Глава 3

 

            - Андрей! – Громкий и звонкий окрик нарушил тишину двора, столкнув с голых корявых веток берез стаю галок.

            Он прозвучал внезапно, как выстрел или крик о помощи. Людей во дворе в этот ранний час было немного: мужчина, выгуливающий пару похожих друг на друга собак одной породы, пожилая дама, бредущая куда-то по своей надобности и мужчина – к тридцати, открывавший в этот момент дверь зеленого «Баргузина», но все, без исключения, повернули голову в направлении источника звука.

            - Ты телефон забыл. – Добавила женщина, чья голова торчала из распахнутого окна на третьем этаже, лишь чуть-чуть убавив голосу громкости.

            Мужчина у «Баргузина» захлопал ладонями по карманам.

            - Вот, блин. – Раздосадовано буркнул он себе под нос, вспомнив, что возвращаться считается дурной приметой. Секунду поразмышляв, он, однако, решил, что примету, хочешь – не хочешь, придется проигнорировать. - Сейчас поднимусь. – Повысив голос, полу крикнул Андрей в направлении распахнутого окна и, прямо с земли, не забираясь в салон автомобиля, запустил его двигатель.

            Когда он снова спустился во двор, машина была достаточно прогрета, чтобы можно было ехать.

            Мелкая неприятность с забытым телефоном не смогла испортить его приподнятого настроения, которое было вызвано наличием довольно крупного заказа на строительство загородного коттеджа.

            Заказчика он, правда, еще и в глаза не видел. Мало того, даже с его представителем Андрей общался только виртуально, по Скайпу, но деньги на его банковский счет за выполненную работу по подбору участка для строительства и разработку проектной документации пришли абсолютно реальные. Это не могло не радовать.

            Сегодня ему предстояло осуществить снос старого обветшавшего дома. Андрей уже договорился с бульдозеристом из соседней деревни.

            Захватив по дороге трех гасторбайтеров, к месту проведения работ он прибыл с небольшим семиминутным опозданием.

            Бульдозера, однако, еще не было.

            Второй раз за сегодняшнее утро сказав: «вот, блин», Андрей набрал номер телефона бульдозериста.

            - Номер абонента не отвечает или находится вне зоны обслуживания. – Сказала трубка, после серии гудков.

            Андрей повторил звонок.

            Соединение установилось только после четвертого вызова.

            - А Вы где? – Не пытаясь скрыть своего раздражения, рявкнул Андрей, не утруждая себя приветствием.

            - А че? – Интонация голоса абонента подсказывала, что настойчивые звонки Андрея только что вырвали бульдозериста из объятий морфея. – О, блин. – Это, видимо, пребывающий в состоянии «с бодуна» машинист определил текущее время. – А вы уже там?

            - Мы уже давно тут. А Вы где? – Андрей хотел добавить еще что-нибудь, соответствующее моменту, но сдержался, подумав, что визави вообще может взбрыкнуть и не приехать вовсе, а найти в округе замену будет крайне проблематично.

            - А я уже в пути. Короче, не отвлекай, буду минут через пятнадцать, двадцать – край. Бабло готовь. Трубы горят. О, а кстати, у тебя ничего поправиться нет? Чтобы рука тверже была и с рычага не соскочила.

            - Э нет, дружок, так дело не пойдет! Вот домик столкнешь, рассчитаемся, хоть обпоправляйся. Как говорится, утром – стулья, вечером – деньги.

            - Ладно. – Не стал настаивать на своем бульдозерист. – Жди.

            Коротая в ожидании бульдозера время, Андрей, побродив в задумчивости по территории участка, подошел к дому.

            Он взялся за ручку входной двери и потянул ее на себя. Дверь не поддалась. Андрей оглядел ее по периметру. Осмотр показал, что дверь заклинило. Прораб дернул сильнее. Низ двери хлобыстнул, но ее верх, оказавшись прочно зажатым покосившейся коробкой, оказал достойное сопротивление и сейчас. Андрей рванул что есть мочи. Верх двери, издав громкий скрежет, вырвалась из плотных объятий коробки. Сила, приложенная Андреем, оказалась, однако, такой большой, что он по инерции вырвал еще и верхнюю петлю. Дверь стала крениться, увлекая Андрея за собой. С трудом, но прорабу удалось сохранить равновесие. Он прошел внутрь.

            Изба была абсолютно пустой, ни мебели, ни каких-либо вещей, так, мусор кое-где, только и всего.

            Андрей обошел помещение по кругу. Ковырнув одну из куч мусора ногой, он обнаружил старую пожелтевшую фотографию. Прораб вышел на середину избы. Сюда сквозь прореху в крыше попадал солнечный свет.

            Послышался лязг гусениц бульдозера. Андрей посмотрел на часы. С момента разговора с бульдозеристом прошло семнадцать минут.

            - О, как торопится. Видать, и правда, трубы горят не на шутку. – Подумал Андрей, и принялся рассматривать фотографию.

            На ней были запечатлена счастливая семья на берегу Черного моря, вероятнее всего, муж с женой и двое разнополых детишек.

            На голове главы семьи красовалась белая широкополая шляпа, наподобие той, в которой в «Веселых ребятах» снимался Утесов. Мужчина был статный, мускулистый, его жена – невероятно красива, несмотря на смешно выглядящий по нынешним временам холщовый купальник, дети – счастливы.

            Лязг гусениц нарастал. Бульдозер, и это совершенно очевидно, был уже неподалеку. Андрей разжал пальцы, державшие фотографию, и проследил взглядом, как она спланировала на пол. Лязг ощутимо замедлился, но не прекратился вовсе, и, вдруг… 

изба зашевелилась, как потревоженный холодец. Сверху с насыщенностью декабрьского снега посыпались пыль и мусор крупнее.

            Андрей инстинктивно поднял голову вверх. Глаза сразу забились этой падающей пылью. Мужчина проморгался, протер глаза руками. Восстановив способность видеть, Андрей обнаружил, что бревна сруба пришли в движение друг относительно друга, а сам дом начал как бы скручиваться.

            - Стой! – Раздался снаружи истошный вопль.

            Смертельную опасность Андрей скорее почувствовал, чем увидел и сделал шаг в сторону. Выехавшая из соединения со стеной потолочная балка рухнула одним концом на то место, где только что стоял Андрей, проломив ветхие доски пола.

            Окрик «Стой» видимо сработал. Дом замер. Но одна потолочная доска, набирая по мере движения скорость, уже неслась на Андрея, нацелив в него пучок вырванных из зацепления гвоздей.  Уворачиваясь от нее, мужчина зацепился ногой за свалившуюся ранее потолочную балку и рухнул в образованный ею пролом в полах.

            Падающая доска потянула за собой другую, та – следующую, и весь потолок со скрипом и грохотом обрушился, поднимая с пола густые клубы пыли.

 

…

 

            Автомобиль начал крениться носом вниз, мгновение полета завершилось тем, что внедорожник коснулся колесами земли и ощущение того, что перед ними пропасть сменилось на понимание, что машина перешла в состояние крутого спуска с наклоном близким, вероятно, к предельно допустимому углу. Пока сердцу возвращалась способность биться, и восстанавливалось дыхание, машина совершила несколько амплитудных движений вверх-вниз, то снова почти взлетая в воздух, то плюхаясь брюхом об идущую под уклон дорогу.

            Продвинутая подвеска смогла затушить эти колебания только у самого основания холма и… ненадолго, потому что при переходе автомобиля в горизонтальное положение, он получил новый мощный импульс, и вновь заскакал вверх- вниз, как старый советский жестяной игрушечный цыпленок.

            Веденеева, да и водителя, конечно, тоже, колбасило не по-детски.

            Сделав еще два или три, но уже менее впечатляющих маневра по грунту, которые, тем не менее, не давали Веденееву возможности расслабиться, машина, ополоумевшей лягушкой, запрыгнула на асфальтовую дорогу. Там, последний раз присев на задний мост, взвизгнула колесами и, наконец, перестала трястись, набирая скорость.

            Веденеев заметил, что водитель наблюдает за ним через салонное зеркало заднего вида, стараясь определить его состояние. Выражение лица Виктора было таким, что Махмуд посчитал за благо не беспокоить вопросами сразу, а предпочел вначале дать Веденееву возможность прийти в себя.

            Виктор испытывал в этот момент целую гамму впечатлений. Тупая ноющая ломота в копчике и, пульсирующая в такт учащенному биению его сердца, боль в ушибленном лбу смешивались с ощущением легкости, которое было следствием освобождения от внутреннего напряжения, с восторгом от пережитых впечатлений, отдельные, самые яркие фрагменты которых продолжали все еще крутиться в голове. Помимо этого, он испытывал чувство опьянения, вызванное, видимо, дефицитом поступления крови в мозг, вследствие перебоев в дыхании и работе сердца, что многократно усиливало общее ощущение эйфории. Все это вместе вызвало совершенно ребячье чувство удовлетворения от того, что он принял участие в такой рискованной и поэтому, чисто мужской забаве.

            Веденеев открыл перчаточный ящик, достал из него пол-литровую бутылку воды, заранее приготовленную гидом, в несколько больших глотков отпил больше половины и, расслабившись, откинулся на спинку своего кресла.

            Машина, тем временем, ровно катилась по приличной асфальтовой автодороге. Махмуд продолжал рассказывать о Евангелиях, приводя множество цитат, о первых христианских монастырях, о судьбах, оставивших свои имена в истории Христианства, монахов-пустынников.

            Через какое-то время, внедорожник снова свернул на грунт и, немного пропетляв среди холмов и прочих пустынных неровностей, опять выехал к Нилу. Он остановился в месте, где с каждой стороны великой реки вертикально вверх поднимались отвесные скалы, заканчивавшиеся пустынным плоскогорьем.

            Когда путешественники вышли из машины и двинулись в направлении ближайшей к ним скалы, египтянин возобновил свое повествование.

            - Этот скальный район на границе долины Нила и пахотных земель называется Джебель-аль-Тариф. Здесь в 1945 году группа египетских фермеров обнаружила комплект  раннехристианских текстов, названных впоследствии библиотекой Наг-Хаммади.

            Когда-то, очень давно, от скалы отвалился массивный валун, по форме напоминающий сталагмит, ну или колонну, если так легче его представить себе. – Говорил гид, указывая рукой куда-то на границу между самой скалой и каменной осыпью у ее основания. – При падении, этот валун раскололся на несколько бочкообразных осколков. Осколки имели очень характерные очертания, чтобы служить ориентирами. Они и сегодня отчетливо выделяются на общем фоне каменной насыпи. Именно у этой характерной отметины, с северной стороны одного из них, и была в четвертом веке спрятана, а в двадцатом обнаружена упакованная в глиняный сосуд библиотека.

            Двигаясь вслед за экскурсоводом и слушая его рассказ, Веденеев осматривал голые скальные образования, без единого зеленого пятнышка, серо-коричневые, как большинство египетских пейзажей за пределами курортной зоны, расчерченные ровными горизонтальными полосками тех же мрачных и неприветливых серо-коричневых оттенков.  Эти слои подчеркивали почтенный возраст стоявшего перед ними стеной горного массива.

            У его подножья время сформировало каменную осыпь, высотой около пятидесяти метров, на которую и принялись карабкаться путешественники. Камни за долгие годы слежались и образовали, в целом, довольно прочную корку, целостность которой, тем не менее, время от времени нарушалась. Тогда, из-под ног срывались и катились вниз по склону камни разных размеров. Их падение сопровождалось характерным, иногда даже пугающим звуком, поскольку напоминало об относительной зыбкости всего объема каменной массы под ногами неподготовленных должным образом альпинистов.

            И все же подъем на насыпь, гребень которой был гораздо положе, чем ее склоны, закончился без происшествий. Здесь в поле зрения Веденеева попали, описанные ранее Махмудом, три характерных цилиндрических осколка похожего на огромный сталактит валуна.

            На некотором удалении от этого места Виктор наткнулся взглядом на вход в пещеру, чуть дальше еще на один. Путешественники приступили к их осмотру и посетили в общем счете шесть довольно похожих друг на друга пещер.

            В первой же осматриваемой пещере взору посетителей открылись вырезанные в камне типичные египетские изображения людей и тексты.

            Двигаясь впереди Виктора и прокладывая ему дорогу, проводник давал пояснения. – Эти пещеры – говорил он – в период их создания представляли собой гробницы знатных египтян периода шестой династии, позднее разграбленные. Потом эти пещеры использовались ранними христианами как жилища и храмы. Об этом свидетельствуют сохранившиеся, хотя и почти стертые временем, нанесенные на стены кресты. Весь комплекс пещер являлся, по своей сути, первым христианским монастырем, ну, или, как минимум, одним из первых.

            В другой пещере путешественники получили возможность осмотреть надпись на коптском, со слов гида, языке.

            Практически все пещеры заканчивались аккуратными прямоугольными углублениями. Не нужно было быть историком,  чтобы понять, что изначально это были погребальные камеры.

            В процессе осмотра рукотворных отверстий в прочной скальной породе, Махмуд начал рассказывать об известном и популярном мифе о «проклятии фараонов».

            - Этот термин вошел в обиход после череды смертей среди участников экспедиции Картера, которая открыла миру сокровища гробницы Тутанхамона. В течение довольно короткого времени после посещения гробницы, большинство из них ушли из жизни по тем или иным причинам. Выдвигалась гипотеза, что в замкнутом пространстве древних гробниц могли сохраниться болезнетворные микроорганизмы, которым иммунная система современного человека утратила способность эффективно противодействовать. И сейчас эта гипотеза остается ни опровергнутой, ни доказанной. – Говорил гид. – Хотя лично я придерживаюсь иной точки зрения. Я полагаю, что нужно быть законченным авантюристом для того, чтобы принимать участие в экспедициях подобной предприятию Картера. Так же, как нужно быть авантюристом для восхождения на К-2 или Эверест, где погибает каждый пятый, спуска с Ниагарского водопада и прочих безумств. Люди, способные на это отважится, относятся к особому типу. Они, как правило, умирают не от старости. Ну, кто может гарантировать, что в какой-нибудь из этих пещер на голову Вам или мне время не уронит камень, тем более что за предшествующие тысячелетия их упало здесь столько, что они образовали пятидесятиметровую осыпь.  

            Этот неосторожный философский пассаж египтянина смазал ощущение восторга от наблюдаемого исторического эксклюзива и вновь запустил в душу Виктора чувство тревоги.

            Осматривать пещеры становилось все труднее и труднее, потому что начало смеркаться. Путешественникам пришлось включить фонари, заранее приготовленные экскурсоводом.

            Медленно продвигаясь вглубь лабиринта следующей пещеры, они лучами своих фонарей ощупывали путь, чтобы куда-нибудь не провалиться или не наступить на что-нибудь, или, того хуже, на кого-нибудь. Убедившись в безопасности окружающего пространства, они направляли лучи своих фонарей на стены и потолки и, не спеша, подолгу и внимательно рассматривали результаты тяжелого и искусного труда древних строителей гробницы.

            Виктор был восхищен элементами внутренней отделки рукотворных пещер. Он достал планшет из заплечного рюкзака и принялся фотографировать исключительно точно подогнанные друг к другу камни колонн, поддерживающих в некоторых местах свод пещеры, наиболее изящные фрагменты вырезанных в камне изображений. Яркие всполохи фотовспышки агрессивно воздействовали на зрение, раздражая сетчатку глаз так, что в течение какого-то, довольно длительного, времени в них оставались мутные белесые пятна. Это затрудняло восприятие окружающей действительности, искажало ее, а воображение заполняло пробелы различными фантастическими образами. Тем не менее, Виктор продолжал, хотя и чуть медленнее, продвигаться вслед за своим экскурсоводом вглубь пещеры.

            Желтые лучи их фонарей были достаточно мощными, но, все же, довольно узкими, и освещали ограниченное пространство, в то время как большая часть пещеры оставалась, практически, в абсолютной темноте. Они колебались в такт движения путешественников, постоянно перемещались, направляемые хозяевами фонарей, иногда пересекались, а потом расходились в противоположные стороны. На границе между светом фонаря и остальным утопающим во мраке пространством образовывались причудливые тени, которые воображение дорисовывало до человеческих и звериных силуэтов. Наиболее выразительными эти силуэты становились, когда луч фонаря переламывался, попадая на угол коридора или на неровность в стене, или пересекал туловище одного из исследователей. Эта какофония света и тени создавала у Виктора стойкое впечатление, что в темноте, кроме них двоих, есть еще кто-то, и этот кто-то почему-то скрывается, не желая  показать себя. Разуму сначала удавалось успешно справляться с этим беспокойством, нивелируя его рациональными объяснениями происходящих видений. Но чем дальше продвигались путешественники вглубь пещеры и чем дольше они шли, воображение Виктора воспалялось сильнее и сильнее, и разум уже не мог погасить возрастающее чувство тревоги. Ощущение близкого присутствия опасности не покидало Веденеева уже ни на секунду, постепенно перерастая в страх. И когда в луче фонаря товарища по путешествию, Веденеев увидел отразившуюся на стене абсолютно реальную тень человека, втянувшего голову глубоко в плечи, то не сразу понял, что это его собственная тень. Мгновения непонимания оказалось достаточно, чтобы его непрерывно нарастающий страх перерос в панику.

            Огромным напряжением душевных сил, Виктору удалось, на некоторое время, вернуть своему разуму способность размышлять рационально. Веденеев подумал о том, что, слава богу, окружающий их мрак не позволяет партнеру видеть его животный страх, который, и в этом у Виктора не было никаких сомнений,  отражался на его лице совершенно отчетливо и недвусмысленно. Он осознал, что дальше справляться со своими страхами уже не сможет, и, преодолевая стыд, принял решение прекратить дальнейшее движение вперед и возвращаться.

            Он шагнул вправо, чтобы развернуться к проводнику и довести до него свое решение. Собираясь с духом, он пытался контролировать себя, чтобы голосом не выдать свое удручающее состояние, когда справа послышались какие-то шипящие звуки.

            Произошедшее возвратило его в состояние паники, заставило вздрогнуть и, потом, сковало его тело, лишив всякой возможности двинуть рукой или ногой или, даже, произнести хоть единое слово. Превозмогая оцепенение, Виктор, с огромным усилием воли, повернул, все-таки, свое туловище кругом на одеревеневших от ужаса ногах, подобно тому, как поворачивается многотонная махина строительного крана, и заставил себя, столь же одеревеневшими руками, направить луч своего осветительного прибора в то место, откуда раздались эти шипящие звуки.

            Световое пятно фонаря напарника поползло в туже самую сторону. Когда лучи сошлись вместе, то в их перекрестии Веденеев увидел почти абсолютно черную, без какого-нибудь рисунка на теле, змею, чешуя которой завораживающе поблескивала в лучах фонарей. Змея была на удалении метра от ног Веденеева. Она лежала, свернувшись в кольцо, ее голова была приподнята над телом на несколько сантиметров, верхняя часть туловища расплющилась, образовав характерный капюшон. Остановив свой взгляд на черных круглых угольках змеиных зрачков, Виктор отчетливо осознал смертельную опасность своего положения. Паника овладела им с новой силой и заставила отпрянуть. Но прежде чем Веденеев успел это сделать, змея, отреагировав на его движение, совершила стремительный бросок в его направлении.

            По болезненному тычку в ногу Виктор понял, что скорости его заторможенной от страха реакции не хватило, чтобы избежать контакта со змеей.

            Его напарник, находившийся на безопасном расстоянии, сопровождал движения кобры лучом своего фонаря, поэтому Веденеев видел, что змея отползла  вглубь погребальной ниши, где вновь приняла боевую стойку.

            Толи страх, толи инъекция змеиного яда, запустили его сердце в такой невообразимо интенсивный режим работы, что было бы неудивительно, если бы оно в этот момент разорвалось. Виктор  предпринял попытку успокоить свой организм и восстановить утраченную способность размышлять рационально. По всей видимости, именно тот факт, что свершилось самое страшное, что могло произойти и стали причиной того, что страхи, утратив свою базовую основу, пропали. Угроза возможной и скорой смерти перевела мозг в эффективный режим работы.

            Веденеев проконтролировал взглядом, что змея, которую проводник продолжал держать в свете своего фонаря, утратила сейчас агрессивность, положив свою голову на туловище, и находится на безопасном расстоянии, решил осмотреть рану. Переведя луч своего фонаря на ногу, одновременно задирая штанину, Виктор вдруг осознал, что, хотя, контакт со змеей, без всяких сомнений, имел место быть, он не почувствовал укуса. Память сохранила ощущение болезненного удара в ногу, как будто туда попал брошенный кем-то или случайно вылетевший из-под машины камень.

            Эта странность дала основание, чтобы в душе зародилась слабая надежда на что-то, чего мозг Веденеева пока не мог осознать. Он ускорил свои движения, резкость и отрывистость которых, выдавала его чрезвычайную нервозность, задрал-таки штанину и принялся под светом луча своего фонаря миллиметр за миллиметром осматривать место контакта со змеей, которое без труда определялось небольшим по размеру покраснением. Он смотрел пристально, сначала в самый центр этого покраснения, потом охватил взглядом все пятно, затем начал осматривать его по периметру вкруговую все дальше удаляясь взором от его центра. Он смотрел и, к счастью, не находил характерной отметины от укуса змеи, которую он представлял себе в виде двух кровоточащих точек.

            В это время воображение запустило воспроизведение запечатленного в памяти фрагмента броска кобры. Просматривая эту запись, Виктор не видел, чтобы змея, во время своего молниеносного броска, открывала пасть. Не понимая, как это возможно и не очень веря в точность воспроизведения памятью судьбоносного фрагмента, неуверенный в том, что следов укуса на ноге действительно нет, и, все-таки, с чувством укрепляющейся надежды, он быстрым шагом направился к выходу из пещеры.

            Проводник сделал сначала несколько шагов спиной назад, продолжая удерживать змею, которая в это время уже не проявляла никаких признаков агрессии, в зоне видимости. Уже потом он отважился развернуться и поспешил вслед за Веденеевым.

            Как только Виктор выбрался из пещеры, он плюхнулся на расположенный поблизости камень и, не желая тратить попусту ни секунды драгоценного времени, снова засучил штанину. Сумерки только начинались, и дневного света было еще вполне достаточно, чтобы как следует осмотреть ногу. Убедившись в отсутствии следов змеиного укуса, Веденеев поднял, свой взгляд, все еще выражающий недоумение, на, стоявшего у выхода из пещеры проводника.

            Тот, зная, видимо, о поведении египетских кобр, гораздо больше Веденеева, уже понял, что на самом деле произошло.

            С улыбкой на лице египтянин произнес: «Обошлось». Виктор, не сумел разобрать интонации египтянина и не понял, было произнесенное им слово вопросом или утверждением. Вообще способности воспринимать слова и адекватно реагировать на них возвращалась к Веденееву постепенно, как выползают из густого тумана медленно движущиеся по автостраде машины.

            Египетские кобры не такие тупые, как о них можно подумать. - Предпринял Махмуд попытку пошутить, и, после небольшой паузы, которую он выдержал, чтобы убедиться, что его шутка не вызвала негативной реакции, продолжил. – Но они, такие же жадные, как большинство туристов.

            Улыбка египтянина, его шутливый тон, слово «обошлось», подобно тому, как разрозненные элементы замысловатого пазла складываются в руках ребенка в целостную картинку, скомпоновались в мозгу Веденеева в понятие «пронесло». Только после этого Виктор стал, сначала, распознавать слова, которые произносил египтянин, и уже потом до него начал доходить их смысл.

            Тем временем, проводник счел необходимым пояснить свою шутку. – Кобра заглатывает пищу целиком. Она лишена способности разрывать ее на части и поглощать по кускам. Человека змея проглотить целиком не может, и не воспринимает его как жертву, поэтому, стараясь не тратить яд впустую, сначала совершает предупредительный бросок с закрытой пастью, как в нашем случае. Бывает, правда и делает холостой укус, не впрыскивая яда. Поэтому, как правило, встреча человека с коброй не заканчивается летальным исходом.- После этих слов он выдержал небольшую паузу и добавил.- Хотя бывают и исключения.

            Последние, произнесенные египтянином слова, заставили Виктора непроизвольно вздрогнуть. Он никогда не слышал о таком странном поведении змей, и это обстоятельство, вызывало в нем чувство некоего недоверия. Виктор боялся, что собственное желание верить в счастливый исход происшествия, сыграет с ним злую шутку и станет причиной того, что он пропустит какой-нибудь из возможных признаков надвигающейся беды. Не желая оказаться в роли страуса, прячущего от опасности свою голову в песок, он искал малейшие признаки такой опасности, вновь и вновь прокручивая в мозгу детали происшествия, сопоставляя их с полученной от гида информацией, и, к счастью, не находил. Вся эта гамма кипящих внутри него, противоречивых чувств легко читалась по его отсутствующему взгляду.

            С трудом сбрасывая оцепенение, Виктор потянулся к своему рюкзаку и достал из него початую пластиковую плоскую бутылку виски «Ballantine’s». Руководствуясь, свойственному, наверное, только русскому менталитету правилу приличия, он сделал движение рукой с зажатой в ней бутылкой в направлении компаньона, но, вспомнив, что тот за рулем, осекся и стал, молча откручивать винтовую пробку.         

            - Да Вы ведь, наверное, и вообще не пьете?- Задал Виктор вопрос в продолжение, собственной мысли, неизвестной его собеседнику. Не надеясь, да и не очень-то желая получить на него ответ, Веденеев проигнорировал неодобрительный взгляд египтянина и прилично отхлебнул из бутылки. Он не стал убирать виски в рюкзак, а поместил бутылку в нагрудный карман своего костюма.

            До отеля она не доехала.

 

…

 

            Андрей лежал на песчаном дне подполья и прислушивался, пытаясь по звукам понять, что происходит наверху. Ни лязга гусениц бульдозера, ни скрежета бревен слышно теперь не было. Пыль потихонечку оседала, пропуская в пространство подпола все больше солнечного света.

            - Андрей. – Позвал его бригадир гасторбайтеров. Он стоял теперь на входе в покосившийся и чудом не обрушившийся совсем дом. – Андрей, ты жив?

            - Жив. – Буркнул Андрей.

            - Ты бы выбирался оттуда. – Сказал таджик.

            - Спасибо за совет. – Пробубнил прораб.

            Стараясь подняться, он уперся правой рукой в песок под собой, а левая  во что-то уткнулась. Андрей повернул голову, посмотреть, что там попало под руку. Это был ящик. Большой добротный зеленый ящик. Андрей разблокировал его запоры, приподнял крышку и уперся взглядом в хребты трех автоматов.

            - Ну, нафиг. – Не поверил глазам прораб.

            Он коснулся одного экземпляра пальцами, на которых остался налет какой-то смазки.

            Андрей окинул пространство подполья взглядом. Ящик здесь был не один.

 

…

 

            - От Кожедуба под сосной не спрячешься! – Снова и снова, повторяя одну и ту же фразу, бубнил себе под нос пьяный водитель водовозки. Он разогнал ГАЗ-57 до запредельных для грузовика, 50-ти километров в час, желая произвести впечатление на двух, находящихся в кабине школьников-восьмиклассников. Машину нещадно трясло на ухабах проселочной дороги. Ребята с огромным трудом удерживали свои по-мальчишески  легкие тела на истертом и истрескавшемся от времени коричневом кожаном диване, улыбались, и, временами, смеялись в голос, видя, что это доставляет водителю радость, хотя и не понимали, почему.

            - Пожалуйста, проснитесь! Наш самолет вошел в зону турбулентности. – Разбудил Веденеева голос бортпроводницы, прервав его, навеянные советско-пионерскими воспоминаниями сновидения. -  Вам необходимо привести спинку Вашего сиденья в вертикальное положение и пристегнуть ремень безопасности. – Завершила она стандартную, давно заученную фразу, терпеливо дожидаясь, пока ее требование будет исполнено.

            Самолет нещадно трясло, ничуть не меньше, чем на проселочной дороге ту самую водовозку из школьного прошлого, когда их - восьмиклассников отправили на целый месяц в колхоз, оказывать помощь в сборе урожая. А урожай в России, как и снег зимой, всегда – неожиданность, практически ЧП, справиться с которым и помогал бесплатный детский труд. Виктору с приятелем сильно повезло. Их, как наиболее физически развитых, определили в помощь этому, всегда пьяному водителю водовозки. Работа заключалась в том, чтобы заполнить водой из колодца бидоны, загрузить их в кузов грузовика и развести по объектам. Тяжеловато, конечно, но все лучше, чем корячиться по шесть часов на уборке картофеля или моркови.

            Когда стюардесса, убедившись, что ее инструкции исполнены, пошла к следующему, требующему ее внимания пассажиру, Виктор посмотрел в салонное табло, где в режиме текущего времени демонстрировалось месторасположение самолета.

            До посадки в Шереметьево оставалось чуть больше часа. 

            Виктор активизировал свой ай-пад и на одной из страниц какого-то сайта нашел довольно подробную информацию о немецком стрелковом вооружении времен Второй Мировой Войны. Андрей в телефонном разговоре достаточно подробно описал обнаруженные в подполье образцы оружия. Сейчас Веденеев восстанавливал в памяти эти описания и сравнивал их с приведенными на сайте техническими характеристиками и фотографиями, получая визуальное представление о находке. К тому моменту, когда по громкоговорящей связи прозвучало объявление о начале снижения, сопровождаемое, как водится, требованием выключить все электронные приборы Виктор знал, что его арсенал включает в себя 2 пулемета MG 42, 12 штурмовых винтовок StG-44 и самозарядную  винтовку G-41. Самозарядная винтовка G-41 была предназначена для одиночной стрельбы и рассчитана на 10 патронов, снабжена оптическим прицелом и, по сути, являлась снайперским оружием с прицельной дальностью 1200 метров. Штурмовая винтовка StG-44 считалась самым выдающимся творением легендарного Хуго Шмайссера и являлась прообразом многих послевоенных образцов того же назначения, включая и АК-47, и, кстати, судя по фото, по форме была даже очень похожа на самый популярный в мире советский автомат. Из нее было возможно вести огонь, как одиночными выстрелами, так и автоматными очередями с темпом до 500 выстрелов в секунду. Отличные характеристики, судя по опубликованным о нем на сайте данным, имел и пулемет, который воины Красной армии называли «газонокосилка», а союзники прозвали его «циркулярной пилой Гитлера».

            Виктор, имея к тому основания, считал себя человеком довольно равнодушным к оружию и не испытывал к нему того трепета, который свойственен большинству особей мужского пола. Он мнил себя почти пацифистом. Однако, вопреки собственному мнению о самом себе, в нем зародилось желание не только посмотреть на эту удивительную находку, но и, если представится возможность, испытать раритетное оружие на практике.

            Но в салоне лайнера прозвучал зуммер и командир экипажа на двух языках известил пассажиров о том, что самолет приступил к снижению, со всеми вытекающими из этого последствиями.

            Вынужденный, повинуясь  требованиям правил безопасности, отключить свой планшет, Виктор достал из сетчатого кармана впереди стоявшего кресла рекламный журнал. Без интереса пролистав, наполненный яркими картинками малосодержательный глянцевый журнал, Веденеев вернул его на прежнее место и, закрыв глаза, попытался вновь вздремнуть. Сон, однако, не приходил. Вместо этого, воображение вдруг начало генерировать картинки фанерных мишеней, искрящихся щепками от попадающих в них выстрелов, и вдребезги разлетающихся стеклянных бутылок.

 

…

 

            Родина встретила Виктора Веденеева, сосредоточенными и неулыбчивыми лицами таможенных контролеров, назойливыми предложениями таксистов, ярким синим небом, и дохнула на него прохладой, от которой за время путешествий по теплым странам он успел-таки отвыкнуть.

            Предложения таксистов Виктор оставил вне своего внимания, потому что на стоянке аэропорта его поджидал автомобиль «Toyota FG cruiser», ключи от которого он только что забрал в автоматической камере хранения. Об этом заблаговременно позаботился Егор Турчинский – консультант по инвестициям.

            Знакомство с ним обеспечило Веденееву стабильный финансовый достаток и со временем переросло если и не в дружбу, то уж, во всяком случае, в приятельство.

            Турчинский, у которого были русские корни, хоть и был иностранцем в третьем поколении, но безукоризненно владел языком своих предков. Он обладал не свойственными русской натуре качествами: расчетливостью, обстоятельностью и осмотрительностью. Это позволяло ему эффективно и в удаленном режиме решать практически любые организационные задачи в любой стране мира, что он и проделывал в интересах Веденеева неоднократно.

            Сейчас, сойдя с трапа самолета, Виктор знал не только, где стоит взятый для него в аренду автомобиль, но и точный адрес снятой для него трехкомнатной квартиры в Твери.  Не то, чтобы три комнаты нужны были Виктору для проживания. Просто, исходя из места расположения квартиры, состояния комнат, судя по фотографиям, она более других подходила для Веденеева.

            Квартира располагалась в историческом центре Твери, в здании сталинской, как принято говорить, постройки бывшего общежития академии ПВО им. Жукова, которое красовалось, украшенное колоннами и лепниной,  между двух мостов через Волгу. Окнами гостиной жилище выходило на реку. Через центральное окно открывался прекрасный вид на противоположную набережную с расположенным на ней символом города – памятником Афанасию Никитину. Но не это стало определяющим фактором для выбора ее Виктором в качестве места проживания.

            Веденеев, как и большинство людей, не любил и не хотел менять привычный уклад жизни. Для комфортного существования у него должна была быть возможность совершать пробежки на воздухе. Наличие поблизости приличной точки питания, при его уединенном образе жизни, также приобретало качество насущной потребности.

            Выбранная квартира более других удовлетворяла его критериям отбора. Конечно, Виктор знал об этом не столько из своего заграничного источника информации, сколько из собственных воспоминаний. В Твери он родился и вырос; отсюда уехал учиться в военное училище; сюда же вернулся после увольнения из вооруженных сил, полный надежд на прекрасное будущее. Здесь, чуть позже, представлявшееся прекрасным, будущее ткнуло его носом в дерьмо постперестроечного бытия и выплюнуло за пограничные столбики.

            Не смотря на всю неоднозначность воспоминаний, сознание того, что он возвращается на свою малую Родину, наполняло душу теплотой и радостью. 

            Но Виктора поджидал еще и бонус, как принято говорить теперь, о котором он узнал когда, менее чем через три часа, переступил через порог выбранной квартиры. Комнаты оказались просто высоченными, чего не было видно по фотографиям, и это давало ощущение свободы личного пространства.

            Немного щекотало самолюбие и то, что ранее это здание принадлежало академии ПВО, куда, молодым офицером, делавшим свою карьеру в Радиотехнических восках, Веденеев мечтал поступить. Не сложилось. Теперь уже и хрен с ним. 

            К этому выводу Виктор пришел, пока хозяйка квартиры демонстрировала ему свои правоустанавливающие документы, расхваливала ее достоинства, тоном своего голоса и выражением лица как бы извиняясь за высокую стоимость аренды.

            Хозяйка была словоохотлива, и уже начала было все тем же извиняющимся тоном рассказывать Веденееву о том, с какой неохотой под грузом внешних обстоятельств она вынуждена сдавать такую прекрасную квартиру…

            Не желая продолжать, грозившийся затянуться разговор, в котором он не находил ни малейшего смысла, Виктор поспешил расплатиться и вручил ей деньги за два месяца проживания.

            Этот ход повлек за собой ожидаемые Веденеевым последствия, и хозяйка, еще несколько минут пошелестев где-то поблизости своим голоском, ставшим до неприличия  любезным, продемонстрировала свою тактичность и, попрощавшись, захлопнула за собой дверь.

 

…

 

 

            Ярко синий внедорожник Веденеева остановился возле темно-зеленого «баргузина» Андрея когда окончательно рассвело и солнечные лучи уже начали доставлять на землю не только свет, но и тепло. Оно нагревало остывший за ночь атмосферный воздух, металлическую оболочку автомобилей, ласкало оголенные участки людских тел. После процедуры короткого личного знакомства, Виктор и прораб прошли мимо копошащихся за работой представителей бывших Советских республик Средней Азии в направлении руин разрушенного деревянного дома.  Негромко общаясь на родном языке, гастарбайтеры расчищали место предполагаемого строительства от обломков снесенного строения.

            - Анзур, - обратился Андрей к одному из рабочих – крышку снимите. Прораб указал рукой на наскоро сколоченный дощатый щит, лежащий поверх пола. Анзур, исполнявший, видимо, среди соотечественников функции бригадира, при помощи нескольких крикливых команд и активной жестикуляции организовал исполнение полученного от прораба распоряжения. Когда четверо рабочих, кряхтя и поругиваясь, отодвинули щит в сторону, в полу открылся большой пролом, проделанный падающей потолочной балкой. В него проникало достаточно солнечного света, чтобы можно было осмотреть почти все пространство подполья, не прибегая к помощи искусственного освещения.

            - Будьте поаккуратней. – Предупредил Андрей. – Доски гнилые. В любой момент могут проломиться.

            Пока Веденеев осматривался и провожал взглядом удаляющихся гастарбайтеров, прораб двинулся вперед. Он подошел к краю пролома, глубоко присел и, опершись одной рукой о доски перекрытия, спрыгнул вниз. Из щелей спружинившего дощатого пола, доходившего Андрею до уровня груди, вертикально вверх ровными параллельными линиями выстрелили фонтанчики из смеси песка и пыли. Поверх перешедшего в режим затухающих колебаний перекрытия расплылось пылевое облако.

            Похлопывая руками, одна о другую, Андрей посмотрел снизу-вверх на Виктора, взглядом приглашая того, последовать его примеру.

            Помня предупреждение прораба по поводу прогнивших досок, Веденеев осторожно приблизился к пробоине и, присев на корточки, осмотрел подполье. Он окинул взглядом остатки рассохшихся и полу истлевших кадушек, видимо, когда-то используемых хозяевами дома для заготовок, типа засолки огурцов и квашения капусты, с десяток глиняных горшков, частично расколотых, какие-то стеклянные банки и три оружейных ящика, крышки которых сейчас открывал Андрей. Представшая перед глазами картина в целом соответствовала представлениям Виктора, составленным на основании рассказов прораба.

Спрыгнув на песчаное дно подполья, Веденеев, согнув в коленях ноги, в полу приседе неуклюжим «гусиным шагом» приблизился к ящикам.        

            Он без спешки осмотрел каждый образец арсенала, подержал его в руках, отметив про себя, что немецкая автоматическая винтовка более тяжелая, чем «Калашников», если конечно время не деформировало сохранившиеся в памяти тактильные ощущения тридцатилетней давности.

            Впечатление от пулемета сравнить было не с чем. Андрей вытащил его из гнезда, и теперь он стоял на ящике на растопыренных ножках черный и блестящий от обильной смазки, сохранявшей его более семидесяти лет. В нем чувствовалась устрашающая дьявольская мощь.

            - Там, в ящике - два сменных ствола к пулемету, пустые пулеметные ленты на 50 и 250 патронов и запаянные металлические коробки с боеприпасами к нему. – Проинформировал Виктора прораб.

            Насмотревшись оружейных раритетов, и утолив тем самым свое любопытство, Виктор переключил свое внимание на выпадающий из общей картины предмет. Это тоже был ящик, но не оружейный и не фабричный, а самодельный и довольно грубо сколоченный. Он стоял чуть в сторону от пролома в глубине подполья и был до самого верха засыпан торфом.

            - Скажите, Андрей, а у Вас есть какие-нибудь версии, что он здесь делает? – Спрашивая, Виктор, одновременно, с некоторой опаской, медленно и аккуратно заснул  в торф руку недалеко от края ящика. Ладошка беспрепятственно проникла в легкую и сухую массу почти  до самого дна.

            Андрей, удивившись вопросу, ответил отрицательно, и по его тону было понятно, что он им просто не задавался.

            Веденеев, тем временем, укорил себя в неосмотрительности. «Ну, какой черт дернул меня совать руку непонятно куда, когда вокруг столько оружия, которое просто кричит своим присутствием об опасности». - Подумал Виктор. – «А что, если там внутри кто-нибудь поставил какую-нибудь растяжку для таких балбесов, как я. Бабахнет – не только костей не соберут, ботинок не найдут».

            Молнией мелькнувшая в сознании, эта мысль заставила Виктора одернуть руку.  Вытаскивая ее из торфа, Веденеев почувствовал, что зацепил какой-то предмет, который вслед за его рукой, как черт из табакерки выскочил на поверхность. Аналогия с чертом возникла в голове Веденеева еще и потому, что «это» (еще непонятно что) было темно коричневого, почти черного цвета. Приглядевшись внимательнее, Виктор, к своему ужасу, понял, что высунувшимся наружу предметом была рука. Маленькая, казавшаяся ненатуральной, черная ладошка наполовину своей длины возвышалась теперь над поверхностью торфа, усиливая в сознании Виктора ощущение присутствия чертовщины. 

            Веденеев какое-то время в недоумении смотрел в ящик, безуспешно пытаясь придумать хоть какое-то, пусть самое невероятное, объяснение увиденному, потом поднялся и вернулся к ящикам с оружием. На ходу мужчина еще раз через плечо бросил взгляд на странный предмет, как бы удостоверяясь, что это не галлюцинация.

            Чтобы закончить осмотр, Веденеев приподнял крышку последнего из маркированных немецких ящиков. В нем, в специальных гнездах лежали 6 гранат с длинными деревянными ручками, а поверх них протертая с краев картонная коробка из-под Массандровского вина. В коробке хранился изрядно потрепанный журнал учета товарно-материальных ценностей и партбилет.

            Веденеев взял в руки красную книжицу, казавшуюся совершенно новой. Шероховатая обложка документа навеяла воспоминания о собственном партийном билете. Тот и сейчас валялся в кипе других документов, наверное, где-нибудь между свидетельством о рождении и аттестатом или, например, дипломом о высшем образовании и трудовой книжкой. Виктор пробежал глазами напечатанные глубоким теснением черным цветом надписи: «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!», «Всесоюзная коммунистическая партия (б)», «Секция коммунистического интернационала», «ЦК ВКП (б)».

            - Древняя книжица. – Резюмировал Веденеев. – На моем - написано: «Коммунистическая партия Советского Союза», а здесь – еще ВКП (б). – Виктор раскрыл партбилет. – 30 июня 1941 года. – Зачитал он вслух дату выдачи документа. – Уже во время войны. – Неудивительно, что он - такой новый. Смотри. – Веденеев указал на вторую страницу разворота.

             «Уплата членских взносов за 1941 год» - Прочитал Андрей заглавие таблицы, в которой не было ни единой записи.

            Андрей посмотрел, но понять, что хочет ему сказать Виктор не сумел. Для него Коммунистическая партия Советского Союза была уже историей, пусть, и не такой давней, но, тем не менее, историей.

            - Он даже взносов не заплатил ни разу. – Пояснив свою мысль, Виктор перевел взгляд на фото обладателя партийного билета.

Лицо показалось знакомым. Чтобы проверить мелькнувшую в мозгу догадку, Виктор, добрался до пролома. Здесь он распрямился во весь рост, испытав приятное облегчение, и еще раз осмотрел висевшие на стенах фотографии. Стало очевидным, что партбилет принадлежал одному из членов семейства, вероятнее всего, хозяину дома.

            В подполье было все-таки довольно прохладно, поэтому Виктор с Андреем, не видя далее повода оставаться в нем, выбрались наружу. Андрей принялся руководить рабочими, которые готовили площадку для складирования строительных материалов. Виктор вскарабкался в кабину своего внедорожника, включил двигатель, чтобы нагнать тепла и создать комфортную обстановку и открыл журнал. То, что он прочел, повергло его в шок.

 

…

 

            Страницы журнала представляли собой, выполненные типографским способом, стандартные таблицы с графами: номер - по порядку, наименование места хранения, описание материальных ценностей, принял на хранение, получил, возвратил и так далее. Всего двадцать один столбец. Записи в них были выполнены карандашом аккуратным ровным почерком и отражали точное и скрупулезное описание принадлежащих колхозу имени Ворошилова материальных ценностей.

            Пробегая глазами карандашные записи о движении стройматериалов, красок, скипидара, совковых лопат, вил, седел, сбруй и другого колхозного имущества, Виктор,  то и дело отвлекался на собственные мысли.

            «Кому понадобилось хранить эту опись, а главное - для чего?» - Задавал себе вопросы Веденеев, в задумчивости, переворачивая одну за другой страницы журнала. Не особо отдавая себе отчет в своих действиях, инстинктивно, Виктор решил просмотреть журнал в ускоренном режиме, как когда-то училищный «препод» перелистывал его методичку, надеясь отыскать в ней «шпору».  Он пополам преломил гибкий журнал. Высвобождаясь из-под большого пальца его правой руки, страницы, одна за другой, с легким шуршанием, расправлялись, возвращаясь в прежнее состояние. Визуально контролируя этот процесс, Виктор обнаружил, что журнал содержит и другие записи. Он прервал процесс и раскрыл тетрадь на заинтересовавшем его месте. Здесь текст шел сплошняком, игнорируя вертикальные линии таблиц. Веденеев погрузился в его чтение.

            «Сегодня я, староста поселения, выбил табурет из-под ног, возможно, последнего человека, который знал правду обо мне, моего друга со школьной скамьи, председателя колхоза и командира партизанского отряда Сергея Захарова. Сейчас его тело висит на центральной площади поселка, а односельчане ненавидят меня, презирают и плюют мне в след. И эта ненависть камнем давит мне на сердце. Оно может не выдержать, разорваться как граната от страданий. Тогда у меня не будет возможности объяснить все людям, и их ненависть и презрение будут преследовать меня и на том свете, а моих детей сделают изгоями.

            Это страшно, это очень страшно, это невыносимо страшно, это страшнее чем смерть.

            Правду обо мне знали трое: Илья Ефимович Брагин, секретарь райкома партии; его первый заместитель Кумардин Ерофей Николаевич и председатель нашего колхоза, в котором я работал завхозом, будущий командир партизанского отряда Захаров Сергей Сергеевич.

            Весной 1941 года я подал заявление на вступление в партию. Серега дал мне рекомендацию. Партийный билет мне вручали уже после начала войны, когда всем было уже понятно, что оккупация неизбежна.

            Сделал это Брагин, в присутствии Кумардина и Захарова в своем кабинете, после чего поставил всем присутствующим задачи на организацию подполья и партизанского сопротивления. Кумардину отводилась роль координатора создаваемых на территории района партизанских отрядов. Захаров назначался командиром одного из них.

            Мне поручили остаться в поселке и поступить на службу к оккупантам. При принятии решения исходили из того, что я хорошо владею немецким языком и того факта, что о моем членстве в партии пока еще никто не знал.

            Сергей охарактеризовал меня как человека спокойного, уравновешенного и умеющего скрывать свои истинные чувства.

            Время показало, что это было правильным решением. Очень скоро после прихода немцев я получил доступ информации, реализация которой дала отряду Захарова возможность провести целый ряд успешных диверсионных действий. В их числе уничтожение склада хранения горюче смазочных материалов в деревне Жуково, уничтожение баржи с продовольствием, предназначенным для расквартированной в ожидании передислокации в деревне Зуйки артиллерийской батареи, подрыв моста, затормозивший передислокацию немецких войск на две недели.

            Оперативная необходимость потребовала поставить в известность трех бойцов диверсионной  группы отряда Захарова, которые иногда передыхали в подполье моего дома либо, готовясь к диверсионной операции, либо после очередной вылазки, пережидали в нем, пока не схлынет основная волна поисковых мероприятий.

            Первым из числа осведомленных людей погиб Брагин, попав под вражескую бомбежку в процессе подготовки эвакуации райкома партии. Кувардина не стало, когда немцам удалось выпытать у одного из партизан место дислокации районного штаба партизанского движения.

            Неуловимость диверсионной группы и высокая эффективность деятельности отряда Захарова в целом, стали причиной того, что немцы послали на его уничтожение штурмовой отряд. Мы предприняли попытку нарушить планы противника и совершили дерзкое нападение на обоз с боеприпасами, предназначенными для штурмового отряда немцев, которые спрятали в подполье моего дома.

            Однако это не помогло предотвратить разгром отряда. Переправить оружие партизанам мы не успели. Отряд Захарова был окружен и, впоследствии, уничтожен. Трех, оставшихся в живых и взятых в плен партизан, среди которых был и Серега, немцы притащили в поселок, чтобы повесить в устрашение его жителям.

            Я присутствовал на казни в качестве переводчика. Мы с Сергеем старались не смотреть друг на друга, чтобы не выдать себя, но, тем не менее, встретились взглядами. Руководивший казнью немецкий офицер, наверное, что-то заподозривший, приказал мне выбить табурет из-под ног друга и достал пистолет. Но не этот пистолет, а взгляд Сергея, который на мгновение закрыл глаза, тем самым отдав мне команду, заставили меня подчиниться.

            Остался ли в живых кто-нибудь из состава диверсионной группы я не знаю. На это приходится только надеяться и ждать».

            Веденеев отложил канцелярскую книгу с исповедью оказавшегося героем предателя на пассажирское кресло и задумался, пытаясь осмыслить прочитанный текст. Он вдруг очень отчетливо, как наяву, представил ненависть на лицах и во взглядах стариков, женщин, подростков, потерявших своих детей, мужей и отцов. Воображение нарисовало этих, страдающих от скорби по родным и близким, людей с камнями в руках, изготавливающихся совершить расправу над предателем. Заключительным эпизодом этого страшного фильма был, кадр за кадром, приближающийся к его голове увесистый булыжник. Эти видения были настолько реалистичными, что Веденеев испытал абсолютно натуральную тяжесть от ненависти и презрения окружающих и чувство животного ужаса, обреченного на страшную смерть человека. Ему вдруг стало жарко. Сначала он списал это ощущение на, вызванную внезапным испугом, реакцию своего организма, но вдруг понял, что с головой погрузившись в чтение исповеди, забыл выключить двигатель автомобиля. Разогретый печкой воздух мощными струями врывался в кабину через воздуховоды, почти обжигая кожу лица и рук. Веденеев быстро исправил свою оплошность и приспустил стекло водительской двери, давая возможность проникнуть в салон освежающему дыханию атмосферы.

            Все еще прохладный весенний воздух не сразу, но вернул его организм в нормальные физиологические кондиции. Виктор вновь взял в руки рукопись, перевернул страницу и, в  предвкушении чего-то столь же захватывающего, принялся за чтение следующего по очереди и, как он установил раньше, заключительного послания автора потомкам.

            «Еще несколько предметов, находящихся в подполье требуют пояснения.

            В начале лета 1941 года мы заготавливали торф для отопления административных зданий поселка: управы, клуба и медицинского пункта. Я, как завхоз колхоза, был Серегой назначен бригадиром группы заготовителей. Ежедневно, после окончания работы и убытия бригады заготовщиков, я осуществлял измерения и фиксировал объем добытого топлива. В один из таких дней я, спустившись в котлован,  случайно, на глубине около полутора метров, обнаружил и извлек наружу несколько предметов. Это были, как мне показалось, мумия человеческого тела, а так же не до конца истлевшие, обломок доски и деревянная табличка с нанесенными на нее надписями.

            Предположив, что указанные предметы имеют историческую ценность, мы с председателем колхоза Захаровым С.С. составили акт их обнаружения. Акт и сопроводительное письмо к нему, в котором указали конкретное место обнаружения предметов, мы направили в райисполком.

            Обнаруженные предметы до начала войны находились на хранении  в управе поселка.

            Когда оккупация поселка стала неизбежной, Захаров С.С. поручил мне хранение найденных предметов до востребования их компетентными органами после нашей победы.

            Посовещавшись с Сергеем, мы посчитали, что коль скоро они пролежали в торфе столько времени, то пусть до этого момента в нем и хранятся. Поэтому я сколотил ящик, засыпал его просушенным торфом, а в самую середину поместил эти предметы».

            «Ну, хоть не гранаты или взрывчатка, и то хорошо». – Подумал Виктор. Он аккуратно закрыл журнал учета материальных ценностей, посмотрел на перчаточный ящик, в уме сопоставляя его размер с размером тетради, и, посчитав, что тот все же недостаточно велик, положил раритет на задний диван автомобиля.

            В это время к внедорожнику со стороны переднего пассажирского сиденья подошел Андрей. Он осторожно, чтобы не вызвать негативную реакцию еще очень малознакомого ему заказчика, приоткрыл дверку автомобиля.

            - Не возражаете? – спросил Андрей, кивком головы поясняя, что он просит разрешения присесть на пассажирское кресло внедорожника.

            - Прошу Вас. – Отреагировал на его просьбу Виктор.

            - Я хотел сказать, что с оружием надо что-то делать.- Объяснил Андрей свой приход.

            - Да, надо. – Согласился Веденеев. – И я уже решил, что. Вы, Андрей, пока возьмите с заднего сиденья журнал, почитайте. Уверяю, Вам будет интересно. Потом расскажу, что я решил.

            Веденеев, тем временем, взял в руки свой планшет и вошел на сайт «Из рук в руки». Довольно скоро, совершив несколько звонков, он договорился снять на год в ближайшем районном центре гараж в авто кооперативе.

            - Скажите, Андрей, Ваше присутствие здесь крайне необходимо? – спросил Виктор и, не дожидаясь ответа, без остановки продолжил. – Я хочу предложить Вам составить мне компанию. Слетаем по-быстрому в город, заодно и пообедаем. Я угощаю. Кстати, пока катаемся и за обедом обсудим мои пожелания по проекту и прочие аспекты сотрудничества. – Накидал Веденеев план поездки, одновременно заводя двигатель внедорожника.

            - Хорошо. Давайте так и поступим.- Ответил Андрей и вернулся к чтению карандашного текста.

            Машина, в это время, с легкостью реализуя свои внедорожные возможности, уже забралась в изрядно подразбитую колесами колею грунтовой дороги, которая шла, петляя между высокими и ровными, мачтовыми соснами, вдоль берега Волги, и двинулась в сторону выезда на асфальт. 

            Весна удивительная пора. Прохладный и даже холодный, утром, атмосферный воздух ближе к полудню успевает прогреться настолько, что становится возможным снять на время верхнюю одежду и наслаждаться теплом солнечных лучей.

            Уставшие от мороза и холода за долгую русскую зиму жители средней полосы России спешат подставить себя этим долгожданным теплым солнечным лучам. Люди всех возрастов, как раскатившаяся по полу крупа, высыпают на улицы городов, стараясь держаться незатененных участков, в парки и скверы. Радуясь приходу весны, одни - неспешно прогуливаются, беседуя между собой, другие – кто поодиночке, кто парами или даже группами катаются на только что отертых от пыли велосипедах. Есть и третьи и четвертые. Те же, кому в такой погожий день, выпал случай получить выходной, часто едут за город, где пробуждение природы из зимней спячки ощущается особенно ярко.

            Мимо такой группы счастливчиков, состоящей из двух девушек и двух юношей, проехал внедорожник Веденеева. Ребята оставили свой ярко синий «Mitsubishi Lancer» недалеко от колеи проселочной дороги, а сами расположились на высоком речном берегу.

Девушки, не похожие друг на друга, но обе очень красивые, с абсолютно счастливыми лицами, расположились на импровизированной скамейке, представляющей собой ствол поваленного дерева. Они нарезали кусками крупные помидоры, оживленно беседуя. Время от времени они, видимо, подшучивали над своими кавалерами, потому что, поглядывая в их сторону, смеялись искренне, заливисто и от души. Ребята, тем временем, не уступая девчонкам в веселости, расположились чуть поодаль от импровизированного стола, у походного мангала. Они нанизывали на шампуры мясо, поставив миску с маринадом на широкий пень. Этот пень служил одновременно и барной стойкой, на которой стояла, початая уже, литровая бутылка водки и два пластиковых белых стаканчика.

            Наблюдение за этим весельем и любование красотой молодости нагнало на Виктора ощущение возрастной пропасти между собой и этой бесшабашной четверкой, которую не удастся нивелировать ни напряженными физическими тренировками, ни чем-либо еще. Ощущение, надо признаться, поганое. Оно мерзким червячком заползло прямо в душу, и пробудило в ней что-то похожее на зависть. Веденеев устыдился своего мимолетного чувства и постарался его отогнать.

            Машина, тем временем, оставив группу отдыхающих за спиной, выбралась на асфальт.

            В дороге и в процессе не поражающего изобилием блюд, но довольно вкусного обеда в одном из ресторанов районного центра Виктор и Андрей деловито и достаточно подробно обсудили параметры предполагаемого строительства. Переговорами оба остались довольны. Андрея обрадовала масштабность заказа, которая превосходила его первоначальные ожидания. Виктор был удовлетворен обстоятельностью и взвешенностью предложенной Андреем концепции проекта.

            Там же в городе Веденеев снял гараж, заплатив его хозяину арендную плату за год вперед, чему тот был несказанно рад, и чуть было не кинулся в пляс, позабыв на время о своем престарелом возрасте. В этом гараже, сменив предварительно замки, Виктор решил оставить пока на хранение, найденное в подполье оружие.

            У него возникло желание сохранить каким-нибудь образом память о поражающем воображение подвиге. Но об этом Веденеев Андрею не сказал. Он решил сначала все хорошенько обдумать сам, хотя бы для того, чтобы не выглядеть впоследствии пустословом в глазах своего подрядчика.

            Виктор не хотел подвергать опасности, связанной с транспортировкой груза, своего нового знакомого. Поэтому подельники договорились, что Веденеев  сам на машине Андрея доставит содержимое подполья к гаражу. А Андрей на внедорожнике Виктора приедет туда чуть позже. Ну, а после разгрузки они поменяются автомобилями снова.

            Веденеев не считал эту операцию очень рискованной, хотя бы потому, что на только что проделанном маршруте следования от места обнаружения оружия до снятого в аренду гаража они не видели никаких нарядов полиции, ни дорожной, ни какой-либо еще.

            На обратном пути из города Виктор вновь обратил внимание на четверку отдыхающих.

Компания уже покончила к этому времени с мясом, овощами и выпивкой, что добавило им еще больше веселья. Ребята теперь были заняты тем, что метали цельнометаллический походный топор в выбранное в качестве мишени дерево. Их неумение и сбитый алкоголем прицел превратили это действо в абсолютную клоунаду. Каждое неуклюжее движение парней повергало, и девушек, и самих ребят в неудержимый хохот, от которого их глаза были полны слез.

            Девушки где-то нашли крыло дохлой чайки, и за каждое удачное попадание в цель втыкали в вязаные шапочки парней по одному перу. Процедура награждения пером заканчивалась громким индейским криком награжденного, что вызывало очередную волну раскатистого заливистого смеха.

            Следующий этап веселого пикника Веденеев имел возможность наблюдать, снова проезжая мимо на уже загруженном оружием «баргузине».  Компания переместилась ближе к автомобилю, все двери которого были распахнуты настежь. Из синего седана вырывалась громкая энергичная музыка. Девушки, подняв к небу руки, извивались в безудержном танце, в то время как ребята складывали в багажник свои походные принадлежности. В их головных уборах все еще смешно, в раскоряку торчали по нескольку перьев.

            Но сейчас организм Веденеева, отравленный гнетущим беспокойством от совершаемого им противоправного действия, практически никак не реагировал на внешние раздражители, поэтому наблюдаемые им картинки пикника не вызвали никакого душевного отклика.

            Чувство тревоги не оставляло его ни на секунду. Оно не утихало и не увеличивалось. Оно было таким же монотонным, какой монотонной была асфальтовая полоса под колесами микроавтобуса.

            Машина заканчивала несложный маневр, выходя из поворота, когда перед взором Веденеева открылся вид прямого и длинного участка дороги, на обочине которого стоял автомобиль ДПС. Находившийся рядом с машиной полицейский поднял голову, оторвавшись от какого-то занятия, медленно и угрожающе, как показалось Виктору, повернул ее в направлении приближающегося «баргузина». Затем инспектор ДПС вышел на дорожное полотно, не оставляя возможности неправильно истолковать его дальнейшие намерения.

 

…

 

            Виктор перепугался не на шутку. Он очень надеялся, что ничего подобного не произойдет, и даже был в этом уверен, а поэтому к такому повороту событий был совершенно не готов. «Традиционный русский авось не сработал!» - только и успел подумать Веденеев, когда услышал позади себя быстро нарастающий гул двигателя. Виктор бросил взгляд в зеркало заднего вида. Синий «Mitsubishi Lancer» догонял его, двигаясь с очевидным превышением разрешенной скорости. На выходе из поворота пьяный водитель седана бросил свой автомобиль в обгон. Автомобиль вынесло на встречную полосу, да так, что его правые колеса ушли за пределы дорожного полотна и вырвали из обочины порцию грязи и гравия.

            Чудом избежав перевертывания в кювет, автомобиль, сбросив скорость и интенсивно виляя задом, вернулся на асфальтовое покрытие. На прямом участке дороги боковые колебания машины постепенно прекратились.

            Инспектор ДПС жестом потребовал остановки автомобиля – нарушителя. «Mitsubishi Lancer» проигнорировал требование полицейского и, набирая потерянную было скорость, промчался мимо машины ДПС.

            Виктор, замедлив движение микроавтобуса, наблюдал за разворачивающимися событиями, а потом и вовсе остановил свой «Баргузин», чтобы не создавать препятствия для разворота патрульного автомобиля, который, включив проблесковые маячки и характерное звуковое сопровождение, устремился в погоню.

            Еще раз Веденеев увидел синий  «Mitsubishi Lancer» километров через десять уже почти на самом въезде в город. Он был буквально обмотан вокруг высокой мощной сосны на выезде из очередного крутого поворота. Ужасная картина происшедшего не оставляла надежды, что хоть кто-то из участников веселого пикника остался в живых. Сотрудники ДПС, ставшие невольными участниками этой трагедии, были поглощены своими заботами и переживаниями и не обращали никакого внимания на дорожный трафик.

 

…

 

            Утро следующего дня началось с того, что Веденеев предпринял запланированную еще с вечера попытку частично восстановить, нарушенный несколькими прошедшими днями, привычный режим жизнедеятельности, и начал день с пробежки.

            Вчерашний день был наполнен целой гаммой разнонаправленных чувств. Не восторг, конечно, но что-то близкое от общения с раритетным немецким оружием, шок от переполненного отчаяньем дневника, страх быть пойманным на перевозке оружия и недовольство собой за участие в этой авантюре, сожаление по поводу гибели подростков в ужасной дорожной трагедии – все эти чувства, перемешавшись, создавали мерзкое ощущение душевного дискомфорта. Свинцовая палитра красок начинавшегося пасмурного дня только усугубляла его состояние.

            Пробежка и упражнения на турнике и брусьях привели его тело в тонус, несколько скомпенсировали негативные ощущения и дали возможность расставить задачи в соответствии с приоритетом.

            Ни оружие, будучи надежно пристроенным, ни изъятые из торфа загадочные предметы, которые он привез на квартиру, не требовали сиюминутной заботы. И Виктор решил заняться сначала устройством своего быта.

 

 

Глава 4

           

 

            Зима в средней полосе России не уступает весне сразу, раз и навсегда, и единичные погожие и солнечные деньки сменяются чередой пасмурных и холодных. Улыбки тускнеют на лицах людей, еще вчера радовавшихся солнечному теплу. Они как будто перенимают у непогоды ее неприветливость, становятся раздражительными, а порой и хамоватыми.       

            К тому моменту, когда Виктор вернулся из самого крупного в городе супермаркета и в несколько заходов перетащил из машины покупки в жилье, он вдоволь нахлебался подобных проявлений плохого настроения окружающих и был рад оказаться в тепле и в уединении.  

            Расположившись на уютном коричневом кожаном диване, он по Скайпу установил соединение с Турчинским. Виктор в той мере, которую посчитал необходимой, поведал Егору о событиях вчерашнего дня, а потом сказал.

            - Я подумываю на территории моего участка (он вполне позволит) поставить памятник автору дневника. Я представляю его себе в виде скульптурной группы из пяти-шести фигур.

            - Затея может оказаться, и наверняка окажется, не дешевой. – Сразу отреагировал Турчинский. – Думаю, что правильно было бы сначала определиться с объемом финансирования проекта.

             - Я, конечно, думал на эту тему и полагаю, что правильным было бы, если общие расходы на строительство дома и устройство памятника не превышали четверти моего ежегодного дохода.

            - Хорошо, я проведу необходимые предварительные консультации по этому вопросу,  и, позже в общих чертах обрисую Вам финансовые, временные и методологические аспекты решения задачи. Мы с Вами ограничены какими-нибудь временными рамками?

            - Нет. Во всяком случае, пока нет.

            - Окей, Виктор, учитывая предварительно просматриваемый объем организационных мероприятий, полагаю, что это займет никак не меньше недели. Буду готов, сообщу. Что-то еще?

            - Да. Я хотел бы, чтобы Вы задействовали Ваши контакты в России. Мне нужно легализовать находки. Для этого, видимо, потребуется кто-то вроде юридического консультанта, желательно – широкого профиля, на тот случай если решение проблемы в чисто юридической плоскости станет затруднительным или невозможным. Мне кажется, что наиболее подходящей кандидатурой был бы действующий (или еще не утративший связей в правоохранительных органах, бывший) сотрудник местной полиции.

            - С Вами, Виктор, приятно иметь дело. Вы очень точно и конкретно формулируете Ваши желания. Я задействую необходимые каналы. Но… Хоть Вы, наверное, и понимаете, но, во избежание недоразумений, я должен предупредить Вас. Часть Ваших пожеланий выходит за рамки нашего с вами  договора о финансовом консультировании. Вам придется их оплатить, в том случае, конечно, если у Вас не будет претензий к срокам и качеству предоставленных услуг. А Вы, конечно, знаете, что я не берусь за работу, которую не могу сделать качественно и оперативно. – Последние слова своего монолога Егор произносил исключительно для того, чтобы потешить свое самолюбие. О том, что организационные возможности Турчинского практически безграничны и не только в смысле разнообразия сфер его деятельности, но и в самом что, ни наесть прямом смысле Веденеев знал превосходно из опыта многолетнего сотрудничества.

            - Конечно, я это понимаю, Егор. Полагаю, Вам будет достаточно моих устных гарантий?

            - Ваших? Вполне. Если у вас все, Виктор, и Вы не хотите поболтать со мной о том и о сем, то может быть, нам настало время освободить Скайп для более словоохотливых собеседников, а я, тем временем, уже пойду и за Ваш счет сделаю гораздо более богатым моего мобильного оператора. – Попытался Егор скопировать манеру речи, обычно приписываемую евреям, кем он, собственно говоря, и являлся. Не дожидаясь ответа, Турчинский отключился.

            Закрыв и убрав со стола ноутбук, Веденеев занялся изучением инструкции к кофе машине и процессом ввода ее в эксплуатацию. Когда из нее, к удовлетворению Виктора, двумя тонкими струйками в подставленную чашку налился ароматный напиток, Веденеев отключил аппарат. Пригубив горячий кофе и отставив чашку на край журнального столика, он аккуратно выложил из картонной коробки на стол ранее извлеченные из торфа предметы.

            Потягивая маленькими глоточками кофе, он внимательно смотрел на разложенные на столешнице артефакты. Кусок дерева был ничем не примечателен. Не вызывало сомнений, что он не привлек бы никакого внимания к себе, если бы не находился в непосредственной близости к двум другим предметам. Одним из этих «других» предметов была человеческая мумия. Последним и, возможно, самым интересным предметом из числа артефактов, обнаруженных во время заготовки торфа, была деревянная рамка заполненная, вероятно, воском. Оставив ее лежать на столе, все остальное Виктор очень аккуратно убрал назад в коробку.

            Из бумажного пакета с рекламой книжного магазина он достал линейку и померил стороны дощечки.

            Артефакт был прямоугольной формы 15 сантиметров в длину и 10 сантиметров в ширину. Его толщина была около 1 сантиметра. На расстоянии 2 сантиметров от краев дощечки в ней имелось заполненное, видимо, воском углубление. В этом, предположительно, воске были продавлены  какие-то надписи, вероятно, на древнерусском языке.

            Закончив с измерениями, Виктор откинулся на диван, сплел по-турецки ноги и, водрузив на свои колени ноутбук, раскрыл его.

            В поисковике он набрал словосочетание «восковые дощечки». Интернет откликнулся множеством сайтов, первым из которых была страничка в Википедии: «восковая табличка».

            Начав свое познавательное путешествие по сети именно с него и в дальнейшем переходя с одного ресурса на другой, через три часа Веденеев в общих чертах получил представление о находке.

            Лежавший перед его глазами на журнальном столике предмет был в истории известен под названиями «восковая табличка», «навощенная дощечка» или «цера». Их находили по всей Европе и в северной Африке, начиная с седьмого века до нашей эры. В углубление дощечек, подобных найденной, действительно, заливали именно воск. По нему наносили текст. Использовали подобные таблички, как правило, для обучения письму, переписки между адресатами и в качестве черновиков или блокнотов. Подобные варианты их использования диктовались тем, что по воску было легко вносить исправления или вообще удалять один текст и наносить другой. Это был очень удобный и дешевый способ нанесения временных записей. Поэтому восковые таблички, практически не меняясь, использовались вплоть до девятнадцатого века. Виктор наткнулся на информацию об их применении в этот период на соляных промыслах и рыбном рынке во Франции.

            В России долгое время считалось, что Русь не знала письма по воску. Это мнение сильно пошатнулось, когда стали находить во множестве характерные для использования в письме по воску пишущие инструменты, которые на Руси назывались, писала, и вовсе было опровергнуто, когда были обнаружены сами восковые таблички. Всего их нашли 13 штук.

            Найденные древнерусские таблички  были сделаны из липы, чем отличались от западных образцов, которые изготавливались, в основном, из бука или дуба.

            Виктор еще раз в задумчивости посмотрел на лежащую на столе табличку. Потом он опять обратился к интернету и порылся на ресурсах о правовом регулировании археологических находок. Около получаса он читал статью «Правовое понятие и сущность археологических находок». Покинув ресурс, он вслух произнес: «Хорошо, что объяснили. Плохо, что я ничего не понял» и вернулся к гораздо более интересной информации об исследовании учеными обнаруженных в Новгороде восковых табличек.

            Статья самого известного ученого в этой сфере со странной фамилией Замай рассказывала в общих чертах о том, как на основе какого-то радиокарбонного анализа воска осуществлялась датировка находки, как, исходя из нескольких ошибок, сделанных писарем в тексте, ученым удалось установить его национальность и множество других интересных аспектов исследования.

            Дочитав ее до конца, Веденеев сформировал для себя перечень первоочередных шагов.

            Начать надо с консультации, и консультации специалиста уровня этого Замая.   

            Судя по опубликованной в интернете информации, он был преподавателем филологического факультета Новгородского государственного университета.

            Виктор нашел на Новгородском справочном ресурсе номер телефона и позвонил.       На его вызов отозвалась дама - ответственный научный секретарь декана факультета, которая ошарашила Виктора неожиданным ответом. Оказалось Валентин Вениаминович Замай скончался около полугода назад от сердечного приступа.

            После небольшой паузы, в течение которой Виктор переварил полученную информацию, испытывая благодарность к незнакомому собеседнику на другом конце провода за терпение, он спросил.- Может быть, в таком случае Вы можете подсказать, кто в настоящее время является специалистом того же уровня в сфере определения подлинности и возраста исторических артефактов, вроде восковых табличек, и расшифровки древнерусских текстов?

            - Во-первых, молодой человек, - начала, перейдя на снисходительно-назидательный тон, свой обстоятельный ответ собеседница – специалистов подобного уровня нет и быть, не может. Вы только представьте себе, каким объемом специальных знаний, которых нет ни в одном учебнике, надо обладать, чтобы выполнять работу такой сложности. Валентин Вениаминович учился этому всю свою жизнь…- продолжала ответственный секретарь свой монолог, который, как показалось Виктору, она готовила для некролога, и, сейчас, была рада иметь возможность произнести его вновь.

            Конечно, Веденеев слушал, не перебивая, опасаясь чтобы испытывающий дефицит общения собеседник, обидевшись, не прервал разговор, и был вознагражден за проявленное терпение.

            - Пожалуй, единственным человеком, которому Валентин Вениаминович успел передать часть своих знаний, является его дочь. Она преподает на нашей кафедре, но сейчас ее нет.

            После непродолжительных переговоров, которые Веденеев перемежевал лестными высказываниями по поводу приятного молодого голоса собеседницы, ее изысканного стиля ведения телефонных переговоров и безукоризненного владения великим и могучим русским языком, ответственный секретарь уступила с показной неохотой просьбам Виктора и выдала-таки номер домашнего телефона Тамары Валентиновны, так звали дочь покойного ученого.

            Не откладывая в долгий ящик, Веденеев нажал нужные цифры на своем мобильнике. После нескольких гудков включился автоответчик, который довольно неожиданно уверенным женским голосом провозгласил: « Я не знаю где Вы взяли номер моего телефона, но если Вы звоните только в надежде найти альтернативный способ пересдать зачет - положите трубку сразу, иначе Вы рискуете не сдать его вовсе. Если Вы звоните высказать соболезнования – засуньте их себе в жопу, если Вы звоните по другому поводу - подумайте сначала о том, насколько он важен, чтобы отвлекать меня от серьезных дел. После гудка у Вас будет 30 секунд, чтобы оставить сообщение».

            Слегка ошарашенный в начале, дослушав сообщение до конца, Виктор улыбнулся, оценив неординарность автора послания, и отключился. Он поискал глазами какую-нибудь бумажку, пригодную для письма. Ничего более подходящего, чем договор аренды квартиры, который был выполнен на стандартных листах писчей бумаги, тыльная сторона которых оставалась чистой от текста, Веденеев не нашел. Он достал шариковую ручку и на обратной стороне одного из листов документа начал набрасывать текст ответа. Он постарался скопировать стиль прослушанного послания, отметив для себя в нем свободу в подборе слов. Ему показалось, что текст сообщения проявляет пренебрежение автора к мнению потенциальных слушателей. Виктор зачеркивал отдельные слова и целые фразы, которые, по его мнению, не соответствовали этому стилю, делал вставки и в целом подошел к сочинению послания со всей возможной скрупулезностью. Закончив писать, он снял с руки и положил перед собой наручные часы. Взяв в руки листок с приготовленным текстом, он скосил свой взгляд на часы и, когда секундная стрелка стала отсчитывать новую минуту, начал читать его вслух. Получилось 34 секунды. Он вновь принялся за корректировку и успокоился только тогда, когда время чтения сообщения составило 27 секунд.

            Виктор нажал кнопку повторного вызова и, когда автоответчик подал гудком команду, прочел свое послание: « Я не Ваш студент. Я не знал Вашего отца при жизни и, поэтому у меня нет оснований выражать Вам соболезнования по поводу его кончины. Однако мне сказали, что Вы обладаете знаниями в сфере определения подлинности и возраста исторических артефактов и расшифровки древнеславянской письменности. Если эта информация соответствует действительности, то у меня есть к Вам выгодное коммерческое предложение. Если нет, и Вы всего, лишь самовлюбленная и взбалмошная…»

            Полностью воспроизвести сочиненный текст не представилось возможности, потому что в трубке послышался сначала щелчок отключения автоответчика, а вслед за ним веселый искренний смех хозяйки телефонного аппарата.

            Отсмеявшись, она спросила: « И насколько выгодным для меня будет Ваше коммерческое предложение?»

            «Моя благодарность Вам не будет иметь границ в разумных пределах». – В том же шутливом тоне ответил Виктор известной и слегка уже затасканной фразой.

            Контакт состоялся, и собеседники принялись оговаривать время и место встречи.

Поездка в Новгород не стала бы препятствием для Виктора. Туда незадолго и с комфортом можно было бы добраться на внедорожнике или на удобном скоростном поезде Москва - Санкт Петербург, являющимся новым привлекательным лицом РЖД. Но этого не потребовалось. В ходе разговора выяснилось, что Тамара Валентиновна менее чем через неделю сама приезжает в Тверь на проводимую здешним университетом научную конференцию. Предложение Виктора встретиться в расположенном в его доме ресторане возражений не вызвало. О времени встречи решили договориться позже, исходя из возможностей Тамары Валентиновны, ограниченных расписанием работы конференции.

 

            …

 

 

            В ресторане, который Виктор предложил в качестве места встречи, он был уже несколько раз, начиная с самого дня приезда в город.

            Во время первого посещения заведения, Виктор по окончании приема пищи попросил обслуживающего его очень молоденького и, как следствие, неопытного официанта приготовить 3 литра морса «на вынос» с собой. Просьба своей неожиданностью ввела паренька в замешательство. Чтобы выйти из затруднительного положения он обратился к менеджеру. Менеджером была опытная дама средних лет, если судить с точки зрения молоденького официанта, и привлекательная, хорошо и со вкусом одетая молодая женщина с роскошными каштановыми волосами - с точки зрения Веденеева.

            По всей видимости, она была еще и не глупа и, почувствовав исходящий от высказанной просьбы запах чаевых, облегчила подчиненному работу и сама закончила обслуживание Веденеева, в том числе принесла две полуторалитровых бутылки свежеприготовленного клюквенного морса.

            Предчувствия ее не обманули, и она была вознаграждена выдержанными в рамках существующих приличий чаевыми.

            С этого дня Марина, так звали менеджера, сама радушно встречала Веденеева и обслуживала его, что устраивало обоих. Постепенно они начали: сначала обмениваться отдельными репликами, потом их неформальное общение переросло в коротенькие беседы на предмет погоды и глобальных новостей.

 

            …

 

            Встреча с Тамарой Валентиновной Замай была назначена на вторую половину дня. Виктор первым пришел в ресторан. Как уже стало обычным, его улыбкой и дружественным приветствием встретила Марина. Демонстрируя свое расположение, она сразу начала, как бы по секрету, предлагать самые вкусные и свежие блюда. Но когда Виктор попросил повременить с заказом, объяснив, что будет ужинать не один и начал консультироваться на предмет имеющихся в наличии сухих вин, улыбка на лице Марины не то, чтобы пропала, но потускнела и утратила искренность. Ответы ее стали довольно скупыми.

            Виктора сначала удивила подобная резкая перемена настроения девушки, потом, когда он начал подозревать, что это проявление чего-то вроде ревности, и не смог, как не старался, найти этому другого объяснения, позабавила. Все время их общения Виктор не рассматривал Марину в качестве даже потенциального партнера для секса. Теперь, смотря ей в след чуть-чуть другими глазами, он скорректировал прицел. Отмечая достоинства ее фигуры, выгодно расположенной на фоне ярко освещенного бара, Веденеев подумал, что может быть и зря. Тем более, что признаки соответствующего рода потребности он испытывал все отчетливей и отчетливей. Надо было искать решения, пока потребность не переросла в проблему. А решение, похоже, напрашивалось само собой.

            Виктору пришлось прервать эти размышления, потому что в ресторан вошла, аккумулировав на себе внимание всех посетителей заведения, коротко стриженая брюнетка выше среднего роста. Она сняла светло серый плащ, повесила его на расположенную у входа вешалку и окинула взглядом зал. Ее костюм был почти того же приглушенного светло серого цвета и состоял из юбки и накинутого поверх светло зеленой блузки укороченного жакета. Бывшая чуть ниже колена юбка имела довольно глубокий вырез в районе левого бедра, который демонстрировал стройность ее превосходно изготовленных месяцами физических упражнений ног. Черные туфли на, немного выше среднего, каблуке, способствовали тому, что ее икроножные мышцы и мышцы бедра сохраняли напряжение, создавая рельеф, который формировал на ее ногах узор из затененных и освещенных участков кожи и подчеркивал их красоту и грациозность. Цвет блузки тон в тон повторял цвет ее глаз, что доводило ее образ до изысканного совершенства.

            Обнаружив его сходство с фотографией ожидаемой им женщины, которую Веденеев видел на посвященном историку ресурсе в интернете, он поднялся ей навстречу. Приблизившись к визитерше, он открыл новый раунд переговоров.

            - Мы заранее не договорились о пароле. – Заговорил он. – Мне, наверное, нужно было бы взять с собой журнал «Огонек». – Пытался пошутить Виктор, понимая по мере того как произносил эти слова, что несет какую-то чушь.

            Его собеседница, видимо, привыкла, что в ее присутствии мужчины, от усердия произвести на нее впечатление, тупеют и лопочут всякую белиберду, поэтому на слова Веденеева никак не прореагировала, будто их и не было вовсе. Вместо этого она вопросительно кивнула в сторону стола, где минуту назад находился Виктор, и спросила – Туда?

            - Да, прошу Вас. – Виктор сопроводил свою реплику приглашающим жестом руки и пропустил визитершу вперед.

            - Что-нибудь закажете? – Спросил Веденеев, когда оба разместились за столом.

            Тамара смерила собеседника быстрым оценивающим взглядом и ответила. -  Давайте не будем терять время на изучение меню. Закажите мне тоже, что и себе. И давайте перейдем к делу.

            Виктор воспринял высказанное пожелание как руководство к действию и занялся своим планшетом. Чтобы заполнить образовавшуюся паузу, он спросил. – Удивительно. Вы так уверены, что наши вкусовые пристрастия совпадают?

            - Ничего удивительного. – Успела отреагировать ученая дама, пока Виктор вывел на экран включившегося планшета фотографическое изображение восковой таблички и передал гаджет Тамаре. – Ваше телосложение говорит, что вы, кроме, конечно, занятий спортом, контролируете свое питание. Меня это устраивает. Это - раз. На основе, изложенной в меню информации составить правильное представление о блюде - сложно. Во всяком случае, это займет много времени. И даже при этом вероятность ошибки – не исключена. Вы предложили этот ресторан в качестве места встречи. Следовательно – вы обладаете каким-то опытом, который, я надеюсь, позволит решить задачу выбора более эффективно. Это – Два. И третье…

            Узнать третью причину, Веденееву было не суждено, потому что Тамара замолчала, как только увидела изображение таблички. От внимания Виктора не ускользнуло, как загорелись интересом ее глаза. Отдавая цифровому устройству команды прикосновением пальцами к его экрану, специалист по древнерусским текстам то увеличивала изображение, то уменьшала, то перемещала его по экрану, сосредоточенно рассматривая его отдельные фрагменты.

            Тамара не оторвала от планшета своего взгляда даже тогда, когда Марина, на лице которой не осталось и следа какой-нибудь любезности,  принесла заказ. Лишь через некоторое время она поверх электронного устройства посмотрела на Веденеева.

            - То, что Вы мне показали – очень интересно. И первый вопрос, который возникает у меня. Зачем Вы мне это показали?

            - Я стал нечаянным обладателем этой восковой таблички. Я правильно понимаю, что это она и есть? И мне хотелось бы получить представление, что это - с точки зрения материальной, научной, исторической ценностей.

            - По фотоснимку могу сказать, что, если он не какая-нибудь мистификация или, как принято говорить теперь, фейк - это, действительно, восковая табличка….

            Дальше Тамара начала рассказывать известную Веденееву из интернета достаточно общую информацию, которую Виктор, тем не менее, прослушал, не перебивая. Потом специалист по древнерусской письменности перешла к более практическим вопросам, чего, собственно, инициатор встречи и ожидал.

            - На воск нанесен древнерусский текст. Исходя из нескольких четко просматриваемых слов, можно предположить, что это фрагмент чьей-то переписки. Состояние, в котором, судя по фотографии, находится раритет, позволит полностью распознать весь нанесенный по воску текст, при наличии доступа к источнику.             Характерные особенности текста могут позволить с большей или меньшей точностью определить его датировку. Существуют также специальные методики, позволяющие с использованием соответствующих технических устройств определить возраст дерева и воска. Заказ таких исследований потребует финансовых затрат.

            Вполне возможно, что табличка использовалась неоднократно. Текст наносился по воску, затем стирался, потом наносился другой текст. Если мое предположение верно, и табличка использовалась для деловой переписки, то есть вероятность того, что часть этой переписки может быть тоже распознана.

            Мой отец, в процессе исследования ранее обнаруженных на раскопках в Новгороде, восковых табличек разработал методику прочтения текста по следам на деревянной основе. Для этого нужно будет отделить деревянную основу от воска. Чтобы выполнить эту операцию потребуется привлечь не просто хорошего специалиста-реставратора, а именно того, который работал с отцом. Он один обладает необходимыми навыками и опытом.

            Только после этого, раскроется историческая ценность раритета, которая предопределит его возможную материальную стоимость. Вероятнее всего, учитывая малое количество сохранившихся табличек древнерусского происхождения вообще, и существенное отличие конкретно этого образца от остальных, ранее найденных, вложенные в исследования затраты впоследствии окупятся. – Закончила Тамара предварительный набросок объема и структуры необходимых исследовательских работ, и направила взгляд своих поразительных изумрудных глаз на Веденеева.

            Тот взял короткую паузу и, не выходя из состояния задумчивости, произнес.

            - Я должен немного покумекать. Это не займет много времени. И все же, чтобы устранить возможную неловкость, я предлагаю переключиться на еду. Тем более что принесенные блюда остывают, угрожая утратить весь свой вкусовой букет.

            Тамара, не произнеся ни слова, подвинула тарелку с рыбой и овощами к себе, демонстрируя свое согласие. Принялся за еду и Виктор. Он, продолжая оставаться в задумчивости, не спеша, отковыривал по кусочку пищи и отправлял его в рот. Со стороны было совершенно очевидно, что он весь погружен в раздумья и не воспринимает вкуса продуктов.

            Пожалуй, не осознавала вкуса пищи и Тамара. Она, как ученый, была крайне возбуждена редким артефактом, и ей не терпелось включиться в работу по его изучению. Она боялась, что объем предполагаемых затрат отпугнет потенциального заказчика, и исследование не состоится. Тамара, периодически поглядывая на Веденеева, старалась оценить его финансовые возможности, уловить какие-то черты его характера, которые позволили бы ей предугадать его решение.

            Ничто в его одежде, ни часы, ни обувь, ни костюм не говорили о каком-либо чрезмерном достатке. Собеседник сидел спиной к окну, за которым Тамара могла видеть синий с белым верхом внедорожник «Toyota FG cruiser», бросившийся ей в глаза еще при входе в ресторан. Сейчас она решила, что этот «понтомобиль» вполне сочетается со свободным стилем в одежде Веденеева и, вполне мог принадлежать ему. Хотя, конечно, возможно, что она просто выдает желаемое за действительное. Казавшаяся ей затянувшейся  пауза способствовала нагнетанию внутреннего напряжения и возбуждения.

            Ей вдруг пришла в голову не очень приличная аналогия с ощущениями женщины, заведенной предварительными ласками и страстно желающей секса. За порогом этого пограничного состояния либо экстаз, либо горькое разочарование. Она удивилась движению своего подсознания, непроизвольно улыбнувшись, и отогнала ведение прочь.

            Виктор заметил мелькнувшую по лицу улыбку, но воспринял ее по-своему. Он подумал, что Тамара смеется над его тугодумием или нерешительностью, что подтолкнуло его озвучить принятое уже решение.

            - Я готов обсудить параметры предварительного исследования восковой таблички, сроки, не столько, чтобы их контролировать или влиять на них каким-нибудь образом, сколько, чтобы получить представление о методике проведения работ, ну и об их стоимости, конечно, тоже.

            Тамара, как не пыталась, не смогла заглушить улыбку удовлетворения от принятого заказчиком решения, понимая, что такое явное проявление желаний может негативно сказаться на размере оплаты ее труда.

            Ближе к концу переговоров стало ясно, что ее опасения по этому поводу были напрасны. Тамара покидала место встречи вполне удовлетворенная размером оплаты, с раритетом в руках и страстным желанием приступить к исследованиям его как можно скорее.

            Веденеев, через окно проводил взглядом ее удаляющуюся фигуру. Когда силуэт Тамары пропал из зоны видимости, взгляд Виктора уперся в афишу расположенного на противоположной стороне улицы кинотеатра «Звезда». Афиша предлагала к просмотру, исполненную в объемном формате, новую версию фильма «Экипаж» - одного из самых популярных во время его молодости.

            Веденеев поднял руку, жестом демонстрируя свое намерение произвести расчет. Марина, против обычного промедлив, принесла упакованный в кожаные корки счет и положила его на стол, не произнеся ни слова. Виктор, не спеша, начал манипуляции с наличными, тем временем, не поднимая пока на нее глаз, произнес.

            - Марина, у меня появилось время и желание посмотреть то кино. -  Он, не отрываясь от своего занятия, сделал жест большим пальцем руки за спину в направлении афиши кинотеатра. - Но ходить в кино в одиночестве мне почему-то кажется неприличным. Другое дело прийти в кинотеатр в сопровождении красивой молодой женщины, на которую будут оборачиваться, не смотря на одергивания жен, все мужчины вокруг. Никого боле красивого, чем Вы, Марина, я не знаю, а поэтому хочу предложить Вам составить мне компанию. И если Вы согласитесь, то этот жертвенный с Вашей стороны поступок я обещаю компенсировать, исполнив любое Ваше желание.

            Виктор не мог видеть, как постепенно смягчалось лицо Марины по мере того, как он говорил, потому что поднял на нее глаза только на последних словах, но очень рассчитывал именно на этот эффект.

            - Так уж и любое? – Предсказуемо, выпустив-таки на лицо улыбку, отреагировала Марина. – Имейте в виду, я приложу весь свой скудный творческий потенциал, что бы придумать что-нибудь особенно заковыристое. Вы голову сломаете, гадая, и испортите себе все удовольствие от просмотра фильма из-за страха перед расплатой.

            - Ну, что ж, теперь Вы для меня не только самая красивая, но и самая загадочная женщина. Это лишь распаляет мое желание провести с Вами вечер и найти разгадку.

            - Вообще я заканчиваю в двенадцать, но ради возможности поиздеваться над Вами, сегодня смогу освободиться и в восемь. – Марина полностью приняла предложенные Виктором условия этой словесной игры, и смотрела на него с хитрым прищуром. – До этого времени у Вас еще будет возможность передумать. – Произнесла она, придав своему голосу оттенок несколько карикатурной устрашающей таинственности.

            Ответа Марина дожидаться не стала, забрала со стола кожаную обложку и с горделивым видом удалилась, на ходу наблюдая по отражению в зеркалах барной стойки, как Виктор, сначала проводил ее взглядом, и только после этого сам направился к выходу из ресторана.

Веденеев не придал значения ее шутейной угрозе, а напрасно.

 

 

            …

 

            Марина, как только они с Веденеевым, в числе прочих киноманов, покинули кинотеатр, с хитрым прищуром на лице напомнила Виктору о его обещании и озвучила свое желание.

            - Нам предстоят скачки. – Безапелляционно заявила она, указывая рукой на двух, как оказалось, поджидающих именно их, лошадей.

            Веденеев был не просто удивлен, он был ошарашен.

            Уже потом он узнал, что Марина отдала какой-то период своей юности верховой езде, а одна из ее подруг по этому увлечению занималась теперь тем, что катала на лошадях по расположенному рядом с кинотеатром городскому саду детей, таким образом, зарабатывая себе на жизнь. С ней Марина и договорилась об организации этого аттракциона, обернувшегося испытанием для Виктора и потехой для зрителей.

            Скачки предполагалось провести на пустыре за стадионом, куда добрались пешком с шутками и хихиканьем минут за двадцать – двадцать пять. Там Марина легко вскочила в седло лошади и оттуда сверху вниз с улыбкой на лице наблюдала за Виктором. Он с немалым трудом сумел вскарабкаться на зверя, руководимый наставлениями и инструкциями хозяйки лошадей Зои, которые та беззастенчиво сопровождала подтруниванием и заливистым смехом. Она же, не переставая ухахатываться, дала старт забегу, карикатурно взмахнув платочком. Маринина лошадь устремилась вперед. Своими копытами она вырвала из насквозь пропитанной влагой весенней земли громадные куски желеобразной грязи, которые темно-коричневыми лепешками приземлились на костюм и лицо Веденеева и, под действием земного притяжения, поползли вниз мерзкими холодными струйками.

            Раздосадованный сам на себя, разгневанный на девушек и лошадь, стерев рукавом со лба и бровей грязь, Виктор пытался ударами своих пяток и манипуляциями с поводом сподвигнуть  лошадь к движению. Сдвинуть животное с места Веденееву не удавалось, пока Зоя не помогла ему, хлестнув хворостиной по конскому заду.

            Лошадь Марины тем временем, поднимая копытами вверх фейерверк брызг, преодолела расположенную на маршруте большую лужу и, повинуясь команде наездницы, остановилась. Женщина через плечо посмотрела назад, где Виктор предпринимал попытки синхронизировать движения своего тела с задаваемым лошадью ритмом вертикальных колебаний. Боль в копчике, пояснице и даже грудном отделе позвоночника отчетливо сигнализировали, что Виктору не удается и это. Все происходящее бесило Веденеева, но, видимо, не его одного.

Это достало и лошадь. Добравшись до ближнего края заполненного талой водой углубления в рельефе, животное сначала встало как вкопанное, потом, взбрыкнуло, и выбросило горе-наездника из седла. Ноги Веденеева взметнулись вверх. Полет был коротким и окончился неуклюжим падением горе-наездника в лужу. Но и этого мгновения оказалось Виктору достаточно, что бы, во-первых, осознать, что это есть кульминация его абсолютного позора, и, в тоже время, почувствовать облегчение от того, что все позади.

            И все же, Веденеев был взбешен. Он начал подниматься из грязи, машинально делая руками движения, как бы стараясь очиститься, но это было совершенно бесполезно. Виктор только размазывал коричневую жижу по одежде. Он прекратил эти манипуляции, как только осознал их тщетность. Веденеев не чувствовал в этот момент ничего, не ощущал даже боли, которая несомненно должна была бы присутствовать после падения с лошади. Все чувства и ощущения заглушала, бушевавшая внутри него и рвущаяся наружу злость.    

            Неизвестно чем бы все это закончилось, если бы боковым зрением Виктор не увидел Марину, которая, шагнув прямо в лужу, приближалась к нему. Молодая женщина подошла вплотную к Веденееву и, когда тот поднял голову, она пристально посмотрела в его глаза. Виктору показалось, что сквозь них она заглянула в глубины его бурлящего негодованием сознания, настолько ее взгляд был проникновенным. Потом она, зажатым в руке белым платком смахнула с губ Виктора крупные грязевые кляксы и прильнула к ним своими губами в страстном затяжном поцелуе.

            Лишь спустя значительный промежуток времени, может быт целую минуту, Виктору постепенно вернулась способность чувствовать, и он вышел из злобной комы. Приятная сладость от прикосновения теплых и мягких губ потушила ярость. Она нивелировала ощущение песка на зубах, боль в плече и пояснице, отправив все это куда-то на задний план сознания. Не прерывая поцелуя, Виктор обнял Марину за талию и плотно прижал ее податливое тело к своей испачканной одежде, ощущая его желанную упругость.

            - У тебя в квартире ванна или душевая кабина есть?- Спросила Марина, как только оторвала свои губы от губ партнера.

            - Душевая кабина. – Ответил Виктор, несколько удивленный вопросу.

            - Надеюсь – кабина достаточно большая, что бы уместить нас обоих. – Резюмировала молодая женщина.

 

            …

 

            Кухня постепенно наполнялась ароматами свежесваренного «американо». Виктор вынул чашку из кофемашины и положил на кухонный стол папку с листами для рисования. Поверх довольно прочных корок папки он поместил чистый лист и посмотрел в сторону спальни.

            С того места, где он разместился, сквозь дверной проем была видна часть двуспальной кровати. Лучи утреннего солнца, пробиваясь через горизонтальные жалюзи, ложились на постель, создавая узор из искривленных неровностями белья параллельных чередующихся полос света и тени. Марина еще крепко спала, укрытая одеялом лишь частично. Ни солнце, ни аромат кофе, казалось, не могли потревожить ее сна. Молодая женщина лежала спиной вверх. Ее распущенные рыжие волосы, веером разбросанные по подушке, искрились в солнечном свете золотистыми отблесками.

            Общую композицию дополняли наспех сброшенные на рядом стоящий стул элементы нижнего дамского белья, по которым с легкостью прочитывались события прошлой ночи. Еле уловимое шевеление постельного белья в такт дыханию Марины практически не нарушало общей неподвижности объекта рисования, что значительно облегчало работу. Веденеев взялся за карандаш.

            Виктор уже заканчивал набросок, немного дольше повозившись с тем, что пытался достоверно изобразить еле заметную ямочку на щеке партнерши. Она образовывалась всякий раз, когда Марина улыбалась во сне. На удивление, именно эта маленькая деталь удалась Веденееву далеко не сразу. Ямочка получалась, то излишне глубокой, то вовсе незаметной. И то и другое совершенно искажало улыбку, делая лицо мало узнаваемым. Найдя правильное решение этого фрагмента и удовлетворенный качеством всего изображения, Виктор вновь направился к кофемашине.

            С этой точки в поле его зрения попал коридор, на полу которого темными пятнами выделялись грязевые следы, тянувшиеся от входной двери к ванной комнате. События прошлого вечера всплыли в его памяти и вызвали на лицо непроизвольную улыбку.

            От приятных воспоминаний Виктора оторвал сигнал его мобильного телефона, уведомляя о поступившем от Турчинского текстовом послании. Егор сообщал в нем, что направил на адрес электронной почты Веденеева информацию по трем потенциальным кандидатам в юридические консультанты.

            Виктор не сразу открыл поступившее от Турчинского послание, потратив какое-то время на удаление из архива его электронной почты массива рекламных рассылок. Письмо Егора было выполнено в форме небольшой пояснительной записки с прикрепленными к ней тремя файлами, каждый из которых представлял собой резюме на потенциальных кандидатов в юридические консультанты.

            Веденеев раскрыл первый из них. Заглавная строка, выделенная более жирным шрифтом, состояла из фамилии имени и отчества. «Рябоконь Валерий Николаевич» - прочитал Веденеев. Виктор автоматически перевел взгляд на размещенную в правом верхнем углу раскрытой страницы фотографию.

            Редкая, запоминающаяся фамилия, год рождения, и узнаваемые черты лица кандидата не оставляли сомнений в том, что жизнь свела его с однокашником. С «Конем» (это было Валеркино прозвище) Виктор учился на одном курсе, мало того, в одной роте и в одном взводе, в Красноярском военном училище радиоэлектроники войск противовоздушной обороны.

            Ничего удивительного в том, что в дальнейшем Валерка, как было понятно из резюме, оказался в милиции, нет. Подобным образом складывалась судьба очень многих офицеров, которые оказались не нужны разваливающейся армии уходящей в историю страны. В органах внутренних дел карьера у Рябоконя сложилась, по-видимому, не плохо. Он закончил службу только в прошлом году, и уволился с должности начальника отдела лицензионно-разрешительной работы, в сферу деятельности которого входил и контроль за оборотом оружия. За более чем 20 лет службы Валерий успел поработать и в качестве оперативника, и в подразделениях по руководству милицией общественной безопасности. «Конь» был женат и имел взрослого тридцатилетнего сына.

            Дочитав резюме старого знакомого, Виктор начал просматривать и другие файлы. Он делал это без интереса, толи из привычки каждое свое занятие доводить до конца, толи из чувства уважения к труду своего партнера. Довольно скоро сознание Виктора перестало воспринимать читаемый Веденеевым текст. Вместо этого, в нем начали всплывать воспоминания из его курсантской молодости.

            Память из всей совокупности событий, произошедших за четыре года учебы, первым выхватила почему-то один забавный эпизод.

            Он имел место быть на рубеже третьего и четвертого годов обучения. В этот период их, без году офицеров, переводили с казарменного положения в общежитие. В нем курсантов размещали по четыре человека в комнате. Помещения были меблированы очень скромно. Четыре комплекта, состоящих из кровати, тумбочки и табурета дополняли лишь стол с четырьмя шатающимися стульями и гардероб для верхней одежды. На столе должен был быть графин с водой и четыре стакана. Ничего другого не допускалось. «Коню» с товарищами не повезло. Им досталось для проживания самое потрепанное помещение, в котором стол и стулья держались, что называется, на честном слове, дверки одежного шкафа были напрочь оторваны, да еще и не было графина. Мебель ребята, как смогли, отремонтировали, а под воду приспособили трехлитровую банку. Командир взвода ежедневно, в рамках исполнения им своих нехитрых обязанностей, приходил с проверкой и каждый раз высказывал претензии по поводу того, что на столе может находиться только графин и требовал привести все в соответствие с требованиями внутреннего порядка. Претензии командира день за днем становились все настойчивей и настойчивей, до тех пор когда, придя в очередной раз с проверкой, он обнаружил на столе все ту же трехлитровую банку, на которую «Конь» приклеил рукописную табличку с надписью «ГРАФИН».

            Вспомнились еще несколько забавных моментов из курсантского прошлого, которые вызвали улыбку на лице Веденеева, улыбку непроизвольную и неконтролируемую, а потому естественную добрую и искреннюю, как улыбаются малые дети.

            Лицо, озаренное этой улыбкой, он поднял, отреагировав на звук, в направлении появившейся в дверном проеме Марины. Та приняла эту улыбку на свой счет, просияла в ответ и, приблизившись к Виктору, отблагодарила его нежным затяжным поцелуем.

            Веденеев расстался с Мариной ближе к одиннадцати, когда та унеслась как подорванная в свой ресторан. Виктор проводил взглядом ее изящную фигуру, которая легко как мотылек выпорхнула за дверь. Когда Марина исчезла из вида, в поле его зрения вновь попали оставшиеся с ночи грязевые следы. Веденеев окинул взглядом всю видимую часть квартиры и понял, что помещению требуется уборка. Оставшийся до полудня час он потратил на то, чтобы найти по газете приходящую уборщицу.

 

            …

           

            Закрыв за уборщицей входную дверь, Веденеев заглянул еще раз в досье «Коня» и подошел к окну, на ходу набрав на своем мобильнике номер рабочего телефона однокашника.

            Пока телефон реагировал длинными гудками, Виктор успел заметить, что уровень воды в Волге прилично подрос. По всей длине волжской набережной, по обоим берегам реки расположились рыбаки. Они с завидной частотой дергали своими удилищами, извлекая из водяной толщи, сверкающих в лучах весеннего солнца небольших рыбок.

            Что пришла пора уклейки, Виктор понял в тот самый момент, когда в трубке телефона послышался мужской голос:

            «Сегодня магазин не работает, потому что мы проводим информационно рекламную конференцию «Технические средства охраны и безопасности и перспективы их развития». Мероприятие будет проходить в конференц-зале торгового центра «Изумруд» в 16 часов. Рекомендуем Вам посетить нашу конференцию, на которой наш торговый консультант Рябоконь Валерий Николаевич расскажет Вам о принципах работы, видах и классификации технических средств охраны и безопасности, предлагаемых рынком устройствах, вариантах объединения технических устройств в единые целевые системы по обеспечению охраны и безопасности объектов и личной безопасности охраняемых лиц. Мы убеждены, что эта информация поможет Вам наиболее эффективно решить стоящие перед Вами задачи, и позволит избежать необоснованных затрат».

            Веденеев прослушал телефонное сообщение и посмотрел на часы. Время позволяло не торопиться, и он, с очередной чашкой кофе вернулся к наблюдениям за рыбаками. Их количество медленно, но неуклонно росло, и строй рыболовов становился теснее и теснее. Некоторые рыбаки приезжали на велосипедах, другие на дешевых автомобилях, по большей части, отечественного производства. Те и другие были экипированы недорогими удочками и были одеты в потрепанную временем одежду. Большинство из них никуда не спешили, все делали обстоятельно. Была и третья категория рыбаков. Эти приехали на гораздо более престижных автомобилях, многие из которых выделялись не только моделями, но и номерными знаками. Приехавшие на этих машинах рыбаки, были одеты в специализированные рыбацкие костюмы, экипированы дорогостоящими рыболовными «прибамбасами», вроде ведерочек для прикормки, контейнеров для хранения оснастки, карбоновыми удилищами и т.д.

            Эти различия, впрочем, по наблюдениям Веденеева, никоим образом, не влияли на уловистость, и в простых полиэтиленовых пакетиках количество выловленной рыбы, зачастую, было большим, чем в специальных ведерках, и тому подобных емкостях. Как и в любом другом деле, в ловле рыбы сноровистость рыбака, его знания и умения, влияли на результат в значительно большей степени, чем оснастка и инструментарий.

            С опытом может успешно конкурировать только пытливость ума, целеустремленность и дотошность. К этому выводу Веденеева подтолкнули наблюдения за действиями молодого рыбака. Он имел минимально необходимую для этого занятия экипировку. В силу молодости и неопытности у него мало, что получалось. Рыба на его крючок поначалу никак не хотела идти, в то время как соседи по рыбацкому строю вытаскивали уклейку, одну за другой. Парень поглядывал на удачливых рыбаков и их снасти, изредка не стеснялся подойти к кому-то из них и что-то спросить. Он отрегулировал глубину ловли, перевязал крючки, добавил грузила, произвел, видимо, еще какие-то манипуляции со снастями и… дело пошло. Он вытащил одну рыбку, через несколько неудачных подсечек – другую. В дальнейшем количество неудачных подсечек неуклонно уменьшалось и, по уловистости, он быстро сравнялся с лучшими из рыбаков. Как только настырный парень добился своей цели, он отдал свой улов одному из рыбаков, который, по всей видимости, отнесся к парню благосклоннее прочих, собрал снасти и удалился.

 

            …

 

            Веденеев вошел в конференц-зал торгового центра, когда мероприятие уже началось. В ста пятидесяти местном зале было не более двадцати человек. Они, большинство поодиночке, некоторые - парами, были раскиданы по всему помещению. На сцене стоял стол, на котором рядком лежали с десяток технических устройств.  «Конь», облокотившись на трибуну, рассказывал собравшимся о технических средствах обеспечения охраны и безопасности объектов.

            Любое, даже самое малое движение в таком свободном пространстве обращает на себя внимание. Не осталось незамеченным и появление в зале Веденеева, который, стараясь не быть помехой выступающему, быстро занял одно из ближайших к входу сидений. Рябоконь проводил Виктора взглядом. По трансформации выражения его лица можно было догадаться, что он сначала уловил в вошедшем какие-то знакомые черты, а спустя мгновение напряженной работы мозга, узнал однокашника. Сразу после этого «Конь» прервав свое повествование, просиял радостной улыбкой и подмигнул Веденееву. Докладчик соорудил жест, мол, вижу тебя и узнал, чем привлек к Веденееву всеобщее внимание, сказал: «Никуда не уходи», и возвратился к изложению материала.

            «Сегодня все большее значение наряду с применением традиционной физической защиты принимают системы активного противодействия, совмещенные с современ­ными техническими средствами охраны. Принцип работы любого технического устройства защиты основан на определении характерных признаков объекта противоправной деятельности, использования злоумышленником технических средств и тактических приемов.

            Наиболее эффективным средством обнаружения злоумышленников является видеонаблюдение. Но у этого метода охраны имеются существенные недостатки. Для того чтобы видеонаблюдение принесло ожидаемые от него результаты, надо чтобы кто-то постоянно отслеживал видеоизображение. При применении видеонаблюдения на значительных площадях может потребоваться большое количество операторов, затраты на заработную плату которых сделают процедуру охраны излишне дорогостоящей вплоть до ее полной экономической нецелесообразности. Не следует упускать из вида и то, что у оператора в процессе такой монотонной работы неизбежно снижается внимательность, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Уменьшить стоимость видеонаблюдения и повысить его эффективность возможно, если дополнить систему охраны техническими устройствами, построенными по другим принципам. Например, если в систему обеспечения безопасности объекта включить, так называемый в обиходе, тепловизор (это устройство, которое распознает тепло, излучаемое любым теплокровным организмом), то необходимость постоянного видеонаблюдения отпадет. Система обеспечения безопасности в данном случае начнет работать по следующей процедуре: тепловизор определит несанкционированное наличие в зоне ответственности теплокровного существа и подаст сигнал тревоги. Оператор, в формате реагирования на этот сигнал, анализирует видеоизображение на предмет обнаружения противоправного деяния. Вместо тепловизора можно использовать детектор движения, принцип действия которого основан …»

            «Конь» продолжал рассказывать и рассказывать. Он говорил спокойно и свободно, говорил простыми и понятными для непрофессионала словами. Говорил так, как говорят люди, глубоко владеющие проблемой. Присутствующие в зале слушали его очень внимательно, некоторые из них делали по мере его выступления какие-то пометки.

            В процессе своего рассказа Валера демонстрировал присутствующим образцы технических устройств: выполненный в виде самого обычного строительного кирпича тепловизор, обеспечивающий десятидневную автономную работу, деревянный пенек, который оказался устройством скрытого видеонаблюдения, ничем не привлекательный камень и обыкновенный дорожный бордюр,  выполняющие функцию детекторов движения и другие предметы.

            Веденеев,  хотя и слушал эту информацию не без интереса, тем не менее, был рад, когда дождался возможности тепло обняться со своим однокашником.  

 

Глава 5

 

            Очередной рабочий день университетского преподавателя Тамары Замай близился к своему окончанию.. Минута в минуту, согласно расписанию занятий, она завершила лекцию, на которой рассказывала своим студентам об особенностях древнерусского языка.

Заперев дверь аудитории, Тамара быстрым шагом направилась в рентгеновское отделение университетской лаборатории. У двери, над которой было установлено не активное сейчас световое табло «Не входить! Излучение!» она почти лоб в лоб столкнулась с выходящим из кабинета довольно высоким и массивным брюнетом «немного за сорок». Волосы мужчины были слегка тронуты сединой, а кончики усов по-чапаевски закручены вверх.

            Мужчина, изобразив вежливую улыбку, галантно посторонился, освобождая Тамаре проход, и придержал дверь. Она зашла в помещение и, как только дверь под действием автоматического доводчика закрылась, выпалила в направлении хозяйки рентгеновского кабинета, невысокой тридцатилетней женщины, Людмилы: «Ого, какой импозантный дядечка! Настоящий полковник! Че за перец?».

            Людмила довольно неожиданно для Тамары смутилась и не ответила. Она была женщиной незамужней, и злые языки носили по университету слухи, что довольно легкомысленной в отношениях с мужчинами. Тамара трепетно относилась к своим свободам и с уважением - к свободам и тайнам других людей. Поэтому, уловив это смущение коллеги, и не желая доставлять ей неудобства, Тамара перевела неудачно начатый разговор на другую тему и спросила.   

            - Людочка, Вы уже выполнили мою просьбу?

            - Ну конечно, Тамарочка, - с благодарностью в голосе за проявленную посетительницей корректность, отреагировала Людмила – вот, прошу Вас. – Она достала из сейфа и положила на стол восковую табличку и несколько рентгеновских снимков.

            Тамара лишь мельком посмотрела снимки, убедившись в отсутствии на них «размытостей»,  и сложила все в принесенный с собой портфель. Поблагодарив рентгенолога, она передала ей пакет с оговоренным прежде вознаграждением и быстро выскочила из кабинета.

 

            …

 

 

            Постояв некоторое время в дверном проеме отцовского кабинета, Тамара подошла к его рабочему столу и опустилась в удобное кожаное кресло. После его смерти она захаживала сюда редко, в основном, вытереть пыль, и еще реже, в невеселом расположении духа, в стремлении поправить его приятными воспоминаниями. Тамара не заходила в кабинет отца, не желая «осквернить» мелкими своими делишками его рабочего места, где за долгие годы научной деятельности он написал подавляющее большинство своих монографий, статей и прочих научных трудов.

            Теперь ей предстояла работа достойная этих, в какой-то степени священных для нее, стен, на которых висели в большом количестве фотографии, иллюстрирующие этапы отцовской успешности, признания его научной деятельности, в том числе на мировом уровне.

Молодой ученый проделала всю необходимую подготовительную работу. Она начала с того, что внимательно перечитала рабочие записи отца по изучению цер Новгородского кодекса и, приняв за основу технологическую последовательность научно-практических приемов и техник, примененную тогда ее отцом, составила подробный план предстоящего исследования.

            В лабораториях института были взяты образцы воска и деревянной основы церы для возможного дальнейшего исследования на предмет установления породы использованной древесины, сорта воска и возраста этих материалов, осуществлено рентгенографирование и фотографирование таблички в различных режимах освещения, в том числе, в ультрафиолетовом и инфракрасном свете.

            Рентгенограмму, фотографии и саму восковую табличку Тамара выложила из своего портфеля на рабочий стол.

            На одной из фотографий она пересчитала количество строк в тексте церы и максимальное число букв и пробелов в строке. После этого Тамара взяла чистый лист писчей бумаги формата А-3 и при помощи металлической линейки и остро заточенного карандаша принялась чертить сетку, в которую в последующем она будет заносить достоверно распознанные буквы древнерусского алфавита. Молодая женщина практически не давила на карандаш, и он скользил по линейке под тяжестью своего собственного мизерного веса, оставляя за собой ровный тонкий еле заметный след.

             Эта простая техническая работа не требовала умственного напряжения, и остающийся не у дел мозг сам собой начал генерировать воспоминания так или иначе связанные с покойным отцом и его работой над расшифровкой «Новгородского кодекса».  Тамара вспомнила первую встречу с совершенно нереальным персонажем, ставшим впоследствии довольно близким к их с отцом семейству. Этого человека отец, надо сказать не без труда, привлек к работе над церами. Евгений Константинович, так звали этого удивительного дядечку, занимался реставрацией и реконструкцией древних русских музыкальных инструментов. Работа эта приносила Евгению Константиновичу несказанное эстетическое удовольствие, но не могла финансово удовлетворить его собственных бытовых потребностей, компенсировать затраты на реставрационные материалы и уж тем более, не давала ему возможности содержать семью. Обладая от природы превосходным слухом и имея маломальское музыкальное образование, он стал играть на древних музыкальных инструментах и даже создал небольшой музыкальный коллектив. Выступая по филармониям, он сумел решить первостепенные бытовые и технологические проблемы, но семьей так и не обзавелся. В процессе деятельности по реставрации древних музыкальных инструментов он приобрел бесценный опыт консервации древней древесины и работы с восками. Именно эти уникальные навыки нового знакомого требовались отцу Тамары, чтобы отделить воск от деревянной основы цер, сохранив одновременно его целостность. Это давало возможность, во-первых, применить к деревянной основе методы приостановки органического распада древней древесины и, во-вторых, исследовать имеющиеся на поверхности царапины. Работа над деревянным основанием восковой таблички позволила Тамариному отцу совершить практически «чудо».

            Восковые таблички, как правило, использовались их владельцами неоднократно. Человек наносил по восковому слою какой-то текст, а когда этот текст утрачивал свою актуальность, его можно было затереть и нанести новый. По имеющимся на поверхности основания цер царапинам отец сумел восстановить несколько уничтоженных владельцем церы текстов.

            Евгений Константинович владел не только уникальными навыками, но и довольно необычным внешним видом. Всегда и везде он носил симпатичные косоворотки с вышивкой, холщевые штаны и красные лайковые сапоги. Старославянский образ дополняла перетянутая полосатым шнурком не стриженная седая шевелюра, закрученные вверх усы и длинная, до груди, борода.  На встречу с отцом он пришел с расчудесными гуслями, на которых играл не очень замысловатые, но удивительные по красоте мелодии.

            Тамара оторвала свой взгляд от почти готовой таблицы и перевела его на расположенное в углу кабинета кресло, в котором, играя на гуслях, сидел Евгений Константинович во время первого посещения их дома. Потом она скользнула взглядом по стене и остановила его на фотографии, которая запечатлела ее, отца и Евгения Константиновича во время милого домашнего праздника, устроенного ученым по случаю выхода его книги о «Новгородском кодексе». Тамара сравнила возникший в голове образ Евгения Константиновича с изображением. Воспоминания вызвали на лице непроизвольную улыбку, которая через мгновение уступила место тени печали.

            Как и ее отца, Евгения Константиновича уже не было. Он ушел из жизни незадолго перед кончиной отца. Вместе с ним ушли в небытие и его уникальные навыки. Тамаре оставалось надеяться только на саму себя. Справедливости ради надо сказать, что отец, повинуясь привычке, выработанной за многолетнюю научную деятельность, составил очень подробное описание всего процесса исследования восковых табличек. Тамара была уверена, что с его помощью она справится с предстоящей работой.

            Таблица, тем временем, была готова, и молодой ученый принялась заполнять ее пустые графы распознанными ею буквами древнерусского алфавита. Для определения буквы чаще всего хватало внимательного взгляда на саму церу. Но для достоверности распознавания символа Тамара по очереди просматривала его изображение и на фотографических снимках, которые, вместе с оригиналом, были разложены в линию на рабочем столе.

            Из букв старославянского алфавита складывались древнерусские слова. Какие-то из этих слов за века полностью вышли из употребления, какие-то трансформировались почти до неузнаваемости, но смысл большинства из них ученому, потратившему годы на их изучение, был понятен сразу. Слова формировали фразы, которые в какой-то момент работы, вызвали у Тамары смутное ощущение чего-то знакомого. Однако она отодвинула это чувство на задний план своего сознания, стараясь сейчас сосредоточить свое внимание на правильном и безошибочном определении букв алфавита. То, что невнимательность имеет очень высокую цену и может сыграть злую шутку, Тамара, не смотря на относительную молодость, знала по собственному горькому опыту.

В отдельных местах повреждения воскового слоя церы оказались значительными и не позволили распознать некоторые из букв. Образовавшиеся пробелы приходилось устранять, подбирая буквы так, чтобы слово приобрело смысл.  Только, закончив эту часть своего исследования, Тамара позволила себе переключиться на определение смысла текста.

            Она прочла первую из двух сохранившихся на восковой табличке фраз:                           «непродаваемую благодать Духа Святого в куплю вводити и взимати от поставления митрополиту от епископа, и от попа, и от дьякона, и от прочих причетник, также и епископу от сущего под ним причта, от первых и до последних, и от всякого священия». По мере чтения этого текста ощущение чего-то знакомого сначала вернулось, потом стало крепнуть с каждым следующим прочтенным словом. Когда Тамара закончила чтение второго сохранившегося куска текста, она поняла, с чем имеет дело. Это понимание вызвало новый прилив адреналина в кровь. Результат уже теперь превзошел ее самые смелые ожидания. А ведь исследование было еще далеко не закончено.

            Уже при первом осмотре артефакта, в тех его местах, где поверхностный восковой слой был полностью утрачен, молодой ученый обнаружила, что на деревянном основании церы тоже имеется какой-то текст. Рентгеновский снимок подтвердил ее первоначальное предположение. Теперь, после прочтения текста нанесенного по воску, Тамаре предстояло исследовать деревянное основание церы, предварительно сняв с него восковое покрытие по разработанной Евгением Константиновичем технике.

 

            …

 

 

            Погожий весенний день приближался к полудню.  «Конь», пришедший к Веденееву получасом раньше, уже заканчивал рассказывать Виктору о том, как шли дела с оформлением оружия, когда раздался зуммер мобильного телефона хозяина квартиры.

            Виктор посмотрел на экран своего гаджета и, нажав соответствующую кнопку, установил соединение.

            - Веденеев. Рад слышать Вас, Тамара Валентиновна. – Сказал он в трубку, после чего инициативу в телефонном разговоре взяла на себя собеседница. Виктор лишь изредка откликался одиночными словами и короткими фразами, типа: «понял», «хорошо», «не возражаю» и т.д., а в конце разговора спросил – А какой отель в Новгороде поприличнее? Услышав ответ, он посмотрел на часы и спустя короткое время, резюмировал – Договорились,  в девятнадцать часов в холе этого «Парк инна» – и нажал кнопку отбоя соединения.

            - Валер – обратился он к  своему гостю – Мне надо в Новгород. Не составишь компанию? Переночуем в приличном отеле, утром – обратно.

            - Почему бы и нет, – с готовностью отреагировал на это предложение «Конь» - только жену поставлю в известность, чтобы потом не бухтела.

 

            …

 

            Дорога в Новгород заняла не более четырех часов. За обменом воспоминаниями о курсантской жизни и разговорами о том, как сложилась дальнейшая судьба, время пролетело незаметно.  Компаньоны по этому небольшому путешествию быстро решили необходимые организационные вопросы с парковкой автомобиля и размещением в отеле, осмотрели свои номера и вернулись в холл, где у Веденеева была назначена встреча.  На светло-коричневом кафельном полу просторного холла  было расположено несколько мебельных комплектов, состоящих из широкого низкого стола и четырех удобных кресел коричневой кожи. Пространство роскошного помещения через огромные, выходящие в сад окна было залитого солнечным светом. Убранство холла дополняли разбросанные по нему крупные тропические растения в больших горшках. Одно из них было похоже на дерево с пышной раскидистой кроной, которая упиралась в окно на потолке. В холле было довольно людно, но мебельная группа рядом с деревом оказалась не занятой.

            Мужчины удобно расположившись на уютных кожаных креслах, в ожидании молодого ученого, попивая из широких стаканов, принесенный официантом виски и продолжая, начатую в дороге, беседу. Они не обращали внимания на иностранных, по большей части, туристов, которые в значительном количестве в этот вечерний час присутствовали в холе. Большинство из них вели довольно оживленные беседы друг с другом. Из некоторых, волей-неволей долетавших до ушей товарищей, обрывков фраз было понятно, что иностранцы, возбужденные в ходе экскурсий по Новгороду, обсуждают увиденное. Английская, немецкая и прочие речи смешивались в сплошной монотонный гул, на подобие того, как гудит потревоженный улей. Этот аудиофон нисколько не досаждал товарищам и не мешал их беседе. Поэтому, когда гул на мгновение замолк, Виктор и Валера прервали разговор и закрутили головами по сторонам, пытаясь определить причину этого явления.

            Она стала понятна, как только Веденеев взглянул в сторону входа в отель, где, внимательно осматривая пространство холла, стояла Тамара. Сегодня она была в, казалось бы, простом джинсовом костюме и кроссовках. Но и этот наряд великолепно подчеркивал изящность ее фигуры, создавал приятный взору контраст одежды с ее черными как смоль волосами. Она была обречена притягивать на себя восхищенные взгляды мужской части аудитории и ревностные и завистливые взоры ее женской половины. Пожалуй, только неполовозрелые дети, которых в холе отеля тоже было довольно много, остались безучастны к ее появлению.

            Но скоро гул возобновился. Мужчины  возвращались к прерванному на мгновение общению, одни - поймав на себе укоризненные взгляды своих жен, другие - просто посчитав неприличным и дальше во все глаза пялиться на вошедшую в отель женщину. К этому моменту Виктор и Тамара встретились взглядами и Веденеев, проворно поднявшись с дивана, энергично направился к ней на встречу. Он не сразу осознал нотки комичности в той поспешности, которую проявил, а когда понял, как это может выглядеть со стороны, устыдился своей несдержанности.

            Мгновение спустя, возвратившись, уже вместе с Тамарой, назад, Виктор обнаружил, что «Конь», минуту назад полулежавший на мягком кожаном диване, сидел, выпрямив спину и стараясь подобрать предательски выпирающий адекватный своему возрасту живот. Эта картина несколько сгладила досаждающее Веденееву неприятное ощущение. Он сделал приглашающий жест официанту, который и без того, завидев появление в их компании дамы, направлялся прямиком к их столику. Пока молодой человек, скорее даже юноша, приближался, Виктор успел представить друг другу «Коня» и Тамару. Валерий, по сути своей «старый мент», встал в знак приветствия, и хотел было проявить галантность, но замешкался.

              Веденеев, в определенной степени спас его от полнейшего конфуза, когда обратился к Тамаре.

            - Могу я Вам предложить что-нибудь выпить, время, мне кажется, к этому вполне располагает. Как говаривали в каком-то кинофильме: «Что Вы предпочитаете пить в это время суток?» - процитировал он с улыбкой на лице засевшую когда-то в память фрау.

            -Я бы, пожалуй, не отказалась от красного сухого вина. – Ответила молодая женщина.

            Виктор взял со стола винную карту и произнес. – «Шеврон Руж» Вас устроит? – И получив утвердительный ответ, повернувшись лицом к официанту, резюмировал. – Бутылку «Шеврон Руж», вот это пирожное – он ткнул пальцем в принесенное юношей меню - и пару «Чивас Ригл».

            Когда официант вернулся с заказом Тамара уже начала рассказывать о первых результатах своего исследования.

            - Вы, Виктор, видели, что верхний восковой слой таблички не был целостным, и все же более семидесяти процентов его сохранилось в состоянии, которое позволило мне прочесть две довольно большие фразы.- Говорила она, пока юноша выставлял на стол бутылку, фужеры, стаканы с виски и прочее. Официант, продемонстрировав Веденееву, как заказчику, бутылку, открыл вино и сделал паузу. Веденеев поднял глаза на юношу и сказал.

            -Я бы, конечно мог сейчас понюхать пробку, побултыхать вино по бокалу, потом поднести к носу, пригубить, погонять его во рту по вкусовым рецепторам и так далее. Но, все равно, это будет - мимо. Я в этом не то, чтобы ничего не понимаю, но уж точно не дока, а кидать «понты», морщить лоб и надувать от важности щеки мне, сынок, уже, к сожалению, не по возрасту. Да и некогда. Так, что считай, что мы по достоинству оценили «европейский класс обслуживания» вашего отеля, налей вино и иди пока. Без чаевых не останешься.

            Последняя фраза произвела на официанта впечатление. Он молниеносно и ловко исполнил нехитрое наставление и удалился. Тамара же, тем временем, возобновила изложение хода исследования и его предварительных результатов.

            - Первая фраза – такая: - она взяла в руки принесенный с собой планшет, и изредка бросая на него взгляд, процитировала почти наизусть запомненный ею текст – «непродаваемую благодать Духа Святого в куплю вводити и взимати от поставления митрополиту от епископа, и от попа, и от дьякона, и от прочих причетник, также и епископу от сущего под ним причта, от первых и до последних, и от всякого священия.»

            Закончив цитирование, женщина окинула взглядом своих собеседников. Те сидели молча, не выказывая никаких эмоций по поводу только что услышанного. Тамаре было совершенно очевидно, что они мало что поняли и теперь ожидали от нее каких-то пояснений.

            - Что бы было понятно, здесь говорится о том, что никому нельзя ни устанавливать, ни взимать плату за введение в церковный сан, потому что сан этот есть не что иное, как непродаваемая благодать Святого Духа.

            Дальше вторая, достоверно распознанная мной, фраза говорит о том, что нужно лишать церковного сана, если он приобретен за плату-мзду, причем лишать и того, кто заплатил и того, кому заплачено, и то, что на это есть соответствующее постановление верховного церковного органа. - Тамара вновь обратилась к своему планшету и, сверяясь с ним, чтобы точно воспроизвести фразу, процитировала – «апостольское и богоносных отец соборное предание поставленного на мзде и с поставившим его обоих от сана измещет.»

            Мужчины продолжали слушать ее внимательно, и не перебивая. Она продолжила.

            - По этим фразам мне удалось идентифицировать текст, и, следовательно, значительно сократить временные границы возможного происхождения и самой таблички. По ее восковому слою записано, так называемое, письмо монаха Акиндина великому князю Михаилу Ярославовичу, и всем русским людям.

            История его происхождения интересна сама по себе.

            В русской церкви установился обычай брать плату за совершение таинства священства и других таинств. На Владимирском соборе 1274 года митрополит Кирилл такую мзду фактически узаконил и определил ее размер - 7 гривен, ровно столько – сколько брал сам. Но Тверской епископ Андрей, не примирившись с подобным порядком, обоснованно заклеймил такую практику симонией.

            Чем действительно руководствовался епископ Андрей не вполне понятно. Возможно, что не столько моральной чистотой помыслов, сколько использовал данное обстоятельство как повод для действий, направленных на реализацию собственных амбиций занять место митрополита. Здесь надо иметь в виду, что это был период активного противоборства между Тверским князем Михаилом и Московским – Юрием за великокняжеское достоинство. И, конечно, противостояние церковных лидеров носило характер идеологической основы жестокой политической конкуренции князей.

            Началось оно после смерти митрополита Максима. Тверской князь Михаил Ярославович направил к патриарху Константинопольскому своего ставленника игумена Геронтия с просьбой о поставлении его на кафедру Русской митрополии. Но другой игумен - Петр оказался там раньше. Он митрополитом и стал. А Геронтий, видимо, с таким положением дел смирился. Церковь представляет это таким образом, что Геронтию, во время его плаванья по Черному морю, явилась богородица и заявила: - Тамара снова обратилась за помощью к своему гаджету – «Напрасно ты трудишься, предпринимая столь дальний путь. Знай, на тебя не возложится святительский сан, который ты хотел восхитить. Но тот, кто написал Мое изображение, Петр, игумен ратский, служитель Сына Моего и Бога, тот будет возведен на верховный престол митрополии Русской» и так далее – Женщина не стала дочитывать цитату до конца.

            - Правда это, или, на самом деле, имело место быть что-то другое – дело веры каждого. Что касается меня, я не готова поверить в реальность чудесного вмешательства Божьей Матери. Но, как известно, историю пишут победители. Поэтому, митрополит Петр стал, впоследствии, пафосно именоваться Святитель Петр и был причислен к лику святых, а Геронтий так и остался неудачливым похитителем. Было это в 1305 году.

            Здесь, нарушив обет молчания, подал голос Виктор. – Извините, Тамара, – обратился он к рассказчице – мне не совсем понятна фраза: «тот, кто написал Мое изображение».

            - Надо отдать должное Петру. Он, видимо, человек талантливый, был обучен иконописи. Одну из собственноручно написанных им икон – икону Божьей Матери  Петр подарил тогдашнему митрополиту Максиму. Тот стал выделять эту икону среди прочих, молился только с ней. Впоследствии она приобрела качество некоего символа митрополитского достоинства. Отправляясь в Царьград за назначением, Геронтий взял ее и пастырский жезл с собой. Я полагаю, взял в качестве доказательства того, что именно ему Максим завещал кафедру Русской митрополии. – Сделала необходимые пояснения женщина.

            События эти не оставили Петру выбора и в противостоянии между Тверским и Московским князьями он принял сторону последнего. Теперь на авансцену идеологического противоборства выдвинулся Тверской епископ Андрей.

            Сначала, в 1311 году, он отправил Константинопольскому патриарху жалобу на митрополита, обвинив того в симонии.

            Надо сказать, что у Тверского Епископа для обоснования своего мнения был аргумент в виде цитаты из деяний апостолов Петра и Иоанна, которая описывала как волхв, иными словами – язычник, Симон пытался приобрести у апостолов за деньги благодать Святого Духа, то есть купить священный сан.- Тамара взяла в руки планшет и, произведя какие-то манипуляции пальцами, воспроизвела цитату из «деяний апостолов» - «Тогда возложи руки на них, и они приняли Духа Святого. Симон же, увидев, что через возложение рук апостольских подается Дух Святой, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святого. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар божий получить за деньги. Нет тебе в сем части и жребия…».

            В этот момент она оторвалась от текста и посмотрела на своих молчаливых слушателей, которые после этой фразы из «апостольских деяний» вновь, округлив свои глаза до размеров пятирублевой монеты, уставились на нее непонимающим взглядом. 

            - Ну, короче, фигу тебе лысую, а не Духа Святого!- С некоторыми плохо скрываемыми нотками недовольства в голосе, перевела рассказчица смысл последнего предложения цитаты.

            После этих слов, лица мужчин просияли улыбкой благодарности за столь доступный для понимания перевод новозаветного текста, и Тамара продолжила – ибо сердце твое не право перед Богом. И так покайся в своем грехе, и молись Богу; может быть отпустится тебе помысел сердца твоего. (Ну, типа, Бог тебя простит за твои намерения.) – Сразу прокомментировала Тамара – ибо вижу я тебя исполненного горькой желчи в узах неправды. – Закончила цитировать она.

            Первым из слушателей подал голос Валера. – Если бы не Ваши изысканные комментарии, Тамара, я бы смысла не понял. Но, как звучит! Как песня. «Горькой желчи в узах неправды» - Повторил он на распев последнюю, услышанную из цитаты фразу, жестом и выражением своего лица демонстрируя восхищение.

            Тамара, тем временем, довольно бесцеремонно проигнорировав реплику «Коня», продолжила излагать последовательность исторических событий. – Патриарх прислал клирика, что-то вроде церковного чиновника. Чиновник – чиновник и есть, хоть и церковный. Он заключил, что митрополит лишнего не берет, свыше того, что ему полагается по обычаю, тем более что у греков у самих взимание платы за поставление в сан было обычным делом. Правда, те, чтобы устранить противоречие с каноническими догмами, представили ее как компенсацию убытков, так или иначе связанных с осуществлением таинства. На созванном по этому поводу Переславском соборе Андрея заклеймили клеветником.

            Тверской Епископ, не удовлетворившись таким решением, отправил в Константинополь монаха Тверского Богородичного монастыря Акиндина для получения разъяснений непосредственно от патриарха.

            На этот раз Тверскому монаху, спрашивающему Константинопольский собор в составе патриарха и 36 митрополитов, ответили, что брать плату за поставление противно всем божественным правилам, и «если возьмут хотя бы половину золотого или даже меньше, будут равны с Иудою и не имут части со Христом ни зде, ни в будущем веце».

            Именно об этом и написал Акиндин великому князю Михаилу Ярославичу и всем русским людям.

            Интересно то, что, хотя текст послания Акиндина истории известен, неизвестно дошло ли оно до самого Михаила Ярославича. Во всяком случае, дальнейший ход противостояния князей свидетельствует, что Михаил не извлек никакой выгоды из этого послания. Вероятнее всего, оно до него не дошло.

            Кстати сказать, противоборство двух князей было, отнюдь, не, только, на идеологическом фронте. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что они в борьбе за власть в постоянных жестоких междоусобицах пролили реки крови будущих соотечественников. Они не гнушались ради власти пойти на союз с инородцами, в том числе и с чересчур, по-моему, демонизированными теперь монголами. Но решающим звеном в том противостоянии стало то, что Московский князь взял в жены сестру лидера монголов - хана Узбека Кончаку, тем добившись благосклонности тогдашних хозяев земли русской, и, как следствие ярлыка на великое княжение.

            В союзе с монголами и новгородцами Московский князь Юрий ринулся на Михаила Ярославича. Но Михаил разбил объединенное войско Москвичей и монголов. Юрий Данилович свалил в орду, где добился от хана Узбека расправы над своим конкурентом, обвинив его в отравлении Кончаки, плененной Михаилом в ходе Бортеневского сражения и умершей в Твери при не выясненных обстоятельствах. 

            Но не будем углубляться в историю, а вернемся к нашему артефакту. Исходя из исторического контекста событий, можно довольно точно установить возраст церы. Она никак не могла быть выполнена ранее 1312 года, когда состоялся собор в Константинополе, решение которого, как мы теперь знаем, отражены в послании.

            Что касается верхней границы вероятного временного интервала изготовления восковой таблички, то здесь не все так однозначно. Хотя известно, что Михаил, который все  это замутил, погиб мученической смертью в орде в 1318 году, а в 1326 году умер Петр, свою актуальность послание не потеряло и впоследствии. Ведь, плату за возведение в сан на Руси так и не отменили, и это стало основным мотивом для возникновения новой волны церковной оппозиции, известной истории под названием «Секта Стригольников».

            Вот, собственно, и все, что пока удалось установить исходя из анализа воскового слоя таблички. Возможно, что верхнюю границу временного интервала изготовления церы удастся откорректировать на основании радиокарбонного анализа воска, ее деревянного основания и мумии.

            Все необходимые исследования я заказала. Вот договора. – Тамара достала из своей сумочки, упакованные в прозрачные файлы, договора и протянула их Виктору. – Вам, Виктор надо их, во-первых, подписать, во-вторых, оплатить.

            Веденеев погрузился в изучение документов. Тамара воспользовалась образовавшейся паузой и потянулась за своей чашкой, уже изрядно подстывшего, кофе. Рябоконь, от нечего делать, взял в руки стакан с виски. Сам не зная зачем, крутанул его слегка, так, что кусочки полу растаявшего льда негромко звякнули, коснувшись стенок сосуда. Он уже хотел было вернуть виски на прежнее место. Но Виктор воспринял жест Валеры как приглашение и, оторвавшись от чтения бумаг, взял свой бокал. Товарищи отхлебнули по глотку напитка, после чего Веденеев возвратился к изучению бумаг.

            Через некоторое время он обратился к Тамаре.

            - Тамара, на какую точность датировки мы можем рассчитывать по результатам этих исследований? – Спросил Виктор.

            - Когда проводился радиокарбонный анализ воска «Новгородского кодекса», - начала пояснять женщина - установленный учеными датирующий интервал составил 150 лет с надежностью 68% и 250 – с надежностью 95%.

            - Простите, Тамара, а разве такая погрешность исследований в 250 и даже в 150 лет позволит Вам сократить интервал датировки артефакта? Или я чего-то не понимаю.

            - Дело в том, что радиоуглеродному анализу будут подвергнуты и воск, и деревянное основание, и мумия. Пересечение датирующих интервалов каждого предмета в совокупности с известным историческим контекстом событий может позволить значительно откорректировать датирующий интервал всего комплекса находок. Но Вы, Виктор, правы. Этого может и не случится. Решайте. Но, имейте ввиду, что подобные исследования потребуются в обязательном порядке, если Вы захотите продать артефакт через аукцион.

            За столом вновь воцарилось молчание, но продлилось оно не долго. Довольно скоро, не задавая Тамаре больше никаких уточняющих вопросов, Веденеев подписал документы и вернул их женщине.

            - И все же, Тамара, раз уж Вы сами заговорили о продаже, на основании тех данных, которые Вы выяснили, уже можно делать более-менее достоверное предположение о возможной рыночной стоимости находки?

            - Об этом говорить пока рано. Если бы цера представляла собой только отрывок письма монаха Акиндина, то и в этом случае, можно было бы ориентироваться на сумму порядка четверти миллиона «евро» в качестве начальной ставки аукционных торгов. – Тамара не смогла удержаться, чтобы не взять в этот момент паузу. Чтобы заретушировать ее театральность женщина потянулась за все еще недопитым, но уже давно холодным кофе. Она достигла ожидаемого результата.

            - «Бы»? Вы сказали «бы»?- Встрепенувшись, отреагировал Виктор. – Значит ли это, что табличка содержит еще какую-то информацию? – Его взгляд демонстрировал искренний интерес. Тамаре даже показалось, что в проявленном Виктором любопытстве не было места меркантильности, но она посчитало это впечатление невозможным, а потому ошибочным.

            Тамара не спешила ошеломить своих собеседников, несомненно, сенсационными результатами своего исследования, не только из-за желания подольше сохранить интригу, потешив свое эго. Потому еще, чтобы заказчик получил представление о трудоемкости проведенной исследовательской работы, оценил талант исследователя. Она полагала это необходимым для того, чтобы у него (заказчика) не возникло желания попытаться пересмотреть стоимость работ, поэтому дальнейший рассказ начала издалека.

            - При исследовании цер «Новгородского кодекса», уже после того, как деревянная основа была освобождена от слоя воска, отец обнаружил на ней характерные царапины. Дело в том, что для нанесения текста на воск использовали острый конец, так называемого «писала», чего-то отдаленно напоминающего гвоздь. Другой затупленной стороной «писала» можно было текст затереть, если не было необходимости в его дальнейшем сохранении. Это обеспечивало возможность многократного использования восковых табличек, в чем, на самом деле, и состоит их основная ценность. Однако «писало», как оказалось, не только продавливает в воске нужную писцу букву, но и, очень часто, оставляет царапины на деревянном основании.

            Скрупулезно и монотонно исследуя деревянное основание цер «Новгородского кодекса», отец сумел обнаружить и полностью распознать несколько нанесенных слоями друг поверх друга самостоятельных текстов. Тех текстов, которые древний писец наносил «писалом» по воску, а потом затирал за ненадобностью и процарапывал в воске новый актуальный для него текст, а впоследствии тоже уничтожал.

            Что-то подобное я ожидала обнаружить и на деревянной основе нашего артефакта, а нашла совершенно другое. Там, под слоем воска были отнюдь не царапины. Там нанесен совершенно самостоятельный текст, который, видимо, и составляет главное содержание церы. Текст, нанесенный по воску, всего лишь камуфляж, имеющий назначение скрыть основное, нанесенное на саму деревянную основу церы послание.

            Кстати, истории известен, как минимум, один пример аналогичного использования цер. Чтобы скрытно передать согражданам планы персидского царя Ксеркса, Демарат соскоблил с таблички воск, написал письмо прямо на поверхности самого дерева, а затем покрыл всю запись воском. Чистая восковая табличка не вызвала подозрений, потому что это был обычный предмет обихода грамотного человека.

            Все время, пока Тамара делала это вступление, она наблюдала за реакцией мужчин, переводя взгляд с одного на другого. Лица обоих тронул легкий румянец возбуждения, их нетерпение проявилось в напряженных позах и еле заметных шевелениях, как будто архи комфортный до того диван стал в один момент жестким и неудобным.

            - Мужикам за полтинник, а они как дети, ей богу. – Подумала про себя Тамара, пока доставала из сумочки стандартный лист писчей бумаги, на который она раньше карандашом перенесла обнаруженный ею текст. Она передала листок Виктору.

            Взяв его в руки, Веденеев принялся было читать, но через мгновение оторвал взгляд от текста и вопросительно посмотрел на Тамару, одновременно передав бумагу Валерию. Спустя минуту выражение недоумения поселилось и на лице «Коня».

            - Хрень какая-то, тарабарщина. – Вынес он свое заключение голосом, лишенным всякой эмоциональной окраски.

            - Тарабарщина? – откликнулась на его высказывание Тамара. – Как не странно это прозвучит, но ткнув, так сказать, пальцем в небо, Вы попали в самое яблочко. Это тарабарщина и есть, или, если говорить научными терминами, тарабарское письмо. Это одна из самых простейших форм шифрования письма, применявшаяся в древней Руси. Историки находят примеры применения тарабарского письма, начиная с XIII аж до XVIII века.

            Так, монахи одного из отдаленных русских монастырей решили настучать на княжеского слугу, и направили князю челобитную, но испугавшись, что она может каким-то образом попасть в руки того самого, слуги применили шифр. Зашифровали, правда, всего одно слово. Фраза вышла следующая: « А прочих его чудес великое множество, невозможно ни описать, ни исчесть – потому что во плоти есть цьяшос». Это последнее во фразе, закодированное слово расшифровали, применив цифровой ключ. Стукачки, на основании этого ключа, заменяли одну букву алфавита на другую. Оказалось, что это слово «дьявол». С использованием подобного метода шифрования писано, также и послание митрополита Киприана к Сергию Радонежскому о Митяе, датируемое 1378 годом. А доказательством того, что тарабарское письмо все еще использовалось и в XVII веке служит письмо царя Алексея Михайловича своему двоюродному брату стольнику Афанасию Матюшкину.

            Суть способа заключается в том, что для шифрования текста нужно было разделить согласные буквы на две группы. Первая группа - буквы б,в,г,д,ж,з,к,л,м,н. Вторая – щ,ш,ч,ц,х,ф,т,с,р,п. Второй ряд букв нужно разместить ниже первого ряда таким образом, чтобы под буквой б оказалась щ, под в – ш и так далее. При письме вместо букв верхнего ряда применялись соответствующие буквы нижнего ряда и наоборот. Причем, гласные звуки и знаки оставлялись без изменений.

            Таким образом, первая фраза текста «Щмакья, афъ гко шы шесю и лочшомике.» после дешифровки читается как «Братья, азъ что вы велю и сотворите.», что уже, как видите, не лишено смысла. Дальнейший перевод этой фразы со старославянского языка на современный русский формирует следующее предложение: «Братья, сделайте то, что я вам велю».

            - Вот полный текст послания - Тамара передала собеседникам еще один лист бумаги с нанесенным на него карандашным текстом. – Вы посмотрите, а я вам вслух зачитаю. Так будет правильно.  – Убеждая скорее саму себя, чем кого-либо еще сказала женщина.

            Братья, азъ что вы велю и сотворите.

            Не примате же митрополитово вычение. Зане се вычение веръжено и развращено крылошане невъгласы яже тща мнити ся яко хитрый. Еже ясти злъе всего сде ни суть въдуще Бога.

            Просвыщени и пресловущий гарил ирийский посла ны остатну праву былицу исповедаши о житии Господа нашего Христа Иисуса.

            Сей горний гранеславник суть харатья иных апостолы и друзии епистолии яже ясти велилепие господни заповеди.

            Заповедаю вы перетолмачить сю знань, уведати, блюсти и увлажати и тако исправляху и правяху въру в истеньнаго Бога.

            Гранеславник сей доволити брезеть оттай с тщанием капьно и завсе, яко гонзати восхищение.

            Истое от гарила доволити ложити в омнежную скудельницу и сховати в закуток заточного вертепа. Сякой ясти странь скита обонь пол удолия преполовине дремучего леса одесную вымола и ошуюю древнего поганского идоласлужителя. 

            Списки же заповедаю вы брезеть инде, яко деля скимах леть познати Бога яко позна Бога самъ якоже имети спасение души своя.

            Да хранит ны еси Бог, да избавити ны еси от врагъ наших.

            Пока мужчины просматривали глазами нанесенный на бумагу текст, как и в прошлый раз, по очереди (сначала Виктор, потом Валера), Тамара так же вслух зачитала и его перевод на современный русский язык.

            - Братья, сделайте то, что я Вам велю. Не принимайте учения митрополита. Ибо это учение повреждено и искажено церковнослужителями-невеждами, которые напрасно мнят себя всезнающими, и, что есть хуже всего, здесь не знали Бога. Просвещенный и прославленный иноземец из теплых стран послал нам последнюю настоящую истину, рассказывающую о житии Господа нашего Иисуса Христа. Этот божественный сборник текстов состоит из посланий иных апостолов и других записей, которые представляют собой величие заповедей господних. Поручаю вам перевести это знание, изучить, соблюдать и восхвалять и таким образом исправлять и укреплять веру в истинного Бога. Это собрание текстов подобает хранить тайно с усердием, совместно и всегда, чтобы избежать его кражи.

            Самое главное от иноземца (первоисточник) надо положить в закрытый горшок и спрятать в укромный уголок нежилой пещеры. Такая есть в стороне от монашеского скита на другой стороне ложбины, посреди дремучего леса справа от пристани и слева от бывшего языческого идола. Копии поручаю вам хранить в другом месте, чтобы монахи могли познать Бога, как познал его я и тем получить спасения своей души. Да хранит нас Бог, да избавит нас от наших врагов.

            За столом повисла пауза. Тамара ждала реакции своих слушателей. Те, очевидно, находились в ступоре. Виктор, остро ощутив неловкость момента, первым сделал шаг, чтобы ее нивелировать.

            - Тамара, я в замешательстве. – Искренне начал он. – Вы уже сейчас проделали, на мой взгляд, непрофессионала, великолепную работу и пришли к поразительному результату. У меня создалось внутреннее ощущение того, что обнаруженный и расшифрованный Вами текст содержит в себе какие-то потенциальные ресурсы – говорил Веденеев, тщательно подбирая каждое слово – которые влекут за собой увеличение рыночной стоимости артефакта. – Последние слова Виктор произнес, придав своему голосу вопросительную интонацию.

            - Это - само собой – скороговоркой, выпалила молодой ученый тоном, из которого Виктор заключил, что для Тамары стоимость находки является чем-то малозначительным, второплановым, что результаты ее работы открыли что-то гораздо более существенное и важное. И, хотя, это важное пока находилось за рамками его понимания, но возбуждение женщины, которое проявлялось в интонации ее голоса, позе, румянце, на удивление заметном даже на фоне ее смуглой от природы и загоревшей на солнце кожи, передалось и ему.

            - Наличие на восковой табличке зашифрованного текста ставит ее на особое положение среди, и без того немногочисленных, обнаруженных на территории древней Руси цер. Если в тексте шифровки говорится о том, о чем я думаю. А я думаю, что в послании говорится о древнехристианских апокрифах. Я признаюсь Вам, господа, - почему-то именно так Тамара сейчас обратилась к мужчинам, хотя раньше этого не делала – меня эта мысль приводит в невероятное возбуждение. Это кажется мне нереальным, чтобы на Русь попали неканонические евангелия, запрещенные церковью еще в IV веке и с тех пор нещадно ею уничтожавшиеся. Мне это кажется нереальным настолько, что я сама пыталась опровергнуть эту версию, старалась найти другое объяснение. Но фраза: «сей горний гранеславник суть харатья иных апостолы и друзии епистолии яже ести велилепие господни заповеди», я уверена, не оставляет места никакому другому ее толкованию, кроме того к которому я пришла.

            Чтобы понимать масштаб этого открытия надо иметь в виду, что новый завет, канонизированный, иными словами, принятый церковью только в 364 году, включает в себя четыре евангелия. Среди них только самое короткое – евангелие от Марка, является, как считают большинство историков, самостоятельным произведением, написанным в 60-70-х годах I века. Что касается евангелия от Матфея и Луки, ученые считают, что в их основу легли евангелие от Марка и еще, по одной версии - один неизвестный источник, по другой – аж три. Апостолов, как известно, было двенадцать. И доподлинно известно, что до канонизации текстов нового завета, которая, повторюсь, произошла только в конце IV века, имели хождение еще несколько евангелия, написанных от имени других апостолов. Об их содержании мало, что было известно вплоть до обнаружения в Египте, так называемой, библиотеки «Наг-Хаммади», открывшей миру тексты евангелия от Фомы и Филиппа, евангелие от египтян и евангелие истины.

            Упоминания о Египте, апокрифах и библиотеке стали причиной зарождения в душе Виктора какого-то странного, не испытываемого им ранее, ощущения. «Ну, действительно, месяц назад я и слыхом не слыхивал ни о каких апокрифах. А тут, на тебе, второй раз за такой короткий промежуток времени. Случайность? Скорее всего. А вдруг нет. Вдруг что-то большее» - Эта мысль проскочила в его сознании слабой искрой. Виктор почему-то устыдился этой мысли и постарался быстрей отогнать ее прочь.

            Тамара, тем временем продолжала. – И теперь в наших руках подтверждение того, что эти, а может другие, раннехристианские источники достигли древней Руси. Это, вне всяких сомнений, сенсация. Ну и, само собой, это увеличивает рыночную стоимость артефакта в разы.

            А если принять во внимание, что таинственный посланник наказывал первоисточник текстов хранить вечно, то можно предположить, что они и по сей день находятся там, куда их положили его товарищи.

            - Подождите, подождите, Тамара. – Перебил ее Валера – По-моему, совершенно очевидно, что, раз уж послание было обнаружено в болоте спустя столетия, то оно не достигло адресата. И, следовательно, инструкции, содержащиеся в послании, исполнены быть не могли.

            -Так-то оно так. Но. Нам известно, что кроме зашифрованных инструкций о сохранении сборника текстов, послание содержало и письмо монаха Акиндина. А оно истории известно, хотя и неизвестно откуда это известно. Простите за каламбур. – Пошутила женщина неожиданно для самой себя, и сама же улыбнулась своей же шутке. - Стало быть, письмо монаха так или иначе адресата все-таки достигло. – Продолжила Тамара, сделав акцент на слове «достигло», слегка растянув его при произношении, одновременно приподняв указательный палец правой руки. - Можно предположить, это объясняется тем, что неизвестный источник отправил несколько аналогичных посланий с разными сопровождающими и, возможно, разными маршрутами, и, следовательно, допустить, что инструкция адресата все-таки достигла и была исполнена. – Тамара посмотрела на собеседников, оценивая, сумела ли она пошатнуть проявленный ими скепсис, и, убедившись в этом, продолжила стройную, с ее точки зрения, цепь логических рассуждений. – Существует еще одно, косвенное доказательство того, что запретные евангелия, которые принято считать письменными источниками явления, называемого наукой гностицизмом, достигли древней Руси. Таким доказательством, по моему мнению, служит сам ход дальнейшей истории. Потому, что чуть позже времени, к которому относится найденный артефакт, в Новгороде образовалась, так называемая секта «стригольников». Она придерживалась идеологии и мировоззренческой позиции сходной с гностицизмом.  Там же в Новгороде позднее трое основателей этой секты были казнены. Их сбросили в воду. Но идеи гностицизма тогда полностью уничтожить не удалось. Позже они проявились в «ереси жидовствующих». На определенном историческом отрезке времени эта секта сильно укрепилась на Руси. Ее идеи неприятия церковного землевладения и ограничения боярских вольностей оказались, как нельзя, кстати, для укрепления царского авторитаризма. И, в общем-то, она была близка к тому, чтобы заменить ортодоксальную церковь в качестве главенствующей государственной религии. Но этого не случилось, и в 1504 году состоялся собор на еретиков. Идеологов жидовствующей ереси сожгли, прочих разослали по монастырям.

            Дальше нужно обратить внимание на следующую обнадеживающую фразу из текста послания: «Истое от гарила доволити ложити в омнежную скудельницу и сховати в закуток заточного вертепа». «Омнежная скудельница» это не что иное, как закрытый горшок. И если предположить, что консервацию сокровенных текстов провели с достаточным тщанием, надежно перекрыв доступ кислорода в сосуд, то, они вполне могли сохраниться и по сей день.

            В тексте, сами можете видеть, содержится довольно большое количество ориентиров.

            «Странь скита» совершенно недвусмысленно означает, что место предполагаемого хранения текстов находится неподалеку от монастыря. Слово «вертеп», говорит о том, что рядом с монастырем должны находиться пещеры природного либо искусственного происхождения. Монастырь находится на берегу толи реки, толи озера, потому что употребленное в тексте слово «вымол» означает пристань. Ну и последнее – монастырь, о котором идет речь в послании, был образован на месте древнерусского языческого капища.

            Справедливости ради надо сказать, что этот последний ориентир малоинформационен, поскольку христианские монастыри и церкви на Руси образовывались и строились, как правило, на месте языческих капищ. Раннее христианство, вообще, и русское, в частности, не обладало терпимостью ни к какому инакомыслию.

            Однако, и без этого ориентиров достаточно, чтобы сузить пространство поисков так, что их успех уже не кажется чем-то совершенно утопическим. Нет? – Задав этот короткий вопрос, Тамара посмотрела на своих собеседников.

            - Ну, не знаю. -  Отреагировал на ее вопрос Виктор. – Монастырей на территории Руси от Киева до Новгорода, наверное, было не мало, даже в XIV веке. Нет? – Тоном неуверенного в себе студента, в свою очередь, спросил он.

            - В своем рассказе о ходе исследования я не упомянула о том, что деревянное основание обнаруженной церы было выполнено из бука. Это совершенно не характерно для Руси. У нас восковые таблички изготавливались из липы и дуба.  Данный факт дает возможность определить направление движения послания. Совершенно очевидно, что бук произрастает значительно южнее места обнаружения церы.  Следовательно, древний почтальон направлялся с юга на север, а никак не наоборот. Двигался он по известному с VIII века, так называемому, «Волжскому торговому пути», являющемуся частью маршрута «из варяг в греки». Применительно к нашему случаю можно сказать «из грек в варяги». Поэтому конечный пункт маршрута доставки послания можно локализовать территорией от места обнаружения артефакта до Великого Новгорода. А в нее и входят-то всего две современные области: Тверская и Новгородская. А, учитывая, что эпицентром исторических событий того времени была именно Тверь, что именно Тверской князь нуждался в той части послания, которая была нанесена по восковому слою церы, что это письмо монаха именно Тверского монастыря, наиболее вероятно, что и конечный пункт маршрута доставки находился именно на территории Тверского княжества. А здесь, в XIV веке, кроме Богородичного монастыря, к которому принадлежал Акиндин, были еще Троицкий Макарьев монастырь в городе Кашин, Новоторжский Борисоглебский – в Торжке, Свято-Успенский – в Старице и Нилова пустынь на озере Селигер.

            - Я так понимаю, Тамара, что Вы решили провести поиски вероятного места захоронения в надежде отыскать эти древние рукописи? – с некоторым удивлением в голосе спросил Виктор.

            - Я – историк. Не каждому историку выпадает счастливый случай обнаружить что-то существенное в своей жизни. И упускать такой шанс я не намерена. Через месяц у меня запланирован отпуск, и я уже решила, что потрачу его на поиски. Месяца мне вполне хватит, чтобы провести необходимую подготовку и составить план розыскных мероприятий. Меня смущает только один этический момент. Вы, Виктор, являетесь владельцем восковой таблички, а, следовательно, в какой-то степени, и информации, которую она содержит. Ну и в связи с этим, у меня не то чтобы кошки на душе скребли, но некоторые неприятные ощущения все-таки присутствуют. Я была бы Вам исключительно признательна, если бы Вы помогли мне избавиться от них. – Посмотрев на Виктора, закончила Тамара и перевела свой взгляд в направлении входных дверей, где секунду назад боковым зрением уловила появление молодого человека, по всей видимости, ее знакомого. Она посмотрела на часы, расположенные над стойкой регистрации гостей отеля. – Прошу прощения. Мне пора идти. Я, с сожалением, вынуждена констатировать, что время для дела истекло, одновременно радуясь тому, что пришел час для потехи. – Улыбнувшись своей шутке, сказала женщина и, не дожидаясь реакции мужчин на ее последнее заявление, встала и направилась навстречу стоящему у входа молодому человеку.

            По ходу Тамара попала в створ насыщенного оттенками красного цвета луча заходящего солнца, проникающего в холл отеля сквозь одно из широких окон. Свет красным контуром очертил ее силуэт.

Виктор, повинуясь охватившему его желанию задержать женщину в луче света, окликнул ее. Тамара была вынуждена остановиться и развернуться  вполоборота, от чего ее фигура приобрела еще более пикантные формы.

            После небольшой заминки, в течение которой Виктор силился придумать повод, которым обосновывался бы этот его порыв, он спросил.         

            - Что Вы скажете, если я предложу вам провести поиски совместно, разделить, так сказать, трудности и лишения с ними связанные, горечь разочарования или радость успешного окончания предприятия? Это как-то приглушит муки Вашей совести?

            - Вне всяких сомнений. На что-то подобное я и рассчитывала. – Бросила Тамара и продолжила прерванное движение.

            - Я позвоню Вам завтра. Договоримся о встрече, чтобы обсудить ход подготовки экспедиции. – Повысив голос, сказал Виктор и, после небольшой паузы, добавил в след уже удаляющейся женщины – Долго не засиживайтесь. – Потом дождался пока Тамара отойдет на расстояние, с которого не сможет его слышать, вполголоса добавил – И не залеживайтесь.

            - Эх, и девица! – Воскликнул Рябоконь, когда входная дверь за историком захлопнулась. – Красотою лепа, червлена губами, бровьми союзна!

            - Она не только удивительно красива, но и умна не по годам, не находишь? – Виктор взял в руку стакан с виски.

            - Согласен. – Валерий сделал то же самое. – Это большой недостаток. Но, как говорится, все мы несовершенны.