина разложила на столе роллы, соус и имбирь.

– Ну ты и накупила, – сказала Олеся, растерянно глядя на это изобилие.

– Ой да ладно тебе. Давай, налетай.

Они уселись за стол и принялись за вкусные роллы. Роллов теперь было очень много и вдвоём с Кристиной их было просто нереально съесть. Первые пять минут они просто молча ели, потом, утолив первый голод, Кристина продолжила разговор.

– Так что там за история с Иркой?

– Я же тебе уже говорила сегодня утром. Вчера вечером, когда мы вышли с Иркой на улицу, она предложила мне приехать в Темиринду и нарисовать её вместе с тем парнем. Сделать такой карандашный рисунок. Дала мне две тысячи задатка, просто всунула деньги в руку и ушла, а я так и не поехала.

Кристина удивлённо смотрела на неё.

– Какая‑то странная история, – сказала она.

– Ага, при том, что она назначила мне встречу в восемь утра в триста тринадцатом номере, а именно в этом номере и порешили того мужика.

Кристина настолько удивилась, что даже закашлялась, подавившись ролом.

Она прокашлялась, продолжая изумлённо смотреть на Олесю.

– А ещё кто‑то вызвал туда полицию, к тому времени как я должна была приехать рисовать. Представляешь, как бы я влетела если бы поехала?

– Вот это вот и называется жесть. Нет, ты серьёзно?

– Ещё как серьёзно.

– Нет же, Ирка. Понятно, почему меня так подробно про неё расспрашивали. Но, а где же теперь она сама?

– Отдыхает в Сочах, полиция её пробила. Они уехали в аэропорт и спокойно улетели на юг.

– Ааа. Подожди. Какая связь с этим мужиком?

– Подстава, она просто хотела меня подставить.

– Как подставить? Она убила мужика, чтобы тебя подставить?

– Ох, что за глупость! Я же тебе сказала, она улетела в Сочи, мужика она не убивала, но точно знала, что его убьют, поэтому и хотела заманить меня на место преступления, чтоб полиция пошла по ложному следу.

– Чёта я ничего не понимаю.

– Ирка теперь живёт в Москве, нигде не учится, нигде не работает, прописана на какой‑то липовой квартире, где кроме неё ещё шестнадцать человек. Я так поняла, она связалась с какой‑то бандой или сектой. И тот парень, который был с ней, тоже. Получается, они вроде группы прикрытия. Когда совершается преступление, они должны пустить полицию по ложному следу, вот она и решила подставить меня по старой памяти.

– Жесть, конечно. Нет, ты это сейчас серьёзно?

– Я сегодня весь день общалась с полицейскими. У моего бывшего одноклассника отец работает следователем. В общем, я ему всё и рассказала, а он посвятил меня в курс расследования.

Потрясённая услышанным Кристина замолчала, продолжив есть роллы. Наступила пауза.

– Нет, ну подожди. Она же говорила, что учится в Бауманке, а Игорь в МФТИ.

– Крис, проснись. Полиция её пробила, всё так как я тебе сказала.

– Вот блин, это она и меня могла подставить, или даже грохнуть. Не хотела бы я влипнуть в такую вот историю. Слушай, и что же теперь будет? Ирку посадят?

– Не знаю, но пока оснований нет. О встрече в Темиринде слышала только я, у неё железное алиби и мотива никакого. Может быть, за ней будут как‑то теперь следить, не знаю.

– А как же ты? Ты же теперь свидетель? Это же теперь тебя тоже могут грохнуть.

– Да ну тебя. Кому я нужна.

– Ну как же кому. Ты же знаешь, что Ирка с тем парнем заодно с преступниками.

– Полиция это тоже знает, так что это ни секрет.

– Нет, ну… Может давай пока переедешь в общагу? Ты тут совсем одна живёшь, тебе нестрашно?

– Вот пока ты не пришла, было нестрашно.

– Серьёзно, давай завтра же договоримся. Можно вообще сейчас туда поехать ночевать. Я одна в комнате осталась, можем легко разместиться.

– Нет, спасибо. Вообще, полицейские уверены, что это были гастролёры, и они уже все из города уехали. Вряд ли они будут сюда возвращаться ради меня, тем более что я толком ничего и не знаю.

– Ну давай хотя бы до нового года, пока всё не уляжется.

– Я… Нет, не могу, не надо.

– Блин, ну ты даёшь. Ладно, не хочешь ехать, давай я сегодня с тобой останусь, может и не так страшно будет. Или ты совсем не боишься?

– А как же твой Витя?

– Витя сегодня в ночную, да и я у подружки ночую, а ни где‑нибудь. Мы с тобой сделаем совместное фото в пижамах и отошлём ему, всё будет норм.

– У меня тут холодновато для пижамы. Но, вообще, конечно, оставайся. Разложим с тобой диван. Мне и правда как‑то ни по себе после всего случившегося.

– Может всё‑таки поедем в общагу?

– Нет.

– Ну нет так нет. Давай тогда чтобы отвлечься, посмотрим какой‑нибудь весёлый фильмец.

– Давай, я только за. У меня как раз на ноуте есть то, что нужно.

– Здорово, заодно и доедим роллы.

– Да в меня уже больше не влезет.

– Не сразу, но влезет.

Они включили свет в комнате, разложили старый скрипучий диван, поставили на табуретку ноутбук и на другую блюдо с оставшимися роллами. Потом они выключили свет и, усевшись на диване, принялись за просмотр фильма.

Это была известная классическая комедия весьма лёгкого жанра. Им обеим нравились такие фильмы. Этакая красивая волшебная сказка в декорациях современной жизни со счастливым концом. Была бы реальная жизнь такой простой, весёлой и интересной, как в кино. Ведь есть где‑то мир, где нет старой холодной комнатушки, обшарпанных стен, скрипучего дивана. Нет постоянной промозглой слякоти, разбитых тротуаров, грязных прогнивших трамваев. Может быть, когда‑нибудь получится прорваться в этот чудесный мир?

Время летело быстро и незаметно, прошло уже около часа времени… Роллы были практически съедены, кола выпита, а настроение оставалось хорошим.

Олеся немного отвлеклась от фильма и вдруг заметила на стене комнаты маленькую, красную точку, как будто от лазерной указки. Точка появилась только на небольшое мгновение и сразу же пропала.

Олеся настороженно покосилась на стену. Кто‑то светит ей лазером в окно… Может это просто какие‑то подростки?

Хотя, уже начало одиннадцатого, да и погода совсем испортилась, очень неподходящая для ночных прогулок. Она продолжила внимательно смотреть на стену, но ничего не происходило. В фильме наступил смешной момент, и Кристина в голос расхохоталась.

– Ладно, ничего серьёзного, кто‑то просто случайно посветил мне в квартиру лазерной указкой, ничего страшного, – подумала она. – Это просто обычная паранойя, надо быть спокойнее.

Олеся вернулась к просмотру фильма, время от времени поглядывая краем глаза на стену. Фильм был весёлый, и Кристина часто хохотала, она вообще была довольно смешливая, и развеселить её было совсем не трудно. Прошло ещё около пятнадцати минут.

Вдруг на стене появился свет, как бы от фар машины. Олеся насторожилась, но тут, практически сразу, в окно квартиры влетел огромный кирпич. Он вдребезги разбил оконное стекло и упал на пол, прямо по середине комнаты. Светивший в окно свет тут же погас.

Кристина не сразу поняла, что произошло, но поняв, тут же сильно завизжала. Её глаза расширились от ужаса, она инстинктивно дёрнулась и вжалась в дальний угол дивана.

Олеся не кричала, она просто сильно растерялась и испугалась. В комнате тут же стало ощутимо холодать, разгулявшийся снаружи ветер задувал вовнутрь.

Она посмотрела на до смерти перепуганную Кристину, сжавшуюся в комочек в углу, но кругом было тихо и ничего не происходило. Олеся быстро достала телефон и набрала номер Филиппа, руки у неё дрожали. Филипп, как назло, долго не брал трубку.

– Да, Лесь?

– Слушай, тут у меня… – начала говорить она дрожащим голосом. – В общем, мне в комнату только что влетел огромный кирпич и выбил стекло!

– Чего?

– Мне окно в квартире выбили! Я не знаю, может это бандиты! Что мне делать?!

– Так, успокойся, сейчас что‑нибудь придумаем. Я уже в Ростове, быстро приехать не смогу. Я сейчас наберу батька, и он к тебе подъедет, а ты пока закройся в ванной, поняла?

– Да, хорошо.

– Дверь никому не открывай, я позвоню, когда он приедет!

– Хорошо!

В телефонной трубке раздались короткие гудки.

Давай, пошли скорее, полиция сюда скоро приедет. Филипп сказал, чтобы мы сидели в ванной.

Она взяла Кристину за руку и стащила её с дивана на пол. Они быстро пробежали в ванну и закрылись внутри на щеколду. Кристина до смерти перепугалась, и теперь, сидя в закрытой ванной, она вся дрожала от страха и плакала. Олеся обняла её и прижала к себе, ей тоже было очень страшно. У неё завибрировал телефон, это был Филипп.

– Ну как вы там, держитесь?

– Да, мы в ванной, вроде пока всё тихо.

– Отец уже едет к вам, будет минут через десять… Так, давай, он мне сейчас звонит.

Филипп повесил трубку.

Они продолжали сидеть в тёмной ванной, время тянулось невероятно медленно, было очень страшно. Олеся чувствовала, как её сердце бешено колотилось. Это продолжалось очень долго, но кругом по‑прежнему было тихо.

Снова завибрировал телефон.

Отец приехал, сейчас поднимется, откройте ему.

Олеся аккуратно открыла щеколду и вышла в коридор. В квартире было уже очень холодно, по комнате гулял ветер. Олеся аккуратно подошла к двери и глянула в глазок. Она увидела часть лестничной клетки, на которой никого не было. Она посмотрела немного в бок и тут заметила, что на лестнице чуть выше кто‑то стоит.

Вдруг фигура дёрнулась и ушла наверх. Прошло какое‑то время, и она увидела, как по лестнице поднялся Сергей Павлович Мясницкий – отец Филиппа. Он остановился на лестничной площадке, внимательно оглядываясь по сторонам, потом негромко постучал в её дверь. Олеся сразу открыла и пустила его вовнутрь.

Сергей Павлович быстро зашёл в квартиру и тут же закрыл за собой дверь. Он ничего не сказал и аккуратно заглянул в комнату с выбитым окном. Потом он повернулся и увидел заплаканную, перепуганную Кристину, которая тоже вышла из ванной.

– О, гражданка Капустина тоже здесь.

– Да, она зашла ко мне в гости.

– Чтобы не было страшно одной, веселее бояться вдвоём. Ладно, живо одевайтесь, только верхнюю одежду, больше ничего не берите, я отвезу вас к себе домой, там безопасно.

– Сергей Павлович. Я смотрела сейчас в глазок, и там выше на лестнице кто‑то стоял, одетый в чёрное. Он поднялся сейчас наверх.

– Так…Ладно, приму к сведению.

Они быстро накинули на себя куртки и обулись.

– Готовы? Вы не на каблуках? Нет, ну хорошо. Сейчас тихонько выходим, никаких разговоров, быстро и осторожно спускаемся вниз.

Он внимательно посмотрел в дверной глазок, после чего аккуратно открыл входную дверь и вышел на лестничную площадку. Было тихо.

Он поманил девушек рукой, и они крадучись вышли из квартиры, стараясь не шуметь. Олеся хотела было закрыть дверь ключом, но Сергей Павлович остановил её. Аккуратно взяв её за руку, он отрицательно помотал головой.

Он пропустил девушек вперёд, а сам пошёл последним, посматривая назад. Но уже очень скоро, перед выходом из подъезда, он обогнал их, так что оказался на улице первым.

Они вылетели на улицу и, оказавшись во внутреннем дворе дома, быстро направились к припаркованной поблизости машине Сергея Павловича. Кругом было всё также холодно и сыро, срывался холодный дождь, двор был совершенно пустынным.

Мясницкий быстро подошёл к своей машине и вдруг неожиданно замер на месте как вкопанный, так что шедшая позади Кристина налетела на него.

– Твою ж мать… – негромко выругался он. – Давайте живо за мной, бегом!

Он быстро развернулся и чуть ли не переходя на бег, пошёл к ближайшему краю дома. Олеся не поняла сразу что именно произошло, но послушно пошла следом. Она обернулась и, посмотрев на оставленный ими автомобиль, в слабом свете фонаря заметила, что у него спущено колесо. Она отвлеклась от машины и вдруг заметила сзади, метрах в пятидесяти, высокую тёмную фигуру человека, которая стремительно приближалась к ним со стороны детской площадки. Они повернули за угол дома, где было совсем темно, и выскочили на дорогу.

Вообще, улица эта была довольно пустынной. Это была самая окраина города по соседству с частным сектором, тут и днём мало кто ездил. Теперь же, в ночное время, на дороге совсем никого не было. Они вышли из тени в свет фонаря. Олеся заметила, как Мясницкий на ходу достаёт бывший у него с собой пистолет. Они повернули прочь от дома и быстро пошли вдоль улицы вперёд. И вдруг из ближайшего переулка на улицу выехала одинокая машина и поехала в их сторону.

Сергей Павлович выскочил на дорогу и перегородил машине путь.

– Эй, ты чё творишь?! – закричал ему водитель, приоткрыв дверь машины. Это был молодой парень лет тридцати.

– А ну тихо, – сказала Сергей Павлович, наставив на него пистолет. – Живо садитесь в машину! – крикнул он девушкам. Те немного промедлили, но всё же послушно залезли на заднее сидение. Мясницкий обошел машину и сам сел на переднее сидение.

– Давай гони отсюда, живо! – крикнул он на ошарашенного водителя.

Увидев наставленный на него пистолет, тот несколько оторопел и теперь, перестав припираться, послушно поехав вперёд.

– Я сказал гони, мать твою! – прикрикнул на него Сергей Павлович.

Водитель прибавил газу, и они быстро понеслись по улице прочь от дома.

Олеся обернулась. Сквозь запотевшее заднее окно она увидел фигуру высокого человека, которая на мгновение появилась в свете уличного фонаря, провожая взглядом стремительно удаляющийся автомобиль. Но фигура практически сразу исчезла, человек развернулся и бросился бежать обратно во двор.

– Так, сейчас сворачиваешь налево на Щаденко! – крикнул водителю Сергей Павлович.

Тот был настолько перепуган, что ничего не отвечал. Они подъехали к пустому перекрёстку, горел красный свет, и водитель начал было притормаживать.

– Давай, поворачивай на Щаденко и гони, мать твою! – заорал на него Сергей Павлович.

Водитель прибавил газу и с визгом резины на большой скорости повернул налево, едва вписавшись в поворот.

– Я ещё на летней резине, а уже немного прихватило морозом и скользко, – сказал он.

– Так снег же передавали на завтра, мать твою! Надо было уже переобуться. Ладно, давай, дави в железку!

Они неслись по тёмной улице, практически не освещённой фонарями. Навстречу им попалась одинокая машина, которая быстро исчезла, оставшись позади. Олеся, не переставая смотрела в заднее окно, и тут она заметила, как позади них появился, качнулся, пропал на мгновение и снова появился свет фар. Какой‑то автомобиль стремительно ехал позади них по улице.

– Так, сейчас повернёшь направо на Бабушкино, первый двор пропускаешь, заезжаешь во второй двор и на ходу вырубаешь фары!

– Ладно, – кивнул перепуганный водитель и вдруг резко дёрнул руль в сторону.

Прямо перед ними из темноты вырос ехавший прямо по неосвещённой части улицы велосипедист. Водитель едва успел среагировать, и они пронеслись всего в нескольких сантиметрах от него.

– Вот же придурок! – выругался Мясницкий.

Автомобиль быстро подъехала к повороту и, практически не сбавляя скорости, повернул направо. Улица здесь тоже была плохо освещена, так что быстро сообразить, где именно второй двор было непросто. Но похоже Сергей Павлович очень хорошо знал этот район.

– Налево, живо! – крикнул он растерявшемуся было водителю.

Тот немного промедлил, но всё же успел сбавить скорость и едва вписался в небольшой поворот. Сергей Павлович на ходу сам дёрнул рычажок на руле, выключающий фары. Машина остановилась, водитель повернул ключ зажигания и выключил габаритные огни.

– Тихо всем, – процедил Сергей Павлович.

И тут они отчётливо услышали визг резины. Какой‑то автомобиль на огромной скорости повернул поблизости, едва вписавшись в поворот и, стремительно пронёсшись мимом, полетел дальше по улице.

– Ага, чудесно. Заводи машину и заедь поглубже в сам двор, вон туда, и припаркуйся.

Водитель послушно сделал, что ему было сказано.

Тем временем Мясницкий достал мобильный телефон и куда‑то позвонил. В полной тишине слышались гудки, но никто долго не брал трубку.

Эй, Григорич, ты что, спишь там что ли?

Да у нас тут продолжается утреннее приключение связанное с Темириндой. В общем, хлопцы эти всё ещё в городе, как не странно, чуть не грохнули меня.

Да серьёзно я. И машину мне гады попортили. В общем так, я сейчас недалеко от перекрёстка Бабушкина и Щаденко, забери меня отсюда. Если что, со мной две девчонки.

Да, молоденькие, студентки.

Ну давай, жду.