— Как всё прошло? — спросила Вера, едва муж переступил порог дома.

— Лучше бы я туда не ходил, — тяжело вздохнул Виктор. — Сестра такое устроила, что хотелось сквозь землю провалиться. Кричала, что все деньги должны принадлежать только ей. Начала доказывать, что я не ухаживал за матерью, и всё в этом духе, — снял обувь и прошёл в кухню, где его уже ждал обед.

— Вот гадина. Только ты за матерью и ухаживал перед смертью. А она всё напиться никак не могла. Вечно в трансе, — Вера села напротив мужа.

— В общем, когда узнала, что ей досталась квартира, успокоилась. Правда, когда вышли на улицу, начала лить слёзы, что ей срочно нужны деньги. Мол, у неё ребёнок тяжело болеет, и я должен ему помочь…

— Она совсем стыд потеряла. Ходила всю беременность бухая, и теперь ей кто-то должен с лечением помогать, — высказалась Вера.

— Если так срочно лечение понадобилось, пусть квартиру мамину продаст. Как только сказал об этом, чуть глаза мне не выцарапала. Пришлось чуть ли не бегом в машину садиться и уезжать. Правда, она всё же успела камень в стекло кинуть. Теперь менять придётся, — спокойным тоном говорил Виктор, но было видно, как сильно переживает.

Хоть он и не часто общался с сестрой, любил её и её сына. Всегда помогал им деньгами, потому что знал: её сожитель — тот ещё лентяй. Ничего ему в этой жизни не надо. Лишь бы днями напролёт с пивом в кресле перед телевизором сидеть.

Было дело, когда Виктор предлагал ему работу, но тот отказывался, даже не выслушав. Приходилось брату говорить с сестрой, чтобы она хоть как-то на него повлияла, но всё тщетно. Им нравилось жить на пенсию ребёнка и те деньги, что платило государство. Ничего они в своей жизни не хотели менять.

— Я её увижу, так по роже надаю, что забудет про всё на свете, даже как её зовут! А из-за того, что стекло разбила, пусть платит, — покраснела от злости Вера.

— Ладно тебе. Пусть как хотят, так и живут. Да и, думаю, не увидим мы их больше в деревне. Наверное, уже вещи собирают, чтобы в городскую квартиру переехать, — закончил Виктор и хотел было пойти к телевизору, как Вера спросила:

— Сколько хоть денег от матери досталось?

— Полтора миллиона, — ответил муж.

Вера, услышав про внушительную сумму, за считанные секунды придумала, куда их потратить.

— Ты пока отдохни, а я как посуду вымою, приду, и будем решать, что на них купить, — произнесла так, словно деньги достались ей.

Виктору не хотелось думать о том, что делать с деньгами. Они свалились словно снег на голову.

Будучи на пенсии, единственная работа, что была у Виктора, — ухаживать за курами, коровами и свиньями. С утра вставал и до обеда находился в огороде. Накормит всех, напоит. Коров подоит, у кур яйца заберёт. Где забор подделает, где с соседом по душам поговорит. Прям мечта, а не жизнь, и он не хотел что-то менять.

Едва Виктор сел возле телевизора и задремал, как его разбудила жена.

— Не время спать. Давай думать, как нашу жизнь ещё лучше сделать! — выключила телевизор, чтобы не мешал. — Я тут уже немного подумала, куда нам их потратить. Первым делом купим теплицу большую, метров шесть. Построим несколько стаек и коров со свиньями докупим. Трактор твой подделаем, а то вечно ремонтируешь его перед покосом. Ремонт дома сделаем. Хочу, чтобы туалет и душевая кабинка были. Ну а, что останется, детям раздадим. Порадуем, так сказать, — закончила она.

— Куда нам ещё одна теплица? И так помидоры с огурцами девать некуда. Головы новые нам ни к чему. И так хозяйство большое, к тому же мы пенсионеры и помирать скоро. Надо, наоборот, сократить скот, а то тяжело уже на всех косить. Оставим две коровы, две чушки да куриц. Нам вдвоём вполне и этого хватит. А вот про ремонт в доме ты хорошо придумала, — ответил ей Виктор.

— Какой помирать? — повысила жена голос. — На пенсии жизнь только начинается. Если не хочешь на хозяйство деньги тратить, давай тогда в Сочи слетаем, отдохнём. К сыну в гости в Питер заедем на обратном пути. Как тебе такая идея?

— Ты знаешь, сколько денег надо, чтобы в Сочи отдохнуть? Ещё и в минус уйдём, а мне и в деревне хорошо. Не надо мне никаких Сочи, — посмотрел на жену, а потом добавил: — Врут, что на пенсии жизнь только начинается! Для кого она начинается? Я всю жизнь работал как проклятый, да так, что у меня все косточки болят. Конечно, если тяжелее ложки ничего не поднимать, то тогда и пенсия в радость. В моём случае приходится каждый день таблетки пить, чтобы не помереть раньше времени, — разговор про пенсию разозлил мужчину.

— Ладно, не кричи. Твои деньги, и распоряжайся ими как хочешь, — обиделась жена и вышла.

— Вот край надо сразу потратить. Жизнь в наше время такая, что надо лишнюю копеечку на чёрный день оставлять. Ну и потратим мы их сейчас, а вдруг я помру завтра и на что хоронить? Сейчас похороны так дорого обходятся, что помирать страшно, — бубнил себе под нос Виктор.

Целую неделю жена не разговаривала с мужем. Лишь когда ей позвонил сын, ей пришлось пойти на контакт.

— Вить, тут такое дело… — не знала, как начать разговор. — Сын денег взаймы попросил. У него машина сломалась, а без машины в городе никак. Может, займём ему, а он отдавать с каждой зарплаты будет.

— И сколько ему надо? — спросил Виктор.

— Миллион. Решил эту на запчасти продать, добавить и купить новую.

— А что, починить нельзя? — удивился муж.

— Говорит, что запчастей в Россию таких не возят. Японская она у него. Давай поможем, сам же бубнил, что деньги надо на чёрный день оставлять. Считай, что он наступил.

— Нет. Я на машину сам заработал, и он пусть сам зарабатывает. Если так сильно машина нужна, пусть мою семёрку возьмёт. Доверенность я на него напишу. Так и скажи ему.

— Ну ты и жадный. Как моему сыну помочь, так фиг, а как своему родному, так с радостью. Тьфу на тебя, — раскричалась Вера, и муж, чтобы не слушать её, вышел на улицу.

Почему-то Виктору казалось, что деньги нужно оставить. Ощущение нехорошее было. Чувствовал, что должно произойти плохое, но когда и с кем, не знал.

Ощущения не обманули Витю, и через две недели ему позвонил родной сын Костя. Печальным голосом попросил приехать в город, ничего толком не объяснив. Вера с ним не поехала, потому что недолюбливала его сына. Ей всегда казалось, что его он любит больше, чем её Эдика.