ГЛАВА ПЕРВАЯ. ТАИНСТВЕННЫЙ ЗА ДЕРЕВОМ

1997 год

Девятилетний Данила проснулся раньше, чем прозвенел будильник. Он лежал на диване, свернувшись калачиком, и время от времени поскуливал. Любые движения ногами или туловищем причиняли боль. Мальчик испугался, поэтому предпочёл лежать не шелохнувшись. Спустя час в комнату зашёл старший брат Андрей.

— Подъём — и в бой, братец! — бодро пропел он и сорвал с Данилы одеяло.

Мальчик продолжал лежать в прежней позе, зажмурив глаза. Брат стоял над ним и выжидал. В комнате повисла тишина, лишь из кухни доносился шум: мать готовила яичницу на завтрак, а отец размешивал ложкой сахар в кружке с чаем.

— Вставай, в школу опоздаешь! — разозлился Андрей.

— Мне плохо, — еле выдавил Данила.

— Чего? — не расслышал тот и нагнулся, повернув голову ухом к лицу брата.

— Мне плохо, — чуть громче сказал мальчик.

— Давай вставай, симулянт! Поди, контрольная сегодня?

— Что случилось? — в комнату зашла мать. — Андрей! В чём дело?

Елена Петровна подошла к дивану и села рядом с младшим сыном.

— Даниил, что с тобой?

— Живот болит.

— Да ладно! — усмехнулся Андрей. — Контроха по математике, да?

Данила молча поднял руку и растопырил пальцы, пытаясь объяснить, что последнюю контрольную по математике написал на пять.

— По русскому диктант провалил? — не унимался Андрей. — Кто тебя учил «война» писать с буквой «а»?

Елена Петровна сделала Андрею замечание и велела собираться на службу. В комнату зашёл Дмитрий Аркадьевич. Родители пытались понять, что делать с Данилой. Через десять минут отец велел собираться:

— Поехали в больницу. Пусть врач осмотрит.

Спустя полтора часа родители обеспокоенными вышли из кабинета врача. Данила сел на скамейку в коридоре. Медсестра велела подождать пять минут, а сама ушла куда-то. Вернулась она через какое-то время с результатами анализов. Улыбнувшись, сотрудница больницы посмотрела на родителей:

— Анализы в норме. Аппендицит исключаем, другие инфекционные заболевания тоже исключаем полностью. Возможно, мышечное перенапряжение, или ребёнок чем-то обеспокоен. У нас часто дети симулируют или переживают из-за контрольных, экзаменов. Может, у паренька в школе контрольная? Боится, что не напишет.

— Да ничего я не боюсь! — ответил Данила. — По математике пятёрка, по физ-ре (физкультура прим. автора) тоже пятёрка. Вчера пресс качали и подтягивание на перекладине сдавали! Я первое место занял. Так что мне незачем симулировать. А сегодня ничего особенного не будет.

— Мой сын с зимы был освобождён от физкультуры, — спохватилась Елена Петровна. — Вчера первый день занимался. Не могло это стать причиной?

Открылась дверь, из кабинета показался врач с задумчивым выражением лица. Он посмотрел на Данилу:

— Так бы и сказали! Что же ты сразу-то своими достижениями не похвалился?

Через двадцать минут семейство покинуло больницу. Дмитрий Аркадьевич посмотрел на часы и спохватился:

— Сами до дома доберётесь? Ох, и влетит мне от начальства. Тем более принимать вахту…

— Конечно, — покачала головой Елена Петровна. — Идти недалеко.

Она взяла Данилу за руку и последовала за мужем. Дмитрий Аркадьевич остановился возле белой шестёрки и открыл ключом водительскую дверь. Елена Петровна досадно вздохнула: и старший сын, и муж с сегодняшнего дня заступают на вахту. Их не будет дома две недели. Кроме того, и ей самой нужно идти на работу. Попрощавшись с мужем, она схватила Данилу за руку и поспешила домой.

— Мам, — позвал мальчик, когда подошли к дому.

— Что, Данюш? — спросила та, ища ключи в сумке.

— За деревом кто-то стоит! — тихо сказал Данила и продолжил наблюдать.

— Кто?

Заметив пристальный взгляд мальчика, странная фигура исчезла. Внезапно мать впала в истерику. Она села на лавочку и схватилась за голову. Данила стоял рядом и не понимал, что происходит.

— Мам, что с тобой? — спросил мальчик, слегка подёргав родительницу за запястье.

Но ответа не последовало. Данила снова посмотрел в сторону дерева, за которым пряталась таинственная фигура, но никого не увидел. Женщина продолжала сидеть на лавочке и всхлипывать.

— Мам, это из-за меня, да? Я напишу диктант на пять, только не плачь! — снова подёргал он её за руку.

— Ты здесь ни при чём! — грустно вздохнула женщина, затем произнесла с раздражением: — Оставь меня в покое, пожалуйста!

Поначалу Данила растерялся. Может, мать просто не хочет говорить правду. Он продолжил давать обещание, что непременно станет отличником и окончит школу с медалью. Елена Петровна от безысходности покачала головой и продолжила заливаться слезами:

— Прошу тебя… уйди…

Открылась дверь подъезда, на улицу вышли мужчина с женщиной. Они быстром шагом направились по своим делам, о чём-то весело переговариваясь. На плече мужчины висел автомат «Этлон» такой же, как у отца и брата. Данила воспользовался моментом и забежал в подъезд. Поднявшись на четвёртый этаж по лестнице, он позвонил в квартиру соседа. Тот открыл дверь и удивился:

— Ты чего не в школе?

— Дед Вася! Маме, кажется, плохо! Сидит на лавочке у подъезда.

— Сейчас приду, — вздохнул старик и снял с вешалки потрёпанный военный китель.

Данила выбежал на улицу, но никого не увидел; матери нигде не было. Из подъезда показался дед Вася.

— Ну? — буркнул он. — Чего звал?

— Мама здесь сидела и плакала, — растерялся мальчик. — Где же она?

— Так, Данила-Даниил… кончай мне мозги пудрить! Чего звал-то? На работе, небось, твоя мамка-то!

— Нет, она только что здесь была…

Сосед недовольно махнул рукой и ушёл, оставив Данилу одного. Только сейчас мальчик сообразил, что у него нет ключей; ждать Андрея и отца нужно две недели. А вдруг мать отошла ненадолго и скоро вернётся? Сев на лавочку, он стал ждать. Прошло больше часа, мать так и не появилась. Ближе к вечеру со стороны метро показались другие соседи. Кто-то просто поздоровался с Данилой и прошёл мимо; кто-то спросил, почему он сидит один. Мальчик отвечал, что ждёт маму, которая должна скоро вернуться. Но Елены Петровны всё не было. Почувствовав голод, Данила направился к магазину. Перед входом он приложил руку к генетическому считывателю, затем смело зашагал внутрь.

— Что тебе, мальчик? — спросила продавщица, заметив его.

— Я есть хочу, — пожаловался он, — а мамы всё нет.

— А я здесь при чём? — удивилась женщина. — Ты в магазин пришёл, а не в столовку! Если у тебя есть деньги, то покупай, что тебе надо! Вон яблоки, а вон там сухари!

— У меня нет денег, — тихо сказал мальчик, расстроенный.

— Тогда уходи, — пробурчала тётка, а сама принялась грызть яблоко, словно дразня его.

Данила вышел на улицу и побрёл к дому. За весь день чудом ему не попался ни один гремлин, который мог убить или забрать в плен. Вдруг до него стало доходить, кого он видел за деревом около дома, и что могло случиться с матерью. Скоро начало смеркаться. Сидеть во дворе на лавочке не было смысла, поэтому он побрёл за дом к гаражам. Приметив одно раскидистое дерево, Данила залез наверх и стал наблюдать. Когда совсем стемнело, мальчик почувствовал холод. К тому же поднялся ледяной ветер. Пришлось спуститься вниз. В этот момент послышался топот: кто-то шёл к дереву. Вдалеке виднелись огоньки от зажжённых сигарет, у кого-то был фонарь в руке. Люди переговаривались между собой и смеялись. Данила расслышал их разговор:

— В следующий раз хватай пироги с капустой, а не с творогом! Я творог терпеть не могу!

— Вожак, да я-то откуда знал…

— Сейчас идёшь и добываешь пироги с капустой! Когда я голодный, то очень злой!

— Отдайте пироги с творогом мне, — попросил Данила, выйдя из-за дерева.

— А ты кто такой? — удивился двадцатилетний парень, посветив фонарём Даниле в лицо.

Мальчик представился. От одной мысли о еде у него сильно заурчало в животе. Вожак протянул кулёк с ненавистной выпечкой:

— На… ты чего здесь ошиваешься, мелкий?

Мальчик очень удивился тому, что парни без проблем отдали ему бумажный кулёк с пирогами, сами окружили его со всех сторон словно волки. Даниле показалось, будто должно что-то произойти. Он вспомнил продавщицу, которая отказалась помочь ему. С чего вдруг эти подозрительные парни решили выполнить просьбу?

— Ну? — усмехнулся вожак. — Что стоишь? У тебя живот урчит так, что отсюда слышно!

Парни рассмеялись, посмотрев друг на друга, затем уставились на мальчика. Данила развернул бумагу, в которую были упакованы пироги. Выпечка оказалась свежей. Он с большим аппетитом прожевал кусок пирожка и посмотрел на незнакомцев.

— Что ты здесь делаешь? — спросил вожак.

Данила подробно рассказал о том, что произошло утром с матерью. Вожак вздохнул и подтвердил его опасения. Немного подумав, он предложил пойти с ними. Даниле ребята показались вполне нормальными и дружелюбными.

С раннего детства в этом мире родители объясняют детям: нельзя гулять по ночам и без присмотра взрослых, потому что по столице и во многих регионах орудуют банды — очень злые люди, воры и разбойники.

В потёмках Данила ещё не понял, с кем столкнулся. Ему казалось, что это обыкновенные старшеклассники или студенты, прогуливающиеся в ночное время; ведь днём лучше не покидать здание без надобности во избежание стать жертвой гремлинов, с которыми идёт война.

Ребята шли вдоль линии гаражей, затем свернули в проулок. Вскоре они попали в подъезд кирпичной пятиэтажки и спустились в подвал. Впустив всех в одну тесную каморку, вожак закрыл дверь и зажёг свет. В тусклом освещении Данила разглядел своих благодетелей: это были парни от семнадцати до двадцати лет в чёрных майках и футболках со странными одинаковыми символами, а также в чёрных кожаных куртках-косухах. У кого-то красовались серьги в ушах и серебристые кольца на пальцах. Кроме того, у вожака на ремне висела цепь, спускавшаяся в карман брюк. Парень выглядел старше всех, у него были тёмные длинные волосы, собранные на затылке.

— Ты ешь-ешь, — предложил он, сев перед мальчиком на корточки. — А то ноги протянешь. Тебе ещё многому учиться предстоит.

Данила перестал жевать. Он нахмурился и посмотрел на парня:

— Как я пойду в школу, если у меня учебников нет?

— У нас обучение проходит без учебников, — усмехнулся тот.

— Я не понимаю, — отложив пирожок, настороженно посмотрел на вожака Данила.

Вдруг мальчик сумел по его глазам прочесть, что ни о какой обычной школе речи не идёт. Обучение связано с чем-то нехорошим, противозаконным. Он оказался прав. Его догадки подтвердил парень, стоявший рядом с вожаком:

— Забудь всё, чему тебя учили, и делай как мы. Тогда сможешь выжить.

— И что же вы делаете?

— Выживаем, — ответил вожак и встал в полный рост. — Ты до сих пор не понял, куда попал и к кому?

Данила снова перестал жевать. Проглотив кусок пирога, он оглядел помещение, затем посмотрел на каждого парня. Те ждали его реакции и ответа.

— К добрым людям, то есть к вам, — пожал плечами мальчик.

— С чего ты взял? — удивился молодой человек с щетиной и длинной шевелюрой.

— Не бросили одного; пирожки дали, а то я голодный; здесь тепло среди вас.

Ребята переглянулись и заулыбались вполне дружелюбно, глядя на Данилу. Вожак снова сел перед ним на корточки:

— А до этого тебя голодом морили и из дома выгоняли?

Рассказав неприятный случай в магазине и реакцию соседа на пропажу матери, Данила уставился на вожака. Тот лишь поднял брови и о чём-то задумался. Остальные перестали улыбаться и опустили глаза. Данила почувствовал, что съел достаточно. Поблагодарив ребят, вернул вожаку оставшиеся пирожки. Он встал и собирался уйти, чтобы не стеснять обитателей столь маленького помещения.

— Куда ты пойдёшь? — поинтересовался вожак.

— Не знаю. К дому, наверное. Может, кто из соседей на две недели приютит меня, — сказал Данила.

— Наивный ты, — покачал головой вожак. — Кому ты нужен?.. Ладно. Через три секунды ты узнаешь, кто мы!.. Мы — банда!

Уставившись на вожака, Данила сначала растерялся, но, сравнив поступки этих ребят с законопослушной продавщицей и соседом, решил оставить свои страхи. Он понял, что доброта побеждает всё плохое. Если бы не эти ребята, которые называют себя хулиганами и бандитами, ему пришлось бы голодать, мёрзнуть и скитаться по ночным улицам. С другой стороны, он в курсе, чем чаще всего заканчиваются встречи обычных взрослых граждан и даже военных с бандами. Данила настороженно посмотрел на вожака:

— Зачем вы мне помогли?

В помещении повисла тишина. За дверью послышался шум. Кто-то шёл по подвалу. Вожак жестом приказал всем замолчать и потушил свет.

— Я видел, как эти бандюганы сюда спускались! — послышался старческий голос.

— Ефрем Ильич! — бодро ответил старику невидимый мужчина. — Сиди и телевизор смотри! Мы уже всё обошли! Все двери закрыты, никого нет!

— Ну, наверное, прячутся за какой-нибудь дверью. Надо всё проверить.

— Сдались тебе эти малолетние гулёны! — снова послышался бодрый мужской голос. — Сейчас май на дворе. Холодно ещё. Может, и здесь они греются где-нибудь. Они что, не люди, что ли?

— Нелюди! — зло прохрипел старик. — Их здесь быть не должно! А то ещё поджог устроят! Их место в колонии, раз так погреться хотят!

— Насчёт колонии мы сами разберёмся, — уверенно и дружелюбно ответил мужчина. — Карасёв, выходим! Ефрем Ильич, иди домой и спать ложись! Для тебя банды и гремлины — одно и то же! Вовремя тебя из милиции на пенсию выпроводили, а то наделал бы дел.

Через минуту наступила тишина. Вожак зажёг свет в каморке и вздохнул с облегчением. Данила сидел на ящике, не шелохнувшись.

— Тебя как зовут? — спросил вожак.

— Мама зовёт Даниилом, а остальные Данилой.

— Меня зовут Валера. Но кличут ребята вожаком, ибо являюсь главарём этой небольшой банды.

ГЛАВА ВТОРАЯ. НОВАЯ И СТАРАЯ ЖИЗНЬ

2003 год

Вчера Данила вернулся домой с того места, где находилась база гремлинов в Домодедовском районе. Парень не мог привыкнуть к родному дому. Он лежал с закрытыми глазами и думал о том, что ему приснилась победа над гремлинами, приснился двойник из другого мира, который вчера вернулся со своими земляками домой. Вдруг до его слуха дошло тиканье настенных часов. Он резко открыл глаза в тот момент, когда в комнату заглянула мать.

— Ты уже проснулся? — улыбнулась она.

— Да, — приподнялся Данила и потёр рукой глаза, затем скинул покрывало на пол и встал.

— Ты даже не раздевался перед сном? — удивилась мать и подняла с пола покрывало. — У тебя брюки все грязные и рубашка пропахла потом. Сколько дней ты в них ходил? Снимай, я всё постираю.

— Я сам, — улыбнулся парень. — Только у отца спроси, где хозяйственное мыло.

Когда мать ушла, Данила вскочил и подбежал к шкафу. Вдруг ему вспомнились события, произошедшие совсем недавно. Несколько дней назад парень, как обычно, залез на лоджию и пробрался в свою комнату. В тот момент он лишь успел переодеться в одежду двойника, но ему не удалось найти чистые вещи для пацанов, потому что в комнату забежала перепуганная Лариса. Сейчас мальчик вспомнил о ней и мысленно спрашивал, чем же она занимается в своём мире. Найдя чистую футболку и бриджи, которые носил Андрей в его возрасте, он подбежал к дивану и быстро переоделся. В этот раз в комнату снова открылась дверь: зашёл Андрей и уставился на брата.

— О! Уже мои штаны примерил! А я всё думал, догадаешься ты нормальную одёжку нацепить или нет.

Парень подошёл к шкафу и распахнул дверцы, затем произнёс:

— Братец, я тебе в мешке оставлял кучу тряпья, где оно?

Данила молчал. Куда подевались куча носков, штанов и маек с футболками, он не сказал. Андрей уставился на него:

— Братец, ты или твой двойник вещи тут разобрал? Где мешок-то?

Пожав плечами, Данила молча взял грязное бельё и отнёс в ванную, пройдя мимо Андрея. Мать готовила завтрак, а отец, видимо, ушёл на базу в метро, в которой он числится, чтобы узнать, какие дальнейшие действия военных.

Парень, зайдя в ванную, сразу обнаружил большой железный таз и бумажный пакет с хозяйственным мылом. Андрей очутился рядом и продолжил расспрашивать о пропавших вещах.

— Эй, братец! — возмутился он. — Ты мне так и не ответил!

— Что ты меня спрашиваешь? — повернул к нему голову Данила, параллельно намыливая белую рубашку. — Я здесь не жил до вчерашнего дня.

— Не жил… а появлялся!

— Андрей, что случилось? — за его спиной стояла Елена Петровна. — Данюша, тебе помочь?

Данила отрицательно покачал головой, посмотрев матери в глаза. Андрей молча вышел из ванной и направился на кухню. Елена Петровна последовала за ним. Покончив со стиркой, Данила вернулся в свою комнату. Он вышел на лоджию и стал оглядывать местность с высоты четвёртого этажа. Только полную картину не представлялось увидеть из-за высокой берёзы, росшей напротив лоджий. Парень стал думать, как быть дальше. В очередной раз жизнь кардинально изменилась: в детстве ему пришлось расстаться с домом и жить на улице и в подвалах вместе с другими хулиганами; сейчас наоборот — возвращение к цивилизованной жизни. Даниле оказалось проще быть дикарём. Именно поэтому он намерен не расставаться с уличной жизнью, с пацанами. Только что-то должно измениться. Он, как главарь банды, отвечал за своих ребят.

Сейчас парень чувствовал себя предателем по отношению к тем, кто не смог обрести дом, семью, остался беспризорником. Данила вернулся в комнату и подошёл к письменному столу. Открыв верхний ящик, он обнаружил сверху тетрадь по русскому языку за четвёртый класс. «А ведь матушке обещал окончить школу с медалью», — он мысленно отругал себя.

— Сынок, завтрак стынет! — позвала мать. — Что ты ищешь?

— Просто смотрю, что здесь есть, — улыбнулся он, держа в руках тетрадку.

Мать подошла ближе и прочитала:

— «Ученика четвёртого класса»… столько ошибок… а сейчас как ты учишься? Ты обещал мне тогда медаль принести.

Елена Петровна улыбнулась и посмотрела ему в глаза. Ведь она до сих пор не в курсе, что после её похищения в мае 1997 года Данила кое-как доучился в третьем классе; проведя лето в бандитской среде, он по приказу отца снова пошёл в школу. Пробыл он там недолго. Мальчики почти всего класса постоянно обижали одну девочку, у которой вследствие родовой травмы были искривлены руки, но писать, рисовать, держать столовые приборы могла. Даже на уроках физкультуры она занималась со всеми. В этот раз мальчишки снова начали её дразнить:

— А тебя в армию не возьмут!

— Будешь семечки продавать за забором на рынке!

— Да какие семечки! Она стакан не удержит!

Мальчики дружно засмеялись. Не принимал участия только Данила. Он несколько минут сжимал-разжимал кулак на правой руке и слушал разговоры. Пределом терпения стали слёзы девочки. Она выбежала из класса, когда прозвенел звонок на урок. Данила резко повернулся и дал соседу по парте в глаз. Мальчишка заорал от боли и неожиданности. Вскочив с места, Данила принялся за остальных. Учительница пыталась разрядить обстановку, но не удалось. Выбежав из кабинета, она вернулась спустя пять минут с директором школы. К этому моменту все обидчики девочки-инвалида сидели за своими партами покалеченными. Одноклассницы, вылупив глаза, смотрели то на Данилу, то на директрису, то на учительницу.

— Ольхов, встань! — рявкнула директриса. — Собирай свои вещи и иди в мой кабинет!

Как на грех, в этот период Андрей и Дмитрий Аркадьевич снова были на военной службе. Связаться со старшим не было никакой возможности. Поэтому Данилу без уведомления отца исключили из школы.

— Тебе сейчас пятнадцать? — спросила мать, прервав его воспоминания. — Это какой класс будет с первого сентября? Десятый, да? Или девятый?