«Решив прикинуться непроходимой идиоткой, я пролепетала:

-          Вы, наверное, кого-то ждете здесь? Вы мне просто скажите, есть ли возможность перевести меня, и я сразу уйду.

-          Что вы, что вы, я никого не жду. Только вас. Я думаю, после трудового дня вы сумеете здесь расслабиться, и мы обсудим наши проблемы в неформальной обстановке.

             В этот момент я вдруг ясно поняла, что никогда не сделаю никакой карьеры, никогда не перейду в более приличный отдел, никогда… Да много чего никогда не будет, потому что я оказалась не способна переступить через себя. Видимо, мне это просто не было дано изначально. Так же как кому-то дан ум, а кому-то нет, кому-то дана красота, а кому-то – нет, кому-то дано умение приспосабливаться и получать все, а мне – нет.»

«Толстяк окинул меня оценивающим взглядом, в котором двусмысленность просто плавала в масле.

Мне раздеться? – ехидно предложила я.

Он надолго задумался. Первый раунд я выиграла. Было видно, как под коротким ежиком волос, так тяжело проворачиваются жернова неповоротливых мозгов, что аж сыпалась абразивная пыль. Не затронутые минимальным интеллектом полушария, медленно работали по самой примитивной схеме».

              «Решив, что стучать в такой ситуации не стоит, я резко рванула дверь и буквально прыгнула внутрь. На полном автомате, еще по пути, выхватила пистолет. Боковым зрением увидела, как позади меня уже толпится народ, стараясь узнать, что же там происходит? А происходило нечто невообразимое. Виталий умудрился чем-то выбить стекло большого окна, доходящего до пола, и теперь стоял, слегка покачиваясь на самом краю подоконника на высоте двенадцатого этажа. Лица его я не видела, а он просто стоял и смотрел вниз. Он же абсолютно нормален, если не считать сексуальных предпочтений. В конце концов, это не мое дело. Я небрежно сунула пистолет в сумку. Вряд ли он пригодится в этой ситуации.

-          Виталий, – тихо позвала я.»

«Он немного поковырялся в замке, там что-то щелкнуло, и крышка приподнялась. Я, затаив дыхание, пододвинулась ближе. Вот сейчас мы увидим, из-за чего столько людей простились с жизнью. Артем приподнял крышку… Может, это фонарь давал такой эффект, но мне показалось, что из дипломата шло свечение. Я поморгала. Свечение не прошло. Внимательнее всмотревшись в него, я поняла, что вижу множество небольших, красиво ограненных, совсем прозрачных или слегка окрашенных в разные цвета камешков. Их разнообразная, филигранная огранка давала такую игру, что казалось, по чемоданчику перекатывается множество малюсеньких светящихся радуг.

              Я поднесла руку к  бриллиантовой массе и слегка встряхнула ее. Камешки с тихим, похожим на шорох песка шелестом, перекатились, как в калейдоскопе, казалось, что и светиться они стали по-другому. По причине моего сиротского детства я была не сильна в бриллиантах, как и в любых других драгоценных камнях, но вид переливающегося, как северное сияние, богатства впечатлял даже меня.»

            «А потом что-то случилось. Я не смогла бы четко определить этот момент. Просто произошел какой-то щелчок в мозгу, и появилось устойчивое ощущение, что мы уже не одни, даже за проливом Ла-Манш. Честно говоря, до конца я так и не поняла, как им удалось снова выйти на нас. Как и дома, я непрерывно чувствовала на себе чей-то тяжелый, неприязненный взгляд. Снова кто-то дышал мне в затылок, и веяло смертельным холодом. Я поежилась и внимательно огляделась. В чужом незнакомом мегаполисе трудно было что-то заметить. Машины проносились мимо почти непрерывным потоком. Даже марки большинства из них были мне незнакомы, только удавалось рассмотреть мелькавший за окном цвет.

              Я покосилась на Артема, заметил ли он что-нибудь? Кажется, нет. Не стоит зря дергать человека без особой уверенности. С видом скучающей туристки я начала усиленно крутить головой по сторонам, стараясь, все замечать и на все обращать внимание. Вначале было трудно сконцентрироваться, к тому же действовало на нервы это постоянное ощущение чужого присутствия.»