АНАТОЛИЙ ПОЛОВИНКИН

ДВА РАЗУМА

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РОМАН

 

КНИГА ПЕРВАЯ

 

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

КОСМИЧЕСКАЯ МИССИЯ

ГЛАВА I

   В бездонных глубинах вселенной, среди миллиардов звезд и галактик, у солнца, принадлежащего к классу желтых карликов, вращалась по своей орбите планета, подобную которой не так-то просто разыскать в космосе, рыская в его пустотах. Ее необычность можно было заметить внимательному наблюдателю-астроному на большом расстоянии.

   Этой необычностью являлось невероятное количество воды, покрывающее большую часть планеты. Атмосфера содержала в себе примеси кислорода, что тоже было довольно большой редкостью среди планет бесконечного  космоса.

   Но, пожалуй, это было все, что могло привлечь к себе интерес наблюдателя. Во всем остальном эта планета продолжала оставаться мертвым пустынным шариком, каких во вселенной были тысячи. Это был абсолютно мертвый мир, никогда не знавший такого понятия, как жизнь. На протяжении тысячелетий, и даже миллионов лет, на этой планете ничего не менялось, если не считать редких штормов, которые будоражили океаны соленой воды, заставляя ее обрушиваться на берега материков. Небо планеты часто затягивали тучи, которые проливались на ее поверхность дождем, но в основном на небе светило яркое желтое солнце.

   В один из таких солнечных дней покой необычной планеты был нарушен. В атмосферу вошел огромный космический корабль, по своей форме напоминающий диск. Он весьма долгое время кружил над ее поверхностью, облетев планету несколько раз по орбите, словно выбирая место для совершения посадки. Видимо так оно и было, так как покружившись над океанами, космический корабль все же сел на поверхность планеты, в нескольких сотнях  метрах от берега.

   Некоторое время ничего не происходило, корабль стоял неподвижно, словно часть местного ландшафта, почти сливаясь с поверхностью грунта. Затем люк корабля открылся, и из него выдвинулась металлическая лестница. В проеме показалась фигура существа, одетого в серебристый скафандр. Фигура некоторое время постояла неподвижно, затем медленно спустилась по лестнице на грунт. Следом за первой фигурой из корабля выбрались еще две. Обе они также спустились вниз.

   Все трое осмотрелись по сторонам, оглядывая мир, в котором оказались. Затем один из трех пришельцев испустил радостный крик и, подняв вверх руки, принялся танцевать какой-то танец.

   - Я же говорил, - в восторге кричал он. – Это именно то, что надо! Это же невероятно! Это же фантастика! Среди стольких миров такая планета! Такое совпадение! Я не верил, что это вообще возможно. Люди, люди, смотрите! Человечество впервые нашло мир, подобный нашему.

   Двое других пришельцев, судя по всему, не разделяли радости первого. Один из них хмурился, и недоверчиво оглядывал горизонты.

   - Остынь, Ёл, - сказал он. – А мне кажется, что выбор не совсем удачен.  

   - Не совсем удачен? – возмутился первый пришелец. – Элг, о чем ты говоришь? Ты посмотри вокруг. Здесь же просто невероятное количество воды! А посмотри на небо, взгляни на атмосферу! Приборы показывают, что в ней содержится кислород. И его даже больше чем необходимо для возникновения жизни. Это идеальное сочетание! Понимаешь ты, идеальное.

   Тот, кого называли Элгом, продолжая хмуриться, посмотрел на небо.

   - Но ты посмотри на звезду, - продолжал упорствовать он. – Она же слишком тусклая. Это же желтый карлик.

   - Ну и что с того?

   - Она дает слишком мало света. Согласно научным данным, жизнь может возникнуть лишь в том случае, если у планеты имеется очень яркое светило. Свет и тепло – вот необходимые факторы для возникновения жизни.

   Ёл с сомнением огляделся вокруг.  

   - А разве здешняя звезда тусклая? Я бы не сказал этого.

   Элг пожал плечами.

   - Ну, все равно наш Сириус гораздо ярче.

   - Вполне возможно, - признал Ёл. – Но, мне кажется, все равно здесь света хватает. И второй фактор – тепло. Разве здесь холодно?

   - Около сорока градусов, - подал голос третий пришелец, которого звали Гергом. – Почти средняя температура нашей планеты.

   - Вот именно, - подхватил Ёл.

   - Да, но на полюсах. Ты же сам видел, когда мы облетали планету, на полюсах огромное количество льда и снега.

   - Какое нам дело до полюсов? Полюса полюсами, а мы ведем речь о материках. Здесь один огромный материк. И вода, главное вода. А также, конечно, кислород.

   Ёл поднял руки вверх, и сделал глубокий вдох, словно был не в скафандре, а на открытом воздухе.

   Элг качал головой. Он все еще подвергался сомнению. Ёл с укоризною посмотрел на него.

   - Что еще тебе не нравится?

   - То, что в этой системе всего одна звезда. Наши ученые полагают, что для возникновения жизни необходима двойная звездная система. Планета должна обогреваться с обеих сторон, иначе на обратной стороне будет недопустимый холод, и все живое погибнет.

ГЛАВА II

   Последнее замечание Элга не понравилось Ёлу. Ему хотелось, по обыкновению, возразить, но он не нашел аргументов. Он бросил взгляд на Герга, в ожидании поддержки, но тот стоял молча и, судя по всему, придерживался того же мнения.  

   - Это всего лишь теория, - мрачно буркнул Ёл.

   Неожиданно повернувшись, он быстро зашагал в сторону моря.

   - Ёл, ты куда? – окликнул его Элг.

   Но Ёл не откликнулся. Он продолжал шагать молча по каменистой поверхности.

   Остальные переглянулись между собой и, пожав плечами, двинулись вслед за ним.

   Ёл дошел до моря и остановился на его берегу, глядя на то, как волны накатывают на берег. Элг подошел и стал рядом.

   Ёл оглядел бескрайние водные просторы, и покачал головой.

   - Нет, вы только посмотрите, сколько здесь воды. Бескрайние океаны! И как красиво.

   - И это тоже минус, - безжалостно продолжал Элг. – Такое количество воды крайне опасно. Материк может в любой момент уйти под воду, вследствие, скажем, землетрясения или еще чего-нибудь в этом роде. Слишком большое обилие воды делает планету крайне нестабильной. Неизвестно какой силы здесь бывают ветра, а что если здесь могут возникнуть такие штормы, которые просто сотрут с лица планеты весь материк.

   - Если бы это было так, - возразил Ёл. – То единственный материк был бы уничтожен уже давным-давно.

   - Гм, - теперь задумался Элг. Он тоже не нашел, что возразить на это замечание.

   Внезапно Ёл подошел к кромке воды, и набрал полную горсть жидкости.

   - Вода, это самая настоящая вода, - сказал он, разглядывая жидкость у себя в руках, которая медленной струйкой вытекала обратно, орошая собой грунт. – Самая настоящая морская вода.

   - Вот именно, морская, - оживился Элг. – А морская вода соленая. Следовательно, она не может служить для орошения растений, и не пригодна для питья.

   Ёл рывком повернул голову к Элгу.

   - Когда мы пролетали над материком, то видели множество рек. В них должна быть пресная вода.

   - А что если и там вода соленая? – Элг серьезно смотрел на Ёла. – Мы же не знаем состава воды в реках. Все, что мы знаем об этой планете, это то, что мы смогли увидеть и определить издалека.

   - Что думать и гадать, - подал голос Герг. – У нас единственная возможность все это узнать, только облетев материк на космолете. Возьмем пробы воды в реках, и все такое прочее.

   - Он прав, - улыбнулся Элг.

   Ёл посмотрел на почву под своими ногами. Здесь были камни. Но там, подальше от берега, был грунт.

   - Хорошо, давайте совершим облет.

   Космонавты вернулись на корабль, и погрузились в небольшой космолет, который служил для разведывательных полетов. В борту базового корабля, рядом с люком, через который вышли космонавты, открылись широкие створки, выпуская разведывательный космолет, который тут же взмыл вверх, и замер в воздухе, выбирая направление.

   За штурвалом сидел Герг. Ёл и Элг расположились сбоку от него.

   - Куда летим? – спросил Герг, обращаясь к товарищам. Элг вопросительно посмотрел на Ёла.

   - Туда, где есть вода, - слегка недовольным тоном ответил Ёл.

   Герг поднял космолет вверх, выглядывая на горизонте реки.

   - Элг, - обратился Ёл. – Если ты скептически ко всему этому относишься, зачем ты вообще согласился участвовать в этой экспедиции? Зачем взялся руководить?

   Элг удивленно поднял брови.

   - Я? Но почему же скептически? Меня тоже привлекла эта планета. Просто я хочу сказать, что нельзя делать скоропостижные выводы. Да, эта планета, возможно, уникальная. Но могут быть всякие неожиданности. Надо все тщательно взвесить и проверить.

   - А я разве спорю? – сказал Ёл. – Мы и должны все проверить.

   - Смотрите, - прервал их Герг, указывая на что-то впереди. – Там, впереди,  я вижу реку.

   - Тогда держи путь к ней.

   Космолет, быстро набирая скорость, полетел в выбранном направлении.

   Они летели на высоте нескольких километров, и перед космонавтами открывался изумительный вид. Равнины внизу сменялись горами и холмами, возвышенности сменялись низменностями. Но все это было мертво. Мир внизу был мертвым. По-крайней мере, так казалось с высоты.

   Это действительно была река. Космолет сделал несколько плавных кругов над ней, выбирая место для посадки.

   - Где будем садиться? – спросил Герг.

   - Все равно, - ответил Ёл. – Лишь бы поближе к воде.

   Космолет опустился на пустынную равнину, неподалеку от берега. Космонавты выбрались наружу. Ёл, не теряя времени, направился к воде, где взял пробу. На обратном пути он захватил еще и пробу грунта.

ГЛАВА III

   Первая разведка на этом, можно сказать, и закончилась. Космолет совершил еще несколько кругов, радиусом в несколько десятков километров, и вернулся на базовый корабль.

   Едва освободившись от скафандра, Ёл сейчас же поспешил в лабораторию. Ему не терпелось сделать побыстрее анализы воды и грунта. Остальные еще некоторое время возились в шлюзовой камере, о чем-то перешептываясь, затем вошли внутрь. Через некоторое время Элг заглянул в лабораторию к Ёлу, чтобы узнать, как у того идут дела.

   - Ну, что у тебя здесь? – спросил он.

   Ёл оторвался от приборов, и повернул к капитану ликующее лицо.

   - Я был прав, - почти закричал он. – Это действительно пресная вода. Понимаешь ты, что это значит? И грунт. Грунт вполне пригоден для возникновения жизни. В нем есть все необходимые для этого минералы.

   Элг улыбнулся в ответ.

   - Это точно? – спросил он.

   Ёл указал рукой на приборы.

   - Приборы не врут! – торжествующе сказал он.

   - И что же будем делать?  

   - Собирай всех. Я скоро буду.

   Элг пожал плечами, и скрылся в дверях.

   Через десять минут весь экипаж собрался в салоне корабля. Салон был большим и просторным, и освещался самосветящимися стенами, которые зажигались в тот момент, когда человек входил в помещение. Яркость освещения регулировалась автоматически. Чем темнее было в комнате, тем ярче светились стены.

   Посреди салона стоял большой круглый стол, окруженный удобными мягкими креслами. За столом сидели пятеро, шестое кресло было свободным – все ожидали Ёла. Элг - сорокалетний капитан, сидел с задумчивым видом. Это был высокий светловолосый мужчина с довольно мужественным и волевым лицом.

   Справа от капитана сидел пилот Герг. В свои двадцать восемь лет он считался одним из лучших пилотов их родной планеты, и считал участие в этой экспедиции большой честью для себя. Дальше по кругу сидели корабельный врач Лоби-ро, механик Вент и электронщик Рэйк.

   - А где же наш биолог? – спросил Вент.

   - Он все еще возится с анализами, - отозвался Элг. – Велел нам собраться здесь, сказал, что скоро будет.

   Лоби-ро бросил в сторону иллюминатора взгляд. Солнце перевалило зенит, и наступила вторая половина дня.

   Рэйк барабанил пальцами по столу. Он явно испытывал нетерпение.

   Наконец в дверях показался Ёл. Он победоносно оглядел присутствующих. Было видно, что он едва скрывает ликование. Молча пройдя к своему месту, он сел в кресло и, выпрямив спину, оглядел присутствующих.

   - Итак, - начал он. – Вы все знаете, зачем мы здесь находимся и для чего мы сюда прибыли. Перед нами поставлена невероятная, и даже фантастическая задача; разыскать подходящую планету и создать на ней жизнь. До нас такую задачу не ставил перед собой никто, ни одна экспедиция. И речь здесь идет не просто о том, чтобы посадить на планете растения, а именно повторить весь генетический цикл нашей родной планеты Цельсия.

   Ёл поймал на себе взгляды экипажа. Элг смотрел хмуро, Герг насмешливо, на лицах остальных была явная заинтересованность.

   - Это звучит невероятно, - продолжил Ёл. – Но наши ученые считают, что мы сможем воочию увидеть весь эволюционный процесс, который происходил на нашей планете. И все это должно произойти в ускоренном, сжатом виде. То есть, с момента появления простейших микроорганизмов, до возникновения разумных существ, должно пройти всего каких-то десять тысяч лет. Так, по крайней мере, считают наши ученые.

    - Ого, какие-то жалкие десять тысяч лет, - с усмешкой сказал Рэйк. – Действительно, не успеешь глазом моргнуть.

   - Ну, по-моему, насчет возникновения разумной жизни, это уж слишком смелое предположение, - заметил Лоби-ро. – До сих пор мы не обнаружили в космосе никаких следов иных цивилизаций.

   Ёл презрительно фыркнул.

   - Это ничего не значит, - твердо заявил он. – Что мы знаем о космосе, об иных звездах и их планетах? Да ничего. Мы едва-едва выбрались за пределы своей солнечной системы.

   - Вот именно, - подтвердил врач. – Не слишком ли рано мы из себя возомнили творцов? Что мы вообще знаем о жизни? Как она возникла, какие предпосылки нужны для этого?

   Ёл почувствовал внутренний прилив сил. Вопрос касался его профессии, и это был его любимый конек.

   - Учеными давно уже установлено, что для того, чтобы на планете возникла жизнь, необходимы два фактора. Это наличие на планете пресной воды, а также кислород в атмосфере.

   - Насчет последнего не уверен, - стоял на своем врач. – Эта теория основана исходя из нашей собственной планеты. А что если допустить, что могут существовать организмы и растения, которым совершенно не нужен кислород. Кстати, как раз растениям-то его много и не требуется. Растения, как известно, поглощают из воздуха углекислый газ, и выделяют кислород. Таким образом, получается, что кислород – это отходы жизнедеятельности растений. Другими словами, растения поглощают кислород, так сказать, дышат им, но путем фотосинтеза выделяют его еще больше, чем поглотили. 

ГЛАВА IV

   - Тем более, - сказал Ёл. – Значит, дела обстоят еще проще, потому что на этой планете имеется огромное количество углекислого газа. Но вы сами задумайтесь о таком обстоятельстве. Нигде, из обследованных нами миров, нет такого количества воды и кислорода в атмосфере. Даже более того, воды нет ни на одной планете, кроме нашей Цельсии. Кислорода тоже почти нет. Ни на одной известной нам планете нет хотя бы озера. А здесь, вы только посмотрите, посмотрите!

   Ёл указал рукой на иллюминатор, за которым ярко светило солнце.

   - Здесь же просто невероятное количество воды! И атмосфера сходная с атмосферой нашей планеты. Вы понимаете, что это значит? Мы нашли планету идентичную нашей Цельсии. А это один шанс на миллиард.

   Элг задумчиво кивнул. А Ёл оглядел присутствующих в ожидании поддержки.

   - Наши астрономы обнаружили эту планету еще почти пятьдесят лет назад. Но в то время мы не имели возможности сюда добраться. И потом, это было всего лишь предположение. Мы прибыли сюда, и смотрите, что мы обнаружили. Звезда – желтый карлик, вокруг нее вращаются девять планет. Ближайшая к солнцу планета слишком раскаляется от горячих лучей звезды, на ночной же ее стороне царит почти космический холод. И на этой планете почти нет совсем никакой атмосферы. Остальные планеты тоже совершенно непригодны для любой формы жизни. На одной из них температура воздуха составляет почти восемьсот градусов, и совершенно нет кислорода. Еще одна представляет собой пустыню, где вода имеется только на полюсах в виде снега. Эта планета имеет необычный красный цвет.

   Ёл потер подбородок.

   - Дальше дела обстоят не лучше. Следующая планета вообще не имеет твердой поверхности и состоит из жидких газов. Далее планета подобная ей, но окруженная кольцами, которые, как мы предполагаем, состоят из мелких астероидов и метеоритов. Остальные планеты просто мертвые и холодные шары, до которых не доходит не только солнечное тепло, но и даже его свет. Так что вы сами понимаете, что планета, на которой мы сейчас находимся, уникальна по своей природе, и идеально подходит для того, чтобы на ней зародилась жизнь. Здесь все, и гравитация, и давление, и даже радиус почти сходны с нашей Цельсией. Исключение составляют те факторы, что год здесь примерно в два раза короче, чем на нашей планете, а сутки же, напротив, почти в два раза длиннее. Это связано с тем, что здешняя звезда холоднее нашего Сириуса, и орбита планеты находится ближе к ней. Иначе планете просто не будет хватать тепла. И еще, поверхность планеты на семьдесят процентов покрыта морской водой и имеет только один материк. Но все это вряд ли может оказаться препятствием для развития жизни. Я полагаю, что найденный нами мир идеально подходит для нашей цели.  

   - А отчего вообще возникает жизнь во вселенной? – спросил Герг.

   - Над этой задачей бьются лучшие умы всей нашей планеты, - развел руками Ёл. – И если нам удастся этот эксперимент, ради которого мы прибыли сюда, я думаю, мы получим ответ на вопрос о происхождении жизни во вселенной.

   Лицо Ёла снова осветилось торжеством.

   - Вы только представьте себе, - вновь обратился он к слушателям. – Если все пройдет гладко, у нас появится возможность увидеть своими глазами, как развивалась жизнь на нашей Цельсии. Это будет полная ее копия, полный повтор процесса, происходящего на нашей планете много миллионов лет назад. Только здесь этот процесс пройдет в тысячи раз быстрее. Мы не просто засеем какие-нибудь семена. Это будет генетическое повторение нашей эволюции, ее полное клонирование. Представляете, увидеть собственными глазами, как из простейших организмов возникают многоклеточные. Увидеть, как изо мха вырастают деревья. Вновь увидеть динозавров, увидеть, как одни виды сменяют собой другие. Увидеть, как, в конце концов, появится человек, наша полная копия. Наши братья по природе, генетические братья.

   - А как вообще возник человек на нашей планете? – спросил Лоби-ро.

   Ёл посмотрел на него с недоумением.

   - По-моему, ответ на этот вопрос знает каждый ребенок.

   - Секундочку, - возразил врач. – Откуда это известно? Все, что мы знаем по этому вопросу, является лишь теорией, предположением. А как обстояли дела в действительности?

   Ёл слегка сконфузился.

   - Существовали человекоподобные приматы, которые путем эволюции стали разумными, превратившись, со временем, в современного человека.

   - И ты, в самом деле, веришь, что человек просто потомок обыкновенного животного? – Врача, казалось, забавлял этот разговор.

   - Но ведь именно этот эксперимент и откроет перед нами истину. Истину о том, как возник и развивался человек. Представляете, как много это будет значить для изучения эволюции?

   - А, по-моему, это нелепая и невыполнимая задача, - вмешался Герг.

   Биолог резким движением повернулся к нему.

   - Откуда известно, что пройдут не миллионы, а всего лишь десять тысяч лет. Эволюция не сможет развиться так быстро.

   - Проводились эксперименты, - возразил Ёл. – Все процессы протекают в тысячу раз быстрее.

   - Это значит, что и стареть организмы будут в тысячу раз быстрее?

   - Нет, - воскликнул Ёл. – Организмы будут жить столько же, сколько живут они на нашей планете. Просто видоизменения будут происходить быстрее.

   - Маловероятно. – Покачал головой Герг.

   Ёл развел руками.

   - Будущее покажет.

ГЛАВА V

   На губах Герга появилась скептическая усмешка. Он продолжал насмешливо смотреть на Ёла.

   - Хорошо, допустим, процесс займет десять тысяч лет, а не миллионы, как полагаем мы. Но, нам-то что от этого? Никто из нас не увидит конца этого процесса. Мы не сможем прожить столько, а через десять тысяч лет наша цивилизация, возможно, просто прекратит свое существование.

   - Так ли это? – Ёл продолжал ликовать. – Умрем ли мы? Вы забываете, что в нашей цивилизации наступила новая эра.

   - Ты имеешь в виду эти пресловутые пилюли? – спросил Герг.

   - Да, именно омолаживающие пилюли. Ведь это не теория, не слухи, это проверенный факт. Мы все можем стать бессмертными.

   - Что-то не очень в это верится, - продолжал стоять на своем Герг. – Это тоже всего лишь теория.

   - Это факт! Пилюли, в самом деле, омолаживают человеческий организм. Одна такая пилюля омолаживает весь организм на десятилетие. Причем не просто омолаживает внешне, а делает его здоровее. Не верите мне, спросите у доктора.

   Лоби-ро, услышав это, нахмурил брови. С видимой неохотой он кивнул головой.

   - Да, это и в самом деле так, - признал он. – Я не знаю, каким образом это происходит. Я пытался это понять, изучить, но процесс оказался чрезвычайно сложным, так же, как и состав омолаживающих пилюль. Их назвали «Вечность». Но я не уверен, что название соответствует содержанию. Никто не знает, сколько сможет прожить человек, принимающий эти пилюли. Эти пилюли изобрели пятьдесят лет назад, и сейчас они стали общедоступными.

   - Их действие говорит само за себя! – торжествовал Ёл. Он чувствовал себя победителем, словно бы это он сам открыл это средство. – Создатель этого лекарства проверил его на себе. Тогда ему было семьдесят лет. Сейчас ему сто двадцать, но выглядит он максимум тридцатилетним.

   - Я знаю об этом, - сказал Герг. – Но сколько сможет продолжаться этот процесс? А что если он остановится или вовсе пойдет вспять?

   Ёл указал на механика Вента.

   - Посмотрите на него. Вот живой пример омолаживания. Венту уже восемьдесят лет, но кто-нибудь может дать ему больше тридцати, а?

   Экипаж невольно принялся разглядывать механика. Тот в смущении опустил взор. Нет, этому человеку никак нельзя было дать восемьдесят лет. Глядя на него, любой мог сказать, что перед ним находится весьма крепкий, здоровый молодой человек.

   - Ну? – настаивал Ёл. – Вы сами видите результат. Вот вам ответ на ваши вопросы. Вакцина от старости не миф, она реальность.

   - Нам все равно неизвестно, сколько это может продолжаться, - сказал Элг. – Может быть, вакцина продлит жизнь человеку всего лишь до двухсот лет, или до трехсот. Это не значит, что человек сможет прожить десять тысяч лет и более. Бессмертие – это всего лишь теория, надежда. У нас нет шансов дожить до конца нашего эксперимента. Мы не увидим его результатов. Возможно, наши потомки и увидят, чем все это кончится, но будет ли это им интересно? Вполне возможно, что они захотят переделать эту планету по своим, недоступным нам меркам.

   Ёл погрузился в задумчивость. Слова Элга насторожили его. Он искоса поглядывал на Вента, и машинально потирал подбородок.

   - А если это все правда, - подал голос Рэйк. – Если у жителей нашей планеты появился шанс стать бессмертными, вы понимаете, что это значит? Это означает, что нашу цивилизацию ждет настоящее потрясение. Вы представляете себе, что будет, если никто из людей не будет больше стареть?

   - Да, - кивнул Элг. – Изобрети подобное средство раньше на несколько веков, сколько великих людей, сколько гениев было бы еще живо.

   - Я не о том, - махнул рукой Рэйк. – Выдержит ли наша цивилизация бессмертие? А как же быть с перенаселением? Постоянно будут рождаться новые люди, а старые не будут умирать. Где будет размещаться население?

   - Да, - подтвердил врач. – Это может оказаться серьезной проблемой. Придется либо запретить рожать детей, либо искать новые миры для их заселения.

   - Но такие миры найти практически невозможно, - сказал Герг. – Мы находимся на единственной подходящей планете, да и на той не существует жизни. По-моему, наша цивилизация находится на грани тупика.

   - Нет, - затряс головой Ёл. – Я не верю в то, что не существует выхода. Должен же кто-то придумать его.

   В ответ Элг лишь пожал плечами.

   - И потом, даже если мы сами и не доживем до результатов, это все равно не означает, что наше дело бессмысленно. Наши предки создавали цивилизацию, они умирали ради того, чтобы жили их потомки. Для чего они это делали, они же прекрасно знали, что не доживут до результатов, не увидят плоды своих трудов? Выходит, они все это делали зря?

   Ёл оглядел присутствующих. Некоторые кивали в знак согласия, у других на лицах было сомнение.

   - Возможно, нашу миссию оценят наши потомки, - продолжал Ёл. – А даже если и нет, мы все равно создадим жизнь на этой планете. Возможно, появятся такие же люди, как и мы. Мы создадим наших братьев! Братьев и по крови, и по разуму. Будет во вселенной существовать два разума, развивавшихся по одному пути, и идущих к одной цели. Мы будем творцами! Мы будем создателями! В этом будет наш вклад в историю.

ГЛАВА VI

   В зале воцарилось недолгое молчание. Все размышляли над словами Ёла.  

   - Хорошо, Ёл, - прервал молчание капитан. – Твои доводы кажутся мне убедительными. Конечно, даже если бы я и считал иначе, то не стал ничему препятствовать. Я не для того  летел сюда, чтобы в последнюю минуту устроить саботаж.

   Ёл расслабился, и снисходительно улыбнулся.

   - Но меня беспокоит одна неясность.

   - Какая же?

   - Отчего возникла жизнь на нашей Цельсии? Какие причины стали тому началом?

   - На нашей планете изначально были подходящие условия, - нерешительно произнес Ёл.

   - Именно. Не означает ли это, в таком случае, что возникновение жизни во вселенной, является естественным процессом в природе?

   - К чему ты клонишь? – Не понял Ёл.

   - Я хочу сказать, не опоздали ли мы с этой планетой. Что если на ней уже имеется жизнь, которую мы просто не обнаружили?   

   Биолог кивнул, с самым серьезным видом. Такая вероятность имелась, и если это окажется так, будет очень печально, все их планы пойдут прахом.  

   - Возможно, существуют простейшие организмы, одноклеточные, и тому подобное. А океан? Что, если он полон жизни? Что если жизнь здесь существует уже много тысячелетий?

   Ёл облизнул языком губы, капитан затрагивал больной вопрос, и им же задавались многие ученые, прежде чем решились на эту экспедицию.   

   - Мы должны тщательно изучить этот мир, - заявил он. – Изучить океаны, грунт, реки, воздух, все. Ты прав, без этого наш эксперимент не имел бы смысла.

   Биолог поднялся с кресла, и подошел к иллюминатору. Солнце уже склонялось к горизонту, и его лучи начинали освещать багровым светом землю. Необычайное зрелище настолько заворожило Ёла, что он замер у иллюминатора, не в силах отвести глаз от увиденного.

   - Это что, закат? – обратился он к остальным.

   Все поднялись со своих мест, и тоже встали у иллюминатора. Потрясенный, Ёл продолжал смотреть на зарево.

   - Это невероятно, - с восхищением воскликнул он. – Солнце! Оно же красное! Смотрите, во время захода солнце превращается из желтого в красное. – Он немного помедлил. – Совсем не так, как у нас на Цельсии.

   В его голосе послышалась легкая грусть. На их родной планете солнце было гораздо более ярким и белым. А во время заката оно приобретало желтый цвет, окрашивая планету такими же желтыми сумерками.

   Герг прикрыл глаза рукой.

   - Странно, солнце здесь гораздо тусклее, но от его света больно глазам.

   - И предметы отбрасывают здесь всего одну тень, - подхватил Элг. – Необычно это, но по-своему красиво.

   Ёл приблизил лицо к иллюминатору, и попытался оглядеть мир, лежащий снаружи.

   - Скоро здесь станет совсем темно. – Он поежился. – Я не представляю, какими могут быть ночи на планете, у которой всего одно светило. И все же я должен приступать к работе. Необходимо взять как можно больше проб.

   - Сегодня ты уже ничего не возьмешь, - тихим голосом сказал Элг. – Скоро надо будет ложиться спать, а работать начнем утром.

   Но спать они легли не скоро. Едва солнце окончательно скрылось за горизонтом, на небе высыпали многочисленные звезды. И весь экипаж поспешил облачиться в скафандры, чтобы выйти наружу.

   Пропустить такое зрелище было нельзя. На небе появился спутник, который полумесяцем осветил планету.

   - Посмотрите, - в восхищении произнес Ёл, глядя на небо. – У этой планеты один спутник, совсем как у нашей Цельсии.

   - А звезды, - продолжал он. – Созвездия здесь совсем не похожи на наши.

   - Разумеется, - подтвердил Герг. – Иначе и быть не может. Мы ведь не дома.

   А вид чужого неба завораживал. Несмотря на то, что созвездия здесь были иными, в целом, ночь на планете напоминала ночь на родной Цельсии, вызывая, тем самым, щемящую тоску на сердце.

   - Пора возвращаться, - наконец сказал Элг.

   Космонавты вернулись на корабль.

   Раскладывая свою постель, Ёл бросил взгляд на Герга, с которым он разделял каюту. Тот уже лежал в постели и, заложив руки за голову, смотрел в потолок.

   - Спи, - улыбнулся ему Ёл. – Завтра у нас будет много работы.

   - А я все думаю, - ответил Герг. – Действительно ли мы одни во вселенной?

   Ёл передернул плечами.

   - Не ты один задаешься этим вопросом. Пока нам не удалось встретить ни одной цивилизации. А ведь мы уже почти триста лет как вышли в космос.

   - Скажу тебе, как один наш древний философ, - сказал Герг. – Если я чего-то не видел, это не значит, что этого нет. Я, например, не вижу воздуха, которым дышу. Так что же, это значит, что воздуха нет?

   Ёл закончил разбирать свою постель, и принялся раздеваться.

   - Хватит философствовать. Хорошо сказано, но об этом будем думать завтра.

ГЛАВА VII

   Ёл погасил электричество, и спутник, горевший за небольшим иллюминатором, осветил своим призрачным светом каюту, заставив Ёла невольно снова залюбоваться им.  

   - Да я вовсе не философствую, - снова подал голос Герг. – Я все думаю о том объекте, который мы встретили, когда только-только пересекли границы этой солнечной системы.

   - А что о нем думать, - сказал Ёл, забираясь под одеяло. – Это был простой метеорит, а может астероид, который летел своим путем. Возможно, даже и комета. Это же космос, в нем можно встретить все, что угодно.  

   - Не скажи, приборы показали, что двигался он совсем не так, как комета, - возразил Герг. – Не мог так двигаться и метеор. И вообще, ни одно космическое тело, летящее в мировом пространстве, не может изменить вдруг, ни с того ни с сего, свой маршрут. Он свернул, понимаешь ты это, свернул. Тебе это ни о чем не говорит?  

   - Не говорит, - сухо отозвался Ёл. – В конце концов, нам это всего лишь могло показаться, могли ошибиться приборы. А даже если и не так, то многое ли мы знаем о законах вселенной? Мы не знаем даже что такое черные дыры. Говорят, что около ста лет назад один из наших кораблей столкнулся с ней. Но об этом больше ничего не известно. Корабль не вернулся домой. Все осталось, по-прежнему, нераскрытой загадкой.

   - Почему ты так упорно желаешь уйти от ответа? – спросил Герг.  

   - От ответа? – не понял Ёл. – Что ты имеешь в виду? Почему я ухожу от ответа?

   - Ты упорно не желаешь признать еще один вариант, самый правдоподобный. Почему?

   - То, что неопознанное космическое тело на самом деле было космическим кораблем? – догадался Ёл.

   - Вот видишь, ты сам это сказал.  

   - Помилуй, Герг, на основании чего ты делаешь такой вывод?

   - Это просто мое предположение.

   - Предполагать можно что угодно. Твоя версия не имеет под собой никаких оснований.

   - Но такой вариант возможен? – настаивал Герг.

   - Ну, если тебе так хочется, то да. Такой вариант возможен. А почему нет? У нас нет никаких точных сведений, чтобы что-то доказать или что-то опровергнуть.

   Они помолчали.

   - Как ты думаешь, что произойдет, если окажется, что это и в самом деле инопланетный космический корабль? – Герг повернулся к Ёлу.

   - Тебе не дает покоя эта мысль?

   - Да, не дает. Что будет, если я прав?

   - Тогда произойдет величайшее событие в нашей истории, - произнес биолог. – Мы встретим братьев по разуму.

   - Это да, - согласился Герг. – Но что, конкретно, будет дальше? Ты думаешь, контакт между нашей и их цивилизацией будет возможен?

   - А почему нет?

   - Не знаю, - задумался Герг. – Где основания, что чужая цивилизация, если она существует, тоже ищет контакта с другим разумом?

   - А как же иначе?

   - Ты что, не допускаешь иных вариантов?

   - А какие могут быть еще варианты? Это же вполне естественно. Любое разумное существо, при встрече с другим разумным существом, всегда будет искать контакта.

   - И это говорит биолог! – насмешливо произнес Герг. – Не ты ли всегда поддерживал теорию эволюции, которая учит, что выживает сильнейший. Если где-нибудь окажется инопланетный разум, где уверенность в том, что он захочет вступить с нами в контакт? Вполне естественно, что инопланетяне захотели бы нас предварительно изучить, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Или же они настроены агрессивно, и расценивают нас лишь как чужаков, посягающих на их территорию. В животном мире происходит именно так.

   - Так то в животном мире! – воскликнул Ёл. – А человек не животное. Его отличает от животных наличие разума.

   - А что такое, вообще, разум?

   - Ну, ты даешь, - рассмеялся Ёл. – Разум – это…

   И осекся.

   - Вот то-то и оно, - подхватил Герг. – Никто не знает, что такое разум, и почему он возник в человеке.

   - Разумным наших предков сделал труд, - заученно повторил Ёл.

   - Перестань, - махнул рукой Герг. – Неужели же ты всерьез полагаешь, что обезьяна стала разумной лишь потому, что стала палкой землю копать? Почему, в таком случае, все обезьяны в людей не превратились, а до сегодняшнего дня так и остались обезьянами?

   Ёл засопел, но ничего не ответил.

   - И потом, сколько обезьян не дрессируют, у них детеныши не рождаются людьми. Но я не это хотел сказать. Мы говорили о том, что разум заставляет человека идти на контакт, и ты полагаешь, что представители иной цивилизации, какая бы она не была, обязательно захотят контакта с нами. Но разве разум не повелевает человеку при встрече с неизведанным и неизвестным бежать от этого неизвестного подальше? Разве инстинкт самосохранения не велит нам остерегаться? Что если и другая цивилизация, если она существует, тоже будет руководствоваться этим инстинктом? А если еще хуже? Если чужая цивилизация базирует свой социальный строй на принципе; кто сильный, тот и прав? Если в ее философии лежит главным является захватнический инстинкт? Что тогда? Тогда тоже такая цивилизация будет искать контакта?

   - Да ну тебя, - воскликнул Ёл, натягивая себе на голову одеяло. – Стоит ли вести все эти разговоры, когда и цивилизации-то еще никакой и нет.

   С этими словами Ёл погрузился в сон.

ГЛАВА VIII

   Они проснулись, когда на планете все еще была ночь. К удлиненным суткам не так-то просто было бы приспособиться. Ночь показалась всем очень темной, несмотря на то, что на звездном небе светил спутник. Космонавты не могли так долго спать, чтобы проспать до наступления местного утра. Они занялись своими повседневными делами.

   Когда же наступило утро, все снова начали испытывать усталость. Но приходилось идти на жертвы, изучать и обследовать планету можно было только днем.

   Ёл приготовил кучу приборов, инструментов, и все это сложил в космолет.

   - Будет весьма досадно, если окажется, что жизнь на этой планете уже есть, - сказал Элг, наблюдая за сборами Ёла.

   - Даже если это и так, - ответил Ёл. – Это будет означать величайшее открытие, впервые за пределами Цельсии будет обнаружена жизнь. Какой это будет огромный плацдарм для биологов.

   - Да, - заметил Элг. – Тебе будет, где развернуться.

   Вскоре космолет, с Ёлом и Гергом на борту, покинул корабль.

   - С чего начнем? – спросил Герг.

   - Вот, - указал Ёл на океан. – С этого. Как известно науке жизнь зародилась в океане, а значит там и следует искать ее зачатки.

   - Ты собираешься нырять под воду?

   - Нет, мне достаточно лишь взять из нее пробу.

   - В каком месте ты собираешься ее делать?  

   - Гм, нужно отлететь подальше от берега.

   Герг не стал возражать, и повел космолет на океан. Береговая линия мелькнула внизу, и весь обзор заняла синяя гладь бескрайнего океана.

   - Интересно, какая здесь глубина? - произнес пилот.

   - Я думаю, очень глубоко, - ответил Ёл. Но сколько именно, не стал уточнять. Он знал об этом не больше Герга.  

   Когда космолет отдалился от берега на несколько километров, он приказал пилоту остановиться.

   - Стоп, зависни здесь!

   Герг остановился, и космолет неподвижно завис над водой.  

   - Опустись пониже, - велел Ёл. – Как можно ближе к поверхности.

   - А если на нас выпрыгнет какое-нибудь морское чудовище?

   По интонации Герга было непонятно, шутит ли он или же говорит всерьез.

   - Вряд ли, - ответил Ёл. – Я полагаю, если здесь и есть живые организмы, весьма сомнительно, чтобы они смогли развиться до уровня морских хищников.

   - Почему это?

   - А ты посмотри на сушу. Там нет ни растительности, ни фауны. А при естественном развитии жизни растения должны появиться и развиться гораздо раньше, чем возникнут хищники.

   Этот довод показался Гергу вполне убедительным. Он опустил космолет к самому океану, и почти сел на его поверхность.

   Ёл добыл пробу воды. Некоторое время он рассматривал полученную воду, словно пытаясь увидеть в ней живые организмы.  

   - Ну, вот видишь, и никаких морских чудовищ, - сказал Ёл улыбаясь пилоту.

   Прежде чем отправиться дальше, Ёл взял еще и пробы морского воздуха.

   - Возвращаемся обратно, - сказал он. – Теперь необходимо изучать материк.

   Полдня они кружили над материком, удалившись от места высадки почти на тысячу километров. Везде было одно и то же; пустынная земля, суша, без признаков растительности, горы, скалы, но множество озер и рек, вода в которых, несомненно, должна была быть пресной.

   - Столько воды, невероятно, - поражался Герг. – Но неужели же при таком ее количестве на планете не возникла жизнь? Просто не верится в такое.

   - Честно говоря, мне тоже, - признался Ёл. – Слишком уж множество предпосылок для зарождения жизни. А там, кто знает. – Он призадумался.

   Они летали, приземлялись в различных местах. Ёл брал пробы грунта, воды почти во всех водоемах. Делал анализы воздуха, собрал огромное количество разных камней, песка, земли, и все это тащил на космолет.

   Наконец, ближе к вечеру, он пришел к выводу, что собрал достаточно материала для того, чтобы дать точное заключение, есть ли жизнь на планете или же нет.

   - Все, - сказал он. – Возвращаемся на корабль. Думаю, мне сегодня предстоит бессонная ночь.

ГЛАВА IX

   Едва прибыв на корабль, Ёл тут же заперся в своей лаборатории, где целиком ушел в изучение проб. Герг прошел в салон, где обессиленно плюхнулся в мягкое кресло и, откинувшись на его спинку, закрыл глаза.

   Капитан неслышно подошел к пилоту. Некоторое время он молча смотрел на уставшего Герга, затем спросил:

   - Ну, как все прошло?

   Герг открыл глаза, и взглянул на Элга.

   - Облетели, наверное, половину планеты. Теперь нашему биологу надолго будет, чем заняться.

   - А каково твое впечатление о планете? – Элг сел в кресло напротив Герга. – Ты сам-то пришел к какому-нибудь выводу?

   Герг подумал.

   - Планета уникальная, должен признать. Нигде мы еще не видели такого огромного количества воды. Даже на нашей Цельсии ее, наверное, в пять раз меньше. А тут… это просто бесподобно, нет слов.  

   Он глотнул.

   - Мне надо выпить. Ужасно пересохло в горле.

   - Сиди, я принесу.

   Элг поднялся и вышел за дверь. Через минуту он вернулся, неся в руках маленькую пластиковую бутылочку с водой.

   - Вот, пей.

   Герг напился, и устроился поудобней в кресле. Ему явно стало легче.

   - А, с другой стороны, на планете нет никаких признаков жизни, - продолжил он. – Нет ни следов растительности, ни, тем более, фауны. Все мертво.

   Он вытер губы.

   - Не знаю, может быть, здесь и есть какие-нибудь микроорганизмы, но не более того.

   - Если есть хотя бы простейшие, то это сведет на нет всю нашу миссию, - заметил Элг. – Получится, что мы проделали весь наш путь впустую.

   - Почему же впустую, - возразил Герг. – В таком случае получится, что мы открыли жизнь, а это тоже чего-нибудь, да значит.

   Когда весь экипаж готовился ко сну, Ёл вышел, наконец-то из своей лаборатории, держа в руках кипу листов бумаги. Элг, уже клевавший носом, оживился.

   - Ну, каковы результаты?

   Ёл надул щеки.

   - Результаты, можно сказать, отрицательные. Нигде, ни в пробах воздуха, ни в пробах воды и грунта не обнаружено никаких биологических организмов, как одноклеточных, так и многоклеточных. Нет ни вирусов, ни бактерий, ни флоры, ни фауны. Планета абсолютно безжизненна.

   На лице Элга мелькнуло удивление и, в то же время, заинтересованность.

   - А какие положительные результаты? – спросил он.

   - А положительные результаты, дорогой мой капитан, это то, что в атмосфере имеется кислород, в воде и в грунте обнаружено большое количество минералов и органических веществ. Другими словами, на планете имеются все предпосылки для того, чтобы на ней зародилась жизнь. Но, поскольку она на ней не зародилась, эту жизнь должны создать мы. Мы оживим эту планету!

   Последнюю фразу Ёл почти выкрикнул, и едва не пустился в пляс.

   Элг улыбнулся, глядя на это весьма бурное проявление радости. На шум из кают повыскакивали остальные члены экипажа. Увидев ликующего Ёла, они с недоумением и вопросительно смотрели на Элга. А Ёл продолжал победоносно кричать.

   - Мы нашли это! Наши ученые не ошиблись! Теперь дело только за нами.

   - Уф, - сказал Герг. – Кажется, мы проделали наше путешествие не напрасно.

   - Еще как не напрасно! – кричал Ёл. – Мы будем творцами, будем создателями! Мы сотворим здесь жизнь по нашему образу и подобию!

   - Если, конечно, это нам удастся, - заметил Лоби-ро.

   - Удастся, еще как удастся. Завтра же, с утра, мы приступим.

   Элг посмотрел на часы.

   - Хорошо, но это будет завтра. А сейчас нам необходимо отдыхать. А тебе, Ёл, отдых нужен в первую очередь. Ты слишком перевозбужден, нужно поберечь нервы.  

   Герг зевнул.

   - Кажется, у меня, с таким соседом, будет бессонная ночь. Этот жизнетворец не даст мне уснуть.

   Однако, к удивлению Герга, Ёл быстро уснул. На его лице застыло радостное выражение. Даже во сне он создавал жизнь.

   Глядя на Ёла, Герг улыбнулся, и покачал головой. Для этого человека не существовало ничего важнее жизни. Он был способен радоваться любому ее проявлению, будь то листочек на дереве, или же уродливый жук, ползающий по земле.

   Герг закрыл глаза, и попытался уснуть, но сон не шел к нему. Он думал о том, что произойдет, если им и в самом деле удастся создать жизнь этой планете. Каким будет этот процесс? Будет ли он полным повторением того, как развивалась жизнь на их родной планете или же это будет нечто совсем иное? Какими будут здесь растения и животные, и сможет ли возникнуть, в конце концов, человек или же какое иное разумное существо. Все еще находясь под воздействием грез, Герг не заметил, как уснул.

ГЛАВА X

   Стоя перед огромным контейнером, Ёл, через маленькое окошко наблюдал за процессом, происходящим внутри него. Собственно говоря, за стенками этого контейнера, привезенного космонавтами с Цельсии, было ни что иное, как биологическая протоплазма, созданная на генетической основе жизненной формы их родного мира. Иначе говоря, в контейнере содержались простейшие организмы, которые, оказавшись на свободе, должны были самостоятельно развиваться по точно такому же пути, по какому развивалась жизнь на Цельсии.

   - Красиво? – спросил за спиной Ёла голос Элга.

   - Довольно жуткое и неприятное зрелище, - отозвался тот. – Но именно содержание этого контейнера, распыленного по планете, должно положить начало жизни.

   Элг, с каким-то внутренним трепетом, оглядел контейнер.

   - Это-то мне как раз и понятно, - сказал он. – Мне непонятно другое.

   - Что же?

   - Ты.

   - Я?

   - Да, мне непонятно, для чего необходимо тебе оставаться на этой планете.

   Ёл нежно провел рукой по стенке контейнера.

   - Я хочу наблюдать за этим процессом. Хочу видеть, как на моих глазах будет развиваться жизнь, как появятся растения, первые организмы. Разве это не замечательно?

   - Замечательно, - согласился Элг. – Но ты подумал, сколько на это уйдет времени? Это может занять тысячелетия, а возможно, вообще ничего не выйдет.

   Ёл, не отрывая взгляда от контейнера, покачал головой.

   - Уже через год одноклеточные организмы должны будут развиться в многоклеточные, а через пару лет в воде, в океане, реках и озерах, появятся микроорганизмы. Через десяток лет на планете появятся мхи, и другие растения. А потом, потом начнется новая эра, эра жизни.

   - А если процесс пойдет медленнее? Что, если тебе вообще не хватит собственной жизни, чтобы увидеть появление жизни на этой планете.

   - Даже если так, то все равно я ученый. Я – биолог, и это моя работа. Я должен как можно тщательней изучить этот мир, который так похож на наш. И, в то же время, не похож. Год короче, а сутки длиннее. Не исключено, что развитие жизни пойдет по несколько иному пути, чем оно развивалось на нашей  планете.

   - Но ты же будешь совсем один. Представляешь, один на чужой планете. Рядом не окажется ни врача, ни близкого тебе человека.

   - Близких людей у меня нет, - ответил Ёл. – Мои родители погибли, когда я еще был ребенком. Семьи у меня тоже нет, так что по мне никто скучать не станет. А насчет полного одиночества, у меня же будет связь с родной планетой. Это кое-что да значит.

   - Угу, только передачи могут идти до Цельсии несколько недель, и столько же придется ждать ответа. Ты выдержишь столько?

   - Послушай, - сказал Ёл. – Ведь я же остаюсь здесь не на вечность. За мной должна будет придти следующая экспедиция. Меня заберут.

   - Это верно, но, сколько на это уйдет времени? Только путь сюда у нас занял два наших года. А когда снарядится следующая экспедиция? Сколько пройдет времени, прежде чем она достигнет этой системы? Возможно, пройдет лет десять,  не меньше.

   Ёл снисходительно улыбнулся.

   - Хорошо, а что было бы, если бы мы все остались на этой планете? Сколько бы ушло времени на то, чтобы ее более-менее изучить? На это ушли бы годы. Так вот, наше руководство решило не оставлять здесь всех нас, а должен остаться только один человек. Я пошел добровольцем, вот и все.

   Ёл посмотрел на Элга, который стоял в растерянности, словно ему предложили совершить предательство. Ёл дружески хлопнул капитана по плечу.

   - Кто знает, а что если эти пилюли, в самом деле, действуют? Что если ты прилетишь сам за мной через десять лет, и будешь выглядеть моложе, чем сейчас, и найдешь меня ничуть не постаревшим? Представляешь, как это будет здорово?

   - Представляю, - нехотя произнес Элг. – Но, все равно, мне не очень в это верится. Просто мы еще молоды, и омолаживающие пилюли изобрели совсем недавно. Кто знает, насколько их хватит.

   - На десять-двадцать лет, по крайней мере, хватит. А потом я уже буду дома.

   Элг молчал, обдумывая слова Ёла.

   - Зато я сам, собственными глазами, увижу, как зарождается жизнь на планете. Поверь мне, я мечтаю об этом уже очень давно.

   - Добровольное изгнание на чужую планету, - покачал головой Элг. – Ну-ну, я бы так не смог. Одиночество, что может быть страшнее.

   - Страшнее, когда ощущаешь себя одиноким во всей вселенной, когда уверен, что нигде в космосе нет больше жизни. Осознавать, что жизнь на твоей планете возникла в виде исключения, вот это вот страшно. А когда собственными глазами увидишь зарождение новой жизни, то это и будет внушать надежду. Чувствовать себя жизнетворцем, что может быть прекрасней этого чувства. Видеть, когда на твоих собственных глазах жизнь развивается, растет, и понимать, что ты имеешь к этому непосредственное отношение, вот это прекрасно. С этим чувством не страшно никакое одиночество.

   - Ты говоришь, словно женщина, родившая ребенка, - улыбнулся Элг.

   - Может быть, - пожал плечами Ёл. – Но это ничего не меняет.

   Элг огляделся по сторонам.

   - Нам еще придется подыскать место, где будет установлена станция, на которой тебе придется жить.