“Блог Сергея Сметанина”

В июльском (№ 171) номере сетевого журнала "Великороссъ" завершена публикация поэмы "1976: через 10 лет"

17 сентября 2022 г. Размещены данные о Сергее Сметанине в виде бесплатной электронной брошюры.

В сентябрьском (№ 161) номере сетевого журнала "Великороссъ" опубликована 6 глава поэмы "1976: через 10 лет"

VI

Всебесконечно здесь не собираясь
С читателем вести единый путь,
Тут мой герой, немного сомневаясь,
От суеты хотел бы отдохнуть,

Но паузы не терпит наша тема,
Поэтому продолжу, не спеша,
Щеми сердца, свободная поэма,
Живи, неповторимая душа!

Под старость лет довольствуются малым:
Кого волнуют слава, честь и бой?
И бард готов предстать оригиналом,
Не жертвуя ни миром, ни собой.

Пускай моих потомков веселит
Югры неутомимая природа
Где не зима — лишь только четверть года,
И та предстать зимою норовит.

Где снег из тучи, не из тучи — снег,
И я, шутя, вношу в проблему ясность:
Где выживает редкий человек,
И выжившие — главная опасность.

Кому же бард поёт? Зачем тоскует
Томительней и трепетней других?
На кой он чёрт так тщательно рифмует
Перед армадой на ухо тугих

В эпоху нищеты книгоизданья?
Отыщется ли слову уголок?
Сгодятся ль заготовленные впрок
О северной земле воспоминанья?

Ханты-Мансийск не низок — не высок,
Во времена былинные, седые,
То был одноэтажный городок —
Глубинная провинция России.

Туда и нам с Андрюшею пора,
Которого в поездку не крамола,
А времени великого игра
Вела по порученью комсомола.

Шёл в общем-то обычный семинар,
На перерыве, в комнате буфетной
Эксперимент устроили заметный:
Без продавца разложен был товар.

Оставив деньги на большом подносе,
Мог каждый кофе выпить или чай,
На завтрак съесть, чего душа попросит —
Никто не взял копейки невзначай.

Рассказывали, в Приамурье где-то
У лётчиков в буфете точно так
Шампанское стояло. Из буфета
Никто не угощался натощак.

Кругом царили служба, дисциплина,
Кругом — «порядок в танковых войсках»,
От Бреста до Чукотки — всё едино!
Как молвится, за совесть, не за страх.

Не знаю, по какой-такой причине,
Общаясь с теми, кто уже служил,
Я слыхом не слыхал о дедовщине,
Наверное, не с теми я дружил?!

Но кем бы я по жизни ни трудился
Под сенью белоснежно-голубой,
Нетрудно было управлять собой,
И теми, кто в товарищи годился.

Нам нефте-газоносная Сибирь
Распахивала руки во всю ширь
И радостную встречу обещала:
Любила нас и многое прощала.

В Ханты-Мансийске времени того
Определённо, я бывал недаром,
Гулял по деревянным тротуарам
И, как умел, исследовал его.

Обычное меню простой столовой
Обед нам предлагало образцовый:
Оленье мясо, клюквенный десерт.
Звучал из репродуктора концерт,

Хотя известно было, почему-то
И студии здесь нет как таковой,
А действует вещанье из Сургута,
Но это разговор уже другой.

Сюда мы прибывали на «Ракете»16
Я скоро полюбил поездки эти.
Хотя предпочитаю с давних пор
С подводными крылами «Метеор»17.

Тогда в Сургут ворвался Соловейкин —
Литинститута грешный выпускник.
Он, как магнитофон на батарейке,
В невинное сознание проник.

Никто не мог на славного равняться —
Сопернику таланта не простят!
Он вывел сам, как с нами обращаться:
Топил, пока слепые, всех котят.

То намекал, что надо «ставить водку»,
Куда-то звал «подонков» и «тупиц»,
И делал текстовую обработку
Одной из самых скромных учениц.

Андрюха Соловейкина не слышал —
Пока старался жить своим умом,
Пока из круга прежнего не вышел
И помнил о далёком и былом.

16. "Ракета" — название речного судна на подводных крыльях.
17. "Метеор" — название речного судна на подводных крыльях.

© Copyright: Сергей Сметанин, 2022.
14 сентября 2020 года начата работа над новой поэмой.  будет посвящена жизни героя в Сургуте.

Полный гипертекстовый, проиндексированный вариант поэмы будет располагаться на портале , где есть для этого необходимые условия и возможности.1.06.2020 г. Открыта подписка на блог литературных новостей, электронных книг и авторского гипертекста "Виртуальный югорский писатель, поэт, редактор"& 2020 г.  Добавлен сборник "Анекдоты". 

Газетный вариант поэмы 1966 опубликован на сайте "День литературы".
Строптивая утопленница

Жена Степана в горной речке утонула.
Его приятели давай за ней нырять.
Один стоит на берегу, для караула,
Дабы спасателей самих не потерять.

Пришёл к единственному, верному решенью,
Кричит: 
— Ищите её братцы по теченью!
Её должно быть, под корягу унесло.
В ответ ему орут внушительно и зло:

— Да мы, конечно, половчее, чем медведи,
Но у Степана не жена, а бизнес-леди.
С её характером, друзья, скажу вам смело,
Труп по течению искать — пустое дело! 

© Copyright: , 2020

Сергей Сметанин

.

Календарь на I квартал 2020 года 3.03.2020 г. 

В январе 2020 года выйдет из печати № 10 петербургского журнала «Невечерний свет», с разделом «Литературная Югра».
На стр. 88-90 будут опубликованы стихи членов Ханты-Мансийской окружной организации «Союз писателей России» Владимира Волковца и Сергея Сметанина, а на стр. 82-87 – проза Олега Яненагорского.
…
,
ответственный секретарь 
Ханты-Мансийской
окружной организации
«Союз писателей России»

27 декабря 2019 г.

18 января 2020 года закончена работа над поэмой "1966", дописан последний стих эпилога. Все могут приобрести полный текст поэмы за  98 рублей на сайте "Цифровая витрина" (Бесплатное интернет-издательство электронных книг, музыки и видео для самостоятельных авторов). .
12 декабря 2019 года от Государственной библиотеки Югры из Ханты-Мансийска пришла бандероль с авторским экземпляром книги "Моя библиотека", где, выиграв конкурс в двух номинациях, я опубликовал подборку стихотворений и эссе. Вот они:

Компьютерный страх


1
Какая грешная морока
Перед компьютером сидеть,
И пальцем тыкать, и потеть,
И в ругань изойти жестоко.
Какая вздорная забава —
Замысловатый Интернет!
Весь этот новомодный бред,
И «чайника» дурная слава!


2
Увы, меня объемлет страх.
Ну, кто б во времени веках
Представить мог, что станут книги
Для дум — тяжелые вериги?
Библиотека! — мифом станет
За фолиантом фолиант,
И электронный вариант
Легко уместится в кармане?


3
Ну, что, друзья? Наш век бумажный,
Похоже, врезался в забор.
И я, как вы, на день вчерашний
С тоской гляжу за монитор.
Добром вспомянешь про былое,
Ужели было то вчера?
Года великого покоя —
Века гусиного пера!
Пусть, мирно спят деревья в роще —
Их много удалось спасти.
Но до читателя дойти
Писателю, что? стало проще?
Но вы, друзья, напрасно скисли,
Даю совет: «Развейте грусть!
Пишите так, чтоб ваши мысли
Запоминались наизусть».

2007 г.

ЕХАЛ ГРЕКА ЧЕРЕЗ РЕКУ

Честно говоря, писателем я стал незаметно для себя. Порой кажется, что вовсе никакой я не писатель, а просто в меру грамотный гражданин, интересы которого далеки от радостей, связанных с пером и бумагой.

Кстати, привыкнув усердно тыкать пальцами в клавиатуру компьютера, я и авторучку-то, бывает, не держу в руках неделями. Некоторые мои произведения существуют лишь в электронном виде. Они попадают с компьютера прямиком в Интернет, не касаясь не только книжного, но и рукописного бумажного листа.
Вот в детстве я очень любил книжное творчество. Правда, до пяти лет больше всего привлекали картинки. Портреты Ленина и Сталина, украшенные карандашными кругами и росчерками — серьезная работа! Позже я рисовал иллюстрации к "Спартаку" Джованьоли, любимых представителей животного мира — льва и орла.

Моя семья жила в центральном отделении совхоза. Мать преподавала в семилетней школе, отец работал главным ветврачом — оба они окончили один и тот же сельскохозяйственный институт в Уфе. С нами жили бабка и дедка — Феоктиста Васильевна и Федор Александрович Сметанины.

Я был старшим ребенком в семье. Понятно, что старший был заводилой во всех играх, первым выдумщиком и ответчиком, если за выдумку полагалось наказание. Однако, наказывали довольно редко.

Единственный подзатыльник отвесил мне отец за покалеченный, только что купленный "взрослый" велосипед. Играя в "догонялки" я врезался в заднее колесо другого велика, повредил спицы переднего колеса своего и оно завернулось в "восьмерку". Ремонт оказался долгим и кропотливым — пришлось перебрать и заново закрепить половину блестящих спиц, тугих, как натянутые струны.

С девяти лет меня начали учить игре на баяне. К этому возрасту я уже умел, глядя на клавиши, наигрывать одной рукой "Маленькую польку". На семейном совете отец объявил о своем решении — начались ежедневные двухчасовые занятия, которые продолжались шесть лет.

Прямо скажу, радости музыкальное образование принесло мало. Судьба Никколо Паганини, принуждаемого суровым отцом в детстве упражняться в игре на скрипке по шесть часов в день, — зачем только его ставили в пример! — внушала мне глубокое отвращение.

Чтение — вот что меня по настоящему увлекало. Слава богу, читать в свободное время никто не запрещал. Библиотеки в доме, к сожалению, не было — можно ли считать библиотекой стеклянный аптечный шкафчик, в котором лежали том пьес А. Н. Островского, книга Жюля Верна, сказки на немецком языке, Твардовский, пушкинский "Дубровский", да кипа книг по ветеринарии? Правда, была еще этажерка, на которой почти целая полка заставлена детской литературой из серии "Моя первая книжка".

Основную часть книжек приходилось брать "почитать" у приятелей, в совхозной библиотеке, в школе, везде. Читалось все написанное буквами. Делались попытки читать английские тексты из случайно найденного учебника, рецепты из книги "Домоводство", советы из "Плодоводства и огородничества", соседских номеров "Акушерства и гинекологии". Отрывной календарь прочитывался целиком и в отдельных листочках. Прочитывались газеты "Пионерская правда" и "Правда", журналы "Мурзилка", "Пионер", "Молодежная эстрада", "Новое время", различные "Блокноты Агитатора", памятки, инструкции, удостоверения, плакаты, открытки, вывески, билеты в кино, афиши, надписи, которые обычно пишут на заборе, школьные записки, учебники на год вперед.

Даже игру на баяне я умудрялся совмещать с чтением. Поставив инструмент на левое колено, правое я использовал как подставку для толстого тома каких-нибудь "Детей капитана Гранта", слегка прижимая его к столу снизу, чтобы развернутые листы не схлопывались. Пальцы сами бегали по грифу баяна, повторяя давно и накрепко разученные арпеджио, в то время как глаза впивались в желанные строчки, следя за путешественниками в их странствии вокруг света.

Время от времени я поднимал веки для того, чтобы взглянуть на часы с легким алюминиевым маятником и чугунной гирей. На жестяном циферблате была изображена известная репродукция шишкинского "Утра в сосновом лесу". На исходе второго часа игры осторожно переводил стрелки на двадцать минут вперед — отдать два часа свободы целиком даже самой чудесной музыке было невыносимо.

Льва Толстого и великих русских классиков я тогда почти еще не читал, муки совести беспокоили чуть-чуть, совсем незаметно, так, малый котеночек проведет мягкой лапкой под грудью откуда-то изнутри, и все.

Через три минуты после того, как баян, жалобно всхлипнув в последний раз, шипя, выдувал остатки воздуха из мехов и, ловко вставленный в зеленое нутро футляра, принимал на лаковые черно-белые кнопочки сложенные вдвое ремни, чтобы помолчать с ними до следующего раза, а книга с торчащим тетрадным листом закладки укладывалась на полку, я уже бежал по едва влажной тропе сада, на ходу засовывая за пазуху ломоть хлеба, прихваченного на кухне, чтобы съесть с ним на свежем воздухе перышко лука или чеснока, или условно зрелую помидорину.

Найти кого-нибудь из сверстников, поиграть с ними в футбол или лапту, в "войну", в прятки, "кол-дырку" или "двенадцать палочек" — эта задача была гораздо важнее и музыки, и всех мыслимых и немыслимых книжных заморских плаваний и путешествий.

Таким было мое послевоенное, волшебное детство, детство в самой замечательной и прекрасной из стран мира, в котором не было места страху за завтрашний день, когда единственной горькой печалью было сознание того, что революция прошла и гражданская война прошла, и Великая Отечественная война прошла, и не досталось нам — мальчишкам советской страны пережить того времени, когда можно прикоснуться трепетной душой к подвигу, сделать что-нибудь похожее на поступки Олега Кошевого или Сережи Тюленина — героев-молодогвардейцев, или Вали Котика, Зои Космодемьянской, Лизы Чайкиной. "Молодым везде у нас дорога…" это мы знали твердо, но "колеса истории вспять не повернуть", и в прошлое нашим горячим головам дорога была заказана. Хотелось же разделить его хоть чуть-чуть с Ваней Солнцевым — сыном полка, и Володей Дубининым из "Улицы младшего сына".

О них были написаны тогда самые интересные книжки, их имена мы вычитывали из названий новейших кинофильмов, чтобы ни в коем случае не пропустить, не остаться в неведении о таких будоражащих душу событиях. Собственная современная жизнь казалось порою ничтожной, по сравнению с той, невозвратимо прошедшей, о которой приходилось только слушать, затаив дыхание, чтобы не пропустить ни малейшего слова, ни значительного молчания.

Мог ли я подумать тогда, что стану писателем! Гордое имя высокого человека, которому одному подвластно чудо под названием "книга". Мог ли я поверить в то, что чудеса будут подчиняться мне самому? Да никогда. Поэтому в детстве я мечтал стать кем угодно: танкистом, летчиком, следователем милиции, агрономом и даже врачом, но ни в коем случае не писателем. Если бы кто-нибудь, пусть даже самый уважаемый и важный человек, директор школы Сергей Палыч или директор совхоза Прасковья Дмитриевна, или военный летчик Покрышкин подошел и сказал мне в лицо, что я буду творить как Максим Горький или Николай Островский, я засмеялся бы в ответ самым искренним, веселым и задорным смехом — шутит человек, ну как тут не посмеяться!

И всё-таки, если меня спросить на литературном вечере: "С какого времени Вы пишете?" — скорее всего, выполню завет Аристотеля, учившего на сей вопрос отвечать: "Пишу с детства". Такой ответ избавляет от множества уточнений, вызывает доверие, даже мне самому представляется истиной, не требующей доказательств.

На самом деле первое свое стихотворение я написал, учась на втором курсе университета. Называлось оно "Зной", было опубликовано в молодежной газете "Ленинец".

При редакции газеты действовало литературное объединение под руководством Бориса Романова — эрудита и большого ценителя творчества Заболоцкого. Из романовской поэтической книжки, вышедшей в то время, запомнилась одна звукоподражательная строка: "… Жук, вереща, тащил свои ключи…".

Романов убедительно доказал, что стихотворение нехудожественно, так как читатель вряд ли поймёт, с какой точки зрения можно увидеть одновременно стадо, бредущее в клубах пыли, о котором было сказано в первом четверостишии и отражение травы в глазах ящерицы, как это у меня было во втором.

Все же злополучные строфы пошли в печать. Впоследствии оказалось, что именно "Зной" выбирали большинство редакторов, решая вопрос о публикации моей очередной стихотворной подборки. А до первой книжки было еще очень и очень далеко. Почти двадцать лет прошло, пока не случилось это знаменательное в моей жизни событие.

В детстве я не мог представить, что проживу столько. Нет, разумеется, я хотел жить долго и счастливо, следовательно, дожить до старости и умереть, предварительно совершив нечто значительное, достойное уважения других людей. Но вокруг меня всегда происходило столько ярких, захватывающих событий, поток их был так силён, что воображения не хватало видеть себя через несколько лет. Знал, чувствовал, что всё будет иным, но своей способности фантазировать почти не использовал, — кстати, действительность оказывалась от этого, чаще всего наиболее приятной: ведь, предвосхищая удовольствие — наполовину лишаешься его остроты, предвосхищая неудачу — увеличиваешь её вдвое.

© Copyright: , 2019

Публикация в группе фейсбука "Вологодский литератор"

Проездом

Здравствуй, Вологда, вольготная, ночная!
Сколько снов тебе осталось до зари?
Словно масло вологодское сбивая,
Топят грусть на эстакаде фонари.

Завтра буду я счастливей всех на свете,
Позабыв, о чём томился и страдал,
Лишь открыв одно посланье в интернете,
С описанием того, что проезжал.

В палисадниках костры из палых листьев,
Меж берёзами слоится тишина.
Скоро под ноги, глаза мои очистив,
Опадёт полусухая пелена.

Сколько раз тебя беспечно провожая,
Я ловил сопротивление внутри:
— Здравствуй, Вологда, вольготная, ночная!
Сколько снов тебе осталось до зари?

2019 г.

Сергей Сметанин

 

Победа в конкурсе "Литературный пленэр"

Стихотворение "Ручей" победило в конкурсе Московской городской организации Союза писателей России - МГО СПР.

Ручей

Свежо и чисто в сумрачном бору.
Подмокший мох еще лежит на гриве.
Слетела шишка с кедра поутру,
Десницей ветра сбитая в порыве.

К реке спешит извилистый ручей,
Преодолев непрочную запруду.
Какое счастье знать, что мир — ничей
И с громом бьет небесную посуду.

Сергей Сметанин

Первая ласточкаВ июне в сетевом магазине OZON продан первый экземпляр книги Сергея Сметанина "Лирика для всех", подготовленной в "Ридеро".
Электронный вариант книги снабжён огромным количеством полезных ссылок. Надеюсь, читатель остался доволен приобретением.19.08.2019Сергей Сметанин

Стишок, полюбившийся дошкольникам, продолжает распространяться по России. Работники детских садов и учреждений знакомят с ним через свои страницы в сетях. Количество ссылок на "Песенку о лете" перевалило за семьдесят. Вот десять выдаваемых поисковыми машинами сегодня: 

 

МБДОУ № 237, "Колокольчик" г. Ростов-на-Дону

;

МОУ «Пролетарская средняя общеобразовательная школа № 1» Ракитянского района Белгородской области

 

Стихи о лете для детей

;

Мама и малыш